***
Она бежит к своему возлюбленному. Как же ей хочется его поскорее увидеть! Быстрее, быстрее… Она бежит, забыв обо всём на свете, в радостном предвкушении предстоящей встречи. Она уже видит место, где они должны встретиться. Ещё чуть-чуть… Кажется, она его видит. Но… она резко останавливается, видя, что там стоит её друг. «Что он здесь делает?» — она удивлена. — Что ты здесь забыл? — спрашивает зло её возлюбленный. — Мне кажется, я говорил тебе держаться от неё подальше. — Да? Что-то я такого не припомню… — Зачем она тебе? Я не верю в твою любовь к ней. Ты на такие чувства, вообще, не способен! А это значит… что тебе что-то нужно от неё. — Мне плевать, во что ты веришь, а во что — нет. Она, всё равно, любит меня, а не тебя. Может, тебя это и злит? Ревность покоя не даёт? В руках её друга сверкает лезвие. Она не может разглядеть, что именно у него в руках и откуда это взялось, но… ей страшно. Она боится, что может что-то произойти. Она бежит к этим двоим, встает между ними… Оба смотрят на неё с изумлением. — Ну, у нас же была назначена встреча, — пожимает она плечами, обращаясь к своему возлюбленному. — Ты что творишь?! — этот вопрос уже адресован другу, правда, руки его уже пусты. — Я знаю, что он тебе не нравится, но… это не повод драться! — Ты не понимаешь… — Не понимаю и понимать не хочу! — отрезает она. — Быстро миритесь! Двое парней одаривают друг друга совсем не дружелюбными взглядами. Но, под её взором, всё же жмут руки. — Ты пойдёшь сейчас со мной, — обращается друг к ней. — Поговорим. Потом пойдёшь к этому… своему любимому. Ей не нравится его предложение, но возлюбленный кивает, и она соглашается. — Я не понимаю, почему ты так плохо к нему относишься, — заявляет она после того, как они уходят. — Он же тебе ничего плохого не сделал. — Он может сделать плохо тебе. Ты ещё слишком наивна. Ты не знаешь, что такое зло, обман, жестокость… Ты никогда не сталкивалась с подобным, и я хочу, чтобы так и было впредь. Я хочу защитить твой добрый детский светлый мир. Сохранить его. А твой… возлюбленный… Ты его совсем не знаешь… — Он любит меня — вот, что я знаю! А я — его! — она упряма и не желает верить в то, что любимый может причинить ей хоть какой-то вред. — И я не хочу больше видеть ваши ссоры! — Упрямая… Видимо, в свою мать. Но как же я боюсь за тебя… Кем ты станешь благодаря ему? — Ты.. ты обижаешься на меня, да? — она прижимается лбом к его груди. — Нет, не обижаюсь. Я знал, что человеческая душа изменчива. Ты свободна и вольна любить, кого пожелаешь, — он ласково гладит её по голове. Она не видит, но чувствует, что он улыбается. По-доброму, нежно… А ей стыдно за себя. Ведь он прав… Ему не нравится только её выбор мужчины. Она смотрит на него. Он всё так же нежно улыбается ей. Она смотрит… смотрит на лицо своего самого близкого друга — Симона…***
«Быть не может! — Эльза резко села, очнувшись ото сна, отметив, что кто-то на кровать её, всё же, перенёс. — Симон?! Друг этой девушки из моего сна — это Симон?! Как такое, вообще, возможно?!» Она чувствовала то, что чувствовала эта девушка, чьими глазами она всё видит. Она чувствовала её непоколебимую уверенность в своей любви, её нежность к Симону… Её мир был таким светлым. И как же ей хотелось в него попасть… — Госпожа Эльза, вы проснулись? — Гилдартс постучал и зашёл к ней. — Вы помните, что просили меня учить вас и что времени у вас мало? — Да, помню. Но сначала… мне нужно к Джерару. Мне нужно договориться с ним насчёт драконов. Если у меня этого не получится, всё остальное теряет всякий смысл, — мысли о сне девушка решила пока отложить, занявшись тем, что, действительно, было важно. — Мне пойти с вами, госпожа? — Нет, не стоит. Она так и не придумала, как она будет договариваться с Фернандесом, но время, отведённое ей Люцифером, уже наполовину прошло, и тянуть дальше с разговором с повелителем драконов было невозможно. Поэтому она, одевшись так, как подобает в мире драконов, отправилась на встречу со своим мужем.***
