Чёрная невеста

«Дразня, ускользает закат, сколько шагов ни пройди, ближе не станет ... Предсмертный стих самурая» Очнувшись, Саске обнаружил себя на сиденье всё той же самой тёмно-вишнёвой «Тойоты». Ну просто дежа вю .... Как в тот один из невезучих дней, коих на его веку было предостаточно ... ... Тот день, когда он пытался вывести на чистую воду одну омегу. Тен-Тен ... Такахаши Тен-Тен. Саске сдержал непроизвольную дрожь, едва вспомнил эту ассоциацию. Тогда , защищаясь, она обратилась к нему «Малыш Сю». Если учесть, чт̀о было связано с этой ассоциацией ... Он снова сделал над собой невероятное усилие. Нет. Это неправда. Ничего не было! НИ.ЧЕ.ГО. ВООБЩЕ. Он просто переволновался за Менму. И просто ... сидит в этой случайной машине. Словно ничего такого ужасного с ним и не приключалось. Вроде тех сонных кошмаров, что беспрестанно мучили омегу: когда ты находишься в их плену, ты будто в пыточной камере, прошлое, настоящее и будущее беспросветны, и ты готов смириться со своей участью, осознав, что ничего изменить нельзя, потому что ты уже в этом дерьме ... А потом ты внезапно просыпаешься, зачастую в холодном поту и с криком. И осознаёшь, что это и в самом деле были просто-напросто тревожные, пугающие кошмары. Просто дурной сон, вот и всё. И, как бы тебе ни было плохо – морально ли, физически ли, это пройдёт. Особенно, если, по поверьям, постараться сразу же встать около окна. Чтобы отдать свои ужасы из царства грёз рассвету. Или закату, если ты умудрился уснуть под вечер ... Но сейчас! Сейчас, поскольку он научился довольно быстро брать под контроль свои эмоции и, особенно, также быстро различать, явь это или иллюзия, морок, сейчас всё произошедшее с ним было обыкновенным обмороком. Разве что страшно болела голова ... Омега дотронулся до неё и обнаружил, что пальцы немедленно испачкались в плохо подсохшей крови. Он с запоздалым ужасом уставился на свои липкие пальцы, ощущая, как его затошнило и начало нехило так потряхивать. Остаточный эффект. Если глубоко вздохнуть, и сделать долгий глоток слюны, тошноту можно попробовать остановить. Неконтролируемая дрожь пройдёт сама, поскольку её источник (если можно таким образом обозначить непонятное происшествие некоторое время назад) по-видимому, ликвидирован. А с головой-то что? – Ну ... Да. Ты здорово так приложился затылком, – со вздохом резюмировал альфа, – да и я, когда тебя отталкивал ... словом, не пушинка. Извини. Посчитав, что в подобных обстоятельствах уж точно не до красоты, Саске приподнялся и, одновременно, вытер испачканную руку об одежду. Благо, светлые тона в его гардеробе присутствовали редко. Травмированная голова дала о себе знать тупой, сопровождающейся резкими вспышками, болью и чувством дискомфорта в затылке. Слипшиеся от крови волосы стягивали и саднили кожу, только усугубляя общую плачевную картину. Да что за невезучесть такая! А вообще ... он же парень, хоть и омега? Сколько можно терпеть сравнение с девушками? Пусть он и слабее самого невзрачного альфы, но, блин, если подумать, может и ... Прикусив губу, Саске поспешно свернул опасные размышления об особенностях своей сущности и вернулся к текущей ситуации. А она, если можно так выразиться и поделикатнее, явно оставляла желать лучшего. Несмотря на то, что из-за своего падения и ноющей боли в затылке, омега был слегка дезориентирован, и уж это-то состояние можно отнести к «простительно», он никак не мог отделаться от ощущения, что «что-то не так». Возможно, именно потому, что, несмотря на не такую уж и серьёзную рану, травмированная ... конечность (можно так сказать про собственную голову?) хоть и ноет, эдакой специфической, но пока вполне себе терпимой болью ... Соображалось плохо. Поэтому то и дело ускользающую мысль «не так ... а что не так», пришлось отпустить. Осторожно огляделся, заметил, что они никуда не едут и решил уточнить: – Где мы? – Всё там же, – удивился альфа, – не помнишь, что ли?! Саске изо всех сил попытался вспомнить. Хватит с него той беспомощности, когда память играла с ним в свои странные игры! Он же ... Он посмотрел на замеревшего альфу. Вылечился? Провожаемый внимательным взглядом альфы, Саске, с третьей попытки, вылез наружу. Вот. Указатель «Отделение для альф». Карта расположений этих самых отделений, начиная от «терапевтический блок А» и заканчивая общим – «регистратура для вновь поступивших». То есть Забуза-сан правильно сказал? Они ... никуда не уехали? По телу прокатилась внезапная слабость, да такая, что Саске, сам не осознавая, поспешно вернулся обратно, усаживаясь на пассажирское сиденье, попадая в прицел всё тех же внимательных серых глаз. Возможно, потому, что