Заставь меня

— Хей, Кэт, прости меня, пожалуйста. — Слышу я в трубке этот высокий беззаботный голосок и невольно ухмыляюсь в ответ, уже заранее зная, какая просьба последует дальше. — Помнишь того красавчика, про которого я тебе рассказывала? Он позвал меня сегодня на свидание! — Лиен на том конце еле сдерживает писк радости, а я искренне рада за нее. — Прости, пожалуйста, я знаю, что сегодня не могу просить тебя, ведь мне нужно отработать за предыдущие разы, но… — Не переживай, — перебиваю я девушку, — я подменю тебя сегодня. — Ой, спасибо тебе огромное, Кэт! — Готова поклясться, что прямо сейчас Лиен скачет от счастья. — Я обязательно все отработаю, прости меня еще раз за это. Убираю телефон в карман брюк и направляюсь в столовую университета перекусить перед последней парой профессора Ким. Беру себе греческий салат, неизменный кофе и сажусь за маленький столик к окну, чтобы никто мне не помешал и не подсел рядом. Солнечные лучи раннего апреля пробиваются через стекло, дотрагиваясь своим теплом до моего лица. Люблю это время года лишь за это — за тепло, которое согревает без навязчивости и с какой-то заботой о тебе. Хоть кто-то заботится обо мне в это время. Не могу сдержать усмешку своей собственной мысли. Да уж, о себе я явно перестала заботиться. Сегодня пятница, а я снова иду работать сразу после пар, чтобы подменить уже который раз Лиен. Я сбилась со счета, сколько раз она мне уже задолжала, ведь я чуть ли не постоянно работаю за нее. Даже сегодня, когда мы договорились, что она отработает свой должок, она умудрилась снова просить меня о смене. Хотя мне плевать. Абсолютно все равно, когда выходить в смену, да и тем более сегодня пятница… Будто я в выходные не успею сделать все задания по универу. В любом случае мне вполне нравится проводить время в этой кофейне, куда я устроилась совершенно случайно в начале зимних каникул, прогуливаясь неподалеку от своего дома. Мысль о том, что мне не повредит новая деятельность в жизни, оправдалась многократно. Эта кофейня с Лиен, прочими сотрудниками и с мистером ДжунСо — владельцем этой кофейни — реально стали для меня спасительной соломинкой в этом круговороте горячего пекла университета и упреков родителей. Именно поэтому я решила не бросать работу в ней, когда началась учеба. Теперь постоянное пребывание в библиотеке после пар сменилось работой в кофейне и выполнением заданий буквально на коленках в перерывах между обслуживанием посетителей. Я не жалуюсь на свою занятость. Ведь это место стало для меня самым ценным. Именно работа за кассой и общение с этими людьми позволила мне вырвать давящие меня мысли о ЧонГуке, позабыть его металл в голосе, его слова. Я снова вернулась к себе. Смогла починить себя, пусть и частично. Вздыхаю. Интересно, сколько времени мне нужно, чтобы восстановится полностью? Наверное только после университета я смогу полностью выпрямиться и вздохнуть всей грудной клеткой. Ведь пока я изо дня в день невольно встречаюсь со всеми этими людьми, сломавших меня, мне не восстановиться полноценно. Я лишь делаю вид — притворяюсь, что все в порядке. Что я стала выше этого. Что не замечаю никого, особенно его — моего личного демона и ангела в одном лице. Яркое чувство ярости вновь всплывает внутри меня. Теперь я чувствую его ясно и четко каждый раз, как вспоминаю о Чоне. Наконец-то могу по-настоящему злиться на него за все его поступки и слова! Это подпитывает энергией и делает меня тверже. Я больше не хочу и не буду мириться с происходящим. Быстро допиваю свой кофе и спустя пять минут оказываюсь уже перед дверью в аудиторию. Захожу и первым делом окидываю взглядом всех присутствующих в поисках этого чертого парня. Это действие стало обычаем, которое успокаивает меня на свой манер. Взяв за правило платить ему той же монетой, я перестала замечать даже намек на его тень. Так устала чувствовать себя пустым местом для него, что решила играть по этим же правилам. Правда, сердце так просто не успокоить, поэтому пришлось пойти на не совсем легальный шаг — осматривать аудиторию в надежде, что он уже пришел. Так я время от времени все же замечаю его, теша глубоко сидящие в себе чувства. В этот раз мне снова повезло — вот он. Снова в той же компании, как и обычно. Правда вот уже как месяц что-то в его поведении значительно поменялось. Кроме слухов о том, что он