***
Глядя на монстриков, что обитают вокруг меня, я решила написать новую книгу. Ну, а что? Я не хочу погрязнуть в рутине учебы, разговоров с друзьями/портретами/родными и уходом за лесом. Я всё это очень люблю, но надо на что-то отвлекаться, а моё хобби приносит ещё и хорошие деньги. Моя доля от написанного теперь хранилась в домашнем сейфе, который я организовала сама, купив у маглов и попросив у мамы навесить на него чары и нарисовать руны. Просто мне очень не хотелось связываться с гоблинами и их банком. В итоге сейчас у меня в домашнем сейфе было пятьсот галеонов. Это где-то одна пятая от заработанного. Всё остальное покрыло затраты или осталось на будущее, либо отправилось в карманы родителей, которые даже хотели отказаться, но под моим напором всё же взяли деньги. Вот сейчас я и думаю о том, чтобы потратиться на новую книгу. Писать же я собралась о демонах. Тема эта обходилась стороной в магБритании, а потому я считала её наиболее актуальной, ведь сейчас молодежь даже не различает, что есть высший, а что низший обитатель мира Инферно, и в шутку могут призвать кого-нибудь. Историю же я решила скатать с одной из арок из Хвоста Феи. Так что в этот раз Джон Картер отправится на остров Галуна. Развязка, кстати, будет точно такая же, потому что мне хочется добавить немного ритуалистики, малефики и менталистики в книжку. Ритуал «Лунная капля» существует, но называется в этой реальности «Свет ангела», что как бы застилает демонам глаза, делая их слепыми настолько, что они забывают, кто они есть. Что на мою выходку скажет министерство? А ничего. Это не учебное пособие, а лишь роман, основанный на, можно сказать, реальных событиях. Если же мне откажут в издании, то папа напишет на Министерство в Визенгамот, и судебный процесс будет громким. Уж мы с отцом постараемся. Издатель же такую интересную книжку от меня любимой с руками оторвёт. И если кто помешает, он сделает так, что все кровью умоются, но книги будут стоять на полках магазинов. О демонологии мне рассказывала Николь. Она знает эту тему, так как её Род не является боевым, а потому искал защитников. Идеально свою работу выполняли демоны, с которыми Фоули наловчились составлять контракт. Она даже мне предложила призвать кого-то, но я испугалась даже того, что мне придётся разрушать грань миров ради призыва, а как я уже говорила, мне очень не нравится всё, что связано с перемещением меж мирами. Пока эта тема является самой болезненной для меня, и я стараюсь обходить её десятой дорогой. Но писать о существах другого плана всё же буду. Также я подумала о том, что в напарниках у Картера может быть маг ледяного созидания или, как таких здесь называют, стихийник. Магия стихий считается сложной в изучении, так как требует большого резерва, как у чистокровных, концентрации и хороших знаний рун. Да-да, те самые круги, которые кастовал Грей существуют и в этом мире. Они облегчают работу стихийников в разы, но нужно, чтобы построение рун было идеальным. Правда, создавать такие круги приходится не в воздухе, а на какой-нибудь поверхности, но не на земле. Стены, пол, потолок, камни, дерево, железо — пожалуйста, но вот если чертить на земле, то вся магия уйдёт в неё. По этой причине защита домов крепится на само здание или забор рядом с ним, но не на землю. Думаю, все эти нюансы следует проговорить в книге. Стихийную магию мне преподавал Джузеппе. Хоть он и увлекался больше водой и её свойствами, изучал также и твёрдое её состояние. Мне он объяснял теперь, как строятся символы, что в них направляет, что замыкает, что активирует, а что регулирует потоки магии. Именно что «потоки», так как стихийная магия не просто из-за элементов так названа. Рунные круги стихийников являются как бы магнитами для магии, что в воздухе. Волшебник же контролирует этот магнит своей волшбой. Все манипуляции, что маг проводит, происходят больше с кругом символов, а не со стихией напрямую. Если же работать с ней, то нужно обладать определенным складом ума и магической направленностью. Проще говоря, маг стихии льда будет напоминать свою стихию, родниться с ней. Так что сказка про Снежную Королеву вовсе не сказка, а рассказ о стихийнике, который потерял концентрацию и его захватила собственная магия. И Ледниковый период и отсутствие чувств не самые плохие последствия. Джузеппе сказал, что пол Рима сгорело из-за сумасшедшего огневика. Так что можно рассказать о том, как очаровательна и опасна эта магия.***
