My Ideal Academia

Широ со вздохом расслабился в комнате ожидания. До следующего матча оставалось ещё несколько минут, так что он мог отдохнуть. Три мероприятия подряд с небольшим перерывом были утомительны, он не чувствовал усталости. Во всяком случае, физически, морально же он чувствовал себя выжатым. Единственной причиной моральной усталости было это странно чувство, которое он не испытывал с момента попадания в этот мир. Освобождение, свобода, сброс невидимого долга. Именно так это видел Широ. У него был долг защищать своих одноклассников, спасать жизни и сделать всё самому. Это был его обычный образ действий, задолго до того, как Война за Святой Грааль вторглась в его жизнь. Задолго до того, как Рин вторглась в его жизнь. Но это всегда было неправильно. Рин хотела для него прямо противоположного. В своих попытках взвалить на свои плечи все проблемы, которые его окружали, он взвалил на себя непосильное бремя. Именно это и привело к падению Арчера. Но его это вполне устраивало. Эмия Широ не возражал против ожидавшего его конца и лишь пытался отклонить возможное предложение Алайи. Однако, когда он попал в этот новый мир, который словно возвышал и утрировал его мечты, он понял, что конец Арчера не был обязателен. Его одинокая смерть больше не была неизбежной. Пока у него будут союзники. Мидория, его всегда нервный одноклассник, напомнил ему об этом. Его одноклассники и ученики класса B не были слабыми. У них была та же цель, что и у него, – стать героем. Они бы не хотели, чтобы он нянчился с ними, даже если это не входило в намерения Широ. ЭМИЯ сражался в одиночку, работал в одиночку и умер в одиночку, без союзников за спиной. Эмии Широ они могут и не понадобиться, но ему нужно убедиться, что его союзники сильны в случае нужды. Он не стал бы силён, будь он вдали от опасности. Почему он думал, что его союзники другие? Это причиняло боль, злило и раздражало до глубины души, но это было необходимо. Он был достаточно зрелым, чтобы проигнорировать это чувство. Широ вздохнул. Пройдёт некоторое время, прежде чем это чувство исчезнет. Что еще более важно, ему следует освободить комнату. Следующий участник, вероятно, скоро прибудет. Словно в ответ на его мысли, дверь открылась. — Ах, прости, Яойорозу, — извинился Широ, — я как раз собирался уходить. Испуг его одноклассницы и ученицы, пусть и с всего одним занятием, исчез, сменившись кивком. Она отошла в сторону, дабы дать ему пройти. ... По какой-то причине ноющее чувство на задворках его сознания удерживало его от немедленного ухода. — Что-то не так? — спросил Широ, — ты не очень хорошо выглядишь. — Нет, я в порядке, — слегка улыбнулась Яойорозу, — немного нервничаю просто. — Боишься, что проиграешь? — попытался угадать Широ. Получив кивок в ответ, он улыбнулся, — я думаю, будет лучше, если ты будешь думать о том, чтобы сделать всё, что в твоих силах. Победа или поражение не имеют значения. Но его юное «я», прыгающее с шестом, могло поспорить, даже если он уже перерос эту соревновательную жилку в себе. — Понятно... — усталость на её лице так и не исчезла. Его слова, возможно, произвели прямо противоположный эффект. Он действительно не умел толкать речи, — ты следуешь этому совету сам? — Да. Меня не волнует победа или поражение, и кажется это раздражает некоторых наших одноклассников…, — или одного конкретного, — но, в конце концов, если волнуешься, то надо лишь выложиться на полную. Это то, во что я верю. — Значит, тебя не волнует победа? Широ моргнул от неожиданного ответа Яойорозу. Та поняла, что позволила мыслям вырваться, и облизнула внезапно пересохшие губы. — Я хочу сказать, что по сравнению с Тодороки, или даже Мидорией, твоё отношение к победе иное. Ты был доволен тем, что остался в стороне. Неужели тебе всё равно на победу? Я думала, ты захочешь преуспеть. У Широ было чувство, что за вопросом скрыто что-то большее, но решил не заморачиваться. — Буду откровенен, меня этот фестиваль не волнует, как остальных. Его влияние на моё будущее невелико. Даже если меня заметит влиятельное агентство, я предпочитаю работать в одиночку. И точно так же, как Айзаве, ему ни капли не нравилось быть в центре внимания, особенно СМИ. — Полагаю, в этом есть смысл, — с потускневшими глазами пробормотала Яойорозу, — я