ему не сиделось на месте, и, учитывая «везучесть», он, ко всему прочему, выбираясь из салона, задел рану, она опять начала кровить. Почувствовав, как шее вдруг стало влажно, Саске автоматически протянул назад руку, уже не удивляясь алому пятну на ладони. Забуза, во время хождений омеги туда-сюда, на удивление спокойно сидевший на месте, расслабленно положив обе руки на руль, словно знал, что тот вернётся обратно, так как ещё слишком слаб, порылся в «бардачке» и, достав упаковку медицинских салфеток, протянул Саске: – Держи. Пока это лучшее, что могу предложить. Тебя всё равно надо к врачу. Предупреждая вопрос, прибавил, как отрубил: – Я всё одно ехал ... в ту же сторону. Ну, на омежье отделение. К ... кое-кому. Саске немного подумал. – Вас ... тоже ранили? Забуза, плавно тронувший машину с места, пока Саске осторожно стирал кровь и пытался придать себе более-менее нормальный вид, едва заметно напрягся. Хотел что-то сказать, но Саске поспешно добавил, и альфа замолчал, впервые почувствовав себя сбитым с толку: – Простите, если мой вопрос неуместен. И ... давайте не будем привлекать полицию. Особенно ... учитывая, что я омега. Он понимал, что вопрос вполне может быть из тех, что принято называть неудобные, и решил, если не услышит ответа, не обидится. В конце концов ... Давайте будем честны. Если смотреть с той стороны, что общаться с полицией Саске никак было нельзя, то незнакомец пришёлся вовремя. И, значит, он действительно спаситель. – Хотел, было, тоже спросить, а с чего такие вопросы? Но ты сам на него и ответил. Наверное, сознание Саске всё же было слегка заторможено. То ли сказались все те отвратные дни, что уже были в его жизни, или это был банальный отходняк на пережитый стресс, но юноша сквозь затонированное стекло заторможено наблюдал, как движутся мимо хорошо знакомые указатели, и, только когда «Тойоту» тряхнуло, очнулся. – Потому что омега? – приподнял одну бровь Забуза, усмехаясь. Саске машинально дотронулся до затылка. Нет, ну в самом деле ... У него действительно болит голова, и, если бы это была какая другая часть тела ... давно бы уже увеличивалось пятно. Момочи-сан покосился на него в зеркальце и посоветовал: – Не грузись, я, если честно, не хотел тебя как-то задеть. Только Саске собирался ответить в том роде, что, мол, проехали и ему уже нет дела до отношения к его, Саске, сущности, как автомобиль тряхнуло в очередной раз и под ногами что-то загремело. Саске опустил глаза вниз и с трудом сдержал свой порыв дёрнуться к выходу. Он, конечно, многое что из своего прошлого хотел бы оставить там, где оно и пребывало, то есть в забвении. И никогда не вспоминать. Учитывая свою «везучесть» и плачевные последствия противного. Но, к сожалению, есть мало вещей, которые послушно ладят с твоими желаниями. И много – что он был вынужден использовать. Включая те дни, когда он интересовался оружием, чтобы ... Саске нервно облизнул губы. Arisaka. Модель снайперской винтовки. Во что он опять вляпался?! Потом на смену мимолётной панике пришло хладнокровие. Он всё ещё жив ... значит, убивать его не собираются. Во всяком случае, прямо сейчас. Поймав в зеркало заднего вида явную ухмылку серых глаз, живописно расположившихся на скуластом лице, коротко стриженного альфы, Саске неожиданно ощутил потребность оправдаться, будто его застукали за чем-то запрещённым: – Я ... Я подумал, что доставляю Вам неудобство своим ... гм ... видом. И вообще ... Моя рана ... Он сглотнул и тихо добавил: ... – Кровит ... Забуза прищурился: – Ну да. Конечно, видок у тебя ... Демонстративно призадумался: – Как я уже говорил, наверное, везение такое ... Только проблемных омег и подбирать. Так же демонстративно окинул довольно выразительным взглядом фигуру «проблемной омеги», так, что Саске невольно сжался, и, умышленно задержав взгляд на верхней части туловища ... Добавил: – ... На свою голову, уж прости за невольный каламбур! И тогда Саске решился. Повернулся к водителю, с трудом сдержался, чтобы не зажмурить глаза, пока озвучивал свой последний, но самый главный, вопрос: – Так значит ... те звуки ... Что я слышал, перед своим обмороком ... это Вы стреляли?? *** Тёмно-вишнёвая «Тойота» замерла, послушная приказу своего хозяина. А тот, едва Саске задал свой, воистину «сакральный», вопрос, едва не врезался в первый подвернувшийся столб. Благо, реакция отменная. Да и, сказать по правде ... Забуза перестал усмехаться и подсмеиваться. Нахмурился: – Ты бы предпочёл, чтобы я дал тебя застрелить? Или ... Саске показалось что в словах спасшего его альфы мелькнула какая-то заминка, но, прежде чем он уточнил, чтобы подтвердить свои