Твой идеальный мир. Часть вторая.

Нежный ветер разгуливал по улицам города, ласково трепал черные короткие волосы девочки, которая, наконец, вздохнув полной грудью, вышла из здания Академии. За несколько незаметно пролетевших часов оно успело стать невыносимо душным, и Мика ждала, когда сможет выйти на свежий воздух. Все время она просидела за партой, изучая записанные ею конспекты уроков, а на переменах изредка вставала к окну, чтобы снова и снова взглянуть на великолепный вид, открывающийся из него. Все то, что ей довелось услышать из уст своего нового учителя, в корне отличалось от обычной школьной программы. Каждый следующий урок речь шла о душах, о связях между ними. Мика никогда бы и не подумала, что человеческая душа может нести в себе настолько большую мощь. Конечно, до сих пор у неё не укладывалось в голове множество вещей, они спутались в её голове тонкими алыми нитями в большой клубок недоумения, и именно это заставило её сразу же после занятий посетить большую библиотеку. Ей пришлось долго бродить в поисках хранилища знаний, идти по длинным широким коридорам, ища желанное место. Удача улыбнулась ей, и вот, Мика с восхищением вспоминает, как она распахнула тяжелые резные двери и перед ней открылось огромное помещение доверху заполненное книгами. От такого вида её глаза засияли восторгом. Невольно на ум просилось сравние с местной библиотекой в Йоро, маленьким, но уютным местом, куда Мика часто приходила со своими друзьями для выполнения докладов. Они могли сидеть до вечера над книгами, выполняя нудную работу и разбавляя её весёлыми шутками. Вместе всегда было гораздо веселее. Поправив набитую сумку, которая стала вдвойне тяжелее, Мика удовлетворено принялась спускаться по лестнице, которая сейчас её совсем не раздражала, а даже наоборот - ей хотелось по-дольше насладится видом своего, как оказалось, родного города. И не смотря на своё суровое и пугающее название, он был живым и пестрил своим великолепием. Жизнь здесь текла ручьём, и её журчание эхом разносилось по песчаной пустыне. Спустившись с длинной лестницы, Мика успела уже несколько раз забрать назад свои слова том, что она её не раздражает. Но, не смотря на это, девочка сохранила бодрый настрой и хорошее настроение, чтобы продолжить свой неспешный путь домой. Лучи смеющегося солнца приятно обжигали лицо и плечи девочки, которая уже подходила к дому, с каждым шагом приближалась к желаемой тени. Невольно ей вспомнилась, как она впервые ощутила настоящую жару на песчаном пляже. Впервые они поехали на море, когда Мике исполнилось восемь лет. До этого она видела его лишь по старому барахлившему телевизору или на цветных картинках в книге. Вся поездка была полна веселья! До обеда они отсиживались в съемном маленьком домике. Ей нравилось сидеть в небольшом зеленом саду и укрываться от палящего солнца вместе с ребятами, соседями по дому. Она и ещё несколько детишек всегда находили чем заняться. К примеру, пробежаться на перегонки от дверей в дом до деревянного колышка, на месте которого должен был быть забор. Или долго и утомительно играть в прятки. Мике тяжело давались поиски, и когда ей надоедало лазить по покрышкам и заглядывать за каждый кустик, она обиженно скрещивала руки на груди и громко кричала на весь двор: "Я сдаюсь!" на что всегда слышала приглушённое хихиканье. А после обеда, когда жара шла на спад, они брали большой надувной круг и полотенца, чтобы проделать долгий путь через проселочные дороги и выйти к пляжу. Песок был крупный, на дне лежали скользкие камни, но противные склизкие водоросли Мика так и не нащупала, сколько бы ни ныряла. Все время она проводила в воде, изображая из себя великого путешественника, который исследовал морское дно. От этой мысли ей становилось веселее, и Мика, забывая про свои уже до нельзя синие губы и дрожащие руки, снова и снова ныряла в соленую воду. Лиз приходилось вытаскивать её оттуда силой, и девочка обиженно усаживалась на горячий песок, сгорбившись и надувшись. Но уже через минуту, забываясь, строила песчаный замок, иногда отрываясь от него в поисках красивых камушков. И сколько бы ей не приходилось сидеть на берегу, кожа