Чёрная невеста

«Даже если меч понадобится один раз в жизни, носить его нужно всегда». Выйдя из кабинета, Саске обессиленно прислонился к стене, попутно пользуясь привилегией — быть роскошным омегой состоятельного альфы. То есть, говоря обывательским языком, VIP-ом. А если начистоту … Это не тот день. … Сначала было унизительное собеседование, вроде равнодушное по своей сути, и в то же время, напоминающее тебе твою ничтожность. Твои проблемы никому не нужны и не интересны, да и сам ты нахрен не сдался, но каждый стандартный вопрос заставляет тебя ощутить в полной мере свою ничтожность и бесполезность. А потом ты сидишь в плохо освещённом коридоре, и с нарастающей тревогой слушаешь душераздирающие визги омеги, что зашла в кабинет перед тобой. Сидишь, невольно начиная дрожать, и у тебя только одна мысль, да что там, убивают? И эта мысль не покидает одуревшую от происходящего голову даже тогда, когда тебя самого начинают чистить «наживую». Ни укола, ни таблетки. Ничего. Не положено, поскольку ты не заплатил. А поэтому … Ничего. Только ты и твоя боль. И та же самая мысль, но уже относящаяся к происходящему именно с тобой. Убивают? Или всё происходит в процессе? Во всяком случае, Саске, умудрившийся, вдобавок к сущности, заполучить очень низкий болевой порог, сам несколько раз вскрикнул, как бы старательно ни сжимал зубы, пытаясь не то, что не кричать, но даже не стонать. Дышал с хрипом, цепляясь взмокшими от выступившего пота руками за продавленное сиденье стула, видавшее, возможно, лучшие дни. Стискивал зубы с такой силой, что клыки насквозь прокусили обе щеки, порвав нежные стеночки слизистой оболочки. От этого ротовая полость обильно заполнилась кровью, пачкая прикушенные губы. Не считая той, что текла вдоль раскинутых в разные стороны ног бывшего Учиха. Впрочем, больше похожему на коновала, чем на о-гинеколога, мрачному бете, с длинным, плотным прорезиненным фартуком, полностью закрывающим не слишком чистый халат, было абсолютно плевать на страдания тех, из кого он вычищал то, что могло бы быть … Зажмурившись, Саске постарался успокоиться. Его честно предупреждали, что такое может быть. До того, как процесс запустился … Он ведь словно жил, если можно так выразиться, в полной гармонии с собой. В относительном равновесии. То, что для него было плохо, то, что мешало спокойному существованию, тревожило, рациональная часть мозга просто-напросто безжалостно и разом заблокировала. Отрезала его от этого ужаса. От этой, вольной или невольной, боли. И, по тем или иным причинам, он и забыл то, что действительно отравляло его спокойную жизнь. Без памяти о тех событиях, что резали его по-живому. Как … как в тот день. Когда он решился на гребанный аборт. Да почему?! Почему, как только он погружается в воспоминания, сразу всплывает ассоциация с его трижды клятым абортом?! На контрасте … Там — видавшие лучшие дни стены с обоями, наклеенными, наверное, в позапрошлом веке. Из самой дешёвой коллекции, к слову. Потолок непонятного цвета с падающими вниз кусками штукатурки. Спасибо, что не на голову, хотя, говорят, однажды так и вышло. Ржавые от потёков беспрерывно текущей воды раковины с прохудившимися кранами. Сломанные, через одного, унитазы. Щели с какими-то вылезающими преспокойно наружу жуками и мокрицами. Здесь — качественно сделанная отделка что стен, что потолков, что пола, вбухано не менее миллиона-другого йен. Не говоря о кабинетах, сплошь забитых новейшей медтехникой, да что там, и обычные столы, стулья из самых качественных материалов. Там — отношение, как к отработанному материалу. И плевать, что у каждой омеги, решившейся на столь отчаянный шаг, своя горькая история. Никто не станет переубеждать, никто не станет что-то обещать, мол, если что, отдадим в хорошую семью. Пришёл — твои проблемы. Вообще скажи спасибо, что помогаем хоть так, твою проблему устранить, раз и навсегда. Какое