подозрения,тот ответил – Не бери в голову. Ах да, голова! Саске осторожно дотронулся до нее, надеясь, что рана не такая уж и глубокая, то есть серьёзная и кровь, наконец, перестала течь. Иначе им точно придется вернуться и теперь уже точно в отделение для «проблемных омег», про которое альфа изволил шутить. – Раз уж я тебя подобрал ... – снова подал голос Забуза, – и ты пострадавший ... отчасти по моей вине ... Давай всё же я тебя отвезу-таки на ваше, омежье, отделение. Раз ты всё ещё в моей машине. Думаю, пешком будет не очень. Учитывая твою ... В Саске взыграло самолюбие. Или это просто потому, что он окончательно убедился, что от вот этого конкретного альфы, несмотря на обнаруженную пушку, не веет угрозой? Вспомнив про свои опасения и сопоставив факты, он упрямо возразил: – Но Вы меня не подбирали. – Верно, – легко согласился бритоголовый, – я убрал того, кто шмальнул в тебя. Так вышло, что мы выстрелили одновременно. Ну и ты на радость своему альфе оказался живучий. Когда я прикрыл тебя своей ... гм ... тушей. Поэтому один выстрел уложил мразь наповал, другой ... гм ... задел немного меня. А в «сухом остатке» твой затылок, которым ты знатно приложился об асфальт. Поэтому и кровит так сильно. Ничего, думаю, как доберёмся, куда положено, тебя подлатают. Так что ... Думаю ... ты в самом деле везучий, пацан. – Я не пацан! – тут же ощетинился Саске, благополучно пропустив мимо ушей «своего альфу» и «оружейную» часть, – Мне ... двадцать три. По ... почти. Сероглазый оценивающе осмотрел Саске, отчего тот едва не поёжился. Хмыкнул: – Кое-кто несколько минут назад возмущался указанием на свою омежью суть. Я решил, что тебе будет комфортнее изображать из себя первичный половой признак. Задумался на пару секунд, горько фыркнул, пробормотал в сторону, но Саске услышал: – Прямо близнецы. Видимость детей, а сами ... Прежде чем он успел удивиться, про кого мог вспоминать этот странный альфа, с которым его свела судьба ... Забуза веско спросил: – Что ж в такие серьёзные игры играете? Саске облизал губы; вот уже второй раз ему про кого-то говорят, кого-то, с кем они, по словам этого брутального самца, похожи. Впрочем ... Саске пристально посмотрел на примолкнувшего Момочи-сана. Слишком решительно настроен. Прикинув так и эдак, Саске понял, что схитрить не получится. Он сначала хотел убедить альфу оставить его в покое. Мол, спасибо, всё такое, но они практически рядом с амбулаторным корпусом ... Чт̀о бы там ни думал Забуза про дееспособность омег, он вполне «большой мальчик», пацан-не пацан, неважно. Даже если и омега! Ну а сам ... «сам» просто-напросто дождётся, пока машина альфы отъедет, и попробует добраться обратно до «отделения для альф». Чтобы что-нибудь узнать про Менму ... А со своей головой разберётся потом. И, если повезёт, никто ничего про его «похождения» не узнает. Храбро подумал. Если Наруто до него нет дела, то Микото-сан вполне может устроить ему взбучку. Она ... на сегодняшний момент единственная, кто от него не отвернулся. После развода. Саске откашлялся. – Может быть, вы меня просто оставите в пок ... Ну, то есть высадите ... – он представил, как его хитрость раскрывается вот таким образом, мысленно содрогнулся, но докончил, – а я там уж как-нибудь ... сам. – Сказал сиди! – рявкнул сероглазый. Притихнув и вспомнив о предложенных ему салфетках, Саске порыскал вокруг себя и, обнаружив лежащую рядом упаковку, вытащил ещё одну влажную тряпочку, стараясь не смотреть на скомканные багровые комки. Поудобнее перехватив салфетку , Саске завёл руку назад и осторожно, наугад, промокнул слипшиеся волосы. Что ж ... если, по классификации Забузы-сана, все омеги, неважно, парни или девушки, беспомощнее некуда, то ... Он вздохнул и – ну ни дать, ни взять, черный юмор! Мысленно докончил свою мысль, просто, чтобы взбодриться. Если уж он и похож на кого-то, то вот этот взрослый, суровый альфа, несколькими минутами назад отчитавший его за своеволие или в чём там он провинился? ... Забуза-сан – копия Наруто в гневе. Когда лучше не перечить, потому что громы и молнии рассерженного Намикадзе способны весьма ощутимо изменить микроклимат любых отношений. И неважно, что Наруто в любви сам же себя и опровергает ... Вспомнив, что они с Намикадзе-младшим разведены и в этом, видимо, его и только его заслуга, Саске отчего-то расстроился. – Эй! – окликнул его Момочи, терпеливо понаблюдав, как меняется выражение лица омеги. Саске поднял глаза, в которых плескались такие разнообразные эмоции, что, если бы не жизненный опыт и закалённость во многих житейских бурях, альфа бы растерялся. А так ... Бывший Учиха же уныло прислушался, как