полагаю, что с моей стороны глупо возлагать свои ожидания на других. Я приношу свои извинения, Эмия. Видя в своём присутствии вред, а не улучшение ее настроения, он вздохнул и кивнул. — Хорошо, я оставлю тебя отдыхать. Буду болеть за тебя. Если ты победишь, то мы столкнёмся в следующем раунде. С нетерпением жду боя. — Ждешь? Её голос прозвучал странно, но он кивнул. — Да. Честно говоря, для меня не важно, с кем я столкнусь, но было бы приятно сразиться с тобой. Хочу увидеть, возымели ли мои уроки эффект, насколько бы скудными они ни были. Это словно матч-реванш. — Матч-реванш… — С этим что-то не так? — Нет! — яростно помахала головой Яойорозу, — ничего. Матч-реванш, я не думала об этом в таком смысле, но наша битва действительно станет им, — кивнула она сама себе, и вскоре легкая улыбка появилась в уголках ее губ, — матч-реванш... Широ моргнул от удивления, но решил не обращать внимания на её странность. Если ей стало лучше, значит всё хорошо, даже если он не знал о причинах. — Удачи, Яойорозу! — бросил Широ на выходе. Он не получил ответа, но это тоже было хорошо. *** Яойорозу сделала глубокий вдох-выдох. Раньше она делала это, чтобы успокоить колотящееся сердце, но теперь это было предназначено для унятия её волнения. Матч-реванш! Идеально! Даже если Эмия не был заинтересован в фестивале в целом, что раньше было лишь подозрением, а теперь стало подтверждённым фактом, он был заинтересован в их реванше. Нельзя оплошать! Когда-то она считала себя гением, но это убеждение было быстро уничтожено появлением Эмии. Он на голову превосходил её по многим параметрам, особенно по боевым. Она хотела стать достаточно сильной, чтобы сравниться с ним – поскольку их точно будут сравнивать, учитывая схожесть причуд, – но в глубине души понимала, что отстаёт. Если бы её попросили описать их отношения одним словом, то Яойорозу назвала бы это соперничеством. Чувство, похожее на то, которое она испытывала к Тодороки, Бакуго и, в каком-то смысле, Мидории. Эталон, с которым можно себя сравнить. Сравнить и совершенствоваться, даже если они сами так не думали. Она думала, что будучи его соперницей сможет совершенствоваться, соревнуясь против него на спортивном фестивале. Эта надежда была разрушена, когда она поняла, что он не разделяет это чувство, отчего её настроение испортилось. Тем не менее, теперь был матч-реванш, которого ждал Эмия! Как сделал бы соперник! Это был идеальный способ противопоставить себя ему и стать лучше! Она взяла его советы из урока, который был словно годы назад, и адаптировала их под себя. Она уже не была той высокомерной девчонкой, которую он легко победил. Нет, Яойорозу встретится с ним лицом к лицу и победит. Как соперник! О, это звучало хорошо. Даже отлично. Ей надо рассказать об этом маме! Яойорозу стряхнула с себя волнение, понимая, что излишнее погружение в мысли помешает в бою. Ей нужен ясный ум. — Нападение и защита в одном! Темный самурай в сопровождении вездесущей Темной Тени! Токоями Фумикагэ с курса героев, — взревел Сущий Мик, — против… творения всего сущего! Её приняли по рекомендации, так что её способности – не пустой звук! Также с курса героев, Яойорозу Момо! Ее противник был силен – это было видно по тому, как он сломал ледяную тюрьму Тодороки одной лишь грубой силой. А для большой силы нужна большая крепкость. Как и сказал её учитель английского, нападение и защита в одном. Кроме того, в отличии от её предметов, которым нужно время на создание, Тёмная Тень могла появиться мгновенно. «Вездесущая тёмная тень» хорошо описывала это. Вероятность упреждающего удара была высока. Однако у нее был план. Надежный план, за который она должна была благодарить Тодороки. Не будь она в его команде во время битвы колесниц, то могла бы проиграть этот бой, потеряв все шансы на реванш. Она не позволит этому случиться! — Шестой бой… — прищуренные глаза ее противника вспыхнули, — … старт! — Вперёд, Тёмная Тень! — ОРА! Вот и оно! Яойорозу не стояла на месте. У неё были не только её творения, но и тренированное тело. Наполовину сформированный щит на её левой руке помог парировать атаку Тёмной Тени. Она воспользовалась этим шансом, пытаясь сократить расстояние со своим противником. Если нельзя блокировать удар – парируй. Из тех советов, которые