***
Очнулся Мартин с жуткой болью в теле, судя по всему, в машине. Его потряхивало, голова гудела, изображение было нечётким, будто качество картинки при просмотре видео было 240р вместо обещанных 1080р. Он хотел было спросить у Бена, затылок которого виднелся из-за переднего сидения, где они, но рот открыть не получилось, помешала металлическая вставка кляпа. В этот момент он ощутил, как болели губы и свело челюсть. Сесть из неудобного положения тоже не получилось, руки и ноги у него были связаны. Но, поскольку, сесть Фримен всё-таки пытался изо всех оставшихся сил, шорох и забавные звуки, напоминающие мычание, явно привлекли внимание Бена. — Мы едем в пункт медицинской помощи, едем где-то около часа, осталось немного, Мартин, всё хорошо. Ты отрубился в отеле, я дотащил тебя до номера, сменил повязку, обротал укус и принял меры предосторожности. Я обещал, что не брошу тебя, и, как видишь, слово держу. Надеялся, что в отключке ты пробудешь дольше, но, раз очнулся, потерпи пару часов. Если начнётся приступ, мы остановимся. Мартин снова попытался сдвинуться, но сил так и не хватило, поэтому он обессиленно принял прежнее положение. Ехали они настолько быстро, насколько это было возможно, Бенедикт нервно поглядывал на показатель бензина, хоть бы хватило до ближайшей заброшенной заправки, ведь остатки бензина они выбросили в прошлый раз в спешке, спасая свои жизни. Жаль, что упустили этот момент после. Через два часа осталась ровно половина пути, и на их счастье, в нескольких метрах виднелось их спасение. Бака хватило до необходимой остановки. Бенедикт осторожно вышел из машины, держа пистолет наготове. К огромному счастью, на этой забытой богом и, по-видимому, всеми остальными, зомби не было, а вот бензин был. Осталось его, правда, не так много, но на полный бак должно было хватить. Пока Бен разбирался с опустевшим баком, Мартин снова попытался хотя бы сесть, но затея не увенчалась успехом. Мышечная боль была душераздирающей, особенно пульсировало место укуса, со лба стекали капли пота, дышать с кляпом во рту было невыносимо трудно, а от жара хотелось выть. Салон заполнил запах бензина, и его смесь с запахом пота и грязи выглядела как специально придуманная пытка для человека в предсмертном состоянии. Бенедикт довольно быстро управился с заправкой, и вместо того, чтобы сесть за руль, открыл заднюю дверь. — Извини, что тебе приходится это терпеть, но по-другому нельзя. Доедем, думаю, без происшествий. Нашёл кое-какие остатки на заправке, надеюсь, они ещё съедобные, — Бен показал несколько пакетиков с мармеладом и орешками, а потом, швырнув их на сиденье и убирая на время кляп, хотел усадить Мартина, но того резко стошнило. Бен отскочил в сторону, отвратный запах, сильный жар и длительная тряска дали о себе знать. Бенедикт быстро открыл переднюю дверь и достал воду из рюкзака, только он хотел дать Мартину попить, как последовал очередной рвотный позыв. Мартин зажмурился, в ушах звенело, в желудок явно был уже пуст, учитывая, что ел последний раз он не меньше десяти часов назад, поэтому сейчас испытывал спазмы. Глоток воды, который ему удалось сделать с помощью Бена, тут же вырвался наружу. Бен поджал губы, усаживая Мартина и мельком опуская взгляд на часы. 25:56. Ему всё хуже и хуже, он тяжело дышит, практически ничего нормально не видит, испытывает жуткое чувство голода и жажды, но не может ни есть, ни пить. Благо нового приступа ещё не было. Разве он заслужил такое? Бену тяжело было видеть всё это, чувство вины нарастало, казалось, что он мог всё это предотвратить, но слишком сильно напортачил. Нужно было ехать дальше, каждая секунда была на вес золота, но его отвлёк невнятный шёпот. — Что? — переспросил Бенедикт, нахмурившись. — Лучшей убей, чтобы я не мучился... — тихо прошептал Мартин, отрывисто выдыхая. — Прекрати, — отмахнулся Бен, — ты не умрёшь, мы успеем, — он сглотнул, прогоняя