Пламенное сердце

      Я была поражена тому факту, насколько я действительно нуждалась в тёплых подбадривающих словах от самых близких мне друзей: брата и лучшей подруги. Они видели меня настоящей и принимали такой, какая я есть.       Сердце кольнуло воспоминанием о том, как Хибана прижимала меня к себе, гладила по голове и говорила нечто похожее. Но тогда… Тогда я, казалось, была не готова к подобному. Я была слишком слепой, а мысли полнились сожалениями о том, что чувства принцессы останутся безответными. Я тогда мало думала о её словах, но теперь…       Мне надо будет поблагодарить Хибану. И, наверное, ещё раз извиниться. За всё.       В конечном итоге мы тем вечером просто оставили Тамаки на дежурстве, а сами отправились спать. Я не хотела отпускать Шо, вцепившись в него, и тому пришлось остаться со мной на ночь. Мы спали вместе, кое как умещаясь на небольшой кровати и укрываясь тёплым одеялом. Я была счастлива.       В своём счастье я как-то и не думала о том, как на следующий день буду смотреть на капитана Шинмона. Я… Я чувствовала неловкость, когда видела его сильную фигуру, и не могла не вспоминать слова Тамаки. Она была той, кто знал меня лучше всех. Именно ей я могла доверить все свои секреты и именно она видела любые малейшие изменения во мне. Точно так же, как я — в ней.       А потому…       Неужели я действительно так сильно изменилась из-за влияния капитана Шинмона? Казалось бы, ничего особенного в наших встречах и отношениях не было. С одной стороны, он был мне наставником и добрым другом. Я уважала его и благодарила за всё, что он делал для Восьмой бригады. А с другой стороны, для меня он был первым мужчиной (опять же, остальные мои друзья-парни оставались для меня бесполыми существами, а капитана Оби, лейтенанта Хинаву, Виктора и Джокера я до сих пор немного остерегалась), которого я перестала бояться. Он стал тем, кому я могла доверить не только свою спину в бою, но и свои страхи. Я доверяла ему так же сильно, как и Тамаки, что было для меня удивительным. Казалось бы, с Тамаки я прошла и огонь, и воду длиною в несколько лет, а в итоге мужчина, которого я знаю всего несколько месяцев, стал для меня так же важен, как и она.       Я не смела позволить себе взять моим эмоциям верх, боялась показать капитану Шинмону и остальным ту неуверенность, что появилась во мне из-за слов Тамаки, а потому старалась делать вид, что всё в порядке. Но даже так что-то внутри меня нагревалось, даря тепло и лёгкое смущение.       Я откашлялась, пытаясь прогнать столь неловкие ощущения, сосредоточившись на том, что говорил лейтенант Конро. Несмотря на то, что в диверсии, которую церковь замяла, участвовал капитан Шинмон, рассказ вёл лейтенант Конро, что было логично: капитан всё равно не разбирался во многих аспектах Солнечной церкви, да и не спешил этого делать. И вряд ли лейтенант сам читал дневник, содержание которого пересказывал. Скорее всего, ему о произошедшем поведал сам Джокер, что говорило о том, что теперь он, я и Седьмая бригада крепко связаны одной большой тайной мистера Джея.       Мы опять собрались всей большой командой в гостиной, с нами не было только Виктора, которого вызвала Хайджима Индастриз, да Хибаны с Каримом. Но копии протокола собрания, которое вёл лейтенант Хинава, будут им переданы чуть позже.       — В дневнике рассказывается то же, что и в священных писаниях: после катастрофы Раффлес Первый вёл свой караван, пока однажды не нашёл Всплеск Адоры и с его помощью не создал Аматерасу. Но есть одно отличие, — вещал лейтенант. — Позвольте я лучше зачитаю его. Итак. «Когда Раффлес вернулся, караван, что он вёл, был полностью уничтожен. Тем не менее, я была рада, что он вернулся живым и невредимым. Но с тех пор, как он вернулся, он словно стал другим человеком. Несмотря на то, что он выглядел точно так же, его привычки и поведение полностью изменились. Я не могла поверить, что это тот же человек, за которого я вышла замуж три года назад». Думаю, вы сами поняли, что тут имеется ввиду.       — Что путешествие сказалось на его характере? — предположил Вулкан.       — Когда Восьмая бригада только пришла в Асакусу, на неё было совершено нападение. Некто, кто умел менять личину, прикидывался жителями Асакусы, чем поверг её в хаос.       — Да, это был Йона. Он пришёл из Адоры точно так же, как и Проповедник, — заговорил Шо. — Я никогда не был близок с ним. Да и, если честно, он пугал меня всё это время. Он всегда смотрит так, будто изучает тебя и твой внешний вид, ищет любую мелочь, чтобы к ней придраться и скривиться от отвращения.       — Ты говорил, что он меняет лицо, как своё, так и чужое, жаром ладоней создавая отёки, а потом перемещая их, пока лицо не станет таким, каким нужно ему, — припомнила Маки-сан.       — Всё верно. Я пару раз видел, как он вытворял подобное. Просто отвратительно, — скривился Шо.       — Но ведь Токийская Империя была создана две сотни лет назад! Разве может кто-то так долго жить? — удивилась Лиза.       — Седьмой столп как минимум. И Проповедник. Женщина в Чёрном с материка и та, кто заключена в Аматерасу, — отозвалась я.       — Получается… Церковь ложна? — подвёл итог Артур.       — Церковь не просто ложна, она живёт и процветает за счёт человеческой жертвы, — скривился капитан Шинмон и выразительно посмотрел на меня. Я отвела взгляд. Оба мы подумали о нашем вчерашнем диалоге.       — Кстати о ней. Удалось что-нибудь выяснить про семью Айрис? — спросил капитан Оби. Лейтенант Хинава развёл руками:       — Ничего. Нет никаких документов ни о потере детей, ни о пропаже семей, ничего.       Дело было в том, что Айрис ещё в пятилетнем возрасте была подброшена на порог храма Святого Солнца. Она ничего не помнила о прошлом, даже собственного имени. Монашки приютили её, сделали очередной воспитанницей и учили поклоняться Солнцу. Всё, что она знала, она получила в храме.       Таким образом, прошлое Айрис было загадкой и для неё самой. Она не знала свою семью, записей о ней или хоть каких-то вещественных доказательств тоже не было: специально для расследования Хибана отправилась в старый храм, но ничего там не обнаружила: всё сгорело в огне. А те вещи, в которых нашли Айрис, скорее всего, были выброшены в первый же день.       Мы погрузились в молчание. Ситуация просто хуже некуда.       И тут рядом что-то упало. Я быстро обернулась: это Айрис выронила из дрожащих рук крест, который она сжимала всё это время. В её мутных от слёз глаз я увидела потрясение.       — Сестра… — выдохнула Тамаки, аккуратно кладя руки на плечи Айрис.       — Я… Церковь… К-как такое в-вообще… в-в-возможно? — дрожащим голосом, делая небольшие паузы от едва сдерживаемых слёз, спросила она.       Я промолчала и отвела взгляд: это то, о чём я говорила с самого начала. Любая религия — лишь способ управлять людьми. Она даёт власть, от которой не каждый готов отказаться. Она позволяет управлять толпой, как стадом баранов.       Да, в религии, несомненно, были и свои плюсы. Например, простейшие правила жизни вроде «не убей» и «не укради», но ни это время, ни то, в котором я жила в прошлой жизни, не нуждалось в подобном. Для мирного сосуществования населения существовала Конституция и Уголовный кодекс, а Ад заменялся штрафами, тюрьмой или смертной казнью.       Ребята принялись успокаивать сестру. Я же… осталась немного в стороне. Я не спешила говорить ей ласковых и подбадривающих слов по одной простой причине: я не хотела лгать. И Айрис, и вся Восьмая бригада понимали, что все слова поддержки сейчас — лишь самообман.       Вместе со мной молчал и Вулкан, который хмурым взглядом дырявил пол, да капитан Шинмон, который был далёк от подобных переживаний.       — Я всё же вот чего не пойму, — заговорил лейтенант Конро. — Если Аматерасу создали предки Вулкана, то как она может упоминаться в дневнике двухсот пятилетней давности?       — Хотите сказать, что мой отец и дед присвоили себе строительство уже созданного генератора? — недовольно спросил Вулкан.       — Ни в коем случае, но это всё странно. Тем более, что существует точно такой же генератор на материке.       — Да они скорее всего просто такие же долгожители, как и Седьмой столп, — внезапно подал голос Артур. Мы посмотрели на него. Это было логично.       — Разве они стали бы скрывать подобное от меня?! — воскликнул Вулкан. Он явно хотел верить в то, что семья доверяла ему полностью, чтобы рассказать о чём-то таком.       — Давайте пока просто не будем отрицать вероятность такого исхода. — Я подняла руки в примирительном жесте.       Вулкан обиженно посмотрел на меня, но промолчал, понимая разумность выдвинутого Артуром предположения (с каких пор Артур и разумность стали ходить за ручку — тот ещё вопрос, конечно).       — Значит, пока мы имеем только то, что церковь была создана кем-то другим, и этот кто-то — тот самый Йона, который напал на Асакусу. А это приводит к тому, что учения церкви ложны, — раздался голос Шо. — К тому же, родители Вулкана могут оказаться не самыми простыми людьми. Но знали ли они о той девушке, что заключена в Аматерасу?       — Конечно, нет! — Инженер вскочил на ноги, сжимая руки в кулаки.       — Вулкан… — осторожно позвала его Лиза, глядя так жалостливо, что все её мысли и переживания были как на ладони. Вулкан посмотрел на неё как на предательницу и поджал губы. Потом он вздохнул, тряхнул головой и удалился из помещения, направляясь к себе в мастерскую.       Да уж, день сегодня так себе: сразу у двоих, Айрис и Вулкана, были разрушены столпы их веры. У Айрис — в Солнечного бога. У Вулкана — в непричастность предков.       Я откинулась на спинку дивана, на котором сидела, и прикрыла глаза. Кусочки пазла постепенно сходились в единую картину. Да, она всё ещё была полна дыр, но постепенно приходило пусть и неполное, но понимание произошедшего.       И тут я задумалась. В моё время были популярны всякие истории об апокалипсисе. Люди всегда интерпретировали их по-разному. Кто говорил о войне людей и машин, кто-то — о катаклизмах, а кто-то — о ходячих мертвецах. Но был ли хоть кто-нибудь, кто мог предугадать подобное развитие событий? Кто-нибудь, кто думал о том, что бо́льшая часть планеты и человечества будет уничтожена сближением с параллельным миром? А потом наступит новая эпоха, которую создадут остатки людей и несколько монстров, чья первая катастрофа не удалась?       Я открыла глаза. Вряд ли такие люди были. Но узнай они о произошедшем и воплоти это на бумаге или на большом экране — было бы здорово. Я хотя бы заранее знала, что здесь происходит и почему.       От размышлений меня отвлёк голос лейтенанта Конро:       — Думаю, нам уже пора возвращаться в Асакусу, — сказал он, вставая.       Тут капитан Шинмон поднял руку, останавливая его.       — Перед этим, Шинра, на пару слов.       Я кивнула, вновь ощущая ту неловкость, что возникла после ночного разговора с Тамаки и Шо, и послушно поднялась с места.       — Отойдём.       Я вновь согласно кивнула и последовала за капитаном. Он отвёл меня на кухню и закрыл за собой дверь, словно не желал, чтобы хоть кто-нибудь вошёл сюда и помешал нашему разговору. Или, что ещё хуже, подслушал его.       — Джокер. Что тебя с ним связывает? Он опасный тип, — начал капитан Шинмон.       — Мы… ищем взаимовыгоду друг в друге, — честно ответила я. — Чай? Кофе?       — Откажусь, — отмахнулся капитан. — Ты уверена, что ему можно доверять?       Я и сама часто думала над этим вопросом.       — Скорее да, чем нет. Видите ли, у Джокера нет стороны. Он там, где правда — вот и всё. Но он не тот человек, что может резко примкнуть к церкви или Хайджиме, можете не волноваться. Он не выдаст наши секреты.       Капитан Шинмон сперва нахмурился, и его тонкие брови сошлись на переносице, создавая лёгкую складку, а затем тяжело вздохнул и почесал в затылке.       — Дело не моё, но будь с ним осторожнее, — попросил он. — Он не выглядит плохим человеком, но много чего не договаривает, а ещё юлит и хитрит, что просто бесит.       По тону капитана я поняла, что ему, в принципе, очень понравилась их совместная операция, а потому не могла не улыбнуться:       — Было здорово, да? Разгромить церковь сегодня ночью.       — Тебе бы понравилось, — усмехнулся он.       — Ну, быть может, в будущем мне ещё предоставится такая возможность, кто знает.       Мы ненадолго замолчали. Я отчего-то почувствовала необходимость оправдаться:       — Джокер, он… он не самый простой человек, соглашусь, но с его помощью мы можем быстрее выведать всю правду. Я не доверяю ему на все сто процентов, но считаю целесообразным использовать нашу связь по-полной.       — Хорошо, — согласился капитан Шинмон, и стойкий запах, сконцентрировавшийся вокруг него, стал потихоньку ослабевать: капитан успокоился, приняв мой ответ. — Что ж, тогда я пойду.       Он развернулся и направился к двери, протягивая руку, чтобы открыть её.       — Вы так переживаете за меня? — внезапно даже для самой себя спросила я, глядя на крепкую спину капитана Шинмона. Тот на мгновение замер. В воздухе вновь запахло сладкими моти, и в этот раз запах был стойким и крепким.       — Да.       Это было простое и твёрдое «да», без всяких увиливаний и неловкости. Капитан Шинмон сказал это так, будто переживание за другого человека для него было чем-то будничным, и это никак не вязалось с его характером.       Я почувствовала лёгкое смущение и небольшую радость. Было так приятно, что кто-то беспокоится за меня, что я не могла не улыбнуться.       — Не волнуйтесь, всё будет хорошо, — произнесла я, закусывая щёку изнутри. Капитан Шинмон обернулся и посмотрел прямо мне в глаза:       — Если возникнет какая проблема — говори. Ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, и я всегда помогу тебе.       И это было ещё одно обещание между нами.