она получила, находясь не на том конце шиная Эмии, это был тот, который не требовал озвучивания. Тёмная Тень была слишком сильна и быстра, чтобы блокировать её без хорошей работы ног. Даже попытка станет билетом до конца арены. Слишком рискованно. Яойорозу не останавливалась. Ее план скоро осуществится. Щит закончил формирование. К сожалению, не слишком толстый, но он покрывал ее предплечье, и этого было достаточно. Ее левая рука кое-что создала на ладони, в то время как правая сжала знакомое древко. Этот момент мог стоить ей победы, не увернись она перекатом от ещё одной атаки Тёмной Тени. Расстояние между ними всё ещё было большим, слишком большим. Они находились на противоположных концах арены, но она продвигалась вперед. Тёмная Тень теперь не могла выбить её с арены одним ударом… возможно. Осторожность не помешает. Она ткнула копьем в атаковавшую её Тёмную Тень, но стальное древко согнулось и сломалось. Всё из-за того, что она сделала его полым внутри, даже если ей было нужно это для ускорения создания. Яойорозу откатилась от надвигающейся атаки еще раз, но осознала свою ошибку, когда Темная Тень резко изменила направление. Финт. Он предугадал мои движения! К счастью, Яойорозу была на земле, так что атака была не настолько сильной, насколько могла. Удар отбросил ее в сторону, но она вскочила на ноги и увернулась от следующей атаки. Стремительно и неумолимо, словно настоящая тень. Она предположила, что это было хорошо. Потому что настоящие тени… — Не отводите взгляд, Токоями-сан! … отступают от света. Световая граната, которую она создавала с самого начала боя, наконец закончила формирование. Она полетел через поле к ее противнику, пока сама Яойорозу закрылась щитом. Ослепительная вспышка ознаменовала возможность двигаться вперёд. Она опустила свой щит и бросилась вперед. Перед ней открылось зрелище прищурившегося Токоями, который пытался держать глаза открытыми. Даже если бы он закрыл глаза, свет смог бы пробиться к нему. Человеческое веко не могло заблокировать всё. Темная Тень тоже боролась. Ранее наглое поведение регрессировало, сделав создание похожей на плачущего ребёнка, ищущего защиты у родителя. В таком состоянии Яойорозу легко могла пройти к ним. — Темная Тень, защита! — Не могу, не могу, не могу, слишком ярко, слишком ярко! — Теперь свет исчез! Торопись! Темная Тень, вновь обретя свою большую форму и осанку, рванулась вперед со скорость змеи… — Ты уверен в этом? …только для того, чтобы быть встреченным еще одной ослепительной вспышкой. Тень вновь отпрянула и Яойорозу рывком побежала к Токоями, прежде чем его причуда придёт в себя. Зная, что Токоями всё ещё может отбиться, Яойорозу щитом ударила его по голове. Она не хотела причинять ему слишком большого вреда, поэтому не целилась в клюв, но это не помешало ей ударить его кулаком в живот. Токоями с хрипом согнулся пополам. Его поза была нетвердой, что давало ей возможность. Пока Тёмная Тень не могла отбиться от мухи, а Токоями пытался отдышаться, она вышвырнула его с арены так быстро, как только могла. Яойорозу не расслаблялась, пока его спина не коснулась мягкой травы, покрывающей стадион. — Токоями выходит за границу арены! — крикнула Миднайт, — Яойорозу переходит в следующий раунд! С этим заявлением она позволила себе отдых. Она расслабилась и просто дышала, восстанавливая дыхание. — С тобой все в порядке, Токоями-сан? — спросила она, беспокоясь о здоровье своего противника. — ... В порядке, пусть я немного расстроен, — признался он, пытаясь заставить себя принять сидячее положение. Темная Тень, наконец-то восстановившись до нормальных размеров, громко застонала рядом с ним, — великолепная победа, Яойорозу-сан. Примите её с гордостью. Она послала ему лёгкую улыбку, последовав его совету. И ее встретили бурными аплодисментами. Таким образом, обещанный матч-реванш был гарантирован. Она с нетерпением ждала этого момента. Яойорозу верила, что она выросла из той маленькой девочки, что свысока смотрела на своего одноклассника. Этот бой… он был доказательством этого. Она повернула голову туда, где были её одноклассники. Она увидела, как Джиро и Ашидо улыбнулись и помахали ей рукой. Она увидела аплодисменты Ииды и Оджиро, даже недовольный взгляд Бакуго, выражающий одобрение. Одно это