Паучья пряжа

Камень, летящий в лицо, Айрилет перехватывает — ловит, почуяв нутром даже раньше, чем замечает глазами. Сохраняя бесстрастное выражение, взвешивает добычу в ладони: простой сероватый булыжник, похожий на те, каким замощены виндхельмские улицы... Она поворачивается к десятнику, приставленному к вайтранским гостям провожатым, и улыбается — одними губами. Местная стража уже прочёсывает толпу в поисках виноватого, но Айрилет почти не сомневается: не найдут. С мнимой рассеянностью она подкидывает вредитель-камень — увесистый, размером почти с кулак. У десятника Хьялти хватает совести выглядеть виноватым. От извинений Айрилет отмахивается. — Всякое случается, — говорит, позволяя чужеземному выговору звучать заметнее. — Уверена, преступник понесёт наказание. Став ярлом, Балгруф нечасто выбирается из Вайтрана — дела держат его в родном холде крепче любых цепей. Вместе с ним сидит как привязанная и Айрилет, и поначалу обоим подобное было в тягость — словно охотничьим соколам, которых почти перестали выпускать в небо. Со временем свыклись, конечно: Балгруф — с ролью ярла, Айрилет — с ролью ярлова хускарла; но “дипломатические визиты” им в радость, даже когда омрачаются такими вот происшествиями. Особенно когда омрачаются происшествиями. Виндхельм — древний город, славный город; величественная столица, не растерявшая царственный вид, передав скайримский венец Солитьюду. На взгляд Айрилет — впечатляющее место, гостеприимно приютившее её обездоленных соотечественников: хозяева выделили им целый квартал! Под рукою мудрого ярла Ульфрика все народы живут здесь в согласии, почитая меж тем благородные нордские устои... Айрилет очень рада, что её положение не подразумевает цветистых речей: стоять возле Балгруфа с безучастным видом, изредка кивать в знак согласия и стараться не фыркать — вершина её лицедейства. На взгляд Айрилет, Виндхельм — каменный мешок, унылый, и мрачный, и боязливо жмущийся к мёрзлой земле под сумрачным взором дозорных башен. Впечатляющий город, тут не поспоришь, да только вот впечатление не особенно лестное — особенно от злосчастного Квартала Серых. Балгруфу славный Виндхельм тоже не мил, но Сванхвит, вторая его жена, приходилась троюродной племянницей Ульфрику, а сам Ульфрик всё ещё не женат, о незаконнорожденных детях знать не даёт и среди прочей родни не выбрал наследника. Случись с ним что, и какая судьба ждёт осиротевший Истмарк? Ярл Балгруф умеет глядеть в будущее, а его хускарл не боится ни камней, ни враждебных взглядов.