её оставалась бледной, и даже не краснела после долгого дня проведённого на солнце. Вечерами они собирались на летней веранде, где Мика уже при песнях цикад продолжала играть с ребятами в полумраке, а затем, когда и взрослые, зевая, начинали расходиться, Мика прощалась с ними и уходила в их съёмную комнату, где позже удобно устраивалась на раскладном кресле рядом со своей матерью. В этой поездке, да и вообще в этой жизни было столько прекрасный моментов, которые ей подарила семья. И Мика, собрав всю свою решимость в кулак, могла смело утверждать, что дороже для неё нет никого. Семья. Мика заходит в тень своего дома и ей становится не по себе, как только она вспоминает Кида. В её мысли проникают угнетающие сомнения. В её голове всплывают обрывки воспоминаний: его холодный взгляд, которым он одарил её в первый день их встречи, тембр его голоса, который показался ей таким сухим и изжившим себя. Без слез на него было не взглянуть. Мика продолжала и сейчас отчаянно жалеть его. Ей было правда искренне жаль Кида, когда она осознавала, что он уже давным давно оказался совсем один, и это случилось так внезапно. Но... До сих пор, даже сейчас, когда теперь она знала все, что должна была... Кид по-прежнему казался ей чужим, а его поведение, кажется, совсем не изменилось. Он не был рядом с ней в те счастливые моменты, он совсем не знает её, и наверняка так и не признал. Думая об этом, Мика все больше и больше расстраивалась. Тогда, на море, она видела столько счастливых детей, которые радостно закапывали своих отцов в песок, пока те дремали на пряже. В те моменты её никогда не брала зависть или злость, и девочка совсем не задумывалась о том, было бы ей веселее, если бы сейчас здесь сидел он, её отец, которого тогда она и не знала. И не знает до сих пор. Звон ключей, громкий щелчок замка и дверь распахивается перед Микой, которая, перешагнув порог, тут же сбрасывает с себя тяжёлую сумку, успевшая отдавить ей плечо. Девочка кладёт её на первую попавшуюся коробку и спешно разувается, проходит внутрь и оглядывает небольшой коридор, а затем и комнату. Никого. Лишь голубые кое-где потертые стены и распахнутое настежь окно. Мика томно вздохнула и бросила взгляд на матрас, на котором вместо подушки лежал надувшей круг, накрытый полотенцем. Тишина. Мика любит тишину. Спокойную, которая говорит о том, что все хорошо, которая не заставляет волноваться и предвкушать. Мика всегда ценила те моменты, когда можно вырваться из суеты, хотя нельзя было сказать, что ей не нравится сидеть в шумной компании друзей или за столом с семьей. Но сейчас эта тишина лишь ломила слух и больше напоминала пустоту. Мика села на матрас, он неприятно скрипнул и прогнулся под её тяжестью. Взгляд синих глаз устремился куда-то сквозь эти стены, она видела лишь пыль в свете солнечных лучей, которая летала по комнате. Внезапно раздавшийся телефонный звонок вырвал её из полудрема, Мика дергнулись, но мигом схватила телефон и подняла трубку. - Мика, солнышко, ты дома? - раздался на другом конце провода такой любимый и родной голос. - Д-да, мам, я только пришла, - протянула она, стараясь прикрыть усталость в голосе. - Солнышко, будь добра, выброси коробки, которые в коридоре стоят. Они пустые, в них только пакеты старые. Хорошо? - А, конечно, - машинально она кивнула. - Ну, что, как тебе первый день? - голос Лиз звучал бодро. Похоже, с работой все сложилось, и это обрадовало Мику. - Пришлось понабрать книжек, чтобы догнать программу, - Мика усмехнулась, склонив голову и оперевшись на правую руку. - Нагнать программу? - недоумевающе переспросила она. - Погоди, вы ведь новички, что вам там догонять? Внутри у неё все рухнуло. Выходит, Лиз совсем не знала о том, куда её зачисляют? - Ээ... - протянула девочка, лихорадочно бегая взглядом по комнате. - Я... Ой, ты знаешь, батарея садится, да и... Коробки надо вынести, ты же попросила. Вечером тебе все расскажу! Пока-пока! Нажав на кнопку сброса, Мика положила телефон рядом и устроилась поудобнее и матрасе, облокотившись о стену. Почему? Почему её зачислили не в один ряд с новичками? О чем думает Бог Смерти? Ради чего это все? Она не