Безмятежность

Во время поцелуя руки Петры нежно обвили шею капрала, а его руки покоились на её талии, мягко поглаживая. Брюнет игрался с её ртом, как мог – слегка оттягивал нижнюю губу, прикусывая и тут же облизывая, и снова прикусывая. Для девушки такое обращение было в новинку, но, даже несмотря на то, что её губы слегка припухли и ныли, ей это нравилось, и она жаждала того момента, когда сможет ответить на его ласки. Вдоволь насладившись нежными губами Петры, Ривай углубил поцелуй – его язык легко проник в рот его избранницы. Та, поначалу испугалась этого смелого движения и нового, непонятного ощущения, но постепенно оно становилось приятным, волнующим, оно заставляло разгораться в груди жаркому огню. Рал нравилось это, она хотела, чтобы Ривай понял, что она чувствует в этот момент, чтобы он получал удовольствие. Поэтому Петра, в свою очередь, стала отвечать на его поцелуй, хоть неловко и неопытно, но со всей страстью, которую могла позволить себе её натура. Ривай уже не нежно придерживал Петру за талию, а лихорадочно прижимал её к себе, будто боясь, что девушку вздумает кто-то украсть у него. С каждым разом поцелуи становились все требовательнее и ненасытнее. Из-за подобного яростного темпа, влюблённым просто перестало хватать воздуха, и им пришлось оторваться друг от друга, чтобы перевести дыхание, но это лишь на пару секунд. Петра не могла уже адекватно расценивать ситуацию. Ей казалось, она не в силах вынести тот яростный пожар, который сжигал ей грудь и постепенно спускался всё ниже, но и сопротивляться такой настойчивости она тоже не в силах. Губы Ривая казались ей такими притягательными, сладкими. Петра окончательно потеряла способность рассуждать здраво: единственное, что она сейчас могла сделать, так это только отдаться ему. Их губы снова слились в поцелуе. Этот поцелуй был жарким, хищным, немного грубым. Однако продлился он недолго. Ривай разорвал поцелуй, протянув между их губами тонкую нить слюны. Капрал внимательно посмотрел в затуманенные глаза девушки и провёл ладонью по её горячей щеке. Потом дотронулся пальцем до искусанных губ Петры, чуть надавливая на них. Рал почувствовала лёгкое пощипывание на своих губах, которое смешалось с теплом прикосновения капрала. Девушка крепко прижалась к Риваю, давая понять взглядом, чтобы он не прекращал. Они оба осознавали, что заходят слишком далеко, однако их собственные тела не хотели слушаться, продолжая эту пошлую игру. Капрал нежно укусил Петру за мочку уха, прижимая её спиной к столу. Через пару мгновений их куртки и ремни лежали на полу. Капрал аккуратно расстегивал пуговицы одну за одной на рубашке Рал. Петра то же самое делала с капралом, оголяя его торс. После того, как они оба были раздеты до пояса, Ривай начал обжигающими поцелуями покрывать шею девушки, её плечи, ключицы, ложбинку между грудей, скользя горячим языком по тёплой коже. Петра чуть не вскрикнула, когда Ривай стал целовать, сосать, лизать и слегка покусывать сосок. Пальцами другой руки капрал ласкал второй сосок, сжимая и поглаживая ладонью. Петра запустила пальцы ему в волосы и судорожно сжала голову, слабо постанывая и слегка выгибая спину. Рал казалось, что ещё немного и она умрет. Петра почувствовала, как его ладонь плавно заскользила вниз от ее груди к талии. От этого прикосновения по всему телу пробежал приятный трепет. Девушка слегка дрожащими руками попыталась расстегнуть ширинку штанов капрала. Но Ривай резко схватил её за руку и пронизывающим взглядом посмотрел на Рал. Девушка сильно смутилась и отвела глаза в сторону. - Петра, посмотри на меня, - приказным тоном потребовал Ривай. - Ты действительно хочешь этого? Мы можем остановиться. Девушка посмотрела на Ривая и молча кивнула. "Петра, одумайся! Неужели ты серьёзно хочешь заняться этим с Риваем?! Разве тебе мало поцелуя?" - спрашивала сама себя Рал. Но желание так охватило девушку, что она не могла отказаться. - Хорошо. Тогда нам лучше перейти в мою комнату. Ривай легко подхватил Петру на руки и подошёл к двери, ведущей в его спальню – она была смежной с кабинетом комнаты. Критически осмотрев дверь, он аккуратно толкнул её коленом, чтоб не испачкать. - Можно… было поставить… меня… - прошептала Петра. - Нет, - отрезал Ривай. – Я выпущу тебя, а ты тут же передумаешь и убежишь. Рал вздохнула и прислонилась к плечу капрала. Конечно, она никуда не собиралась убегать. Она приняла твёрдое решение, как в тот день, когда собралась записаться в разведотряд. Немного обидно, что Ривай так в ней сомневается, хоть она и давала повод своим нерешительным поведением с поцелуем. Но всё же приятно находиться у него на руках – они дарят невероятное ощущение надежности, уверенности, что с тобой ничего не случится. Более того, от Ривая очень хорошо пахло – чем-то пряным, свежим и одновременно сладковатым. Рал жадно вдыхала этот великолепный аромат. Она провела пальцем по коже капрала. На шее она такая тонкая и нежная, что даже даст сто очков вперёд девичьей. Вот бы на ней сейчас поставить… - У тебя такое серьёзное лицо, когда