Хорошие дети плачут молча

Литтл-Уингинг мирно спал, не подозревая, что этой ночью стал объектом совершенно неподходящего внимания. Точнее, объектом этого внимания стал дом номер четыре на Тисовой улице, с недавних пор пустовавший. Местные сплетницы ещё точили клыки, перемывая косточки семейству Дурсль, но постепенно в их разговорах первую скрипку стало играть обсуждение внезапного появления мистера Брукса из дома номер девятнадцать совершенно не в то время, в которое он обычно приходил с работы. Дело в том, что помянутый мистер Брукс забыл дома папку с важными бумагами фирмы и заехал за ней в обеденное время. И был весьма удивлён, узрев в собственной спальне одетую только в один розовый халатик с перьями и чёрные чулки в сеточку миссис Брукс, которая бодро занималась неким видом гимнастики с помощью некоего мистера Сантини, известного в Литтл-Уингинге как чистильщик бассейнов и разнорабочий. Особую пикантность ситуации придавало то, что мистер Сантини был облачён в костюм Адама… Увы, мистер Брукс не смог проявить похвальную английскую сдержанность при виде этой волнующей сцены и, схватив каминные щипцы, начал охаживать ими блудодеев. Итог — миссис Брукс и мистер Сантини в больнице с серьёзными травмами разной степени тяжести, а мистер Брукс перешёл под тщательный патронаж суровой британской Фемиды… Самое интересное, что именно миссис Брукс в своё время развернула самую настоящую кампанию против Петуньи Дурсль и её оступившегося отпрыска, в противовес выставляя собственный безупречный моральный облик. И тут такой конфуз… так что тема семейных неурядиц Петуньи отошла на задний план словно сама по себе. Возможно, сплетницы подметили, что с теми, кто позволяет себе лишнее, рано или поздно приключается череда мелких неприятностей — не фатальных, но досадных. Возможно, это Дар Ясена постарался столь причудливым образом, кто знает… Во всяком случае, теперь в Литтл-Уингинге жили только абсолютно нормальные люди, и эти нормальные люди в ночное время спокойно спали. И даже без Магглоотталкивающих Чар никто из них не увидел бы внезапно появившихся перед домом номер четыре двух людей — мужчину лет сорока с длинными вьющимися волосами ниже плеч и черноволосого зеленоглазого худощавого подростка. А если бы видели — то наверняка признали бы в подростке племянника-хулигана Петуньи, уже больше года сгинувшего неизвестно куда. Сириус и Ясен аппарировали на Тисовую глубокой ночью и убедились, что поблизости не наблюдается ни одного мага, а все магглы спят. Дом на Тисовой, дом несчастливого детства Гарри, когда-то выглядевший нарядным и уютным, сейчас выглядел нежилым и зловещим. На калитке висела табличка: «Продаётся». Сириус сделал несколько быстрых движений палочкой и сказал: — Сигналки! — Министерские? — поинтересовался Ясен. — Да нет, — покачал головой Сириус. — На стандартные чары не похоже, накладывал маг с фантазией… — Возможно, Дамблдор, — кивнул Ясен. — Я бы с тобой согласился, — кивнул Сириус, — весьма и весьма похоже. Только вот… силы в этих чарах маловато для Светлейшего. Уровень выше среднего, не более. И ненамного выше. — Кхм… Может, просто решил не выкладываться? — поинтересовался Ясен. — Может, — согласился Сириус. — А может, одну бородатую тварь наконец-то начали настигать откаты… Во всяком случае, чары хоть и затейливые, но для меня не помеха. Потерпишь минут пять? — Конечно, — кивнул Ясен. — Может, помочь? — А вот этого не надо, — серьёзно сказал Сириус. — Если чары настроены на слепок твоей магии, то вполне могут среагировать в самый неожиданный момент. Ты хочешь, чтобы сюда явился Дамблдор? Ясен серьёзно подумал над вопросом. Секунд этак пять. — Нет, — ответил он. — Не стоит пока. А то не оценит всей прелести сюрпризов, которые мы для него приготовили. — Узнаю дитя Мародёра! — оскалился Сириус. — Тогда — жди. Сириусу пришлось махать палочкой не пять минут, а как минимум вдвое больше, но Сигнальные чары он всё-таки отключил, и они наконец-то прошли в калитку. Замок Сириус тоже не стал вскрывать Алохоморой, а достал из кармана связку тонких кривых палочек, в которых Ясен с изумлением опознал