вставший в горле ком. — Времени ещё полно. — Больше не могу, лучше умереть… — он отрывисто выдохнул, резко зажмурившись. — Не говори так, — Бен сжал в кулаки затрясшиеся руки. — Мне страшно, Бен... страшно... — Я знаю, — произнёс он, придерживая лицо Мартина руками и смотря ему в глаза. — Я не был на твоём месте, но думал, что был, и знаю, как это страшно, но ты справишься и не умрёшь. — Если мы не успеем… что тогда? Я буду ходячим куском мяса... а я не хочу... не хочу... — по щекам Мартина покатились слёзы, было уже слишком больно, и морально, и физически. Вместо ответа Бенедикт закрыл дверь, сел за руль и газанул. Ещё в отеле, пока Мартин был в отключке, а Бен сначала перебинтовывал рану, собирал вещи, а после удачно на несколько секунд поймал сигнал и выяснил, где ближайший стационар, поэтому приблизительно по картам Бенедикт знал, куда ехать, и по подсчётам оставалось около трёх часов. Минут через двадцать у Мартина вновь начались судороги, а Бенедикт то и дело поглядывал за происходящим при помощи зеркала заднего вида. К огромному его сожалению, он мог лишь до упора вдавить педаль газа в пол, подавляя накатывающую тревогу, прошло уже много времени, а лекарств, чтобы остановить приступы на данном этапе не было. По крайней мере, у них, но в клинике они должны были быть, его должны были спасти. Бен сглотнул подходящий к горлу ком и крепче сжал руль, стараясь смотреть только на дорогу. Небо приобрело розово-персиковые оттенки, окрашивая практически полностью пустую дорогу. Бенедикт краем глаза взглянул в зеркало заднего вида, Мартин снова лежал без сознания, до пункта назначения оставалось около получаса по расчётам. У Фримена оставалось около суток, Бен посмотрел на показатели бензина, его было предостаточно, чтобы без происшествий добраться до места. «Должно же быть уже какое-то лекарство, я просто не переживу его потери», — подумал про себя Бен, сворачивая в нужную сторону. Он сам не ел почти сутки, голова раскалывалась, ноги затекли от долгой поездки, живот сводило, но разве он мог тратить время на еду и воду для себя, когда на заднем сиденье практически умирал тот, кто являлся смыслом его жизни последние месяцы? Да и кусок в горло не лез после всего произошедшего. Чувство вины, боль, тревога и обида просто раздирали изнутри. Дорога казалась слишком долгой, а время текло как песок сквозь пальцы, и точно было неизвестно, у них есть всё время, или вирус одолеет тело Мартина гораздо раньше.***
Мартин очнулся, когда машина остановилась, сознание озарила чёткая мысль, что даже в Аду сейчас не так отвратительно и больно. Благо, ему было чуть легче дышать из-за того, что Бен так и не надел ему кляп вновь. Он осмотрелся, за окнами явно было темно, кажется, они остановились, но для чего, пока было не ясно. Вдруг он услышал звук удара по металлу и неразборчивую ругань. Буквально через минуту Бенедикт открыл переднюю дверь и посмотрел на заднее сиденье, чтобы проверить Мартина, ибо услышал шорох и заметил движение. — Ты очнулся… прости, мы заглохли, но я сейчас всё решу, тут на машине от силы четверть часа осталось, если не получится завести, пешком, думаю, будет минут сорок. У нас должно быть, как минимум, двадцать часов, так что мы точно успеем, обещаю тебе. Мартин уже не верил, что есть шанс спастись, ему было слишком паршиво, а осознание того, что находясь практически у цели, они заглохли посреди дороги, только лишь всё усугубляло. Он не верил в слова Бена, но не потому, что считал, что тот будет врать, а потому лишь, что не хотел обнадёживать себя. Эти надежды были бы бессмысленной тратой и без того отсутствующей энергии. Бен хотел продолжить разбираться с мотором, который явно не хотел поддаваться, судя по его недавней реакции, но его планы нарушил очередной приступ Мартина. —Мх! Ааа! Мх! — тот задергался из-за судорог, Бен решил вытащить его, чтобы было больше места. Приступ через пару минут кончился, но в этот раз у рта было много жёлто-оранжёвой пены, Мартин ещё полностью не пришёл в себя, поэтому Бенедикт быстро достал аптечку и аккуратно при помощи перчаток и специального раствора убрал её с лица. Мартин открыл глаза, пытаясь разглядеть Бена, но в темноте сложно было сконцентрировать взгляд. Камбербэтч снова затащил его в машину, и Мартин думал, что они наладят проблемы с мотором и поедут дальше, но Бен почему-то не закрыл дверь и начал копаться в багажнике. Мартин хотел было спросить, что он делает, но из горла вырвался только хрип, Фримен зажмурился и выгнулся, его будто выворачивало изнутри. Боль, жар, тошнота, да ещё и в прямом смысле связанные руки и ноги. Отвратительно, невыносимо и несправедливо. Для чего и для кого продолжать такое существование? Бенедикт отрыл что-то в багажнике и шумно захлопнул. После подошёл к Мартину, снова надевая на него кляп, в ответ на широко его распахнутые глаза, Бенедикт одними губами произнёс: «Прости», пару секунд смотря прямо в глаза. — Мы больше не можем терять время, пойдём пешком, зомби, вроде, по близости нет, доберёмся. Он взвалил Мартина на себя, везти его было не на чем, и, несмотря на то, что Фримен явно был грузом не из лёгких, хоть и скинул около десятка килограммов за недолгое время, Бен обещал, что спасёт его. Оставалось лишь надеяться, что по дороге он не свалится в голодном обмороке и не забудет, в какую сторону им нужно идти, чтобы достигнуть цели. Мартин не мог сопротивляться никаким образом, учитывая, что на него снова надели кляп, поэтому ему оставалось довольствоваться расплывчатой витиеватой линией дороги. Примерно через двадцать минут оказавшейся вдруг длинной и изнуряющей дороги, Бен подплёлся к обочине, опираясь о дерево. Он отрывисто дышал, глаза слипались, а живот сводило так, что голова кружилась ещё сильнее. По идее половину пути они уже должны были пройти, но ощущения были такие, будто это был последний путь, который именно в этот момент должен был закончиться. Нужно было передохнуть, но минут пять, не больше. Бен аккуратно опустил Мартина, усаживая у дерева и снова снял кляп, чтобы ему было на время хоть немного легче дышать, приземляясь рядом. Мартин сплюнул на землю кровь, от железного кляпа пострадали дёсны, да и в целом его выворачивало изнутри, организм мутировал. Он выгнулся, стиснув зубы, и запрокинул голову. — Кровь... — прокряхтел полузомби, его взгляд остекленел, а Бенедикт инстинктивно дёрнулся назад, — пожалуйста… Бенедикт поджал губы, смотря на друга, которым овладевает эта адская зараза, так быстро и так беспощадно. Он не мог его потерять, не сейчас. Камбербэтч посмотрел куда-то в сторону, глубоко вдыхая, после опуская голову на руки, они жутко тряслись от смешанных чувств страха и усталости. — Прости, прости меня, ради всего святого, Мартин, — на глаза наворачивались слёзы, — я устал и даже не уверен, идём ли мы в правильном направлении, — он уже и забыл, что стоило бы приготовить пистолет, ведь вирус явно становился всё сильнее. Фримен резко зажмурился, сдержать себя было практически невозможно, глаза будто застилала пелена, в нос ударил резкий запах крови. Остекленелыми глазами он уставился на Бена, который захлёбываясь пытался что-то ему объяснить, слышны были лишь отрывки фраз. —… знаю, ты слышишь, Мартин. Я раньше не знал, что такое бывает… Бен поджал губы и задумался о том, что со стороны он, возможно, выглядит жалко. Он хотел было открыть рот, но услышал голос Мартина: — Убей меня… если не успеем… просто убей. — Я... я не смогу, Мартин, — ответил Бенедикт, приблизившись к нему, судя по взгляду и тому, что он смог членораздельно выразить свои мысли, Мартин пришёл в себя. Его слова одновременно разозлили и испугали Бенедикта. Он поднялся, оглядываясь по сторонам, примерно через полчаса стемнеет настолько, что они не смогут передвигаться в нужную им сторону, они