удобство? Даже стул не как у о-гинеколога, обычный, жёсткий, тебе приказывают раздеться до низа и сесть на краешек, как можно шире расставив ноги. Всё. Здесь — врач во время сеанса включает релаксирующую музыку, о-сестричка заботливо стоит рядом, чтобы помочь в любой момент. Там … Да, блять, тот ужас, тот стыд, та невыносимая боль … Какого чёрта он это вспомнил?! А ведь, сука, всего-то прошёл месяц! Внезапно охваченный противоречивыми эмоциями, Саске с невероятной силой прижал ладони к лицу. Он. Это. Вспомнил?! Или, получается, он и не верил-то в эти самые «успехи медицины», так, от скуки, решился на эксперимент, не надеясь особо ни на что … Просто захотел попробовать. А вдруг? Он же честно хотел всё прояснить! И, попутно, отвлечься от унизительных мыслей … Отвлёкся, называется! Саске посмотрел в сторону кабинета, мысленно размышляя, который, собственно, раз. И, нахмурившись, вспомнил свои ощущения. Те самые. После первой недели. Кагуя объяснила: — Я попробую пробудить ту часть Вашего сознания, которая тревожит Вас. Как я понимаю, Ваше угнетённое состояние связано с тем, что Вы не можете вспомнить что-то, очень важное для Вас? Саске, подумав, кивнул. В конце концов, он ведь действительно нервничал из-за не дающей ему покоя нестыковки в «Сома лагун». А сон, потревоживший его разум чуть ли не после первого же сеанса, решил зачесть, как обыкновенный кошмар. Впервые, что ли, с ним происходит подобное? А тем временем Кагуя, не заметив хмурой тени, мелькнувшей по лицу омеги, привычно поправив шапочку, важно кивнула: — Когда я ещё была интерном … Мы с моим руководителем обсуждали случаи, похожие на Ваш случай. Это зависит от Вас, потому что Вы сами это и заблокировали. Понимаете? Вы сами решили себя защитить от нежелательных воспоминаний. А, когда захотели извлечь это «что-то» на свет … Возникли трудности, так как мозг не воспринял команду, если можно так сказать, он как бы «устал». Поэтому … Наша с Вами задача — постепенно помочь с теми воспоминаниями, что тщательно заблокированы. Как я уже объясняла … Слово, жест, предмет. Это может быть что угодно. И когда угодно. Понимаете? Саске, припомнив, что он придумал, ещё при первом посещении кабинета врача, утвердительно кивнул в ответ. — Ну, вот видите! — просияла Отсутсуки-сэнсэй, — Я ещё ни разу не ошибалась в своём диагнозе. То, что до сих пор ей приходилось иметь дело с изнеженными омегами, страдающими бессонницей после изнурительных спа-процедур и марафонов по салонам красоты-распродажам-брэндовым магазинам, она решительно отмела в сторону. В конце концов, помогло же! А то, как она отчаянно трусила, впервые применяя навыки на самой первой омеге, умудрившейся потерять кредитку а-супруга, а потом вспомнить, что сама же переложила её в другую сумочку, но зато с каким пафосом было объявлено, что это всё от «торжества современных методик» … … Все эти «мелочи жизни» и «избытки профессии», Кагуя, не хуже пациентов, так же решительно заблокировала. Да и, признаться по правде … Сначала она отнеслась к Саске так же, как и к остальным. Ведь он — типичный омега-на-содержании, и неважно, что по законному браку. Но постепенно она — то ли интуиция помогла, то ли, нарушая все запреты, прониклась симпатией к своему пациенту … Кагуя-сан взглянула на него под другим углом. И поняла, что воспринимала его, сообразуясь с так называемыми «навязанными рамками». Именно как «содержанку», каковым он не являлся. Особенно если вспомнить слова младшего сына. Тот учился на медицинском, и искренне считал себя практически коллегой … А потому частенько интересовался делами её, что уж, не таких уж и многочисленных больных. Потому что, опять же, редко кто из этих «на содержании», опустится до подобных ей «простых смертных». Как правило, все они, ещё прочитав табличку на двери, отчего-то пугались и не решались переступить порог кабинета. Что же касается слов