Одержимость

      Реборн проводил Дино взглядом и мягко вздохнул, качая головой. Каким бы Коваллоне не пытался казаться взрослым, но некие детские черты так и проскальзывали в его безукоризненном образе идеального босса. Не то, чтобы киллер сильно от этого печалился, скорее наоборот — он был рад, что в Дино было что-то ребячливое, не погребенное под грузом ответственности.       Постояв так ещё немного, Солнце вернулся к экрану, следя за тем, как Скалл уходит в свою комнату. На этом наблюдение заканчивалось, так как камеру киллер даже не будет пытаться ставить вновь, прекрасно осознавая, что Облако снова её сломает, так ещё и разозлится. Немного подумав на эту тему, мужчина решил для себя, что невозможность наблюдать за Де Мортом в комнате пойдет ему только на пользу и будет в качестве некого испытания на выносливость. Принять такое решение было сложно, но Реборн попробовал начать уважать желание каскадера иметь полностью личное пространство. Возможно в будущем ему это пойдет в плюсик. По планам, когда они уже будут вместе, Скалла придется отпускать, как бы печально это не было. Так что привыкать к постоянному наблюдению за каскадером не стоило, чтобы позже не столкнуться с ломкой. Даже в течении проклятия Солнце чувствовал как его буквально скручивает от неспособности хотя бы услышать любимый голос, а теперь, когда Скалл уже несколько раз был в его руках, эффект обязательно будет намного сильнее. Исходя из этого, стоило уже сейчас озаботится собственной выдержкой. Иначе, для Облака, все могло кончится весьма плачевно, а Реборн этого не хотел. Все таки видеть объект своей любви счастливым являлось большим счастьем для итальянца.       Лениво потянувшись в кресле, Реборн взъерошил свои волосы и закинул в рот лимонную конфетку. Задумчивый взгляд остановился на небольшом аквариуме, рядом с которым дремал Леон; Оодако прятался в декоративном замке и было видно лишь одно из его щупалец, которое трепетно сжимало одну из сережек Облака. Реборну пришлось отдать ему ее, так как печальный вид осьминога слишком давил на его плечи грузом некой ответственности. Зеленые глаза всегда смотрели с осуждением и неприкрытой злобой. Конечно, Солнце мог его понять, но предпринимать ничего не собирался, по крайней мере до тех пор, пока они со Скаллом не сойдутся, а до тех пор Оодако придется потерпеть в этом небольшом замкнутом пространстве.       Видимо, почувствовав на себе чужой взгляд, Оодако дернулся и щупальце скрылось в темноте искусственного входа. От движения за толстым стеклом, Леон приоткрыл один глаз и, как то, почти по человечески, ухмыльнулся. Данная картинка отразилась в многочисленных мониторах, прежде чем хамелеон вновь провалился в безмятежный сон.       Мужчина оставил пламенным партнерам еду и сел за документы, которые принес Дино: многочисленные сводки и бумажки, исписанные витиеватыми почерками. Через медкнижку можно было проследить целую жизнь, и Реборн не знал, почему раньше не видел всех этих записей. Видимо он зря тогда платил Вайперу за информацию, раз уж тот пропустил такие важные записи об Облаке. Раздражение медленно подняло свою голову, кровожадно скалясь от мыслей о Тумане, которого резко захотелось придушить; Не до смерти… хотя, вновь посмотрев на внушительную папку в своих руках, Реборн уже начал сомневаться в своих не убийственных намерениях. Тонкие сильные пальцы с нежностью провели по строчкам текста, в которых запечатлели пару первых неудач в виде переломов, тогда еще никому неизвестного мальчика. Царапины, ушибы, сотрясения, растяжения и еще целый букет различных травм — вся жизнь девятнадцатилетнего парня уместилась в ста шестидесяти страницах медицинской карты. На удивление Облако весьма редко болел, по подсчетам повышенная температура была у него за все это время лишь двадцать раз. Листая дальше, мужчина заметил прикрепленный и сложенный вчетверо лист, на котором оказалась весьма шокирующая информация по поводу костного строения Де Морта… — Какого черта?