отмычки. — Крёстный? — удивился он. — Откуда? — У нас на курсе учился один мальчишка из магглов… Из неблагополучного района, — пояснил Сириус. — Он обычные замки вскрывал на раз без всякой магии. Вот я и попросил меня научить. За десять галлеонов. Он, конечно, удивился, но научил… Так что мы до седьмого курса конфискат у Филча обносили без всякой магии… Эх, жаль, что этих железок со мной в Азкабане не было — сбежал бы значительно раньше… — Крёстный, ты gopnik, — фыркнул Ясен, и тут же подумал, что прокололся. Но Сириус на эту оговорку внимания не обратил. Точнее обратил, но не так, как думал Ясен. — Вот поговорю с Антонином… — проворчал он. — Опять он тебя плохому учит… Ты так скоро всякие слова типа «bliad» и «pizdets» употреблять начнёшь, совсем ребёнка испортили… — Да ладно, крёстный, не ворчи, — шутливо толкнул Ясен Сириуса в плечо. — Я больше не буду. Сириус в ответ только отрывисто рассмеялся. Ясен вошёл в бывшую комнату Гарри и огляделся. Мыслей о том, где может быть тайник, не было никаких. Вот разве что под подоконником… или под кроватью в углу? К счастью, Сириус заметил его состояние и участливо спросил: — Забыл? Ничего, после Азкабана бывает… Погоди, я тебе помогу. И Сириус обернулся громадным чёрным псом, лизнул Ясена в ладонь и начал принюхиваться. А потом полез под ту самую кровать, так что наружу торчал только лохматый собачий зад. Ясен с трудом сдержал смех, глядя на радостно семафорящий собачий хвост, к счастью, продолжалось это недолго. Сириус из-под кровати вылез, снова перекинулся и сказал: — Точно, под кроватью что-то есть… Там твой запах сильно чувствуется. Запах твоей магии, я хотел сказать. — А разве магия пахнет? — удивился Ясен. — Для меня — да, — хмыкнул Сириус. — Но только когда я в облике Бродяги. Кстати, запах твоей магии немного изменился… стал взрослее, что ли… Вот что делает с магами Азкабан… «Это не только Азкабан, Сири», — подумал Ясен, залезая под кровать и старательно простукивая доски. Наконец одна из них, угловая, отозвалась более гулким звуком, да и лежала она как-то кривовато. Поэтому Ясен быстро трансфигурировал из носового платка перочинный ножик и подцепил немного торчащий краешек доски. Дерево поддалось, дощечка послушно отскочила, и Ясен увидел прямоугольное углубление, в котором лежало несколько вещей. Мешочек с монетами, небольшой альбом с колдографиями с обтянутой кожей обложкой, шкатулка и небольшой мягкий свёрток. Ясен стал осторожно, по одной доставать вещи из тайника и передавать Сириусу, а потом вылез из-под кровати и застал того за перелистыванием альбома. Да, похоже, в этой реальности Хагрид тоже подарил Гарри альбом с колдографиями родителей… — Мерлин, Гарри… — прошептал Сириус. — Это ведь тот самый альбом, что подарил тебе Хагрид? Ясен кивнул. — Как хорошо, что он уцелел! — воскликнул Сириус. — Смотри, такой у меня нет! И он показал Гарри колдографию, на которой Джеймс и Сириус парили на мётлах над квиддичным полем, шутливо перебрасывая друг другу тренировочный снитч. — Ты не говорил, что тоже играл… — удивился Ясен. — А я и не играл, — ответил Сириус. — Это мы так, дурачились… Полетать я любил. И как-то торопливо опустил глаза. Ясен только вздохнул. Ему всё больше и больше казалось, что со стороны Блэка по отношению к Джеймсу была далеко не просто дружба. — Я не был влюблён в твоего отца, если ты сейчас подумал об этом, — спокойно сказал Сириус. — Но и дружбой я бы это не назвал. Это было скорее… запечатление. Не забывай, что я на какую-то часть пёс. А псу обязательно нужен тот, кому он может служить… и поклоняться. Именно поэтому со смертью Джеймса у меня так сорвало крышу. Преданные собаки умирают на могилах своих хозяев, знаешь ли… Но я ещё и слишком человек, поэтому просто сошёл с ума. Хорошо хоть, не насовсем. — И кто для тебя я? — спросил Ясен. — Замена… отцу? — Не совсем, — серьёзно ответил Сириус. — Ты был и похож, и не похож на Джеймса. А сейчас… Азкабан тебя изменил, оставив только внешнее сходство. Но в каком-то смысле это пошло тебе на пользу. Ты стал более сильным… более цельным, что ли… Мне сложно это объяснить, но я попробую. Когда ты оказался