Выяснив, где именно находится Джерар, Эльза пошла к нему. Правда, слуга, который сообщил ей местоположение повелителя драконов, предупредил, что после сегодняшнего дипломатического визита тёмных эльфов повелитель очень сильно не в духе. «Замечательно, — мрачно подумала она, стоя перед дверью помещения, за которой должен был находиться её муж. — Он не в духе от визита тёмных эльфов, а я сейчас буду с ним говорить о светлых. Чувствую, разговор будет ещё сложнее, чем мог бы быть». Тем не менее, она, оставив Гилдартса ждать за дверью, вошла. Фернандес сидел за столом, читая какие-то бумаги и, судя по его недовольному выражению лица, содержимое прочитанного ему не нравилось. А углядев на одном из листов герб тёмных эльфов, она поняла, что это бумаги, оставленные сегодняшней делегацией. — Джерар, мне нужно с тобой поговорить, — начала Белсерион. — Очень срочно. Парень оторвал свой взгляд от бумаг и посмотрел на нарушителя своего спокойствия. Взгляд его был далёк от дружелюбного. Настроение у него, похоже, действительно, было отвратительным, и её появление его нисколько не повысило. «М-да, я явно не вовремя. Ну и как я сейчас буду с ним договариваться? Даже если бы он был в хорошем настроении, и то было бы сложно, а уж так… Может, мне стоит отложить разговор, хотя бы, до завтра?» — засомневалась она в своём решении сделать всё прямо сейчас. — Так уж и срочно? — злая усмешка Фернандеса была больше похожа на оскал. — Ну, говори, что хотела, Эльза. «Он меня ещё и по имени назвал… Не котёнком. Плохой признак». — Да ты знаешь… Я тут подумала… Не так уж это и срочно… Я лучше завтра к тебе зайду, — заявила девушка, торопливо развернулась, намереваясь, как можно скорее, уйти. — Стоять! — рявкнул Джерар так, что она замерла на месте. — Иди сюда и рассказывай. — А может, всё-таки, не надо, а? — Эльза повернулась лицом к мужу, и вновь увидела его полыхающий яростью взгляд. — Это, на самом деле, не так и важно… А завтра я вполне могу… — Ты меня не слышала, Эльза? — прервал её парень. — Я, вроде, сказал тебе рассказывать. Или у тебя плохо со слухом? — Я не могу, — выдавила она из себя. — Это ещё почему? — Потому… потому, что этот разговор будет бессмысленным, пока ты в таком состоянии. — И в каком я состоянии, по твоему мнению? — В ужасном, — честно ответила Белсерион. — Ты… ты очень зол. Пусть это и не по моей вине, но я понимаю, что ты меня сейчас слушать не будешь, чтобы я не сказала. И я не хочу стать объектом для вымещения твоего плохого настроения. Так что, пожалуйста, Джерар, позволь мне сейчас уйти. А я со своей просьбой приду к тебе завтра. — Не позволю, — отрезал Фернандес. — Подойди ко мне. Ей стало совсем не по себе. Подойти к Джерару, когда он в таком настроении — это всё равно, что зайти в клетку к голодному тигру. И то, с тигром больше шансов договориться. — Джерар… Я, правда, хочу уйти, — сделала она последнею попытку. — Если ты, прямо сейчас, не подойдёшь, я подойду к тебе сам! — угрожающе прорычал дракон. Потеряв последний шанс уйти, она подошла к мужу. Она проклинала себя на чём свет стоит за то, что пришла к нему именно сегодня. Теперь она стояла перед повелителем драконов, как провинившаяся школьница, которая получила двойку за поведение и теперь её отчитывает