мерно урчит мотор снова тронутой с места машины. Попытался найти зерно хорошего в ситуации, сложившейся явно не в его, Саске, пользу. Ну, хорошо. Не будет же этот альфа дотошно проверять, как ему окажут эту самую медпомощь? Тем временем, вырулив на дорожку, тщательно выметенную и явно ведущую к «Отделению для омег», учитывая все эти розово-золотые красочные «сопли» и радужные рекламные слоганы про «самое лучшее» меднаблюдение и услуги для представителей «прекрасных» половин грозных альф ... учитывая, кто, на самом деле, «заказывает музыку» и её же исполняет ... Тем не менее, Забуза впечатлился. Тем более ... Вспомнив улыбку, и давным-давно погасшие любимые глаза, блеск которых поглотила дымка времени ... Забуза чуть сгорбился, но, мгновенно справившись со своими тенями, деловито повернулся к омеге: – Раз у тебя нет бумаг, я могу тебя проводить для оформления и записать свои данные. Потом как-нибудь сочтёмся. У какого врача ты наблюдаешься? К кому тебя проводить? Он старался произнести этот обыденный вопрос как можно более мягко. Понимал, что настаивать не может, даже если и сущность главенствующая ... Но было много причин, почему не хотел светиться лишний раз, помимо того, что и проблем не хотел создавать. Просто волновался. Наверное, действительно последний заказ сделал из него размазню и он был сто раз прав, когда решил «завязать». Вот только ... Он кинул незаметный взгляд чуть вбок, так, чтобы незаметно было, что он отвлекается на что-то ещё. Давняя привычка – держать всё под контролем. Даже если омега этот, всё время погружается в себя, невнимателен и не очень-то следит за его, Забузы, телодвижениями. Саске взялся за дверную ручку. Набрался храбрости. – Спасибо. Но, поскольку у меня есть альфа, он оформил для меня Бессрочную Карту «Альфа для Омеги»*. Конечно, Саске лукавил. В основном в их прагматичном обществе, где всем заправляли альфы, подобную роскошь имели только те омеги, с которыми считались. И, конечно, в жестких условиях социального неравенства при полном, безоговорочном признании доминантности одной сущности над другими (ведь были ещё и беты, если кто забыл об этом), и не слишком большого перечня прав слабых, Забуза не мог знать, что зачастую при подобной ситуации (развод) омега оставался без подобной роскоши. Он, конечно, мог рассчитывать на некие «крохи» – если вспомнить, как Саске вспоминал аборт в тех самых, «нищебродских» метрах ... Но отнюдь не на высококвалифицированные медицинские услуги, если начать перечислять те самые, «не слишком многочисленные», права. Однако Забуза, отчего-то посчитавший себя ответственным за него, этих «перипетий» в его, Саске, «послеразводной» жизни, не обязан был знать. В конце концов, не прорицатель же. Поэтому, взяв себя в руки и перестав дрожать, Саске даже улыбнулся: – И голова перестала кровить! Я вполне сам могу дойти до рецепшена и далее попрошу отвести себя в процедурную. – Ну, хорошо, – Забуза, успевший снова куда-то посмотреть, решил «не усложнять»: – А то я, было, подумал ... У меня есть знакомый врач ... Правда, он с нашего отделения, но, думаю, вмиг бы примчался, и ... – Нетнет! – испугался переполоха Саске и, вдохновившись, улыбнулся так ослепительно, что сам себя не узнал, поскольку никогда не любил флиртовать: – Лишняя суета вокруг моей персоны ... Знаете, мой альфа, в какой-то степени, ревнив и ... – Стоп! – нахмурился Забуза, мысленно обругав себя за толстокожесть: – Тебе точно стало лучше? И ты даёшь слово, что тотчас направишься к вашему врачу? – Да! – поспешно выпалил Саске, в последнюю секунду не став энергично кивать, во избежание эксцессов. С секунду поколебавшись, Забуза сам толкнул дверцу, смутившись и зачем-то пояснив: – Она немного заедает, нужно применить побольше силы, чтоб её открыть. А, собственно, все дверцы почему-то заедают. Всё руки не доходят заехать в автомастерскую ... ... Что абсолютно не помешало, как только черноволосый омега скрылся в дверях корпуса с призывно мигающей неоновой вывеской «Регистратура», одной из этих самых дверц распахнуться без особых усилий со стороны вновь прибывшего пассажира. Тотчас развернувшись всем корпусом, Забуза ворчливо заметил: – Долго. Однако неожиданно потеплевший взгляд опроверг наставительные нотки в собственном же голосе. Сзади раздался тяжелый вздох и едва ли не всхлип. – Что?!! Дай посмотреть ... – завозился Забуза, едва ли не перекочевывая на заднее сиденье, куда приземлился новенький. Тен-Тен – а это была, естественно, она, огрызнулась, прижимая руку: – А есть время на реверансы? Или ты хочешь, чтобы сюда сбежались все служащие «Kaie Hospital»?? Поехали! – Будешь, омега, указывать