***

      Скалл проигнорировал пробежавшуюся по спине дрожь и звёздочкой упал на кровать, бездумно глядя в белый потолок. Эта белизна, казалось, поглощала всё вокруг, но оторвать от неё взгляд было невозможно. На слишком многое наталкивала эта пустота и слишком многое в себе таила. Хуже черной бездны, которая хотя бы могла посмотреть в ответ.       Мысли ползли медленно и подолгу варились в разуме, пока не принимали более или менее оформленный вид, который Скалл уже основательно обдумывал. Из всего небольшого потока, ребром встали лишь два вопроса: «что делать дальше?» и «что будет если Реборну всё надоест?».       Ответ на первый вопрос сформировался достаточно быстро и был до безобразия прост: решать загадки, параллельно ища пути спасения из заточения. А вот второй вопрос был намного сложнее, как минимум потому, что нужно было просчитать реакцию лучшего в мире киллера. Тот мог как просто отпустить Облако, так и взять его силой. В итоге вопрос приобрел другую форму: «что делать, если он надоест Реборну?». Вот тут почему-то Скалл смог как наяву представить ответ — смерть. Уверенность в своей кончине была пугающе ясной, стальными тисками сдавливая всё тело. Никакое мнимое бессмертие не сможет спасти, если Аркобалено Солнца всерьёз задумает убить его. Пламя киллера могло творить ужасающие вещи, не оставляющие даже шанса выжить: кто вообще останется в живых после полного испепеления? Посмертная воля Реборна была пугающе сильна, сжигая в своем жаре все живое, не оставляя даже пепла. Честно, Скалл думал что принадлежность итальянца к «Солнечному» отряду была какой то злой шуткой, которую придумали праздные Боги ради развлечения. Как кто то настолько жестокий как Реборн получил доступ к такой удивительной способности как лечение себя и других?! Мужчина ни разу не вылечил кого нибудь кроме себя Пламенем, оставляя временных товарищей истекать кровью и умирать. Хотя Аркобалено он лечил, но опять-таки без использования посмертной воли. Так где смеяться, а, Боги?!       Только собираясь саркастично засмеяться, Скалл застыл с приоткрытым ртом, вспоминая прошлое. (      Плечо горело огнем, и рука медленно теряла чувствительность из-за хлыщущей наружу густой, отравленной ядом, темной крови. Горячая жидкость стремительно капала на дорогой паркет, оставляя яркий след. В условиях погони это было совсем плохо, но у каскадера даже не было перевязочного материала, чтобы перевязать рану. В его распоряжении было лишь непромокаемое каскадерское обмундирование, которое не могло ничем помочь. Впервые Де Морт пожалел о своем выборе в одежде; его конечно и раньше ранили, но неподалеку всегда был кто то из Аркобалено, а те всегда были готовы к неожиданным ранениям. Отчасти именно из-за некой беспечности Облако и не ходил на миссии в одиночку, к сожалению в этот раз что то пошло не так, и они разделились с Лар. Его ранили, а от женщины вестей не было уже давно; Скалл мог лишь надеяться на то, что с ней все впорядке.       Около уха послышался свист и пару фиолетовых прядей медленно опустились на пол. Облако рванул за угол, чувствуя как другая пуля по косой прошлась по его боку, оставляя яркий след на коже и рваную полосу на темном материале боди. Тихое шипение сорвалось с крашеных губ, помада на которых уже частично стерлась. Паника накатывала большой лавиной, сбивая когда то ровный ряд мыслей, которые могли ему помочь в опасной ситуации. Новый выстрел и новый поворот, завлекший каскадера в тупик. Аметистовые глаза с каким то отчаянным недоверием смотрели на сплошную стену. — Кому, блять, вообще понадобился здесь тупик?!       