вовсе не смогут увидеть никакую сторону. Счёт времени давно был утерян, но темнеть явно стало раньше и, наверняка, похолодало, правда, измученным от голода и недосыпа было не разобрать. — Нужно идти сейчас, — Бенедикт в очередной раз надел Мартину кляп и взвалил его на себя. Он слегка пошатнулся, вероятно, забыв, какой вес до этого тащил около мили, но нужно было дойти до цели, пока ещё был шанс. Камбербэтч искренне надеялся, что двинулся в верном направлении, и осталось им не больше минут двадцати, если не меньше. Больше он вряд ли выдержал бы в его состоянии, и не известно было: могли ли по пути выскочить зомби. Но пока мог, он двигался. Чтобы отвлечься от дурных мыслей, заполонивших голову, и сосредоточиться на дороге, Бен начал вести отсчёт, когда число в голове перевалило за тысяча триста восемьдесят два, он уже думал, что потеряет сознание от бессилия, и на этом всё закончится. Но не так далеко, Бенедикт смог увидеть свет фонарей и что-то смутно напоминающее красный крест. За всё время апокалипсиса он уже сотню раз приходил к вере в Бога и столько же, если не больше, терял её. В эту секунду ему показалось, что высшие силы всё же существуют, иначе всё происходящее последние несколько часов, Бен объяснить не мог. У него будто открылось втрое дыхание, свет фонарей становился всё ярче, цель казалась всё ближе и ближе. Они наконец добрались до места, где были ещё люди, не имело значения здоровые полностью или же частично заражённые, но это были люди. За эти жуткие несколько месяцев начало казаться, что они существуют в проклятом мыльном пузыре и единственные подвергаются пыткам в виде зомби. Слишком трудно было верить в спасение, находясь только вдвоём, а теперь им могли помочь и другие. Мартина с Бенедиктом увидели на подходе работники центра. Пока у Бена забирали Мартина и задавали вопросы, он успел заметить на часах цифры: 21:29. Он успел, времени ещё было много. Самого Камбербэтча также отвели в очередь на осмотр. Оказалось, людей, спасшихся от нападения мерзких тварей, заполонивших планету, было предостаточно, очередь была ужасающе длинной. Люди сидели на полу, многих лихорадило, видимо, от укусов, кто-то был даже в более пугающем состоянии, чем Бен, среди них были даже дети. До Бенедикта очередь дошла часа через полтора, и всё это время, он не видел Мартина. Это начинало настораживать, руки затряслись, он прикрыл глаза, медленно выдыхая, прежде чем зайти в кабинет. Во время осмотра он был как в тумане, плохо помнил, что спрашивали, не понимал до конца, для чего находится здесь, в ушах звенело. Видимо, сказывалось долгое отсутствие сна и еды. Бену поставили какой-то тонизирующий укол. От капельницы он напрочь отказался, постоянно смотря по сторонам в поисках Мартина. Он даже вылетел из кабинета раньше, чем его окончательно отпустили. Бенедикту показалось, что по коридору на каталке провезли Мартина, но, к несчастью, это оказался совсем незнакомый мужчина. Тогда он рванул к первому попавшемуся врачу, проходившему мимо, но ответа на свои вопросы о Мартине Бен получить так и не смог. Его охватила паника, голова начала кружиться. Зачем он сюда пришёл, если сейчас его потерял? Куда его увезли? Не расправились ли с ним? Почему их не пустили вместе? Бенедикт опёрся о стену, тяжело дыша. Голову не покидали навязчивые мысли. И тут его плеча кто-то коснулся, Бен дернулся, отпрянув назад, а потом увидел перед собой врача. — Сэр, ваш друг находится на довольно поздней стадии, вирус очень сильный, но сейчас мы стабилизировали его состояние на первое время. — Значит, вы поможете, его ведь ещё можно спасти? — Сэр, больница переполнена, состояние у него тяжёлое, у нас не достаточно оборудования. По щекам покатились слёзы, он упал на колени, вцепившись в халат врача: — Пожалуйста, вы должны ему помочь, вы не представляете, через что нам пришлось пройти, я же спас его… я… я… — Успокойтесь, сэр, ради