в тюрьме, я чуть было не сошёл с ума… снова… Спасибо Римусу, он смог меня вытащить… А когда ты вернулся, то моя жизнь наконец-то обрела смысл. Возможно, я вступлю в брак, у меня будут дети… И я буду верен жене и буду любить своих детей… Но самым главным для меня всё равно останешься ты, Гарри… Такие вот выверты сознания… Я тебя не напугал? — Нет, — спокойно сказал Ясен. — Только не ищи во мне хозяина, ладно, Сири? Сириус активно закивал, обернулся псом и начал прыгать вокруг Ясена. — Плохая собака, плохая… — шутливо свёл брови Ясен. — Мы ещё не всё посмотрели. Сириус вновь перекинулся в человека и открыл шкатулку. И присвистнул: — Сохатик, зачем тебе столько? Это ж практически аптечка аврора! Ясен взглянул. Шкатулка, поделённая на гнёзда, была заполнена фиалами с зельями. Костерост, Перечное, Рябиновый отвар, Кроветворное, Ранозаживляющее, мази от ушибов, ожогов, Обезболивающее зелье, Сон-без-Сновидений… Похоже, Гарри Поттер готовился к встрече с родственниками серьёзно… — Это всё Дурсли? — грустно спросил Сириус. — Не только, — ответил Ясен. — Просто я запасливый, а такие зелья в маггловском мире не достанешь. Вот и оставил здесь… на всякий случай. Сириус скептически кивнул, и Ясен раскрыл последний пакет. Тонкая, серебристая, словно струящаяся текучая вода ткань привычно и как-то ласково скользнула в руку. — Это она, она! — возликовал Сириус. — Мантия Джейми, я её из сотни таких узнаю! Как же хорошо, что она не досталась старому пауку! — Хорошо, — согласился Ясен. — Не помню уже, почему я её здесь оставил… но всё к лучшему. Ну что ж, Сири, нам пора? — Ага, — кивнул Сириус. — Пойдём на улицу, я восстановлю плетения. Ни к чему соглядатаям — кто бы они ни были — знать, что ты посещал этот дом. Пусть себе ждут. Они вышли на улицу, и Сириус вновь начал махать палочкой. Ясен же просто ждал, внимательно поглядывая по сторонам. Получить какой-нибудь неприятный сюрприз, в лице, к примеру, Светлейшего, ему не хотелось. Именно поэтому Ясен первым заметил тонкую девичью фигурку, еле заметную в неверном свете фонарей… и почувствовал смутную тревогу. Девушка брела по улице, порой спотыкалась и чуть не падала. Сириус к тому времени уже закончил, и Ясен указал ему на девушку. — Ого! — тут же проснулась в Бродяге врождённая галантность. — Похоже, эта юная мисс попала в беду… Надо бы ей помочь, нехорошо девушке бродить по улицам одной в такое неподходящее время. Ясен был с ним согласен, и поэтому оба быстрым шагом пошли навстречу девушке… чьё лицо по мере приближения казалось Ясену всё более знакомым. Бледное лицо, золотисто-карие глаза, взлохмаченные волосы, сейчас повисшие сосульками, испачканные кроссовки и джинсы… и выражение лица какое-то измученное… — Гермиона! — воскликнул Ясен, подбегая. — Гермиона! Неужели это ты? — Мисс Грейнджер? — поразился узнавший девушку Сириус. — Что с вами? — Мы знакомы? — спросила девушка. — Вы меня знаете? — Конечно, Герми, — ласково ответил Ясен, понимая, что девушка отчего-то не в себе. — Тогда скажите мне, это Литтл-Уингинг? — торопливо и как-то лихорадочно спросила Гермиона. — Да, это Литтл-Уингинг, Герми, — тихо сказал Ясен. — Гарри… — пробормотала девушка с отчаянием в голосе. — Я должна найти Гарри… Тогда я пойму, что значат мои сны. — Герми, ты что? — оторопел Ясен. — Не узнаёшь меня? Это же я, Гарри! — Гарри… — пробормотала девушка. — Гарри… Литтл-Уингинг… Гарри живёт там… Он мне объяснит… Сириус, некоторое время махавший палочкой, нахмурился и поманил Ясена. — Герми, подождёшь меня? — А ты отведёшь меня к Гарри? — спросила девушка. — Конечно, — ответил Ясен. — Только подожди немного, ладно? — Ладно, — ответила Гермиона и замерла. Было в этой неподвижности что-то жутковатое, неживое… — Сири, что с ней? — спросил Ясен шёпотом, подойдя к крёстному. — Ей стёрли память, но не очень качественно, — пробормотал Сириус. — Вот она и борется с последствиями Обливиэйта, как может. А ещё ей наложили оковы на магическое ядро. Сейчас она практически сквиб, а если ей не помочь — то станет магглой. И тогда попытка вспомнить просто сведёт её с ума. За что? Кто так обошёлся с этой девочкой? — Кажется, я