ото всех отстранился, даже я сама заметила эти перемены. Он стал серьезнее и ушел в себя. Он стал скрытным. Прохожу мимо этой дурацкой компании, задрав как можно выше подбородок и сажусь ближе к преподавательскому столу. Это тоже стало моим небольшим обычаем. — Слышала? Вчера, говорят, ЧонГук снова был в клубе. Один. Сидел в кальянной до поздней ночи, — долетает до меня шушуканье девушек с передней парты. — Да блин, я вообще не понимаю, что с ним происходит, — вздыхает вторая. — Он совсем охладел, никого не подпускает к себе. Даже Чимин с СоЕнг говорят, что он и от них отстранился. Я только-что говорила с ними и… — Всем доброго дня! Голос профессора Ким прерывает разговор, обращая внимание и мое, и девушек только к нему. Начинается лекция, вытесняя мысли о только-что услышанном на задний план. Мне должно быть все равно. Мне должно быть плевать! Вот только снова это ощущение не дает мне сосредоточиться на новой информации. Затылок покалывает, и желание повернуться овладевает всем телом. Чувство, будто за мной пристально следят, преследует меня с начала семестра. Может, у меня паранойя? Не знаю — не проверяла. Я еще ни разу не поворачивалась, чтобы проверить, смотрит ли правда на меня кто-либо. Во-первых, не уверена, что смогу поймать этот взгляд раньше, чем человек распознает мой порыв. А во-вторых, я боюсь столкнуться с глазами ЧонГука. Вдруг это он? Да и вообще, может это просто осталось у меня со времени «договора» с ним, когда я была в центре всеобщего внимания? И теперь мне постоянно кажется, что на меня кто-то смотрит, я же все-таки «встречалась» с самым завидным парнем универа. Придерживаюсь именно этой, последней версии, ведь она самая правдоподобная. Пара медленно, но верно идет к концу, и вот я с облегчением слышу «на сегодня все». Вместе с этими словами я избавляюсь от ощущения слежки за мной. Тороплюсь собрать свои вещи и покинуть это место, но меня останавливает все тот же голос профессора: — Кэтрин, подойдите ко мне! Вот черт! Мне надо бежать на работу, а не выслушивать новые замечания. Однако я подхожу; торопливо, будто это как-то ускорит весь этот процесс. — Кэтрин, — растягивает мужчина в задумчивости, и я понимаю, что это надолго, — в последнее время вы перестали выполнять задания с той же безупречностью, с которой делали это ранее. — Теперь я работаю, профессор. — Быстро вставляю я, стараясь отделаться от него как можно скорее, ведь всего через 40 минут я должна быть на своем рабочем месте, а как раз столько и занимает дорога от универа до кофейни. — Да, конечно, — рассеянно произносит тот, — я все понимаю. Но и вы меня поймите, дорогая. Мне совершенно не хочется терять таких редких студентов, как вы… И вот я снова выслушиваю его тираду о том, как мало сейчас тех, кто в полной мере готов оценить его труд и эти знания, которыми он делится изо дня в день. Я лишь вздыхаю и продолжаю его слушать, будто это часть домашнего задания, от которого зависит моя итоговая оценка. — На экзамене в феврале я специально завысил вам оценку — подумал, что после аварии вам сложно сконцентрироваться. Поэтому сделал вам подобное одолжение, надеясь на улучшение вашей учебы в новом, то есть уже в этом, семестре. Что ж, он правда сделал это — завысил мне оценку. Как и многие другие. В итоге я закончила прошлый семестр на «отлично», как и предыдущий. И меня до сих пор не отпускает чувство, что все это было спланировано: кто-то договорился со всеми. Я ведь знаю — я не могла тогда сдать все на высокий балл, просто не могла. Я была подавлена. Думала лишь об одном — чтобы, наконец, все от меня отвязались. И вот профессор Ким прямо сейчас подтверждает мои догадки. — Думаю, эта литература может вам помочь получше углубиться в тему, которую мы сейчас изучаем, — он протягивает мне средней толщины книгу. — Прочтите ее в ближайшее время и выполните задание — я вложил его в конце. Его лицо преображается — он улыбается мне такой дружелюбной улыбкой, будто придумал самый простой способ исправить успеваемость. Даже не знаю, сказать ли ему о том, что это не так, или нет? — Хорошо, спасибо. Я все сделаю, — выпаливаю я и быстро прощаюсь. Все же для меня сейчас важнее успеть в кофейню, чем доказывать несостоятельность этой идеи и спорить с человеком, от которого, возможно, зависит мое будущее. Быстрым шагом, чуть ли не бегом, вылетаю из