учитель. По крайней мере, такое ощущение у неё было. — Ну, говори, что у тебя там, — буквально прожигая её взглядом, приказал парень. — Хорошо, только… Она замялась. Она чувствовала, что она должна что-то сделать перед тем, как начать этот разговор. Сделать что-то, чтобы Фернандес, хоть немного, остыл. Она не могла допустить, чтобы этот разговор, действительно, стал бессмысленным. А он таким станет, если настроение её мужа не изменится. Но что она могла для этого сделать? В голову приходило только одно. — Джерар, позволь мне, в начале, прикоснуться к тебе? — попросила Эльза, думая при этом, что совершает глупость. — Можно? Джерар, наконец, проявил какую-то эмоцию, кроме злости. Удивление. Но, тем не менее, он кивнул, разрешая. Хотя взгляд его оставался хмурым и злым. Из-за этого прикасаться к нему было очень боязно. Она боялась сделать что-то не так. Боялась разозлить его ещё больше. Она положила свои руки ему на плечи, начиная массировать их, мысленно твердя: «Пожалуйста, успокойся. Успокойся. Не злись». Но она чувствовала, что тело парня остаётся напряжённым. Тогда она решилась сесть к нему на колени. Фернандес её не останавливал. Но она, буквально, физически ощущала его злобу, которую она, ради себя самой, должна была убрать. Она взяла его лицо в ладони, поцеловала… На поцелуй он не ответил и его губы оставались крепко сжатыми. Она стала целовать его шею, расстёгивать рубашку… «Дожила, — подумала она про себя. — Пытаюсь соблазнить собственного мужа! Но я не могу придумать иного выхода, чтобы он перестал беситься». В этот момент, дверь в комнату отворилась, и зашёл один из многочисленных слуг. — Повелитель… — хотел обраться он к дракону. — Пошёл вон! — прервала его Белсерион, зарычав, наверное, не хуже Фернандеса. — Но… — слуга переводил взгляд с девушки на своего повелителя. — Ты меня не слышал?! Убирайся! Слуга, на его счастье, всё-таки спорить не стал и закрыл дверь с другой стороны. А она сама не знала, почему она так отреагировала на его появление. Наверное, потому, что явился он очень не вовремя. Но теперь она боялась того, как отреагирует Фернандес на то, что она, при нём, приказывала слугам его дворца. — Надеюсь, ты не против того, что я прогнала его? — заглянув в глаза парню, спросила Эльза. — Не против. К тому же, если бы он не ушёл, я бы, скорее всего, убил его. Так что, можешь считать, что спасла ему жизнь. Хотя, признаю, такой твоей реакции я не ожидал. — А какая ещё может быть реакция на того, кто так не вовремя приходит? — пожала девушка плечами. Джерар неопределённо хмыкнул. Но она почувствовала то, что несказанно её обрадовало — его напряжённое до этого тело начало расслабляться. И она вновь сделала попытку поцеловать мужа. И, в этот раз, он ей ответил. Она восприняла это, как благоприятный знак и зелёный свет на дальнейшие действия. Она встала с его колен, нашарила шнуровку на спине своего платья, потянула за неё… Платье, как по волшебству, с шорохом упало на пол, оставив её в одном нижнем белье. Она стала медленно снимать с себя оставшееся, при этом наблюдая за реакцией Фернандеса. Сначала он смотрел на стриптиз с интересом, но, затем, в его взгляде вновь появилось раздражение. Она остановила процесс раздевания и вопросительно посмотрела на него, ожидая ответ на то, что она сделала не так. Дракон же, схватив её за руку и притягивая к себе, одним рывком сорвал с неё бюстгальтер, который она успела только расстегнуть. — Слишком медленно! — ответил он на её испуганный взгляд. — Ты испытываешь моё терпение! — Больше не буду, — клятвенно заверила девушка. А в следующую секунду парень прижался