справится. Не справится, пока кто-нибудь не поможет ей. Не подтолкнёт в нужном направлении, не направит на верный путь. Снова устало вздыхая, Мика поднялась с матраса и пошла в коридор. Вечерело. Тень ещё не успела опуститься на город, но жара уже заметно спала. Мика брела по городу, стараясь запоминать дорогу. Ей не хотелось снова выглядеть глупо, взбегая по ступеням Академии, чтобы искать с высоты свой дом. Но сейчас она могла смело ходить по некоторым улицам вблизи дома, не боясь потеряться. Сейчас ей не очень хотелось возвращаться домой. В голове её по-прежнему крутился один и тот же вопрос. Почему? Почему она не оказалась в классе новичков? И как ей справиться с той программой? Ещё с утра Мика верила - ей под силу и горы свернуть, но теперь... Она понимала опасения своего отца. И снова окунулась в пучину сомнений и тревог. Мика решила попросить помощи у своей матери, которая, как подтвердилось, училась в Академии и наверняка знает не меньше, чем её одноклассница и ныне учительница. Снова воодушевившись, она поменяла свое направление в сторону дома. Когда девочка подошла к дому, её взгляд машинально устремился вверх, на четвёртый этаж, где зелёный балкон не очень выделял я среди других цветных. В квартире горел свет, и Мика, обречённо вздыхая, ещё несколько минут стояла у входа, глядя вверх и почему-то боясь войти. Девочка молча прислушивалась к отдаленному пению птиц и голосам людей где-то вдалеке. Как-бы... Объяснить все Лиз? Наверняка она будет злиться на Кида за то, что он не настоял на её зачислении в NOT, но Мике этого совсем не хотелось. - Не говори что ты снова потерялась,- без какого-либо любопытства раздался знакомый голос откуда-то из тени под козырьком соседнего подъезда. Зеленистые глаза мелькнули в тени, и почему-то повеяло сигаретным дымом. Мика пригляделась. - Курить вредно, - утвердительно сказала она, не сводя с фигуры Сайрена взор синих глаз. - Унывать всё время тоже вредно, я же молчу, - он сделал ещё одну затяжку, а затем получил сигарету о стену, не выкурив её полностью. Парень вышел из тени, его вишневые полосы были такими яркими в свете закатного солнца. - Я по чуть-чуть и нечасто. Мамке моей не слова. - Да ладно, ладно, - отмахнулась опуская голову вниз. - Да и не унываю. С чего ты взял? Сайрен расплылся в хитроумной улыбке, она смотрелась дико. - Чтобы видеть твое кислое лицо нужно только не быть слепым, - его слова прозвучали как нельзя издевательски. - Мне даже не надо глядеть в тебе душу. Мика повела носом и хотела бы отвернуться, но что-то заставило её не уходить от разговора. - Между прочим я с утра была полна сил и энергии, этого ты почему-то не заметил. - Ну каак же! - произнес он с сарказмом, театрально разводя руками. - А как ты со всех ног мчалась по коридору как лошадь степная? Грех было не заметить! Обычно девочка бы обиделась на такие слова, но из его уст они звучали так иронично и смешно, что она не могла не рассмеяться. - Да брось, я спешила, - на секунду она совершенно забыла о своём негодовании. Но жестокая реальность заставила снова вспомнить её обо всех проблемах, и улыбка на её лице мигом сменилась разочарованием. - Чего опять раскисла? - впервые в его глазах читался интерес, но Мика все также не хотела вдаваться в подробности своих переживаний. - Да все хо... - Не заливай, - тон его внезапно стал резким, вся ироничность исчезла, а на лице промелькнула некая обида и злость. - Бесит. Он легонько ткнул ей в плечо. Это был дружеский жест, словно они и правда знакомы давно. Сайрен вёл себя так, словно он знал её всегда. Знал и помнил. Помнил до сих пор, все десять лет. - Что бы там ни было, - снова заговорил он, и от его серьезного тона Мика вздрогнула. - Не о чем тебе переживать. Девочка посмотрела на него. Сайрен совсем не шутил и не злился. Из его уст только что прозвучали слова настоящей поддержки. Мика бы уже забиралась поблагодарить его искренне, от всей своей души, но тот развернулся и поплелся в сторону своего подъезда. - Ладно, бывай. - он махнул ей рукой и скрылся в тени козырька, а затем и вовсе исчез за дверями. Мика лишь посмотрела ему вслед, оставаясь в лёгком недоумении.