Мертвец

      — Он мёртв.       — Убит.       — Снова.       — Жестоко.       — Загнан и замучен.       — Обезглавлен.       — В слезах и крови.       — Он кричал.       — Он звал тебя.       — Он молил тебя помочь.       — Он взывал к своему отцу!       Голоса… Эти проклятые голоса…       Они всё не отступали. Нашёптывали, кричали. Вводили в смятение и ввергали в отчаяние. А после даровали надежду. Такую красивую и такую желанную. Но насквозь гнилую и лживую. И всё же у Него более не получалось так просто отмахиваться от неё. От них. Слишком уж долго они отравляли своими словами Его разум. И делали это слишком настойчиво. Он понимал, прекрасно понимал, что им нельзя верить. И Он не верил им. Старался не верить. Но всё это длилось слишком долго…       И они уже не ограничивались одними только словами. Образы. Яркие и до невозможности реалистичные. Как убивали Верису, до самого последнего вздоха защищавшую их сына. Как убили рядом с ней и самого Лориана. И ведь это было лишь только началом. У Него сердце на куски разрывалось от вида Лориана, вынужденного собственными руками убить поднятую из мёртвых мать. Лицо сына в этот момент доставило Ему такую боль, с которой никогда не смогли бы сравниться никакие порождённые умами демонов пытки.       Ему из раза в раз приходилось смотреть на то, как Лориан отчаянно сражался изо всех своих сил, желая во что бы то ни стало защитить свою подругу. И как он не справился, обречённый лицезреть её смерть, а после самому стать пищей для жадных до живой плоти тварей. Они заставили Его смотреть на это. Снова и снова.       И теперь вот третья смерть Лориана. Они показывали её во всех терзающих душу подробностях, смакуя каждую кровавую секунду. Дар, оставленный Им сыну, сделал Лориана сильнее. А взятое Лорианом из их дома оружие стало для него инструментом, через который эту силу можно было реализовать. И Лориан был великолепен. Он делал и достигал куда больше, чем можно было бы ожидать от мальчишки его возраста. Но этого было недостаточно. Этого никогда не было достаточно. И сражавшийся до самого конца Лориан вновь потерпел неудачу в битве с врагом, одолеть которого для него было невозможно. Его сын в очередной раз умер с осознанием, что так и не смог ничего изменить. Он не смог спасти Сильвану. И был обезглавлен прямо у неё на глазах. А затем ещё и голова его была уничтожена без остатка в наивной попытке предотвратить его возможное возрождение. Если бы только всё было так просто…       — Ты можешь помочь ему! — синхронно наседали неугомонные голоса.       — Да, могу, — тихо ответил Он.       Лориану Он ещё мог помочь. В отличие от Верисы.       Голоса вот уже некоторое время перестали истязать Его незнанием и догадками относительно её судьбы и выложили всё, как оно было на самом деле. Разумеется, подобрав для этого самый подходящий момент и самую выгодную форму. Подходящий для них момент. И для них же выгодную форму.       Тогда Он едва сдержался. Они подвели Его к самому краю, и Он уже готов был воплотить их желание, как остатки самообладания всё же взяли над Ним верх. Помогли очередные истязания демонов. Боль спасла Его от навязанных мыслей и укрыла разум от стороннего вмешательства. На время.       Но, к сожалению, и она уже не могла служить для Него прибежищем. Прямо сейчас Ему под кожу заливали жидкий огонь, сантиметр за сантиметром сжигающий Его плоть и расплавляющий оголённые кости. А Он этого даже не замечал, хоть и не пытался как-либо огородиться.       