Хагоморо… А возможно, вдобавок, именно восклицание сына «О! Это не тот ли омега, что однажды помог своей компании переиграть компанию нашего Хамуры? Помнится, он тогда так разозлился!», оказалось той последней каплей, перевесившей чашу весов. Этот омега … Не то, чтобы странный … Но на омегу, всего-навсего получившего недосып из-за очередного любимого сериала для домохозяек, беспрерывно идущего на канале «Омежья Дорама» *, Намикадзе Саске однозначно не был похож. Возможно, поэтому она и рискнула. Тем омегам, что, едва ли не зевая от скуки, сверкая бриллиантами, жаловались ей на страшную усталость, она прописывала безвредные «гомеокомплексы», снабдив порцией «ручных пассов» над хорошенькими, но такими глупыми головками. Снабдив свои указания довольно долгим и подробным перечислением многочисленных научных терминов, с тайной усмешкой наблюдая, как уже на второй минуте пациенты принимались демонстративно закатывать глаза и отвлекаться на изучение плакатов. Ну, по крайней мере … В конце концов, вреда не было, но и несомненная польза была. Не зря ей говорили, что в её руках ками сосредоточил некую психологическую, живительную силу, и, при других обстоятельствах … То есть, в случае с Саске. Она могла помочь тому, кто действительно этого хотел. И действительно нуждался в её помощи. Потом, когда прошёл месяц, после начала их «сеансов», она встретилась со своим бывшим руководителем. Цунаде-сама, как все её уважительно называли, даже не применяя обычное «сэнсэй», поскольку эта суровая омега, в быту страшная транжира и любительница крепко выпить, спуску не давала никому. Кагуя медленно перелистывала историю болезни Саске — и вспоминала тот самый важный разговор, после которого она укрепилась в своих выводах относительно «Пациента Н.С.». «Цунаде сначала заказала «Gokudō» **, выбрав из предложенной «карты вин» самое крепкое составляющее, и, в ожидании своей вожделенной чашечки кофе, закурила. Кагуя немного отпила ягодного коктейля и в нерешительности принялась водить соломинкой по кругу, создав в стаканчике маленький клубнично-ананасово-ликёрный водоворот. — Я с самого начала подозревала, что это нетипичный случай, — отвечая на безмолвный вопрос Кагуи, заметила Цу: — Но с таким я столкнулась впервые. Помнишь, на одной из лекций я описывала вам, первогодкам, эпизоды, когда омеги и альфы вступали в связь, но не совпадали, так сказать, по темпераментам? Мы это назвали «не тот генотип», или «не истинные». Всё это, милая моя, чушь. Причём, заметь, официально утверждённая и одобренная. В природе альф и омег подобного нет. Просто либо вы истинная пара, либо обычные представители своего вида, которых потянуло друг к другу, например, под влиянием алкоголя или чего покрепче. — А течка? Гон? — Тц, это вне конкуренции, — махнула рукой Цунаде, едва не выронив сигарету. Кланяясь, невзрачный альфа, которого позже добрая Цунаде, захмелев, обозначила как «подвид обычный», расставил заказанные напитки. «Gokudō» первой и добавочный коктейль второй, разве с более крепким алкогольным наполнением. Отчего-то Кагуе захотелось напиться. И когда Цунаде, наконец, завершила свою мысль, решение напиться стало более ярким и сильным. Перегнувшись через стол, Цунаде, покачивая головой, сообщила: — Омега, отрицающий альфу, причём сознательно, но, не желая этого, вот что мы получаем, когда не в силах понять природу отношений альф и омег. — Может, всё гораздо проще? Альфа не нужен … неприятен … нет совпадений по темпераменту? — загибая пальцы, перечислила очевидные признаки Кагуя. И запомнила ответ: — Как ни странно, нет. Омега инстинктивно пытался защитить альфу, одновременно наказывая себя. Отсюда конфликт. — Вот только …» Кагуя помнила каждое слово из беседы с Цунаде. Особенно — то, что диссертация той была тщательно проверена, тема одобрена, и никакой революции науке не несла. Кроме тех слов, что захмелевшая Цу