Облако не смог сдержать отчаянного крика негодования, одновременно с этим пиная стену. На красивых, импортных и светлых обоях остался кровавый, смешанный с грязью след. Времени на подумать не было, так как сзади послышались глумливые смешки и щелканья предохранителей. Человек пять, не меньше. Шансы на выживание составляли лишь однозначное число и стремительно приближались к нулю. В свое бессмертие Скалл верил лишь в моменты трюков, а в мире мафии не мог на него положиться даже в спокойные времена. — Смотрите на этого зайчонка, как дрожит, хахах. — резкий прокуренный голос разорвал тишину.       Облако резко развернулся, смотря на мужчин как загнанный в угол зверь, коим он сейчас и являлся. Противников было шестеро — все коренастые, пышущие силой молодые люди лет двадцати пяти, может больше. В руках у каждого по огнестрелу, в карманах запасы пуль, обоймы полные, в высоких сапогах виднелись рукояти охотничьих ножей. Вооружены и опасны, в то время как Скалл выронил в перестрелке свой единственный пистолет. Спастись ему может помочь лишь чудо… хотя, даже если он и сможет сбежать, остается проблема с ядом в крови, который с каждой минутой лишал каскадера сил. Облаку уже было сложно и болезненно фокусировать свой взгляд, ведь по краям зрение расплывалось, будто он открыл глаза в соленой воде. К сожалению Де Морт не мог даже сморгнуть скопившиеся капельки слез, так как секунда беспечности могла стоить ему жизни. — Что будем делать с ним, а? — крайний мужчина усмехнулся, окидывая хрупкую фигурку дрожащего Аркобалено Облака липким взглядом. Остальные почувствовали изменившуюся атмосферу и одобрительно засвистели.       Скалл сделал нетвердый шаг назад, упираясь спиной в стену. Пламя бурлило под кожей, но не имело выхода из-за туманного и разрозненного ядом разума владельца. Если он не сможет взять свою волю под контроль, то имеет все шансы сгореть сам, а не сжечь противников. Каскадер хотел жить. Он безумно любил жизнь, но до смерти боялся того, что должно было сейчас произойти. Мысли мужчин были прозрачны как стекло, ведь двое из них уже пошло ухмыляясь потянулись к свои ремням. Звоны металлических пряжек зазвучали для Облака как похоронный марш, а грубые лица смазались в демонические маски с зубастыми улыбками.       Дыхание парня стало прерывистым и он все больше вжимался в безмолвную стену, не замечая холодные дорожки собственных слез. Он не хотел…       Большая рука впилась в его волосы, и грубо надавила вниз, отчего Облако свалился на колени и уткнулся носом в чужую расстегнутую ширинку. Скалл зажмурился и постарался отвернуть лицо, чего ему конечно же не дали сделать, прижимая лишь ближе к возбужденной плоти, скрытой лишь тонкой тканью боксер. — Давай, поработай ротиком, шлюшка, — насильник слегка двинул бедрами, отчего член потерся об мягкую щеку Де Морта. — Если нам понравится, может, мы сохраним тебе жизнь.       Тут вмешался другой мужчина, вставая позади Облака, его руки почти нежно огладили лопатки каскадера сквозь материал обмундирования: — Уверен, что ты хорош в постели. А то из-за чего тебя еще не выгнали из Аркобалено, м? — он сел на корточки, а руки спустились ниже. Послышался восхищенный свист. — Теперь я точно знаю, почему остальные Аркобалено оставили тебя при себе. Грех отказываться от такой задницы.       Скалл с ужасом дернулся, но его удержали еще три пары рук, возвращая на место. Де Морт ощущал себя бабочкой в паучьих сетях. Его охватили страх, отчаяние и вязкое отвращение — к насильникам и в первую очередь к себе, к своей слабости. После сегодняшнего, он больше не посмеет смотреть в зеркало и остальным в глаза. Господи, ему даже в данной ситуации не хватает смелости и сил покончить со всем… либо хотя бы со своей жизнью, чтобы не терпеть унижения. Он такой трус. — Ну-ну, — грязные пальцы дотронулись до его лица, стирая слезы. — Не нужно бесполезных слез, тебе все равно никто не поможет, так что не трать силы, они тебе понадобятся для другого.       