Просто голоса уже забрались слишком глубоко в Его сознание и слишком хорошо там окопались. Он более не мог от них отделаться, как не мог и банально игнорировать. Они завладели Его разумом. Полностью и бесповоротно. И одна только воля продолжала оказывать им сопротивление. Но насколько ещё её могло хватить?       — Освободи себя.       — Найди его.       — Защити его.       — Будь его отцом!       — Да, я — отец, — пробормотал Он себе под нос.       — Так исполни же свой долг! — взревели голоса. — Найди сына! Защити его!       Найти и защитить. Просто и понятно. Как отец Он действительно должен был это сделать. И Он хотел. Хотел так сильно, что готов был самолично разорвать себя на части, лишь бы сбросить мешающие оковы и вырваться из своей темницы. Он бы пошёл на всё ради возможности снова увидеть Лориана. Обнять его и сказать, что всё будет хорошо. Что теперь Он рядом, и поэтому всё будет хорошо.       Но была одна вещь, пойти на которую Он не мог. Единственная цена, уплатить которую Он не был согласен. Именно то, чего голоса от Него и добивались. Дать волю тьме внутри Его души и разверзнуть пасть Бездны. Запустить шестерни самой страшной катастрофы, какую только можно было представить.       Только осознание этой истины всё ещё поддерживало огонь Его затухающей воли. Осознание… и слабая надежда, что голоса лгали. Надежда на то, что показанные ими образы не имели ничего общего с реальностью или же являлись всего-навсего изуродованным и исковерканным её отражением.       Если всё поведанное голосами было ложью, призванной вывести Его из равновесия, тогда Он ещё мог заставить себя держаться и не поддаваться их тлетворному влиянию. В таком случае Он ещё мог бы выдержать.       Но затем прозвучала фраза, перечеркнувшая всё.       — Кель’Талас пал, — сообщил Вариматрас по другую сторону Его темницы. — Юный принц разгромил высших эльфов и теперь вместе с Тихондрием и Кел’Тузадом направляется в Даларан. Там они, наконец, призовут лорда Архимонда.       — Превосходно, — ответил ему довольным голосом Детерок.       Демоны продолжили обсуждать свои планы по захвату и разорению Азерота, но Он их уже не слушал.       Кель’Талас пал.       Вариматрас подтвердил то, о чём без устали вещали Ему голоса. Пускай частично. Пускай всего в одном моменте. Но подтвердил. И уже не в первый раз.       Было много причин продолжать упираться и не поддаваться тому, что Он узнал из уст голосов и демонов. Ни те, ни другие не заслуживали и ничтожнейшей крупицы доверия. Но после всех этих месяцев бесконечных пыток тела и искушения разума. После всего этого… Он уже был почти готов им поверить.       И это хрупкое «почти» только что обратилось в прах.       — Хорошо, — сказал Он твёрдо, снимая все свои ментальные заслоны. — Я сделаю это, — чистейшая тьма полилась из Его груди, уничтожая все оковы и стирая орудия пыток. — Я выйду отсюда и убью каждого демона со всеми их жалкими союзниками, — Его тьма заполнила пределы темницы и начала просачиваться сквозь её стены. Вариматрас и Детерок заметили перемены и уже готовились обрушить на Него всю свою мощь. — А после я приду за вами.       — Мы будем ждать! — победоносно протянули голоса, несмотря на то, что слова Его были угрозой.       И началась битва, в которой у двух великих демонов не было ни единого шанса.