ты о чём-то думаешь, - прервал размышления Петры голос капрала. Оказывается, пока она предавалась своим не вполне приличным мечтам, они уже зашли в комнату и теперь стояли рядом с кроватью. Интерьер, конечно, был здесь спартанский, но всё зато сверкало ослепительной чистотой – простыни, к примеру, были просто белоснежными. - Прости, - смутилась Петра. - Ничего. Я… мне нравится, когда у тебя такое выражение лица. - Ривай бережно посадил девушку на кровать. Ого, оказывается, не только она за ним наблюдала тайком. - Теперь надо снять обувь, в ней будет немного неудобно, - чуть усмехнулся капрал. Вот странно, сказочный принц одевал Золушке туфельку, а её принц снимает. Правда, и не туфельки, а тяжёлые солдатские сапоги, но это же не слишком важно, верно? Важно то, что чувства они испытывают ровно такие же. Ривай поднялся с колен и опёрся на кровать, нависнув над Петрой. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза – безмолвное общение душ. Ривай вновь поцеловал её, долго, страстно. Опять голова Рал волшебным образом опустела. Капрал опрокинул девушку на кровать. Он нежно провёл пальцем сначала по шее Петры, потом по груди, животу, и, добравшись до пояса, стал снимать с неё штаны. Девушка изнывала от странной смеси желания с нетерпением. Наконец, Ривай взял одну из обнажённых ног Петры и начал целовать , поднимаясь постепенно от колена до бедра. Рал просто сходила с ума от новых ощущений и, не в силах сдерживать себя , застонала. Капрал вернулся к её губам, целовал и одновременно терзал их. Потом уголки губ, щёки, виски – он лихорадочно целовал всё её лицо. Однако, когда он отвлёкся на то, чтобы вновь прикусить ей ухо, Петра осуществила свой ход – жадно впилась в шею капрала. «Ещё, ещё несколько! Потому что он мой, мой», - пронеслось в затуманенной сладостной дымкой голове девушки. Потом его пальцы скользнули между ее бедер. Ее руки вцепились в плечи капрала, а из горла Петры вырвался хриплый стон. Он подождал несколько секунд, затем начал снова ласкать ее между ног — сначала осторожно, а затем все сильнее и сильнее, пока наконец Рал не почувствовала приятное напряжение внизу живота. Его пальцы ласкали ее, не останавливаясь ни на секунду. Это доставляло ей сладостное мучение, и Петра начала инстинктивно поднимать бедра навстречу его руке. Рал повернула свою голову в сторону и тихо застонала. Его губы продолжали ласкать ее грудь, а пальцы рук доводили девушку до экстаза. Капрал приподнялся, расстегнул ширинку и быстро стянул с себя штаны. «Вот сейчас!» - Петра нервно прикусила губу. Она уже давно почувствовала во время их поцелуев, насколько она не безразлична Риваю, она внутренне уже подготовила себя к тому, что случится за этим. Но всё-таки это был её первый раз, и ей было немного страшно. - Ты боишься? – обеспокоенно спросил Ривай. – Если ты… - Нет, - твёрдым голосом возразила Петра и обвила руками шею капрала. – Я готова. – Если рядом с ней мужчина, которого она любит больше собственной жизни, то она ничего не будет бояться. Вскоре Ривай почувствовал, как ее рука, плавно скользнув по бедру, ласкает его восставшую плоть. Из его горла вырвался низкий стон, который давал понять, что ему это нравится. Он услышал громкий стук собственного сердца. Ее рука такая теплая, а прикосновение невероятно волнующее. Петра не верила своей смелости. Она никогда раньше даже и не думала о таком. Ривай широко раздвинул ноги Рал и медленно вошёл в неё. Сначала она почувствовала напряжение, а затем резкую боль. Рал выгнула спину и впилась ногтями в спину Ривая. На белоснежной простыни появились капли крови. Капрал плотно прижал девушку к себе и впился в губы Петры, останавливая крик, который уже был готов сорваться с её губ. Он не шевелился, оставаясь внутри девушки. Оторвавшись от её губ, Ривай нежно поцеловал Петру в щеку, мысленно прося немного потерпеть. Капрал начал медленно двигаться, не отрывая взгляда от лица Рал. Дыхание участилось. Боль постепенно утихла и Петра смогла полностью расслабиться. Капрал был превосходным любовником – нежным, терпеливым, осторожным. На миг в Петре взыграла ревность – неужели у него были женщины до неё? Он же такой… такой… Петра всем телом прижималась к Риваю. Нет, она не отдаст его никакой женщине. Удостоверившись в том, что Петра полностью успокоилась и не чувствует боли, капрал сменил темп. Вскоре плавные движения стали переходить в быстрые толчки. Толчки становились сильнее и резче. Он проникал все глубже и глубже в нее. Казалось, что он пронзает Петру насквозь. Рал громко стонала и ее тело сладострастно изгибалось, а её бёдра начали двигаться навстречу движениям капрала. Ещё совсем немного и Петра достигнет пика наслаждения. Мышцы охватила сладкая судорога, томительно разливаясь по всему телу. Капрал на мгновение остановился и кончил внутрь Петры. Он прикусил нижнюю губу, чтобы не застонать. Петра вскрикнула. У обоих перехватило дыхание. Волна наслаждения сводила Петру с ума. В этот момент девушка собой не владела, да и не хотела владеть, ей нравилось это состояние.