альфе?? – рыкнул Забуза, начиная заводиться. Нет, в самом деле. Он, если можно применить тавтологию, «по уши», возится, беспокоится ... А эта ... Он окинул раздражённым взглядом стандартную, не слишком тонкую и не вызывающе-пухлую фигурку омеги. Ну, омега как омега. Карие глаза, тёмно-русые волосы, которые она, как пришла немного в себя, упорно принялась заматывать в два аккуратных, надо сказать, пучка (сейчас расплетённые и лежащие в беспорядке на плечах и спине), милый овал не менее милого личика ... Одним словом, ничего особенного. Обыкновенная омега. Но почему тогда он вдруг так завёлся?!! – Поехали же, – сдавленно прошептала Тен, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заорать: – Ведь ты тут хвастался, что мастак по части ран и не только обычных! Удивлённый, можно даже сказать, шокированный, Момочи хотел ввернуть едкое замечание, что уж подобных слов от омеги, пусть и в беде, он явно не ожидал ... Но тут Тен-Тен, почти отключаясь, вдруг пробормотала, явно уплывая в бессознательное сознание, когда контроль слабеет и организм выкидывает «белый флаг», и вполне может выдать нечто похожее на ... – Моя расплата, – горько, и, одновременно, с каким-то лихорадочным удовлетворением, пробормотала Тен. И затихла. Момочи, приняв эпизод с обоими омегами как непреложный факт своей нелёгкой биографии, отнёсся ко всему происходящему как обычно. То есть, с присущим ему, с некоторых пор ... а именно с того проклятого времени, когда в сердце образовалась пустота после того, как его пара ушла в мир теней ... то есть философским терпением. Или, говоря более простым языком – пофигистично. Он только резко выкрутил руль, выводя машину на трассу, и, одновременно, дотянулся до одного из отделений на передней панели, ловко выуживая тёплый свёрток с какой-то мультяшной акулой и не менее ловко набрасывая толстую шерстяную шаль на то ли отрубившуюся, то ли и впрямь заснувшую девушку. Угрюмо размышляя, что выволочку той, которую он оставил, вообще-то, всю, окутанную проводами и под кислородной маской, успеет устроить. Хотя, судя по неясным подозрениям касательно ещё одной шахматной фигуры из этой довольно странной партии, он в самом деле разучился понимать ... этих ... омег. Однако ... Во втором случае он ничего более предпринимать не будет. Взревев, вишнёвая тень вылетела на шоссе и мгновенно слилась с потоком себе подобных серебристо-голубых, красных и зелёных «железных коней». И только тогда, когда «Тойота» превратилась в едва видимую точку, Саске позволил себе выдохнуть. Оказывается, всё это время он почти не дышал, не зная, как может поступить альфа, спасший ему жизнь. И опасаясь, что тот вполне может настоять на своём. То есть взять и проверить, как спасённый им омега распоряжается этой самой спасённой жизнью. Проследив, как Забуза, наконец, уехал, Саске, несколько минут простояв около стеклянной двери «Регистратуры для омег», не без облегчения опустил вниз руки, которыми он опирался на стекло, приятно охлаждавшее жар кожи. Покосился, прежде чем решиться выйти наружу, так, на всякий случай. Всё это время, пока омега стоял, напряжённо наблюдая, как Момочи-сан отъезжает прочь, он всей кожей напряжённой спины ощущал, как удивлённо на него смотрят беты, сидящие за длинным столом ресепшена, видимо,недоумевая, почему новый посетитель как встал около входа, так и стоит. Саске, впрочем, было итак некомфортно, чтобы проверять, что там, по инструкции, могут выкинуть эти ... ведь вполне могут (он знал) нажать на кнопку «Экстренная помощь». Потому что, блять, «Омеги! Всегда! Находятся под присмотром!». Для их же безопасности. До жути смешно, но Саске отчего-то смеяться не хотелось. Поэтому он приписал то, что ему, вроде, показалось, что в отъехавшей вишнёвой машине стало на одного человека больше, обострившимся нервам и разыгравшемуся воображению. Да и глаза ... Они опять болели, поэтому Саске периодически их тёр, поэтому мало ли что могло там привидеться! – Господин, – раздалось сзади, – Вам точно не нужна помощь?? Может, Вы забыли номер ... Вы помните номер Вашей «Карточки»? Кому необходимо позвонить, Господин?! «Бля, начинается». Действительно, поразительно смешная и пугающая ситуация. Особенно если на секунду представить, как он может выглядеть со стороны. Но он должен быть там! А не здесь, пропади всё пропадом! – У меня всё хорошо, спасибо, ничего не надо! Выкрикнул Саске, буквально срываясь с места и не оглядываясь, реально опасаясь, что эти ненормальные уже вызвали подмогу. Ненормальные. Кто бы говорил. На бегу, он всё же не сдержался, оглянулся. Отметив вытянутые любопытные шеи бет в одинаковых форменных одеждах «Kaie Hospital», с ярким символом «омежьей сущности» на чуть отогнутых лацканах приталенных пиджаков, чтобы сразу было ясно, для кого они тут работают в «поте лица». Он никогда не думал, что все корпуса больничного комплекса такие огромные. Вернее, довольно огромная территория всех этих бессчисленных построек, включая даже недоброй памяти те самые, «для нищебродов». И также никогда не думал, что бег от «Отделения для омег» до «Отделения для альф» займёт так много времени. Саске просто не задумывался об этом, когда сидел и спорил в «Тойоте» Забузы. Однако ему пришлось об этом вспомнить и подумать. Когда он вбежал туда, где его точно не могли ждать. Наконец, с опозданием, вспомнив, что выглядит он довольно плачевно. Для ухоженного омеги состоятельного альфы. Даже если он собирался именно им и предстать ... Да простит его Менма-сан. О том, что он может столкнуться с Наруто или Кушиной-сан ... думать также не хотелось. – Пожалуйста, – он тяжело опёрся о столешницу ресепшена более тёмных, «сурово-выдержанных» тонов, игнорируя тотчас на него устремлённые вежливо-удивлённые взгляды бет с агрессивными знаками «альфа» на почти таких же лацканах пиджаков, только синих оттенков. Сглотнув, постарался говорить спокойно: – Я хочу узнать состояние Намикадзе Менмы. Он ... Я должен был встретиться с ним, и узнал, что он попал сюда. С отчаяния Саске решил быть как можно более близким к правде. Он же так и так собирался на встречу со старшим Намикадзе? А как узнал про больницу ... да какая разница, как! Он итак даёт понять, что не просто так стоит тут ... – Вам самому нужна помощь, – донеслось до него, – мне только что позвонили коллеги с Вашего, омежьего, отделения и ... Саске сжал кулаки. Что не так с этим миром?!! – ... И мы думаем, что нарушим прямое распоряжение начальства, если проигнорируем, что ... Саске в бессильном бешенстве понаблюдал, как движутся довольно пухлые губы беты. Не дождавшись окончания длинного перечня правил, параграфов , сводов и непонятных ему медицинских САНПИНОв вкупе с Законами общества, защищающих всех омег государства и, в частности, конкретно его ... Он, с трудом сдерживая себя, процедил: – Меня неправильно поняли. Я, конечно, собирался попросить о квалифицированной помощи ... Но очень волновался о своём ... родственнике. Поэтому, пожалуйста, ответьте на мой простой вопрос и я с удовольствием вернусь на «Омежье отделение». – Мы можем Вас туда отвезти. Саске, решив, что ему простят маленькую ложь про родство ... терпеливо выслушал совершенно ненужную информацию ... и едва не подпрыгнул, когда всё тот же бета договорил: – За Вами выехали. Саске на секунду прикрыл глаза. Много чего пронеслось перед ним ... Начиная от тех лет, когда он жил под гнётом неусыпного контроля Клана, зная и заново переживая, то, чем всё это, к сожалению, обернулось ... Вспоминая и своего бывшего альфу ... Успев, как ни странно, подумать. А если бы всё было иначе? Мои родные остались бы живы ... Я не был бы «ценностью и позором» Клана ... ничего этого бы не было? И, подавив в себе минутную растерянность, решительно стукнул по прозрачной столешнице: – Я просто поинтересовался состоянием здоровья Намикадзе Менмы. Ответить на короткий вопрос ... Это так сложно?? Бета, несмотря на всю свою безупречную вышколенность, изумлённо приподнял нарочито-кустистые брови вверх и открыл рот, явно собираясь ответить. И Саске приготовился разнести всё к чертям, но добиться какого-никакого ответа, а не стандартный набор ничего не значащих фраз, чисто «на отъебись», но с ломящей скулы вежливостью ... А потом пусть его ведут куда угодно и делают что угодно, вплоть до пожизненного в тюрьме для омег! Разъярясь, снова занёс руку, уже мстительно целясь в чуть пригнувшегося бету ... когда кто-то, явно более сильный, чем он, да и все сидящие за удлинённым столом ресепшена служащие «Kaie Hospital», крепко перехватил её за запястье, решительно остановив его яростный порыв и беспощадно подавляя любое сопротивление. А уж невероятно давящая аура доминанта-самца только подтверждала это непререкаемое право. – Я с первой нашей встречи знал, что твой смиренный облик покорного омеги блеф. Саске. Не то, чтобы Саске сразу присмирел. Какими бы феромонами и каким бы подавлением ни витало в воздухе. Просто все лишённые дружелюбия, саркастичные слова, приготовленные для беты, упорно ничего не понимающего (или не желающего понимать, потонув в ворохе своих правил и порядков?), рассыпались разом, ушли из памяти ... ... Как уходило много чего ненужного. Словно, как говорится в одной набившей оскомину поговорке, отхлынув прочь, уходит сквозь песок вода и то, что