напоследок сказала тогда своей бывшей ученице. Мы лезем только туда, куда нам позволено лезть. Может, поэтому Кагуя буквально загорелась, поняв, что Саске, этот удивительно красивый, хрупкий и, одновременно, довольно решительно настроенный омега, остался в её кабинете не из-за эфемерных головных болей, а по более серьёзной причине? И будь она проклята … Но разве врач, не отбывающий свои оговоренные трудовым договором часы, а мечтающий столкнуться с чем-то подобным, имеет право отказываться от неожиданного вознаграждения за свои ожидания? Но … Но … Потом … Подсознание Намикадзе Саске извлекло на белый свет совсем не то, что ожидалось. Кагуя Отсутсуки даже испугалась, несмотря на то, что, как уже упоминалось, тот самый «первый приём, первый пациент», дрожь в коленках, несмотря на пафосную табличку на двери «Кагуя Отсутсуки. Гипноомеголог», были давно и успешно «за гранью». То есть, можно выпрямить спину, поправить медицинский халат и встретить новый день с уверенной улыбкой умудрённого опытом человека. А все свои страхи отнести к тому самому подсознанию, о котором они с подружками так увлечённо спорили ещё на первом курсе. Ведь, правда, же, Цунаде-сама? Но, когда Саске вдруг запрокинул голову, закатил глаза, так, что стали видны белки, какие-то странные, с красными прожилками, словно вот-вот что-то в нём лопнет и зальёт кровью не только глазные яблоки, но разорвёт изнутри всё тело омеги, Кагуя испугалась едва ли не до икоты. На пару минут забыв про все свои знания и умения. Наверное, просто потому, что это был реально сложный случай. Саске резко вздрогнул, усаживаясь обратно, ровно-ровно, широко расставив ноги и опираясь о колени крупно вздрагивающими руками. Явно живущими своей, отдельной, жизнью. Уставился куда-то, поверх головы обомлевшей Кагуи, и спросил глухо и как-то обречённо: — Слишком много греха. Не так ли? А, Саске-чан? Кагуя осторожно сжала чётки из священного дерева ***, подаренные ей Цунаде, когда она с блеском окончила «О’ Medical» ****. Невидимая Цу словно стояла рядом, подбадривая, так, как однажды она сделала на одном сложном тесте, который она едва не завалила. Старшая омега тогда просто подошла со спины и обняла свою студентку, и это почему-то придало сил и Кагуя, уже упавшая духом, в буквальном смысле «воспарила над собой» и у неё «открылось второе дыхание», словно у бегуна на последнем, самом изматывающем, километре длинной-длинной дистанции. Она осторожно посмотрела на омегу. Сидящего так, словно он — альфа. Хозяин жизни и, похоже, хозяин Саске. Даже если тот это и отрицал. До поры, до времени. Вот откуда этот конфликт, приведший к такому результату. Плачевному или нет, зависит от многого. Вот, например … Она вздохнула пару раз, собираясь с духом. Избегая прямого контакта с глазами омеги, ставшими невероятно тёмными, после того, как зрачки, рывком, снова заняли своё привычное место, после того, как, дрогнув, закатившиеся глаза вернулись обратно из-под сильно-сильно задранных вверх век … Если можно так сказать о том, чьи глаза, итак довольно необычные из-за разреза, казались лишёнными этих самых зрачков. Глаза Феникса. Глаза Ведьмы. Что ещё ты скрываешь в себе, а, Саске? Кагуя не поняла, когда, но она тихонечко спросила: — Кто ты? *** Это мучило Саске всю дорогу до холдинга. Но, уже очутившись за своим — ставшим родным, рабочим столом, и, усилием явно слабеющей воли, заставив свой явно протестующий организм вернуться в привычную стихию, омеге удалось более-менее успокоиться. Он разберётся с этим позже. Саске на секунду замер, перестав объединять столбцы. И заставил себя улыбнуться, когда, как обычно, возникший словно из ниоткуда, «верный раб» Кирамия, ловко подхватив из принтера распечатанные листы отчёта, предложил: — Я слышал, выпустили новую, улучшенную линию Вашего любимого клубничного молока. Мне сгонять за «Ichigo Milk2», босс? Наверное, сеансы