говорило ей о том, что она превзошла все ожидания. Но самым важным был одобрительный взгляд самого Эмии, человека, которого она считала своим соперником. «Прими это с гордостью». Она делала именно это. — Итак, ты осознала мою слабость? — сказал Токоями, вставая. — Да, во время битвы колесниц, — признала Яойорозу, — я поняла это только тогда, когда Тодороки бросил светошумовую гранату. Я не знала об этом заранее, так что мне повезло. — Тем не менее, одна или две гранаты могли и не оглушить меня достаточно, — заметил Токоями, — увернись я от твоих атак, в такой близости от края арены, у тебя были бы проблемы. — Верно, — с улыбкой признала Яойорозу, снимая свой щит, — однако, как ты можешь увидеть, я сделала не две. В левой руке Яойорозу была еще одна граната, ее большой палец аккуратно лежал на чеке, готовый снять её. Глаза Токоями расширились, когда он издал неслышимый вопль. Зрелище ещё одной гранаты было не таким уж и шокирующим. Однако, когда Токоями заметил ряд наполовину сформированных светошумовых гранат, обвивающих ее левую руку и готовых в любой момент соскользнуть в ладонь, он понял, что бой был её с самого начала. — Это закончилось в тот момент, когда я не смог нокаутировать тебя в самом начале, не так ли? — пробормотал Токоями, — тем не менее, создание такого количества предметов, попутно уворачиваясь от атак Тёмной Тени… Я думал, что беспокоиться стоит только о Бакуго и Тодороки, но похоже я ошибался… И снова все, что она могла предложить, – это слабую улыбку. *** Широ улыбнулся со своего места. Он был горд, если не сказать больше. Его наставничество было коротким, поэтому он не знал, повлияло ли оно на исход боя, но это не убавляло его гордости. В этой паре Токоями был сильнее, его Тёмная Тень могла победить обычного человека без особых усилий, но он всё равно проиграл. Слабость к сильному свету была странно-иронична. Токоями нужно будет поработать над ней в будущем. Эмия мог бы списать это на высокомерие или ошибку планирования, но правда заключалась в том, что Яойорозу заслужила эту победу. У нее был план, и она его безошибочно исполнила. ... Это лишь подтвердилось после того, как он увидел кучу гранат у неё под рукой. — У-у-у! Яомомо сделала это! — радовалась Джиро, — ты видел это, Эмия? Если бы только Джиро перестала трясти его. — Да, это была заслуженная победа, — сухо прокомментировал он, — а теперь не могла бы ты перестать трясти меня? Она посмеялась, но всё же исполнила просьбу. — Ну же, разве ты не рад за неё? — Я рад, но она всё равно не услышит нас отсюда. С таким же успехом будет лучше дождаться её здесь. — Тц, если бы только Темная Тень хоть немного порвала её униформу... — Кажется, кое-кому нужны таблетки, и я не про Эмию, — пробормотал Каминари, прежде чем отодвинуться от парня, словно не хотел, чтобы его связывали с ним, несмотря на дружбу. Его усилия были вознаграждены, когда из ниоткуда высунулся язык и подвесил парня вниз головой. — Эй! Цую-тян, кровь сейчас зальет мне голову! — Я никогда не говорила, что ты можешь называть меня Цую-тян, ква. Игнорируя выходки своих одноклассников, Широ сосредоточился на арене. Сейчас там никого не было, но скоро начнётся четверть-финал. Возможно, когда Яойорозу вернется. Тодороки уже ушел, поэтому Шишида скорее всего тоже. Хоть Широ и хотел поболеть за своего друга, он понимал, насколько малы его шансы на успех. Мало что из его арсенала могло противостоять льду Тодороки, разве что невероятная сила, но и её можно подавить постоянными атаками. — С возвращением, Момо! — поприветствовала девушку Ашидо. — Хороший бой, Яомомо! — отозвалась Джиро, — хотя вначале было немного тяжело, правда, Эмия? Вернувшиеся Яойорозу и Токоями лишь улыбнулись, ну или кивнули в случае с парнем, и сели на свои места. Началась пустая болтовня, но это было прекрасно. Яойорозу спросила его мнение о бое, и он ответил. Каминари тоже хотел узнать мнение Мидории, который ответил, что решающим фактором победы было время. Успей Токоями помешать Яойорозу создать гранаты, то победил бы, но его временная ученица оказалась слишком вёрткой. В конце концов, ученическая трибуна успокоилась, как только оба соперника появились на поле. Ведущие как обычно объявили участников боя. Через несколько мгновений бой начался. Через