было «здесь и сейчас», становится «было и безвозвратно ушло». Просто, несмотря на напряжённость и довольно двусмысленную обстановку, Саске стало в разы легче. Будто он долгое-долгое время брёл по тёмному коридору, ведущему в никуда, не зная, зачем и чем всё это для него обернётся. Брёл и не знал, когда же он выйдет ... К свету из тьмы. Но увидел альфу, ощутил инстинктивно – он больше не одинок и никогда не будет одинок, и стало вдруг так ... спокойно. Легче. И, одновременно, сложнее. Если действительно учесть, кто схватил его за руку. Саске сглотнул, избегая слишком пристального взгляда. Куда угодно, только не на него. – Саске-чан!! Со стороны лифтов послышались торопливые шаги. Более лёгкие, так, словно их обладатель не шёл, а буквально летел торопливо туда, где нуждались в его помощи и, несомненно, принадлежащие ... – Кушина-сан ... – пробормотал Саске, прилагая невероятное усилие, чтобы не начать ожесточённо вырываться, практически драться, и по-прежнему избегая смотреть на Наруто. Который продолжал сверлить его довольно злым взглядом и также сильно сжимать запястье. А он, Саске, собственно, так и хотел сделать. Вырвать свою пленённую руку, любым способом, даже если пришлось бы прибегнуть к членовредительству. Кому повезёт, тому и прилетит. А вместо этого он тотчас присмирел и разом затих. Как и ожидали. Обернувшись и снова став покорным, бессловесным омежкой** ... – Саске-чан!!! Удивительно добрые (он знал, что это так!) руки обхватили его за плечи. Словно укутывая в некое ментальное покрывало, мигом избавляя от всех бед разом ... Те самые объятия, с удивлением мелькнула совсем уж невероятная мысль ... которых ему так ... ... Так не хватало. Особенно там. И он мог поклясться, что следом прозвучало более тихое, но очень грозное, пожелание, чтобы младший сын, если не хочет выслушать кое-какую весьма интересную информацию о себе, сию секунду отпустил руку омеги, потому как он так её сжал, что на нежной коже неизбежно появятся синяки. – Тебе напомнить, что омег нельзя вот так хватать? Чему я только тебя учила, ты ... – Я всего-навсего решил спуститься за кофе тебе и мне, не знал, что тотчас стану свидетелем подобной хер ... ой, прости, подобной сцены. – Саске-чан, конечно же, обратился за помощью, но очень хотел узнать ... – У Менмы стабильно-тяжёлое состояние. Учитывая, что прошло не так много времени. Он в реанимации и туда, конечно, особо не пускают ... В первую очередь омег. Даже родственников. На последних словах голос Наруто стал не только более хрипл (всё-таки сказалось нервное потрясение), он превратился в угрожающе-рычащий. Да и самолюбие, что уж ... Конечно, он присмирел, едва Кушина-сан на него наехала танком, напомнив, что к омегам, даже бывшим, нельзя применять насилие. Но Наруто всё же давно вырос, и, конечно, давно сам отвечал за себя, свои поступки и своего ... омегу. Всё так. Но ... Саске медленно-медленно, чтобы тоже не психануть больше того, что он уже себе позволил, поднял голову. Что ж. Он тоже мог расставлять приоритеты. Научился. И, если позволил себе пару секунд быть слабым, сентиментальным, вспомнив об их связи ... Вполне достаточно напомнить себе, как Наруто сам же и разорвал эту связь, не простив и не дав ему оправдаться. Впрочем, если подумать ... Саске не знал, как он оправдался бы за то, что два раза терял так и не рождённого ребёнка ... Но всё же, всё же ... Не дрогнув, впился пристальным, немигающим взглядом лихорадочно-блестящих чёрных глаз в не менее тёмные, практически мечущие громы и молнии, злые синие омуты напротив. – На.Ру.То!!! Если старшая омега, будучи доминантной особью, никогда этого не показывала, возможно, она искренне считала, что, несмотря на беды и горести, уже постигшие её семью, нет никакой необходимости встать вровень с альфами своей семьи. И обычно пара-тройка подзатыльников, или крепкое слово ... Вот и весь арсенал, к которому оба её сына привыкли, даже не представляли себе иную мать-омегу, о темпераменте которой им иногда рассказывал, предварительно убедившись, что Кушина где-то далеко, покойный Минато-сан. Но настоящая Кушина-сан была в день гибели Минато. Правда, тогда она ради своих сыновей скрыла всё в себе. И позволила Наруто и Менме, если можно так сказать, «подхватить упавшее семейное знамя». Но сейчас Кушина встала за другого омегу. Посчитав это делом её семьи и приравняв Саске к семье. Абсолютно не напрягаясь, что Наруто и Саске разведены. – Не об этом ты беспокоишься, сын. Наруто, подчиняясь негромкому приказу, отпустивший Саске из крепкого захвата и даже, на всякий случай, сделавший пару шагов назад (правда, не отводивший от своей персональной