принесли намного больше плодов, чем они ожидали с врачом. Впору испугаться. Саске, скрывая неуверенность за улыбкой, пробормотал: — О, с удовольствием попробую! А сам едва не схватился за края стола. Память! Чёртова память! Ну почему опять и почему именно сейчас?! — Сколько бы раз я ни спрашивал, «Ichigo Milk» быстро раскупают. Витамины! Поэтому мы кое с кем скооперировались … И вот! Именно сейчас. Такое ощущение, что он обречён топтаться по какому-то заколдованному, дьявольскому кругу. И сколько ещё будет этих «именно сейчас»? Саске набрал полную грудь воздуха. Конечно … Более чем четыре года прошло, но … — Чоджуро-кун … А когда Вы взялись мне покупать клубничное молоко … Оно когда-то вдруг стало дефицитным? То есть быстро заканчивалось? Кирамия притормозил и продемонстрировал необыкновенную понятливость и осведомлённость. — Думаю, не стоит объяснять, что Наруто-сама — бог и владыка «Намикадзе холдинг»? А Вы, Саске-сан … Гм … несмотря на свои заслуги, прежде всего, были тогда и сейчас, то есть … Одним словом, если мы о том времени, повторюсь, были его омега. Ну, и большинство сотрудников, не со зла, но с радостью копировало всё, что делали лично Вы. Уж простите … Понимаете? Если бы Вы пили, какой другой напиток, он стал бы таким же мегапопулярным. Вот мне и пришлось проявить смекалку … Чтобы Вы вовремя и всегда получали свой любимый «Ichigo Milk», только и всего. Мозаика продолжала складываться. Немного болезненно, судя по напрашивающимся выводам, но, видимо, с этим Саске уже ничего не мог поделать, сам захотел. — И с кем Вы скооперировались в этом, Кирамия-кун? Ответ был очевиден, но почему-то Саске всё равно удивился. — С Тен-Тен-сан. Он посмотрел на листы отчёта о продажах и убытках. Бесцветно прокомментировал: — Судя по всему, мы сумели свести к минимуму возможные риски. Чоджуро поправил очки и самодовольно покивал: — А как же! Даже если учитывать их неизбежность … Впрочем, тут же спохватившись, потому как этот парень, поразивший бывшего Учиха ещё в первую встречу своими заострёнными зубами, всегда помнил, с кем разговаривает. — Саске-сан … Извините за оговорку, но Отдел и, правда, выложился по полной. Но, учитывая мои маркетинговые исследования … Так или иначе, некоторых убытков полностью избежать невозможно, так как конкуре … Саске поднял руку, и альфа мгновенно замолк. Саске снова принялся рассматривать листы бумаги, делая вид, что углубился в просмотр. На самом деле он размышлял о своей оговорке. Рано он упомянул Тен-Тен? Или ничего страшного — Кирамия-кун сам завёл разговор про это самое молоко, которое, видит ками, Саске когда-нибудь возненавидит так же, как и любил. Поэтому, наверное, хорошо, что они принялись обсуждать отчёт. Насколько Саске помнил … последняя фраза. Вот что откладывается в мозгу собеседника. Поэтому он мог беспрепятственно подумать о том, совпадение ли то, что опять фигурирует Тен-Тен-сан, к которой, до сего дня, у него и претензий быть не должно. Учитывая, что именно она, собственно, помогала ему делать первые шаги здесь, в «Намикадзе холдинг», когда он ещё осваивался … Тогда как понять, что он то и дело мысленно возвращается к этой омеге? Почему ему кажется, что она слишком странно себя ведёт для той, с которой ему, собственно, и делить нечего? Нечего и некого. Или?! Последняя мысль, дикая и неожиданная, сбила с толку. Конечно, он итак был издёрган, после того, как во время последнего сеанса случилось это. Даже Кагуя-сенсей слегка растерялась — несмотря на то, что она держалась очень уверенно, после того, как он «вернулся из заторможенности в бодрую фазу»… Саске нутром почувствовал, что они оба, сами того не желая, пробудили намного более могущественные силы, чем потерянный отрезок одного дня. Но, так же, справедливости ради … Саске не мог не признать: потихоньку он восстанавливал полную картину того отвратно-рокового дня, когда он потерял