всего святого, перестаньте, — он попытался поднять отчаявшегося, но тот слишком крепко вцепился в халат. — Послушайте, мы… — Вы должны… вы не можете оставить его… — Сэр, наша клиника в состоянии лишь помочь ему избавиться от страданий, простите, но это всё. — Должно быть хоть что-то, что-то, я… — он уткнулся лицом в халат врача, не закончив предложение, слёзы душили, говорить нормально не получалось. Врач снова попытался приподнять его, крепко хватая за запястья и слегка встряхивая. У него не было времени на истерики, эта беседа и так продлилась слишком долго, секунды были на счету, слишком много людей умирало, чтобы он усердно успокаивал одного мужчину, потерявшего надежду. Он даже не знал его имени, хотя лицо было довольно знакомым, но вспоминать было также некогда. — Послушайте, успокойтесь, и послушайте. Боюсь, вы вряд ли успеете, вирус очень сильный, то, что у него осталось ненамного меньше суток, не гарантирует, что он не обратится раньше, но клиника, которая, вероятно, может оказать помощь в его состоянии в часах двадцати отсюда, — он посмотрел на опухшее от слёз и грязное от пыли из-за долгих скитаний лицо Бенедикта, приобняв его за плечи, и добавил: — А сейчас мне пора идти, извините. Бенедикт сделал шаг назад, пропуская врача дальше по коридору. Охваченный болью и обидой, он с трудом сдерживал слёзы, чтобы видеть, куда идти. Следуя по направлению, откуда предположительно вышел врач, он надеялся найти палату с Мартином, которую ему так и не показали. Нужно было хотя бы попытаться, нельзя было сдаваться, пока была хоть малейшая возможность спасти его жизнь. В голове назревал план, как добраться до другой клиники, для полной картины нужен был только сам Мартин. Минут через десять скитаний по коридору из одного угла в другой, Бенедикт наконец увидел в одном из кабинетов Мартина в уже не настолько жутком состоянии, что было до этого, если, конечно, не считать внешний вид. Он подошёл к его кровати, осматривая всё вокруг. К счастью, других пациентов было не так много, и все они были в отключке, видимо, уже стабильно, поэтому пока к ним внимание персонала не требовалось. — Бен… — тихо произнёс Мартин, — мы успели. После его слов и подобия улыбки к горлу снова подступил ком. Бен поджал губы, прикладывая руку к его щеке. — Я так рад, что тебе лучше, но нам нужно… — он не договорил, Мартин сел на кровати, перебивая его. — Тебе тоже должны были помочь, я правда чувствую, что уже больше человек, — он даже усмехнулся. — Даже не верится… В этот раз его перебил Бен, нельзя было терять ни секунды: — Ты можешь идти? — Что, прости? — Нам нужно уйти отсюда как можно скорее, будет круто, если ты сможешь встать, я помогу, но ты должен встать и пойти. — Зачем? — Мартин, пожалуйста, я хочу тебе помочь, объясню, когда выйдем. — Ладно… — Мартин кивнул, аккуратно поднимаясь с кровати и хватаясь за Бенедикта, чтобы не свалиться. После Адских болей и почти шести часов с перевязанными руками и ногами сил стоять, а уж тем более идти особо не было. Но, пользуясь моментом, когда он будто вновь почувствовал себя человеком, Мартин старался изо всех сил передвигаться самостоятельно. Боли он не чувствовал из-за введённых лекарств, но в любом случае сейчас его физическое состояние было намного лучше. Он хотя бы мог дышать без чувства боли в груди, без тошноты, без ломоты, мог более-менее соображать. Как жаль, что эффект от лекарств не продлится больше пары часов, и Фримен довольно скоро вернётся к мучительной боли, а позже и состоянию овоща. Бен пытался утешиться мыслью, что он успеет, ведь в этот раз он дотащил его в прямом смысле на себе самом. Значит и новая попытка должна увенчаться успехом. Он взглянул на запястье друга. На часах сверкнули цифры 19:24. Уже меньше двадцати часов, но ведь клиника по словам врача была в двадцати часах не с точностью до секунды, они могли добраться и раньше, нельзя