Буквально за пару секунд с него стянули каскадерское обмундирование, и взялись за пропитанное кровью термобелье. Скалл хотел отключится, просто не чувствовать всех этих отвратительных прикосновений и не слышать грязных фраз. Яд полностью его подкосил, лишив последних сил. В ушах стоял звон. Он был как шарнирная кукла. Энергии не было даже на слезы, не то что на сопротивление.       Водолазка улетела куда то в сторону и оголенную грудь опалило холодом. Из-за грубого обращения рана на плече раскрылась еще больше — насильников это не волновало, они могли лишь предвкушать скорое наслаждение этим красивым телом. Рука одного из мужчин провела линию от тонких ключиц до грудной клетки, в тов время как остальные начали исследовать его бока и живот. «Вот и все»       Облако отвернул лицо к стене, когда почувствовал на своей груди влажный жар. Отвратительно.       Рядом послышался глухой звук, а потом еще пять, после этого все стихло. Последнее что запомнил Скалл, так это теплые прикосновения и желтое свечение в серых глазах.)       Облако тупо уставился в потолок, стараясь успокоить бушующие эмоции. Он не хотел вспоминать события того дня, поэтому, после пробуждения даже не старался мыслить логически, а стоило бы. К счастью, теперь, спустя много лет, он мог поразмышлять обо всем: Как там оказался Реборн? В то время у мужчины должна была быть миссия в Финляндии, что было в тысячах километров от Облака. Скорее всего итальянец следил за ним, и час назад Скалл бы возмутился, но не после воспоминаний. Одержимость Реборна в тот день спасла Де Морта от изнасилования. Да и после каскадер проснулся без единой отметины на теле в пустом особняке Аркобалено, так как все тоже были на миссиях, а это значит, что вылечить его мог только киллер… своим Пламенем. В тот день Скалл стал еще одним исключением из личных принципов Реборна, а именно «не лечить никого Пламенем».       Тут, со стороны окна послышался тихий стук, Скалл вздрогнул и с удивлением заметил небольшую птичку, что задорно бегала по подоконнику быстро перебирая своими маленькими лапками. Округлая грудка распушилась и серые пёрышки забавно стояли торчком. Малютка выглядела изнеможенной, но все равно пыталась пробраться сквозь стекло к оставленным на подоконнике ягодам малины.       Скалл маленькими шажками подошёл ближе, стараясь не спугнуть птицу. На удивление, та лишь посмотрела на подошедшего парня и склонила вбок свою головку, не собираясь улетать. Данная реакция слегка насторожила Облако, но ненадолго, всё-таки птицы бывают разные, и видимо это была без чувства самосохранения.       Открыв окно настежь, Де Морт просунул сквозь узорчатые прутья решетки руку, с лежащими в ней ягодами. Птица, казалось, и вправду не ведала страха, ведь спокойно запрыгнула на ладонь и принялась за предложенное угощение, что-то чирикая на своем языке. — Тебе нужно скорее улетать отсюда, малышка, — с лёгкой улыбкой прошептал Скалл, поднимая птичку на уровень глаз. — В этом лесу живёт старый ворон, который любит полакомиться такими красавицами, что нечаянно забредают на его территорию.       Птичка проигнорировала его напутствия и, доев последнюю ягодку, залетела внутрь комнаты, под недовольный вскрик Облака. Облетев всю комнату по периметру, малышка приземлилась на сломанную камеру и зачирикала, иногда дёргая провода. Скалл испугался за эту дурочку и постарался согнать её, боясь, что электричество в 220В будет фатальным для птицы. К сожалению роста Облака явно не хватало чтобы дотянуться до техники, так что, вооружившись подушкой, Де Морт подкинул её вверх, надеясь испугать птичку.       