самого себя и своё … Тихое, семейное счастье. Как омега некоего Намикадзе Наруто. Что ты натворил?! Вздрогнув, Саске огляделся вокруг, понимая, что тот самый голос снова тревожит его. В этот раз, не просто показывая, что он не забыт, не вычеркнут, не сброшен со счетов, всегда под контролем … Даже если и вне Клана. А упрекая за то, что Саске снова сделал неправильный, ошибочный, выбор … Наверное, это его, Саске, судьба. Всегда ошибаться. И всегда причинять боль тем, кого эта ошибка, так или иначе, заденет. Молча поставив подпись, Саске указал пальцем на верхний гриф «утверждаю». Впервые за долгое время ему было не до того, как нахмурятся брови Наруто, если он сообразит, что процент убытков остался на том же уровне. Просияв, Чоджуро подхватил отчёт и ринулся покорять следующие вершины бизнеса. То есть получить подпись Наруто-сама и не получить люлей больше обычного. А Саске, поразмышляв, решил всё же поступить так, как, возможно, не следовало. Учитывая неудачный опыт, и то, что, возможно, Тен-Тен снова уйдёт в оборону и будет отрицать … но, как говорится, самые тёмные часы перед рассветом. И, если ты не будешь периодически собирать свою волю в кулак, ты так и будешь топтаться на одном и том же месте. И даже Кагуя-сэнсэй ни черта не добьётся, более того, что уже добилась. А ему останется так и стоять на полпути, не зная, чего он мог бы добиться и не добился. Как он уже твердил себе однажды? Учиха или нет, он остался Учиха. Так или иначе. А значит … Саске вскочил и, поспешно накинув на плечи удлинённый пиджак, решительно отправился к лифтам. Пока ехал, что уж … пытался рационально все свои догадки и ощущения, как говорится, разложить по полочкам. Ну, зачем ему дополнительные проблемы к уже имеющимся! А сам — мысленно — усмехался, сам над собой. Зачем? Наверное, затем, что он уже вступил на этот путь, и отступать, наверное, смысла нет. Иначе всё бессмысленно и тогда ему останется — срочно всё прекратить, наглотаться антидепрессантов и сделать из себя ту самую омегу, помешанную на сериалах для о-домохозяек. И, к слову, так и осесть на диване, ожидая а-супруга с работы. К ЧЁРТУ! Неожиданно разозлившись, Саске грохнул по хромированной стенке лифта, вызвав отдалённый полустон безмолвной техники. Наверное, лифт тоже удивился. Однако, в «Отдел IT-технологий» его привёз исправно. И, кстати … Саске удивился, как не подумал об этом сразу же, когда ему показалось странным поведение Такахаши. Что она там делает, если сначала была личным секретарём Кибы Инудзуки? А потом … её перевели в «Технический Отдел» … собственно, являющийся ответвлением «Отдела IT-технологий», но менее важным … Значит ли это, что она могла заранее испытывать к тому, кто занял её место, неприязнь? И, поскольку тогда он этого не заметил, то, что изменилось сейчас? Может, он себя накрутил и … и … Саске стало жарко. Не так. Конечно, это докажи кому, что он тут не при чём, в ротации служебных должностей. Тем более, он ведь потом ушёл в МИТ … А она — снова в IT. Но отчего же, размышляя и придирчиво сопоставляя факты, он только укрепился в убеждении … Что карьера — его ли, Тен-Тен ли … тут не тот самый краеугольный камень преткновения?! Уже переступая порог кабинета Тен-Тен, он, также мысленно, и также впервые, порадовался своему трудоголизму. Ну, и заодно трудоголизму Тен-Тен. Иначе пришлось бы искать другой способ поговорить наедине. Саске решительно постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл. Правда, в ушах так шумело, что, если омега и ответила, он не услышал. Как обычно — безупречное поведение. Бесшумно отодвинутый в сторону стул. Поклон и — уважительно: — Чем скромная служащая «Отдела IT-технологий» может помочь начальнику «МИТ»? Саске на секунду задумался. Негромко, но так, что каждое слово прозвучало отчётливо, полуспросил, полупроизнёс, словно рассуждая вслух: — Наверное, тем, что перестанете