В начале осени лес был прекрасен. Разноцветные деревья, листва под ногами, снующие туда-сюда Тоторо, кодамы, бегающие по веткам вместе с белками и птичками. И хоть работы у меня было по осени не меньше, чем летом, я наслаждалась этой красотой. Я брала плетёную корзину и отправлялась на прогулку, по пути собирая грибы, позднюю чернику или листья клена и дуба. Вот знаете, в такие прекрасные дни ничто не предвещает беды. Я не сразу почувствовала, что что-то не так, и лишь спустя минуту поняла, что лес молчит. Не было слышно ни шуршания древесных, ни падения листьев. Всё замолчало. Я заозиралась по сторонам, но так ничего и не нашла. Думала потихонечку возвращаться домой, но тут интуиция взвыла и я отбежала от того места, где начиналась дорога к дому. Из-за деревьев вышел волк. Он был большим и как-будто склеенным из двух животных — две головы, два позвоночника, но четыре лапы и один хвост. Глаза чудовища смотрели на меня, пока я пыталась придумать план отступления. Десять метров между нами не добавляли мне времени на разгон, но радовало, что местность не открытая, и рядом есть деревья. Я потянула свободную руку к сумке, а ту, что с корзиной, — немного расслабила. Волк зарычал, но я думала о том, какое зелье лучше всего использовать. И вспомнила, что близнецы оставили мне «перечный баллончик», как они назвали ту мерзость, которая раздражала глаза и нос, а рот после неё полыхал и требовал восстановления рецепторов с помощью заживляющего. Убойная штука, которая мне сейчас пригодится. Я кинула склянку в волка, подав немного магии в руну взрыва, что нарисовала на всех баночках, что ношу с собой. Потому как даже кроветворное может стать маленькой бомбой, что спасет жизнь, не вылечив, а убив. Над поляной образовалось перечное облако, а волк взвыл. Я же выпила зелье «Лёгкости» и перепрыгнула страшного духа. Пока он отплевывался от перца, я неслась в сторону дома. Я была в каких-то двухстах метрах от цели, когда пришлось уходить вбок. С дерева, в которое врезался серый, посыпались кодамы, что сработали отвлекающим маневром. Я же побежала уже куда-нибудь, потому что во второй раз трюк с перепрыгиванием не сработает. Пока прыгала с ветки на ветку думала о том, куда можно увести эту тварь или спрятаться самой. Я решила, что побегу к ритуальной поляне. Вокруг неё много магии и марев, что смогут сбить тварь со следа. Так что на бешеной скорости я неслась уже туда. Жутко боялась, что не успею, потому что «лёгкость» слабая и рассчитана всего на десять минут. До дома-то я ещё могла с ней попрыгать, а вот до поляны не знаю. В итоге я пробежала через все марева на пути, а затем петляла зайцем. Волк пока не отставал, но все ещё принюхивался. Значит, осталось затеряться среди деревьев. На ритуальной поляне я разогналась по максимуму, пробегая через костер, а затем сбегая вниз к деревьям. Волк же отстал, заметив, что находится не в самом безопасном для него месте. Я же достала из сумки какую-то пахучую мазь и растерла ей руки и лицо. Издалека я видела, что серый не может меня найти, принюхивается и пытается увидеть. Я же смогла спокойно выдохнуть, когда он ушёл в противоположную сторону. Теперь можно было возвращаться домой. Я сделала шаг, что-то хрустнуло, и земля провалилась подо мной. Я даже вскрикнуть не успела от неожиданности, а затем ударилась головой, и наступила тьма.***