несколько мгновений бой закончился. У Шишиды не было ни единого шанса. Ему, конечно, удалось продержаться некоторое время, уворачиваясь в звериной форме от ледяных атак. Но стоило подняться по настоящему большой волне льда, всё, что ему оставалось – это пытаться её пересилить. Вначале у него был небольшой прогресс, но постоянный натиск льда оказался слишком сильным для ученика класса 1B. В конце концов, его вытолкнуло за арену. Зрители аплодировали ему за усилия, но, казалось, что даже они понимали обречённость этого боя. — Черт, — пробормотал Каминари, — знаете, я не думаю, что его может победить кто-то из нас. — Его причуда действительно сильна, — пробормотала Урарака, — мы мало что можем сделать. — Ты можешь столкнуться с ним в финале, Яомомо, — напомнила Джиро, — есть идеи? Яойорозу, казалось, хотела ответить и открыла рот, но потом закрыла его. — Сначала мне нужно попасть в финал. — Верно, ты противостоишь Эмии... — пробормотала Джиро, — трудно. — Да, мы уже знаем, чем закончится этот матч, — добавил Каминари, — он избил её в прошлый раз. — На этот раз все закончится по-другому. Широ поднял бровь, глядя на Яойорозу. Это заявление прозвучало на удивление решительно. — О? У Яомомо появилось чувство соперничества! — приободрилась Джиро, — у тебя есть какой-то секретный план против него?! — Я не думаю, что она расскажет о нём, пока Эмия-сан здесь, — отметил Мидория, отрываясь от своего блокнота. Кажется, на нем был набросок Шишиды. Широ показалось странным, что у него его еще не было, учитывая урок у Всемогущего, но сразу вспомнил, что тогда Мидория был в больничном крыле. — Как будто этот ублюдок попытается победить, — раздалось приглушенное рычание позади них. — Есть ли для этого причины, Бакуго? — спросил Каминари, показывая явное отсутствие такта. — Спроси, блядь, его самого! — прорычал тот, прежде чем отвести от него взгляд. — Да, как насчет «нет», — ответил Каминари, вероятно просто чтобы позлить. — Между прочим! — вмешался Мидория, явно пытаясь убедиться, что Бакуго не взорвётся, — я хотел спросить о ваших причудах. Они настолько похожи, что я хочу найти ключевые различия... — После! — перебил его Иида, — Мидория, твой матч следующий. Поторопись, пока тебя не дисквалифицировали! Зеленоволосый студент уронил свой блокнот и ручку, которые Ашидо схватила в воздухе, и направился прямиком к выходу. — Иногда он теряется в своих мыслях, — прокомментировал Каминари, — говоря о потерянных, кто-нибудь знает, куда пошел Киришима? Он был здесь всего минуту назад. — ... Ты прав, он был тут недавно, — пробормотала Джиро. — Эй, Бакуго! Есть идеи? — Да чтоб я знал! Я ему не нянька! — А он обидчивый, — пробормотал Каминари, — ему словно муравей в задницу залез… — Это потому, что ты продолжаешь подначивать его, — сказала Джиро. Бакуго просто зарычал и направился в дальний угол трибуны. Судя по его поведению, он был не в настроении для разговора. Взгляд, который он послал в его сторону, определенно подтвердил это. — Как думаете, может он пошёл за напитками? — спросила Джиро. — Нет, он бы спросил, какие напитки принести, — сказал Каминари, медленно отходя от Бакуго, хотя их разделяло уже несколько мест, — но я бы сейчас не отказался от колы. — О! Давайте я схожу! — вызвалась Ашидо, просматривая заметки Мидории, оставалось надеяться, что с его разрешения. Она взяла несколько заказов – Эмия воздержался – и побежала, — скоро вернусь! — Эй, Эмия! — внезапно раздался крик Ицуки из-за стены, — ты пропустил прошлый матч Юи! Не пропусти этот! Юи? Ах, она имела в виду Кодай. Широ действительно пропустил её прошлый бой, и хотя он чувствовал себя неловко из-за этого, у него тогда были некоторые дела. Он кивнул и сосредоточился на арене перед ним. Он мог бы использовать большой монитор, но маг обнаружил, что использование укрепления на глаз было куда лучше камер. Как только Кодай и Мидория вышли на арену, в трибуне воцарилась тишина. *** Он был там. В отличие от прошлого раза, теперь Эмия сидел со своими одноклассниками и наблюдал за её боем. Хоть она должна была чувствовать радость, что её... друг – могут ли они так называть друг друга? – она чувствовала также и лёгкий укол досады за то, что его не было раньше. В первом бою она с большим трудом вырвала победу, используя