отрицать очевидное. Тен-Тен впервые потеряла самоуверенность. Во всяком случае, на памяти … ох, эта память! Саске это был исключительный случай. Однако … Прищурив глаза, Саске по-новому посмотрел на … девушку Кибы. Светло-русые волосы в два милых пучка, карие глаза, наполненные каким-то добрым светом … Такой она ему и запомнилась. Из той, потерянной жизни. Но, оказывается, и в этом он снова ошибся. Доброта Тен-Тен была весьма ограничена. Ровно в той степени, в какой она воспринимала лично его, Саске. Постольку, поскольку. Как ему несколько минут назад разъяснил Кирамия-кун? Вы, Саске-сан, омега Намикадзе-сама. То есть взгляд на Намикадзе, как на единственного в своём роде, бога, распространялся на его омегу. То есть деловые качества Саске шли вторым эшелоном, если точнее. Его это не тревожило, разве что … до сих пор. Когда он сообразил, что эта проекция в полной мере относилась и к Тен-Тен. И, значит, если вычленить ту самую первопричину … И взять во внимание, что Тен-Тен, при всей «корпоративной» преданности, не является образцом «слепого фаната» … Его, Саске, ощущения, не возникли на пустом месте. Чёрные глаза уставились в карие. Читая в них внезапное понимание. Саске собрался с силами. — Когда я просил вызвать себе такси … Что сделали Вы, Тен-Тен-сан? Вы его вызвали? Тен-Тен продолжала молчать, даже взгляда не отвела. Возможно, просчитав ситуацию, решила всё отрицать. И все расспросы Саске — от его неуверенности, оттого, что он ещё на середине пути, толком ничего не вспомнил. Вот кроме того, что ему было плохо и он, прежде чем очнуться в том проклятом бассейне … Обратился за помощью к этой вот девушке. Почему-то упорно отрицающей своё участие. Ему стало холодно. Как бывало уже не раз, когда его настигала карма — то и дело, напоминающая место таких, как он, натворивших бед, омег. Может быть … как однажды услышал он … Ему лучше было бы остаться в психушке? Ведь он итак … Итак … Саске посмотрел на Тен-Тен. С болью договорил … мысленно, одно и то же. Что так часто говорил самому себе … Когда никто не мог слышать … Он — позор Учиха. С невероятным усилием отказавшись от идеи обнять себя за плечи, Саске ограничился тем, что сунул поспешно похолодевшие руки в карманы пиджака, в последнюю секунду удержав его на плечах. Ведь он так и не потрудился толком надеть эту стильную вещицу от Градо *****, так спешил … Чтобы узнать … — Тен-Тен-сан, — негромко продолжил он, справившись со своими демонами: — Ведь, насколько мне известно, Вы — девушка Инудзука-сан. Он, конечно, младший помощник главы холдинга в «Отделе IT-технологий», но, в то же время, и друг Наруто … Наруто-сама. Киба … — Неужели за этот месяц, — неожиданно перебила его Тен-Тен, — никто не удосужился просветить Вас … Саске-чан? Саске так удивился, что даже не обратил внимания, что они с Тен словно вернулись назад, когда она курировала его первые робкие шаги на ниве делового бизнеса, и были они друг для друга именно «Тен-Тен-сан» и «Саске-чан». — В чём меня должны были и не просветили? Тен-Тен поправила один из пучков. Не то, чтобы она нервничала, но собраться с мыслями требовалось даже ей. Несмотря на то, что этот омега сам пришёл и сам заговорил о прошлых разногласиях. Если они были. И, если, он ещё помнит о них. Омега внимательно оглядела Саске с головы до ног. Ей было абсолютно неинтересно, зачем он так интересуется тем происшествием на стоянке … Достаточно того, что ей пообещали … Поспешно заставив себя заткнуться, Тен-Тен порывисто вздохнула и, снова поправив идеально скрученный в тугой узел пучок, чуть более резче, чем хотелось, объяснила: — Я давным-давно НЕ девушка Киб … Инудзука-сан. Саске — буквально кожей, почувствовал, что между ними с Тен-Тен выстраивается невидимая стена. И, даже если он выйдет из себя, начнёт кричать … угрожать … И сделает то, чего в обычных обстоятельствах ни за что не сделал бы … Упомянет