догадываюсь, кто… — скрипнул зубами Ясен, коря себя за то, что не подумал о подобном раньше и не навестил Гермиону. А ведь это было предсказуемо. Гермиона, которая единственная поверила Гарри и открыто поддерживала его во время Турнира… Она просто не могла смолчать, когда Гарри обвинили в убийстве. Наверняка ходила к директору, справедливости добивалась… Вопросы задавала… разные… Вот её и убрали — что церемониться с магглорожденной? Палочку отобрали, наложили оковы на магию, Обливиэйт опять же наложили для надёжности. И отправили обратно к родителям, которым тоже потёрли память. Просто и гадко. И снова для этой пакости только один кандидат. Снейп наверняка не знал о том, что случилось, Волдеморт… не царское это дело, возиться с какой-то грязнокровкой. Волдеморт просто пристукнул бы и её, и родителей. А вот Светлейший… это вполне в его стиле. Пока девушка неосознанно действовала в русле его плана — замечала нужные подсказки и участвовала в суицидальных приключениях троицы, она его устраивала. Как только стала думать головой и задавать вопросы — устраивать перестала. Вот и случилось то, что случилось — кто будет спрашивать о какой-то Грейнджер? Тем более, что Макгонагалл, хорошо относившаяся к своей лучшей ученице, загремела в Мунго во время суда над Гарри. А так… «Ах, я сожалею, мисс Грейнджер решила нас покинуть, её родители переезжают в Америку, я уже написал рекомендательное письмо в Ильверморни…» И глазками голубенькими из-под очков — луп-луп… Тьфу, пакость. — Думаешь, Светлейший? — мгновенно срубил фишку Сириус. — А ты сможешь ей помочь? — Смогу, — кивнул Ясен. — Гиппократ Сметвик смог помочь Августе Лонгботтом, когда она в Мунго попала, а уж я и подавно смогу. Это было чистой правдой. Ясен, узнав о попадании бабушки Невилла в Мунго, рвался помочь, его удерживали от этого опрометчивого шага всем бывшим клубом по интересам, к счастью, Руквуд догадался списаться со Сметвиком и дать пару полезных советов. Сметвик советы прочитал, схватился за голову, возопил, что Фрэнка и Алису лечили не так, и, с палочкой наперевес, помчался причинять добро Леди Лонгботтом. Советы сработали как надо, Августа Лонгботтом смогла в очередной раз заявить: «Не дождётесь!» всем своим доброжелателям… и крепко призадумалась о Сути Светлой стороны… Увы, когда Сметвик попытался помочь Фрэнку и Алисе — не смог. Время было упущено, вот если бы сразу… Но Дар подсказывал Ясену, что он сможет всё исправить, потому-то он и согласился упомянуть исцеление Фрэнка и Алисы, как условие в перемирии между Родами Лестрейндж и Лонгботтом. И вот теперь Гермиона… Конечно, есть крошечный шанс, что это не дело шаловливых ручек Великого и Светлого… но вероятность этого была исчезающе мала. — Тогда давай заберём девочку к Лестрейнджам… — заметил Сириус. — Не дело ей в таком состоянии бродить по улицам. — А вдруг её родители ищут? — спросил Ясен. — И полиция? — Наверняка, — согласился Сириус. — Ты знаешь, как с ними связаться? Ясен покачал головой. Этого он не помнил. — Ну, тогда сама свяжется, когда ты ей память вернёшь, — жизнерадостно блеснул белыми зубами Сириус. — И не будем медлить, как говорится в Кодексе Блэков, «истинно благородному магу должно помогать дамам в беде». — Непременно должно… — согласился Ясен. — Сейчас, минуточку… Кое-кому здоровья пожелаю… И он, прищурившись, взглянул на дом Дурслей, добавив во взгляд чуточку Дара. А потом подошёл к Гермионе и сказал: — Герми, здесь нет Гарри. Но мы можем отвести тебя к нему. Пойдёшь с нами? Мы не сделаем тебе ничего плохого… Девушка отмерла и тихо сказала: — Ты точно отведёшь меня к Гарри? Не обманываешь? — Точно, — ответил Ясен. — Возьми меня за руку и ничего не бойся. Закрой глаза. Я скажу, когда можно будет открыть. — Хорошо, — согласилась девушка, и уголки её губ чуть дрогнули, пытаясь изобразить улыбку. — Я тебе верю. Ты — добрый… Ясен только головой покачал — и как она вообще сюда добралась и не попалась в лапы к какому-нибудь извращенцу? Не иначе, как неосознанно, на остатках магии. — Ну что? — спросил подошедший Сириус. — Аппарируем? — Да, — кивнул Ясен. — Закрой глаза, Герми…