х х х You, you take all of the light, light, light away But, but then you give me fireworks х х х
Куинн без всякого стыда подпевает песне, которая явно играет уж слишком громко, но ей откровенно плевать. Музыка поглощает её и заставляет забыть абсолютно обо всем, позволяет расслабленно танцевать и раствориться в темноте, иногда нарушаемой вспышками софитов. В конце концов именно поэтому она затащила Блейн в этот клуб: чтобы расслабиться, забыться и просто потанцевать. Андерсон — тот ещё ханжа и стесняшка, если не пьёт, и сегодня он опять просиживает задницу у барной стойки. Конечно, он поступает очень разумно и ответственно, прикрывая Куинн и не выпивая ни капли, чтобы потом спокойно отвезти её домой, но от этого приходить с лучшим другом в клуб и танцевать в одиночку приятнее не становилось. Хотя стоит признать, в толпе сегодня много привлекательных лиц и тел, как женских, так и мужских, и Фабрей немного иступлённо думает о том, где сегодня заночует. Как бы там ни было, её мысли прерывает зажигательный припев, и Куинн не может сдержаться. Она не то поёт, не то кричит заветные слова, двигаясь ещё увереннее и резче. Так песня вновь её поглощает и больше не отпускает из своих тёплых объятий. Алкоголь, музыка и весь этот клуб смывают позор и разочарование получше всякого душа. Здесь Куинн наконец-то может не думать о том, как глупо было идти на очевидное свидание с начальницей, а ещё глупее было надеяться на большее. Даже если этот вечер претендует на звание лучшего в её жизни. Даже если она всё ещё чувствует вкус губ мисс Лопез на своих. Они ни разу это не обсуждали, ничего кроме поручений Куинн не получала вот уже больше недели. Последней каплей стала просьба вновь зарезервировать тот столик и случайно услышанный блондинкой разговор по телефону. С другой девушкой. И смех Сантаны. И её томный голос для флирта. Куинн машет головой и вновь громко запевает слова песни. Да пошла эта мисс Лопез на все четыре стороны, особенно в ту, что с надписью «нахуй». Она ненадолго открывает глаза и проверяет Блейна у стойки. Он смотрит на неё в ответ с немым вопросом. Куинн машет рукой и разворачивается обратно к толпе. Она ещё не упала от усталости и не потанцевала ни с одной хорошенькой девочкой, уходить явно уж слишком рано. Подумав о втором, Фабрей решает ещё раз осмотреть толпу. На парней у неё сегодня нет никакого настроения, так что она отбирает танцующих девушек. Вот высокая рыжуля танцует достаточно развязно, но большую часть внимания уделяет блондину неподалёку. Пролёт. Чуть поближе к Куинн с закрытыми глазами почти грациозно двигается миниатюрная азиатка… — Потанцуем? — Мысли блондинки прерывает какой-то смутно знакомый голос. Справедливости ради, сейчас Куинн даже голос Блейна покажется «смутно знакомым». Она оборачивается и невольно задерживает дыхания. Перед ней предстала высокая брюнетка с восхитительной оливковой кожей и тёмными глазами, в которых можно утонуть. Красное платье-карандаш не то чтобы аппетитно облегало её формы, нет, Куинн просто не видела, чтобы одежда когда-нибудь сидела настолько хорошо. Перед ней предстала сама дьяволица в красном. И как бы сильно Куинн ни хотелось остановиться, вспомнить унижение последней недели, как бы ни хотелось гордо поднять голову… — А я могу отказаться, мисс Лопез? Сантана игриво улыбается и делает шаг навстречу Куинн. И как бы та ни хотела спасти себя, она всё равно делает свой шаг.х х х
— Куинн… Пора перестать себя истязать, — нежно говорит Блейн, поглаживая голову подруги. Вернувшись с работы, она не переставая рыдала последние полчаса, и ей не становилось ничуть лучше. Хоть беспокоиться о сухости домашних штанов Андерсона уже немного поздно, слёзы подруги не доставляют ему никакой радости. — Ты не понимаешь, она… она… — заикаясь от рыданий, пытается сказать Куинн, но снова срывается на плач. От одной только мысли о Сантане её пронзает боль обиды. От одного взгляда на тёмные локоны она разрывается. — Я ни с кем себя так не чувствовала. — Потому что до этого у тебя были здоровые отношения… — почти шёпотом отвечает Блейн, но подруга всё равно замечает, и ему достаётся кулаком по коленке. Куинн вытирает слёзы натянутыми на ладони манжетами домашнего кардигана и невольно всхлипывает. Она переворачивается и ложится спиной на диван, а затылком — на колени Блейна. Так она может рассматривать потолок их квартиры, на котором уж точно не появится полюбившееся лицо. — Уволишься? — просто спрашивает Блейн, продолжая водить пальцами по светлым локонам подруги, и та хмурится. — Конечно нет. Там хорошо платят, и я ни на что не жалуюсь. — Кроме ненормальных отношений с начальницей, которая использует тебя ради секса, — отмечает Андерсон, и Куинн удивляется, почему он сегодня совсем не хочет просто поддержать её. Просто выслушать и пожалеть. — Во-первых, она меня не использует, а во-вторых, это не твоё дело, — напоминает она и поднимает глаза, чтобы увидеть лицо Блейна. — Моё, если я то утираю тебе слёзы, то слушаю восторженный визг, то становлюсь твоим собутыльником. Куинн фыркает и закатывает глаза, но где-то внутри понимает, о чём он говорит. Безусловно она замечала эту игру в «Кошки-мышки», хоть и никогда в этом не признается. Пусть Блейн — её лучший друг, но подтвердить его правоту, сказав, что у них с Сантаной всё прекрасно, выше её сил. Тем не менее, сколько Куинн не пытается сбежать и забыть, каким-то образом она всё равно оказывается в дьявольских объятиях брюнетки. Сантана каждый раз находит какие-то прекрасные слова и просто смотрит так, что у неё подкашиваются ноги. И эти драматичные ссоры, которые Фабрей закатывала не раз и не два… С Сантаной она всегда находилась между раем и адом и не всегда понимала, куда именно хотела попасть больше. — Скажешь что-нибудь хорошее? — наконец тихо спрашивает Куинн и замирает. Наверное, ничего она сейчас не боится так, как того, что Блейн откажет ей в поддержке и нарушит пакт. В ответ слышится тяжёлый вздох. — We are young… Heartache to heartache, We stand… — напевает её лучший друг, и Куинн бы прыснула от смеха, если бы давно знакомая песня внезапно не приобрела бы новый смысл. Блейн ещё раз вздыхает и ладонью поднимает подбородок Куинн так, чтобы встретиться с ней взглядом. — Love is a battlefield.