аудитории и, не глядя вперед, устремляюсь по лестнице вниз, ближе к выходу. Попутно стараюсь запихнуть еще одну книгу в и так раздутую сумку и одновременно писать сообщение мистеру ДжунСо о том, что сегодня я подменю Лиен. Снова. И, видимо, опоздаю… Громкий и резкий смех вдруг неожиданно и неприятно режет мне ухо. Я отвлекаюсь от телефона слишком поздно — влетаю прямо в центр ребят, стоящих недалеко от выхода из университета. Первый, кого замечаю, — Чимин. Бля! Боковым зрением обвожу окружающих, практически сразу распознавая среди них силуэт ЧонГука. Он стоит по левую руку от меня — именно туда я вообще не собираюсь смотреть! Видимо, я своим присутствием прервала какую-то забавную историю всей этой группы. По ощущениям абсолютно каждая пара глаз направлена сейчас на меня. Некомфортно. Нет желания затягивать этот антракт, поэтому я разворачиваюсь в правую сторону, желая обогнуть присутствующих, но тут же встречаюсь взглядом с СоЕнг. Она не теряет момент и преграждает мне путь. Что ж, ей грех упускать такую возможность, особенно учитывая, что последние пару месяцев у нее их практически не было. — О, Кэтрин, дорогая, ты решила снова войти в наше общество? Она обводит руками рядом стоящих, а ее тонкий и поддельно нежный голос пробуждает во мне раздражение. Много раздражения. Прикрываю глаза на секунду, сдерживая себя. Ответить или проигнорировать и уйти? Ответить? Уйти? Ощущения выбирают за меня — я отвечаю. — С такими людьми, как ты, я не собираюсь тратить свое время. Кто-то рядом усмехается, я улавливаю в этом звуке удовлетворение. А напряжения в моем теле становится только больше. На СоЕнг, кажется, мои слова не сильно влияют. Я снова различаю в ее глазах опасную искру, она довольно усмехается: — Ну что ты. Опять строишь из себя всю такую правильную, с высокими моральными устоями. Прекращай! — Она делает намеренную паузу ради большего внимания к дальнейшим словам. — Ни для кого не секрет, что скрывается под этой маской. Настоящая шлюха! Плохо различаю реакцию окружающих, ведь ее голос вызывает в моей памяти другой — мужской, произносящий практически эти же слова там, далеко отсюда, — в больничной палате. Они смешиваются воедино, наполняют каждую клеточку моего тела жаром, который уже не унять. Есть только я, эти голоса, лицо СоЕнг напротив и моя беспредельно чистая ярость внутри. И прежде чем успеваю опомниться, я слышу звонкий шлепок: моя рука со всей силы обрушивается четко на лицо напротив стоящей. Ее голова резко откидывается в сторону — так, будто вот-вот оторвется. Вокруг возникает кристальная тишина, или же у меня просто закладывает уши. В них лишь слышен звук бурления моей же крови. — Ты! — шипит СоЕнг, прикрывая своей тонкой ладонью щеку, под пальцами которой я с удовольствием лицезрею расползающийся красный след. — Я заставлю тебя!.. Ее голос срывается на высокую ноту, когда она делает первый резкий шаг в мою сторону. Я знаю — она жаждет отомстить мне за эту прилюдную пощечину. И я готова. Впервые готова сразиться с ней! Прямо здесь и сейчас. — Нет! Между нами вдруг возникает чья-то спина. Я сразу же узнаю эти плечи, этот голос, этот запах. Впервые за такое долгое время вдыхаю запах бергамота с нотками корицы, заставляющий мое сердце встрепенуться и начать бороться с моей яростью за место в груди. — Нет, СоЕнг, — повторяет ЧонГук очень спокойно, поднимая руку и удерживая ее там, где она и стояла. — Ты правда уже всем надоела со своими претензиями. Кто-то слева от меня кивает в ответ на его слова. Девушка, все еще прижимая руку к раскаленной щеке и развернувшись на каблуках, стремглав выходит из универа. Она не произносит ни слова. За ней постепенно выходят и остальные. Только я остаюсь стоять на своем месте, не осознавая происходящего. Он за меня заступился? Снова? Поднимаю глаза на ЧонГука, ища ответы в его плечах. Он будто чувствует мой взгляд и оборачивается. Впервые наши взгляды пересекаются спустя три месяца взаимного игнорирования. Миг. Это всего лишь один единственный миг. — Прости… Дергаю головой — что? Я не уверена, расслышала ли я правильно это слово, сказанное им. Или может мне послышалось. А может я просто это придумала? ЧонГук разворачивается и догоняет остальных. А это слово, сказанное полушепотом, отпечатывается в моей памяти, оставляя меня в недоумении, удивлении и замешательстве разом.