губами к её груди. Его горячий язык лизнул её сосок, он слегка прикусил его зубами… От этих, на первый взгляд, простых действий, у неё потемнело в глазах и ноги подкосились, от чего она, буквально, рухнула к парню на колени. — Какая чувствительная! — рассмеялся Фернандес. — Это всё драконья кровь! — протестующе сказала Эльза, про себя радуясь тому, что она услышала смех своего мужа. — Ты, правда, в это веришь, Эльза? Веришь в то, что всё твоё желание — это, всего на всего, кровь? На вопрос повелителя драконов она не ответила. Да и что она могла ответить? То, что на самом деле она в это не верит? Что она не может всё полностью списать на свою драконью природу? Этого она Фернандесу говорить не хотела. «И ещё он, до сих пор, обращается ко мне по имени, — нервно подумала она. — Это — плохо». Она полностью избавила парня от рубашки, затем потянулась к его брюкам… Но Джерар перехватил её руки, усадил её на стол, сам встал с кресла… Тут она вспомнила слова Миры, что Джерар во время секса её жалеет… Она не знала, понравится ли мужу её идея или нет, но… о ней надо сказать сейчас. Так как, в этот момент, когда Фернандес прикоснулся к внутренней стороне её бёдер, кровь дракона, действительно, начала просыпаться и скоро её сообразительность и адекватность должна была помахать ей рукой. — Джерар, подожди, — сказала девушка, на что дракон посмотрел на неё так злобно… — Ты решила надо мной поиздеваться, Эльза?! — прорычал он. — Хочешь, чтобы я остановился сейчас?! — Я не о том, чтобы ты, вообще, останавливался. Мне просто, перед этим, надо тебе кое-что сказать. Точнее, попросить… Я хочу, чтобы ты… чтобы ты не контролировал себя сегодня. Я знаю, что ты всегда сдерживаешь себя, опасаясь навредить мне физически. — И кто же тебе сказал об этом? — Мира. Она сказала, что, в принципе, и демоны и драконы обладают… э… повышенным сексуальным аппетитом. И сказала, что ты жалеешь меня в этом плане. Не даёшь себе свободы. Она была не права? — Нет, эта демонесса не ошиблась, — ответил Фернандес, как-то слишком внимательно смотря на неё. — Но тебе-то это зачем? Или тебе не хватает того, что тебе дают? — Нет, дело не в этом, — поспешно ответила девушка. — Мне всего хватает, но. Я хочу хотя бы раз ощутить всю твою силу целиком. Хочу знать, могу ли я выдержать. А один раз меня, всё равно, не убьёт. — Не убьёт, говоришь? Хочешь знать — выдержишь ли ты? А ты понимаешь, что если я дам себе волю один раз, то потом будет очень сложно вновь загнать себя в рамки контроля? Ты один раз удовлетворишь своё любопытство, а мне прикажешь терпеть? Не выйдет, Эльза! Тогда ты либо соглашаешься пить мою кровь каждый раз после секса со мной, и я смогу себя никогда не сдерживать, либо ни одного раза не будет. «Чёрт, такое ощущение, что я тебя, просто-напросто, на секс развожу!» — с раздражением подумала Белсерион. Ей, действительно, хватало того, что ей давали. И, на самом деле, она не горела желанием ощутить всю силу Фернандеса, когда он себя ничем не ограничивает. И любопытно ей не было тем более. Она не хотела знать, может ли она это выдержать. Так почему тогда она предложила это Фернандесу? А ответ был прост. Она рассчитывала на то, что, как и почти любой мужчина, после секса её муж будет прибывать в благодушном настроении и тогда с ним будет проще разговаривать. А если мужчина себя хоть чем-то сдерживает, то у него всё равно какой-то неприятный осадок останется. А она должна была использовать любой шанс. Но… она рассчитывала провернуть это всего один раз. Да и пить его кровь она не хотела. Но что тогда было делать? Сказать Джерару, что передумала? А как он может