беды взгляда), автоматически дотронулся до мочки уха. Совершенно не к месту вдруг вспомнив, что Саске, когда нервничал, грыз ногти, за что Кушина его ругала ... Взгляды альфы и омеги снова скрестились. Они подумали явно об одном и том же. Особенно потому, как слегка покраснел омега, тихонько пряча руки за спину ... И, отчего-то рассердившись, тут же с вызовом скрестивший их перед собой. Но так, чтобы не было видно пальцев. Вздохнув, Наруто решил всё объяснить. Разъяснить. – Наверное, я выгляжу невероятным злодеем ... Ма ... Саске ... чан. Он картинно согнул голову в каком-то подобии полупоклона и даже при этом заложил за спину правую руку, чуть наклоняя корпус в направлении поклона. И постарался изо всех сил, чтобы голос опять стал более-менее спокоен. Ками, он тянул до последнего ... Хотел обсудить сначала с Менмой ... И волновался ... так волновался, когда убедился в своих подозрениях, волновался за ... – В чём дело, Наруто? – мгновенно посерьёзнела Кушина. – Когда я уже спускался сюда, мне пришло сообщение от моих людей. Дело не в чашечках кофе, ма. Дело в ... Он набрал побольше воздуха: – В Саске. Ты абсолютно права, когда повторила слова Менмы ... Помнишь? «Всё неправильно и надо, чтобы Саске вернулся в семью». Как я полагаю, мы оба решили, что Саске должен объявиться. Потому что, чт̀о бы там ни напридумывали мы с ним о наших отношениях, Саске-чан, он ... он лучше, чем хотел всегда казаться. Передо мной, перед тобой, перед всеми нами. Пожалуй, одна ты это понимала (прости за тавтологию) лучше кого бы то ни было, ма. Когда приняла обратно и безоговорочно, ни разу ни в чём не попрекнув. Ты знаешь, о чём я***. Он повернулся к делающему вид, что отстранён и не заинтересован, но, на самом деле, внимательно слушающему его бывшему Учиха. – Именно сюда ты и должен был приехать ... Саске. Не знаю, когда. Не знаю, как. Но ... – Ты думаешь, если твой брат не жаловал мою персону, мне ... – Саске перевёл дыхание: – ... Нет дела до того, выживет он или нет? И это после звонка Кушины-сан? Вот за кого ты меня принимаешь? За бесчувственного, избалованного эгоиста? Так, что ли? Значит, к моему глубочайшему сожалению, мы так и не узнали друг друга ... За всё то время, что были вместе! Поверь, я искренне сожалею! Однако ... Он нервно облизнул губы, не заметив, как мимолётно вспыхнули глаза альфы. Продолжил, быстро и уже не сбиваясь, словно боясь, что его перебьют: – Ну хорошо, что там да как, дела прошедшие. Я пропускаю это, что уж поделаешь, нет так нет. Но вот насчёт переезда обратно ... спасибо, ценю, спасибо, благодарю, но ... мне не нужна чрезмерная опека. И уж извини, но это ... точно лишнее. Наруто, как-то странно притихнувший, пока Саске объяснял своё появление на пороге «Kaie Hospital», буквально заслушался, насколько, при данных обстоятельствах, чарующ был голос того, по кому он так дико скучал ... Тем не менее, мгновенно среагировал, едва Саске произнёс: – ... лишнее. Разозлившись и уже не прислушиваясь ни к кому, Наруто выхватил сотовый и снова загремел, во всю мощь неслабых лёгких: – Ты готов вернуться туда??? – Господи!!! – Господи!!!! Тотчас испуганно вырвалось – практически синхронно – с уст обоих омег. – Какая больная фантазия это сделала?!!! – в сердцах добавила Кушина, еле сдержавшись, чтобы не выразиться намного ярче и сочнее. Наруто, продолжая держать сотовый, развернув его экраном к враз побледневшим лицам растерявшейся матери и моментом замолчавшего Саске, увеличил картинку и снова загремел, повторяя «на бис»: – Так что? Может, вернёшься? Уверен, да? Так посмотри, какой балдёжный уют тебе навели! Красота, а?! Вернёшься теперь? Раз тебя не устраивает ... как ты высказался? А, что-то вроде, чрезмерная опека?! Ещё вопросы?! Говорят, от любви до ненависти один шаг. Нет, один шаг от очарования до разочарования. А между любовью и ненавистью сотни попыток всё ИЗМЕНИТЬ ... * Нечто вроде нашего, «человечьего», ДМС. Именно по ней омеги записываются на свои многочисленные приёмы, а счёт идёт да, правильно, «Главе семейства». Ну и далее всё зависит от взаимоотношений. Что конкретно может туда входить, на какую сумму и насколько долго) ** Так обычно именовали как раз-таки покорных, очень-очень домашних омег, живущих «во имя и ради» своего альфы, буквально смотрящих ему в рот. Кто-нибудь сомневается, что к Саске подобный оборот речи можно применять в «сравнительном» ехидном ключе? *** Когда Наруто привёз омегу после четырёхлетней разлуки. Учитывая, что Наруто после схватки с Дейдарой успел поваляться на больничной койке, Кушина могла догадаться, что к чему, даже сли её решили не посвящать в подробности.