оборудование соперницы против неё самой. В конце концов, ее причуда – Размер – действовала только на неживые объекты, к которым она прикасалась. А жаль, ей понравилось бы изменять собственный рост, как Леди Гора, по крайнем мере до исчезновения чувства новизны. Если отбросить в сторону размышления о причудах, которые ей не принадлежали, причина ее раздражения была проста. Этот бой она гарантированно проиграет, так что в первом она выложилась на полную. Это должно дать ей неплохие шансы для стажировки. Она могла назвать несколько агентств, в которые хотела бы вступить, одно из которых упоминала ранее, но сейчас не время для подобных мыслей. Для всего есть время и место, и сейчас настало время её поражения. Поражение, предрешённый исход. Мидория Изуку, стеклянная пушка класса 1А. Один щелчок его пальца заставит её вылететь с арены. Никаких «если» – она была довольно лёгкой девушкой. Большинство спонсоров и зрителей, судя по всему, понимали это, поскольку аплодисменты были тише, чем в прошлый раз. Никто не стал бы её винить, сдайся она сразу. Да, никто… — Внимание, зрители! Второй бой четверть-финала уже настал! — провозгласил Сущий Мик, — поприветствуйте же возвращение Кодай Юи и Мидории Идзуку, оба с курса героев! ... Но это не означало, что она не могла попытаться победить. В противном случае она оказала бы Шинсо медвежью услугу. Кодаи выровняла дыхание и сняла один кроссовок. Это действие, судя по всему, заставило Мидорию нервничать. Неплохо, он с самого начала разгадал её намерения. Как знал весь стадион, ее причуда не действовала на живых существ. Ей нужно было применить её на чём-то, и обувь подходила идеально. К сожалению, у нее больше ничего не было. Она могла бы снять футболку, но это равнялось билету до кабинета директора. Ее брюки были еще худшей идеей. — Готовы ли оба участника?! — крикнул Сущий Мик, — тогда начинайте! Вместо того, чтобы броситься вперёд, как ожидала Кодай, Мидория осторожно приближался к ней под некоторым углом. Он был готов увернуться от всего, что она могла бы бросить в него. Однако это не входило в ее планы. Она подбросила кроссовок вверх, поддерживая зрительный контакт с Мидорией, чтобы посмотреть, как он её оценивает. Когда его прищуренные глаза сфокусировались исключительно на ее фигуре, она нахмурилась. Ей не застать его врасплох, но и ладно. Это означало, что ей просто придётся быть осторожнее. Мидория начал пробиваться к ней, готовый остановить любой её план. Кроссовок вращался, не привлекая ничьего внимания, кроме ее собственного. К тому времени, когда ученик класса А приблизился к концу арены, ее причуда ожила. Хлопнув ладонями, она тут же активировала причуду, заставив кроссовок, который все ещё был на ней, увеличиться и поглотить её тело. Ее причуда требовала предварительного контакта с кожей, поэтому она сдвинула один из своих носков так, чтобы голая пятка касалась обуви. Кинутый кроссовок был лишь отвлекающим манёвром. Многоуровневым отвлекающим маневром, который наверняка одобрил бы Шинсо и, возможно, даже Монома. Быстро растущая обувь шокировала Мидорию, но лишь на мгновение. Даже если он зависнет за линией арены, пока он не коснется земли, он не проиграет. Но вскоре она оказалась в ловушке собственного увеличившегося ботинка. Единственный способ побега – сжать его обратно. Что она и сделала. Она была уверена, что Мидория все еще цеплялся за кроссовок, так что внезапное уменьшение может оказаться фатальным. Он потеряет хватку и упадёт на траву. Темнота ее обуви сменилась светом неба. Снова обретя зрение, она быстро огляделась вокруг, пытаясь понять, куда упал Мидория. Странное пятно мелькнуло на границе её глаз, когда быстрый ветерок коснулся ее бока. — Прошу прощения за это! Глаза Кодай расширились, когда она услышала голос позади себя. Стоило ей попытаться обернуться, как её руки были схвачены, знаменуя запечатывание её причуды. Через секунду её оторвало от земли. Через две секунды она была на границе арены. На третьей она уже стояла за границей. — Кодай за границей арены! — раздался знакомый голос Полночи, — Мидория выходит в следующий раунд! Кодай нахмурилась и вдохнула. Хватка прекратилась, давая ей снова почувствовать руки. Она слегка потёрла запястья, чувствуя лёгкую боль от такого