К счастью, это сработало, и малышка перелетела на шкаф, откуда вылетела в окно. Проводив взглядом серый хвостик, Скалл облегчённо покачал головой, тихо радуясь тому, что не пришлось несколько часов бегать по всей комнате.       Выкинув из головы этот маленький эпизод, Скалл решил всё-таки закончить с загадкой у бассейна. Чем быстрее он начнет — тем быстрее закончит. К тому же эйфория от смерти двух ублюдков немного спала, уступая место адекватности и благоразумию. Стоило как можно скорее со всем разобраться, чтобы иметь уверенность в дальнейшей жизни. Облако не терял надежды заполучить такую желаемую свободу, так что не давал себе отчаиваться. Он сможет уйти, главное верить в это и приложить усилия.       С такими многообещающими мыслями, парень направился прямиком в помещение с бассейном. Запах хлорки снова забился в ноздри, отчего Скалл поморщился. Он никогда не сможет привыкнуть к такому.       Окинув взглядом помещение, чтобы хотя бы примерно представить с чего начать, парень двинулся в сторону сауны. На удивление, та оказалась закрытой на замок, а дверь была очень холодной. Видимо, данная комната исполнила свою роль, и была отключена за ненадобностью. Краем глаза парень заметил куклу. — Их не убрали?       Подойдя вплотную, Скалл с жёсткой улыбкой опустился вниз, на этот раз уже внимательно всматриваясь в сломанные поделки. И, кстати, не зря. На одной из кукол оказался ещё один значок, похожий на тот, что был ранее найден в конструкции горки. Если быть откровенными, то загадка не казалась сильно сложной. Скорее всего нужно было лишь по подсказкам дойти до нужного места, чтобы получить новую кассету. Легко. Если все и дальше пойдет также гладко, то и до освобождения недалеко!       Преисполненный положительными эмоциями, Облако побежал на другую сторону бассейна. Он был окрылён мыслями о скором завершении задания, за что и поплатился…       Секунды невесомости, и холодная вода, смыкающаяся над головой. Воздух моментально выбило из лёгких, а разум заполонила всепоглощающая паника. Не было ни единой здравой мысли, а хладнокровие и самообладание помахали ручкой. Вода — та самая ахиллесова пята бессмертия каскадера, именно в ней Облако мог почувствовать как из него стремительно утекает жизнь. Тело сковало ужасом и Скалл с отчаянием наблюдал, как пузыри воздуха поднимаются вверх, на поверхность, в то время как он сам опускается всё глубже на дно. Всё, на что у Де Морта хватило сил, так это вытянуть руку вперёд, в бесполезной и болезненно глупой попытке ощутить что-то кроме леденящей душу воды. В ушах пульсировала кровь, а сердце билось с сумасшедшей скоростью пока не стало замедляться. Время будто загустело. Скалл с небывалой ранее четкость осознал, что никакой он не бессмертный. Такой же человек как и остальные, лишь слегка более живучий. И то не на много. Он чувствовал как холод сковывает всё его тело, приближаясь к трепыхающемуся, как птица в клетке, сердцу. Де Морт предпринял ещё одну попытку сделать хоть что-то, но тело все также не слушалось. Вскоре парень упёрся спиной в гладкую плитку. Это был конец. До поверхности пять метров, а на стенках нет никаких уступов. И это если ещё не считать полной недееспособности Облака.       Возможно Скалл заплакал. Но узнать наверняка было невозможно. Грудь уже захватили резкие спазмы, от желания вдохнуть спасительный воздух, но внутрь просачивалась лишь вода. «Хах, никогда не думал, что буду умирать один… Вот что тогда чувствовала Луче… Может… всё… к… лучшему…»       Аметистовые глаза медленно закрылись, а вода над поверхностью бассейна стала вновь идеально ровной. Будто зеркало, что отражало лишь белизну потолка.