Одержимость

      Темную комнату освещал лишь тусклый свет настольной лампы, что сиротливо стояла на краешке стола в окружении разного несомненно важного материала. Пыль ровным толстым слоем покрывала его пластмассовую поверхность, но с похищением Скалла, некому было её протереть. Гроза не был силен в уборке, да и никогда не задумывался об этом немаловажном аспекте жизни, ведь ему почти никогда не приходилось за этим следить. Не то, чтобы Верде любил грязь, но он мог спокойно её воспринимать, что нельзя сказать о его собеседнике.       Хибари хмурился и не знал куда деть руки, ведь всё вокруг было захламлено. Где бы не останавливался взгляд юноши — везде можно было заметить настроение упадка. Конечно же, можно было предположить, что у учёных свои законы и порядки, но, знай Кея заранее в какой ситуации он окажется — сам бы выбрал место встречи. Не то чтобы он был особо брезгливым, но всё-таки предпочитал чистоту и комфорт, чего точно не было в одной из лаборатории Второго Да Винчи.       Сам хозяин сего чудного помещения преспокойно сидел напротив юноши и задумчиво смотрел в свои записи, иногда делая кое какие пометки карандашом. Скрип грифеля об бумагу раздражал чуткий слух Хибари, но он молчал, терпеливо ожидая начала разговора и того момента, когда учёный соизволит обратить на него внимание.       Спустя десять минут тишины, брюнет понял, что ждать бесполезно, так что, сделав глубокий вздох чтобы успокоится, уже открыл рот для того, чтобы рассказать о сути своего приезда, но Гроза поднял руку, молчаливо прося ничего не говорить. С громким щелчком зубы Облако стукнулись друг об друга, но он промолчал. Время научило его быть терпеливее и сдержанней, так что парень прикрыл глаза и откинулся на спинку стула, флегматично наблюдая за танцем пыли в свете лампы. Скрип карандаша отошёл на второй план, уступая место многочисленным мыслям, что шумным роем теплились в разуме Хибари. Юноша и сам не до конца понимал зачем пришел, но чувствовал, что должен был это сделать. Не ради трусливого травоядного, что по ошибке являлся Аркобалено Облака, а ради себя; доказать хотя бы себе, что он сам способен на милосердие и сострадание, даже если и ради успокоения собственной совести. Спасение Де Морта позволит ему проверить свои силы, прикрываясь образом спасителя и благодетеля. — Можешь начинать, — хриплый голос вывел юношу из своих мыслей, заставляя чуть более резко чем нужно открыть глаза. — Я думаю, вы догадываетесь о цели моего визита, — неторопливо начал брюнет, с прищуром всматриваясь в уставшее лицо ученого. Последние несколько тяжёлых недель сильно его потрепали, но яркий блеск глаз доказывал, что мужчину это не волновало. — Конечно догадываюсь, но мне непонятно одно, — Верде подкинул карандаш в воздух, ловко перехватывая его прямо около поверхности стола. — Зачем это тебе? — Чисто спортивный интерес, ничего более, — очевидная ложь.       Верде удовлетворённо хмыкнул, оставаясь полностью довольным ответом. Ему тут не нужны псевдо-герои, которые при первой же возможности сбегут трусливо поджав хвост. Хибари не вызывал доверия, но знание о том, что тот давно желал превзойти в чем-то Аркобалено Солнца добавляло уверенности в парне. Даже если брюнет и будет выступать в роли приманки и отвлекающего маневра, который скорее всего умрет — Верде не против. Всегда можно будет списать всё на облачную самоуверенность и несчастный случай в лице Реборна. Никто и не усомниться в том, что киллер убил мешающего ему подростка. — Ты ведь понимаешь, что это очень опасно? — очки зловеще сверкнули, отражая свет лампы. — Реборн находится вне твоей иерархии животных, хоть и ушел не далеко от них.       Хибари дернулся, до хруста сжимая кулаки. В ушах как наяву звучала ненавистная фраза, небрежно брошенная Аркобалено Солнцем перед «исчезновением»: «Ты не сможешь стать сильнейшим, ведь хищник никогда не вырвется из пищевой цепи.»       Кея хотел доказать обратное: каким бы не был искусным охотник, его тоже может настигнуть смерть в клыках зверя. Человек тоже часть пищевой цепи, чтобы не говорили остальные. На каждого хищника есть свой охотник, в то время как на каждого охотника найдется свой хищник. Человек не венец творения, такое же животное как и все, только более подлое и жадное, грязное. — Мне всё равно, я обязан спустить его с небес на землю, — твердо заявил Кея, ударяя кулаком по столу. Как только рука коснулась грязной поверхности, Хибари застыл, чувствуя липкую массу на коже. Кратко вздрогнув всем телом, он с застывшей безразличной маской на лице, разжал кулак, стараясь не думать о том, во что он вляпался. Краем глаза он уловил темно-зеленый цвет, но, тяжело сглотнув, тут же сосредоточился на собеседника, который вновь принялся за свой блокнот.       Всё шло по плану, и Верде уже была известна важная информация по поводу состояния комнаты Скалла и самого Облака, так же он смог выведать некие стратегически важные точки и слепые зоны в камерной сети Реборна. Все таки даже лучшему в мире киллеру не дано иметь возможность наблюдать за всем, он ограничен человеческим телом. И сам Верде был не последним человеком — титул «второго Да Винчи» не даётся просто так, за ним стоят сотни изобретений и потраченных сил, времени и ресурсов.       Верде вытянул руку вперёд, под недоумевающим взглядом Хибари, после чего на ладонь с узловатыми пальцами приземлилась маленькая птичка. Ученый почти любовно погладил серую головку малютки, после чего достал странный аппарат и навёл на птицу. Спустя пару мгновений на экране техники отобразился ровный ряд единиц и нулей. После этого птичка вспорхнула с руки и вылетела в вентиляционное отверстие. Учёный же, ничего не объясняя собеседнику, подключил аппарат к компьютеру и довольно улыбнулся. — Вот она, сила науки. Ещё посмотрим кто кого, Реборн.       Кея почувствовал как по его спине пробежался табун мурашек. В этой комнате всегда было так холодно?