захвата. — Прости, — еще раз извинился Мидория, — я не хотел проигрывать. Чувство, которое она могла оставить позади. Она тоже этого не хотела, даже если и понимала вероятность такого исхода. — Как ты оказался позади меня? — спросила она, выходя со стадиона. — Я вроде как взлетел вверх от твоей первой атаки, — признался он, — но я приземлился на верхушку твоей обуви. Когда она начала уменьшаться, я запаниковал и прыгнул вперед так сильно, как только мог. Кажется, я промахнулся мимо тебя и приземлился сзади. ... так этот порыв ветра был им? — Я думала, твоя причуда связана с силой? — Так и есть. Я просто использовал свой палец, чтобы изменить направление в воздухе. Она подняла бровь, как только они оба покинули арену. Изменение направления в воздухе? Это звучало знакомо. Она бросила взгляд на трибуны, игнорируя публику. Она обращала внимание лишь на утешительные крики своих одноклассников, несколько возбужденных криков публики и ярость взрывоопасно гневного ученика геройского курса. — Значит, ты догадалась, откуда я взял эту идею? — пробормотал он. — Смелый ход. — ... но достаточно ли смелый, чтобы помешать мне взорваться? Внезапное волнение парня привлекло её внимание. Когда она уже хотела предложить помощь, то заметила, что его средний и указательный палец обмотаны бинтами. Травма, должно быть, осталась после его первого боя, но вид почерневшего безымянного заставил её поморщиться. — ... осталось пять выстрелов, — снова пробормотал он, — справлюсь ли я с пятью? — Эти раны уже осмотрели? — спросила она. Будет нехорошо, если он продолжит изображать из себя крутого парня. — Если я пойду к Исцеляющей Девочке, то она может запретить мне участвовать из-за травм, — ответил он, — я не хочу пропустить свой следующий бой. Его следующий бой... Судя по сетке, он ведь должен драться с сыном Старателя? — Ты все равно можешь проиграть этот бой, — предположила она, — я знаю, что мы незнакомы, но прими мой совет: возможно, в долгосрочной перспективе будет лучше сдаться. — С-спасибо за совет, Кодай-сан, — поблагодарил он со слабой улыбкой. Но улыбка исчезла, стоило ему уставиться куда-то со странным взглядом, — но я в порядке. Даже если я проиграю, у меня есть причина выйти на арену. Этот взгляд… где она видела подобное раньше? Ее мысли унеслись в прошлое. Еще тогда, когда она поступала в эту школу. Тогда, когда она была наивной и неправильно оценила собственные способности. Тогда, когда она оказалась в ловушке под бесконечными обломками. Вот тогда-то все и щелкнуло. У Эмии было такое же выражение лица. Это была решимость. Решимость довести дело до конца, несмотря на цену, которую придётся заплатить. Она могла понять ситуацию с Эмией. Они оказались в ловушке под лавиной обломков – под рухнувшим зданием – и у них было мало места для выхода. Она могла понять решимость в такой ситуацию. Но Мидория? На какую цель направлена эта решимость? У нее было чувство, что она не получит от него ответа, даже если спросит, поэтому мудро промолчала. Но она всё равно попросила его использовать бинты или что-то в таком духе, что он, к счастью, сделал. По крайней мере, он не был склонен к самоубийству, это хорошо. Она лишь надеялась, что сможет избежать поддразниваний Кендо, когда вернётся. *** Киришима подавил разочарованный вздох и прислонился к стене стадиона. Он покинул трибуну перед началом боя Мидории. Что удивительно, никто этого не заметил, хоть он и находился прямо посреди трибуны, но это к лучшему. Честно говоря, он просто хотел еще немного подумать. Когда его утащил Тецутецу, они покинули сам фестиваль. На его слова о том, что он хочет посмотреть все бои, был дан ответ, что он может посмотреть через экраны повсюду. Это было не тоже самое, и Тецутецу должен был это знать. В конце концов, они прибыли в тренировочный зал. Он был огромным и пустым, скорее всего, потому, что вокруг никого не было. Киришима всё ещё не понимал, зачем они пришли в учебный кампус. По крайней мере, до тех пор, пока Тецутецу не вышел на тренировочную арену со стальными кулаками. Спарринг. Этот парень знал, что он не захочет или, скорее, не сможет отказаться. Тецутецу бросил ему вызов, хоть и понимал, что если их застанут, то у них обоих будут неприятности. Но хоть убей, Киришима не мог понять причины