было упускать шанс. Персонал особого внимания на них не обращал при таком загрузе, и это было огромнейшим плюсом в данной ситуации, никто их не отвлекал и не тратил драгоценное время. Они вышли из больницы и направились куда-то в сторону. Мартина одолевало любопытство. — Так куда мы всё-таки идём? Бенедикт озирался по сторонам, с трудом пытаясь удержать себя самого на ногах и Мартина, который без его помощи был не в состоянии передвигаться. Он был сконцентрирован на чём-то своём и не расслышал первый вопрос Мартина, хоть и сам обещал рассказать после выхода, куда они направляются. И вдруг Бен даже немного ускорился, видимо, вычислив нужное направление. — Бен, куда мы? — снова окликнул его Мартин. — Мы едем в другую клинику, где тебе точно помогут. Я обещал, что спасу тебя, я это сделаю. — Подожди, почему мне не помогут здесь? — удивился Мартин. — Сказали, нет должного оборудования, и могут только убить тебя, чтобы не мучился. — Какого ещё оборудования? — Понятия не имею, Мартин, но мы успеем в другую клинику. — Но как? И тут он увидел, что они остановилась у кареты скорой помощи, в нынешних условиях их использовали для доставки новых медикаментов и оружия и в экстренных случаях для укрытия персонала и возможности выехать из опасной зоны. На вызовы уже практически не выезжали, связь была ужасной, да и работников еле хватало на помощь пациентам в самих центрах. Машины скорой помощи были оснащены и оружием, и медикаментами, и экстренными сухпайками — просто идеальный вариант для их перемещения до нужной точки в данной ситуации. Эта мысль пришла Бенедикту в голову сразу после того, как он услышал от врача про другую клинику. Единственное, что он не продумал в этом плане: как открыть дверь скорой помощи, чтобы в неё попасть и уехать, поэтому в этом вопросе оставалось уповать на удачу. Он дал Мартину опереться о капот машины и нагнулся к земле, надеясь, что работники могли обронить хотя бы запасной ключ. — Бен, ты в своём уме, это же просто безумие какое-то. Бенедикт отрыто игнорировал замечания Мартина, продолжая поиски, хотя самого начинала охватывать злость. Неужели он не понимает, что всё это лишь ради его же блага? Ведь в той клинике его могут спасти, нужно только добраться, и они смогут это сделать без проблем, если только найдут ключи от этой чёртовой машины. Под каретой скорой помощи ключей не оказалось, в дверях тоже, Бенедикт уже хотел хорошенько пнуть по этой идиотской рухляди, как до ушей донёсся звук сирены, и не так далеко в темноте можно было увидеть яркие синие огоньки. Бен быстро сгруппировался, прячась за машиной, и потянул за собой Мартина. Им улыбнулась несказанная удача, оставалось лишь запрыгнуть в другую машину, пока её не закрыли, и проблема решена. — Это слишком… — произнёс Мартин, а следующие его слова заглушил звук сирены, приблизившейся машины скорой помощи, впрочем, Бенедикту было всё равно. Действовать нужно было быстро, двери припарковавшийся рядом скрой распахнулись, через пару секунд хлопнула водительская дверь, из машины начали выгружать какие-то ящики. Персонал был перегружен, и приехавшим самостоятельно приходилось разгружать и заносить припасы, пользуясь подмогой охраны, поэтому нужно было лишь дождаться, пока они зайдут в здание. И именно в момент приступить к выполнению плана. Казалось, что, несмотря на оперативность медперсонала, они двигались слишком медленно, но буквально через пару минут все ненужные свидетели скрылись за дверьми клиники. Бен рванул к машине, помогая Мартину усесться на каталку внутри, и быстро занял водительское место, поворачивая ключ зажигания, очень своевременно оставленный в машине. Времени удостовериться, что Мартин закрыл двери, не было, и он просто рванул с места, вдавив педаль газа в пол. Пропажу машины обнаружили позже на пару минут, но этого времени хватило, чтобы беглецы удивительным образом успели скрыться из виду.