на это среагировать? Вдруг его сильно разозлит то, что она, вроде как, дала ему надежду на что-то, и тут же её отняла? Жаль ей дракона, конечно, не будет, но зато ей очень будет жаль себя. И, в таком случае, ни о каком нападении драконов на светлых эльфов не может быть и речи. Да, был шанс, что Джерар спокойно отнесётся к тому, что она пошла на попятный, но… Этот шанс был равновесен тому, что её муж разозлится. Так стоило ли ей рисковать? — Я согласна, — наконец произнесла Эльза. — На что именно? — с недоверием посмотрел на неё Фернандес, явно не веря в услышанное. — На то, чтобы пить твою кровь после… близости с тобой. Это согласие далось ей с трудом. Она не знала, на что она подписывается. Она не знала, как её организм отнесётся к крови бога-дракона. «Ладно, Эльза, поздно уже размышлять по этому поводу. Ты уже согласилась, — подумала она про себя. — Теперь уже что будет, то и будет». Внезапно, в тот момент, когда она подумала о том, что не знает, что с ней будет после употребления крови мужа, в голове появились какие-то странные картины. Она видела, как будто Джерар заставляет её пить кровь… И это было вовсе не её представление об этом. Ей казалось, что это были её воспоминания о чём-то… о чём-то, про что она напрочь забыла. Но эту сцену с Фернандесом она видела будто в тумане. Будто ей что-то мешало вспомнить. — Значит, ты согласна, — вывел её из раздумий голос парня. — Интересно, что же тебе от меня такое нужно, Эльза, что ты идёшь на это? «Чёрт, всё-таки, он догадался, — с досадой подумала она. — Догадался, что я делаю это не ради любопытства, и уж тем более не ради него». А вслух она сказала: — Давай поговорим об этом уже после? После того, как мы насладимся друг другом? — Вряд ли ты считаешь секс со мной наслаждением, Эльза, — ответил дракон. — Можешь не лгать мне в этом. — Ладно, это — не наслаждение, — легко согласилась девушка. — Но ты знаешь не хуже меня, что я тебя хочу. Что я не могу не получить удовольствие от секса с тобой. Даже если Фернандес и думал что-то на этот счёт, ей он об этом не сказал. Он согласился на то, что разговоры они оставят на потом. И тогда она узнала, что значит — не сдерживающий себя ничем бог-дракон. Это было похоже на бурю, которая подмяла её под себя и полностью поглотила! То, что было до этого, не шло ни в какое сравнение! Те ощущения, что она тогда испытала… та мощь, что она тогда почувствовала на себе… страстное желание, чтобы это не прекращалось… Как властно он держал её, как двигался… И её тело выгибалось навстречу этой силе, принимая её, требуя ещё!.. По крайней мере, так было первые полчаса. Затем тело стало настойчиво подавать ей сигналы, что пора бы и отдохнуть. Кровь драконов и она сама были с телом, мягко говоря, не согласны. Им хотелось ещё и ещё! И неважно, что при этом мышцы гудели усталостью и что она сама, скорее всего, двигаться уже не могла. Она не замечала ничего — ни усталости, ни синяков, которые оставляли пальцы Джерара, ни ссадин, ни подозрительного хруста каких-то костей, ни того, что её физические ресурсы почти на исходе. Она чувствовала только наслаждение и слышала только шёпот своего мужа: — Мой милый развратный котёночек. А она уже не просто стонала — она кричала! Она кричала криком от нахлынувшего на неё экстаза, раз за разом! Она слышала рычание Фернандеса, только уже далеко не от злости… она слышала своё собственное тяжёлое дыхание… свои собственные вопли… И, в этот момент, ей не было абсолютно никакого дела ни до каких-то там светлых эльфов, ни до войны между Небесами и Адом! В тот миг всё это стало неважным. Были только она и её бог-дракон.