Проснулась я на дне большой ямы. Сверху на меня сыпались пожухлые листья и комья земли. Свет от того места, где я провалилась, бил по глазам, а судя по его цвету, был уже вечер. Помимо кружащийся головы, болели ноги и копчик, на которые, видимо, пришелся удар. Из сумки я достала зелье «Светлячок» и встряхнула его. Маленькая склянка загорелась жёлтым. Света она давала не то чтобы много, но было видно, что я ничего себе не сломала. — Фух, надо выбираться отсюда, — сказала я, отряхиваясь от пыли и вынимая листья из волос. — Да, уж, будь добра, — пробурчал кто-то за моей спиной. Я слегка вздрогнула и осторожно опустила руку к петле с топориком. — Не советую. — Прошу прощения, — мило улыбнувшись сказала я. Удивительно, что даже голос не дрогнул от нервов. — Но в последний раз, когда у меня так за спиной стоял неизвестный, это всё очень плохо закончилось. Для него. — Пф, да кому ты нужна, мелочь? — фыркнул он. — Маме с папой, например. — А я не мама с папой, — ответил некто и подошёл ко мне сбоку. — Я - дух земли, — представился… ребенок. На вид ему было лет пять, глаза карие, темные вихрастые волосы, кожа светлая, но под слоем пыли и песка, одет в обноски, а на ногах вообще ничего. — А я папа римский. — Кто? — Очень важный дядька. — Ты же вроде женского пола, нет? — Да, женского. — Тогда почему ты дядька? — А почему ты дух? — Что за глупый вопрос. Потому что дух — это дух. — Но ты… ребёнок. — Я не ребёнок! — насупился он. — Подумаешь, всего каких-то пятьдесят шесть лет. — О, круто! А мне семь. — И я-то ребёнок? — Ну, по человеческим меркам — нет, но ты же не человек, — усмехнулась я, глядя на надутые щёчки. — Да, я дух! — Тогда почему не похож на других духов? Да и дух земли… первый раз о таких слышу. В землю ведь всё уходит и не возвращается. Как ты здесь тогда живёшь? И… духи не любят разговаривать, — вспомнила я, как со мной лишь однажды говорил кошак, а все остальные лишь что-то жестами объясняли, либо мне приходилось угадывать. — Ха! Говори за защитников. Те пасти разевают только для того, чтобы убить кого-нибудь. — А Тоторо? — Кто? — Извини. Это я их так называю. А древесные? — Они любят работать в тишине. А у мелких свой язык. Свистящий, словно ветер в скалах. — О, я не знала. Надо будет как-нибудь послушать. Но как ты всё же живёшь под землёй? И зачем? — Зачем? Я перенаправляю магические потоки и помогаю расти деревьям, травам, кустам, — произнес он с гордостью. — Но как ты?.. — У меня уплотнённая шкура. Посмотри, — он протянул свою слегка бледноватую руку с грязной ладонью. Кожа у него, действительно, выглядела весьма специфично в магическом спектре. Капилляры создавали собой узоры, что походили на кольчугу. Плотнее всего защитные уплотнения прилегали друг к другу в районе кистей и ладоней. — Неплохо. А если поранишься? — Зарастает мгновенно. Да и пораниться практически невозможно. — Очень плотная структура. Но если такая прочность… Слушай, а ты колдовать-то можешь? — Мелкое колдовство — нет, — покачал он головой. — Только очень мощные заклинания, но не собственного производства. — Это как? — Я не могу создавать магию сам, но могу управлять чужой. — Чужая магия… сильная… перенаправление… Стоп, ритуалы. Ты ведь помогаешь во время ритуалов! Точнее, колдуешь. — Верно. Магические создания работают наверху, а я — внизу. Вы, между прочим, с древесными молодцы, ритуалы идеально выполнены. И хорошо, что с каждым разом всё больше людей. Так работать намного проще. — А ничего, что на парнях… печать? — Печать их дело. На потоки она бы влияла в том случае, если бы у них родовым даром была ритуалистика, а так… — махнул он рукой. — Ясненько. Слушай, милый друг, я бы с тобой ещё поболтала, но мне домой пора. — Друг? — как-то растерянно произнес он, пока я доставала из сумки очередную «Легкость». — Ага, — улыбнулась я. — Меня, кстати, зовут Луна, — протянула руку, которую он неуверенно пожал. Я кивнула, отошла к тому месту, откуда упала, и выпила зелье. О, точно! Моё коронное. — Ты это… Заходи, если что… А затем максимально эффектно удалилась, подпрыгнув метров на тридцать в высоту, и плавно спустившись вниз. Я так пафосно никогда ещё себя не чувствовала, но рассусоливать не стала и помчалась к дому что есть сил, пока не пришёл злой серый волк.