***

      Лориан глубоко вдохнул и открыл глаза. С серых небес плотным потоком хлестал дождь, отчего ему пришлось резко оттолкнуть себя от земли и занять сидячее положение. Левая ладонь пробежалась по лицу, стирая с него скопившуюся влагу, а после застыла в районе горла. Никаких ран или шрамов. Правая рука провела схожую проверку у левого плеча и дальше по линии разреза на окровавленной одежде. Ничего.       Закрыв глаза, Лориан задрал голову к небу и широко открыл рот, ловя обильно ниспадающие крупные капли. Горло саднило от чудовищной жажды, и понадобилось порядка двух минут пребывания в таком неудобном положении, чтобы в достаточной мере притупить это чувство. Напившись, Лориан снова протёр лицо и медленно поднялся на ноги.       Первым, что привлекло его внимание при беглом осмотре окрестностей, стал Луносвет. Величественная столица Кель’Таласа заметно в этом самом величии поубавила с тех пор, как Лориан видел её в последний раз. Главные ворота были разрушены и в нескольких местах обвалилась защитная стена. И это только внешнее ограждение. В самом же городе ярко полыхала целая серия крупных пожаров, которым, очевидно, даже столь сильный ливень не мог послужить ощутимой помехой. Множество обрушенных башен и прочих зданий опять же. В общем, поводов для восхищения этим городом осталось очень и очень мало.       Хотя не то что бы Лориана это особо волновало.       Он равнодушно пробежался глазами по смазанным из-за дождя очертаниям разорённой столицы и переключился на нечто более близкое. Лориан помнил, что сражался с Артасом на маковом поле насыщенного жёлтого цвета. А теперь же видел вокруг себя одну только серость устилавшего землю покрова из завядших цветов. Очевидно, Артас постарался. Вряд ли специально, скорее, просто самим фактом своего присутствия. Предпосылки такого исхода Лориан видел ещё перед началом их скоротечной схватки.       Впрочем, имелись в этом царстве унылой серости и несколько вкраплений тёмно-красного цвета. Ещё не успевшая смыться дождём кровь. Особенно крупное пятно наблюдалось прямо под ногами Лориана, и ему не нужно было гадать над тем, кому вся эта кровь принадлежала. Тем более что всё ещё сохранилась, пускай и была уже едва различима, кровавая тропа от него до того места, где Артас и нанёс ему свой решающий удар. Там же обнаружились и осколки его разбитого меча, а чуть далее и парой метров правее нашёлся также и покорёженный щит. Золотую эмблему на поверхности последнего пересекало теперь так много разрезов, что изначальный узор за ними всеми уже было не разобрать. Невелика беда. Главное, что можно было восстановить его защитные функции. Ущербность оформления на этом фоне значения не имела.       Взгляд Лориана вернулся к пятну крови под его ногами и тут же перескочил на соседнее, лишь совсем немного уступающее по размерам предшественнику. Трупа поблизости не наблюдалось, но Лориан и без того отлично знал, кто послужил донором для этой лужи. Как знал и куда делось её тело. Артас своих планов ни от кого не скрывал. Всё вслух проговорил. Сильвана стала очередным живым мертвецом в его несметной армии. Ценное приобретение.       На секунду Лориану показалось, что его сердцебиение участилось, к горлу подступил ком, а на глаза навернулись слёзы. Но это только показалось. Биение сердца если и ускорилось, то только для того, чтобы справиться с неуклонно падающей температурой тела. Ощущение же в горле являлось ничем иным, как не до конца утолённой жаждой. А слёзы… Никаких слёз не было вовсе. Только дождь. Холодный дождь, пробирающий до самых костей.       Дальнейшее пребывание на холме смысла не имело, потому Лориан отвернулся от места гибели Сильваны и размеренным шагом двинулся к своему испорченному оружию. Сперва он подобрал обе части разбитого меча, а после прихватил и щит. Когда он наклонился за последним, через дыру в одежде выскочил мамин кулон. Даже сейчас он не покинул Лориана.       Выпрямившись, Лориан чуть задумался, глядя на красный камень кулона, но быстро забросил это дело. Толку никакого, а время отнимало.       Ещё один взгляд на разрушенный Луносвет. Там по-прежнему должны были оставаться выжившие. Следопыты и мирные жители. А также живые мертвецы, которые интересовали Лориана в самую первую очередь. Ведь он собирался лично заняться их полным и безоговорочным уничтожением. Собственноручным умерщвлением каждой не обрётшей упокоения в своей смерти твари. Потому что он был таким же. Просто очередной мертвец, шагающий в обитель смерти и разложения. С той лишь разницей, что Лориан не мог умереть по-настоящему. Ни при каких обстоятельствах.       Идеальный мертвец.       И оттого самый страшный из них всех.