Паучья пряжа

Они готовились к этому долгие годы, и всё равно Айрилет чувствует… не удивление и не страх, но предгрозовое, тёмное напряжение, которое слишком сродни удивлению и страху, чтобы ей удавалось забыться и не озираться вокруг каждые пять минут. Как никогда часто она достаёт чётки из гематита, которые подарил ей отец, перебирает бусины, взвешивает все “за” и “против”: хотела бы молчать, хороня свои и чужие тайны, хотела бы верить, что норды и их война её не касается, но — не может. Страх обесцвечивает память, туманит рассудок, но её верность как никогда ярка. Айрилет больше не может позволить себе молчание. Вайтран — её город, Балгруф — её брат и её ярл; люди и меры, живущие под его опекой — её семья. Кто-то должен о них позаботиться — так, как только она, Айрилет, сумеет. Нити Мефалы прочны, даже если порой смертный рассудок не в силах понять и принять её волю. Воля Мефалы — ветер, дующий в спину и задающий тебе направление, не позволяющий остановиться… Но в этом мире у Айрилет — одна судьба, один путь и одно место: те, что она себе выбрала самостоятельно. Нить-шелковинка тянется к паутине, опутавшей весь Вайтран — паутине, в центр которой вонзён Эбонитовый клинок. Драконорожденная и её Тень — приходят с вопросами. Айрилет знает, чего она хочет, и знает, какую цену готова заплатить: принимает спасительный яд — капля за каплей. Даэдрический пакт отживает своё в Вайтране, даэдрическое могущество ждёт того, кто способен его приручить, даэдрическое проклятие — обречено сгореть в жаре драконьего пламени. То, чем Балгруфу делиться с союзницами не с руки, Айрилет — рассказывает. Дракон — пойман в сети. Балгруф знает, чего хочет, он хорошо укрепился на общескайримской доске, однако разлады богов — не то, в чём он, политик и дипломат, смог бы разобраться. Кто-то должен быть по эту сторону границы, чтобы вскрыть нарыв скальпелем, и кто-то должен уметь ходить между, чтобы взять этот скальпель и передать в нужные руки. Айрилет совершает… может быть, не совсем то, чего от неё ожидали, но не противится Князю напрямую, когда рассказывает Драконам о Клинке. Любовь — это выбор, и она делает свой — снова. Всё остальное будет не [только] её историей.