имя своего альфы … Он ничего не добьётся. А следующие слова Тен-Тен только подтвердили его опасения: — Не знаю, что Вы себе придумали, Саске … сан. Я спустилась на служебную стоянку тогда, когда Вы уже уехали. Переход от «чан» к «сан» был такой ненавязчивый, что могло сложиться впечатление, что Саске вообще всё померещилось. Вот он вошёл в комнату. Они обменялись парой-другой фраз. Тен-Тен вежливо сообщила ему, что давно не невеста Кибы. И всё. Всё ли? Прежде чем он задал себе этот провокационный вопрос, Тен-Тен поспешно, но вежливо, и в то же время настойчиво, обозначила новые границы: — Вы, наверное, пришли ко мне, чтобы узнать, как обстоят дела с продажами в нашем отделе? Не так ли? О, отчёт я уже отправила на подпись … И, если у Вас ко мне нет никаких срочных вопросов … Тен-Тен повела рукой, тактично намекая, что и она отпустила своих сотрудников, чтобы поработать лишний час-другой. Саске чуть склонил голову. Что ж, и явное поражение он мог стоически вынести. Он опять себя накрутил. Заставив себя улыбнуться, выдавил: — Конечно. Я просто … немного прогулялся. Он уже подошёл к двери, когда услышал: — Всегда к Вашим услугам. Извините, если не смогла разрешить Ваши сомнения. Саске обернулся: — Значит, Вы просто не захотели отвечать? Тен-Тен отрицательно покачала головой. — Разве я могу сказать то, чего не было? Саске вдруг решился: — Мне было плохо … И я … попросил Вас вызвать такси … Омежье такси … Неужели Вы не помните? — Я уже объяснила: когда я спустилась к стоянке … — Да, да, — теряя терпение, перебил её Саске, — я уже уехал. — Я же так и сказала, — пожала плечами Такахаши, не подозревая, что выдала себя с головой. Уже на полдороге к лифтам, Саске, разозлившись непонятно на что и поэтому решив уехать домой, благо, отчёт проверен и можно будет позже связаться с помощником и попросить выключить комп … Остановился, как вкопанный. Я же так и сказала. «… — Если Вам не трудно … Понимаю, что создаю неудобства … Но … Он протянул смартфон и прошептал замирающим голосом, начав куда-то уплывать. — Пожалуйста, если нетрудно. Вызовите водителя из «Омега комфорт». У меня есть их контакт … Вот! Мне плохо. Последняя, более-менее связная, мысль. А потом он скорее почувствовал, чем увидел, как чьи-то руки обхватывают его, по-хозяйски, бесцеремонно, и руки эти отнюдь не похожи на омежьи. Саске попытался возмутиться, но та же широкая, не омежья, ладонь заткнула ему рот. Одновременно он почувствовал укол, и дальше … ничего. Кроме того, что … произнёс тот, со шприцом. — Как и обещал, никто ничего не узнает. Но, если так случится, и тебя спросят … Его уже не было …» Смех Тен-Тен. Пожалуй, он был самый страшный … В обновлённых воспоминаниях Саске. После глумливой усмешки Дейдары, отпихивающего его от своего члена. «— Я же так и сказала!» « — Не знаю, что Вы себе придумали, Саске … сан. Я спустилась на служебную стоянку тогда, когда Вы уже уехали». Ликорисы, видимо, цвели и в «Намикадзе холдинг». Разница между ложью и правдой в том, что у лжи всегда есть свидетели, а у правды никогда. * Название канала, по которому беспрерывно крутились сериалы, или «дорамы», «лакорны» про неземную любовь альф и омег, вымышлено. Все совпадения случайны! ** «Гокудо» или «Крайний путь», термин, обозначающий якудза. То есть здесь: кофе с саке. Разумеется, марка кофе и его состав вымышлены, все совпадения случайны. *** Деревянные чётки из дерева Бодхи (вечнозелёное дерево, вид рода Фикус семейства Тутовые). Немного истории: в буддизме — легендарное дерево в роще Урувелла, медитируя под которым, принц Гаутама достиг просветления и стал Буддой. **** Медицинский университет для омег. Разумеется: название высшего заведения, как и симптомы болезни Саске, как и его лечение АБСОЛЮТНО, БЕЗОГОВОРОЧНО вымышлены. Все совпадения случайны. ***** Известный омежий модельер. Имя вымышленное, конечно. Все совпадения случайны!