этого боя. Никакие слова Киришимы не остановили бы это. Тецутецу отнёсся к этому бою крайне серьёзно и не принял бы отказ. Через несколько минут они оба были покрыты синяками, а их кости и мышцы ныли от напряжения. Киришима потер предплечье, вспоминая, насколько болезненным был этот опыт, но всё раздражение по поводу этой ситуации рассеялось, когда вверх взяло смятение. Тецутецу пришел в ярость и ударил кулаком по цементному полу. Почему? Почему он так разозлился? Именно Киришима пал первым, он признал своё поражение. Тецутецу должен был радоваться своей победе. Вот только это было не так. Сдача Киришимы лишь разозлила его. Когда Тецутецу выбежал из тренировочного зала, а Киришима спросил, что случилось, он просто посмотрел в его сторону. Тецутецу сказал, что если во время битвы колесниц это было лишь подозрением, то сейчас он получил всё, что было нужно. Он ошибался на его счет. Мужественная решимость, которую он видел в нём, теперь исчезла. От него осталась лишь оболочка. Куда пропали его решимость и бесстрашие? Он оставил его там, в тренировочном зале, в компании его спутанных мыслей. Киришима должен был злиться. Он был притащен сюда относительно против своей воли, дрался, когда должен был отдыхать, а теперь брошен один. Любой разозлился бы. Он должен разозлиться. Он не злился. Все, что Киришима чувствовал, – это замешательство. Ему потребовалась минута, чтобы подняться на ноги и направиться обратно на стадион к ученической трибуне. Этого времени должно было быть достаточно, чтобы обдумать произошедшее, но видимо нет. Даже близко недостаточно. Это привело к его нынешней ситуации, когда он прислонился к стене стадиона, думая о многом – и одновременно ни о чём. Куда подевалась его решимость? Как бы Киришима не вспоминал последние несколько недель, он не знал, что к этому привело. Он все еще чувствовал эту решимость в повседневной жизни, но она была приглушено. Единственной причиной, которую он мог вспомнить, было… Темнота и бесконечность. Гнев, гордыня, печаль, жадность, пустота, ненависть, отчаяние… Встреча со Зверем Хосу была короткой, но он не мог её забыть. Всякий раз, когда он пытался поступить решительно, всплывал образ этого тёмного… нечто. Он ненавидел это. Он хотел забыть, но образ словно запечатлелся в его душе. Таким образом, любое принятое решение было обманом. Фасадом, что призван одурачить не только других, но и самого себя. Тецутецу, должно быть, заметил это и подумал, что старая добрая мужская драка приведет его в чувство. Несколько раз он думал, что решимость возвращается к нему, но в итоге она погасла. Словно он вернулся в те дни, когда не мог пошевелиться. Когда люди нуждались в его помощи, а он не мог пошевелиться. Киришима хотел оставить это в прошлом, стать лучше, чем был раньше, но это оказалось сложнее, чем он думал. Храбрая бравада – вот и всё, что он мог предложить. Трус, разыгрывающий из себя бесстрашного героя, был запуган ужасным злодеем. ... такими темпами ничего не изменится. В USJ он был самым бесполезным. Пока Тодороки и Бакуго продолжали сражаться, он почти ничего не мог сделать. Боксерская груша для сильных злодеев – вот и всё, чего он добился. — Киришима, — раздался знакомый голос, — ты в порядке? Краем глаза он увидел чье-то лицо. Розового цвета. — Извини, Ашидо, — пробормотал Киришима с несколько усталой улыбкой, — из туалета только вернулся! Я что-то пропустил? — Так вот почему ты ушёл! — выругалась Ашидо, — ну, ты только что пропустил бой Мидории с девушкой из класса B, но опять же, я тоже пропустила его. — Почему? Ты не из тех, кто что-либо упускает. — О? Значит, ты знаешь мой тип? — поддразнила она его, но быстро прекратила, — ну, наши одноклассники хотели пить, поэтому я вызвалась добровольцем. Хочешь помочь? Киришима кивнул и последовал за ней. Это было приятное отвлечение. *** Широ хлопал вместе со своими одноклассниками. Это был короткий, но великолепный поединок. Он считал, что обе стороны преуспели. Кодай сделала первый ход, а Мидория – последний. Но он чувствовал беспокойство. Он видел руку Мидории во время отдыха между боями, а после этого стало ясно, что одна из рук точно стала бесполезной. Нельзя отмахнуться от нескольких сломанных пальцев, особенно когда они так сильно потемнели, что напоминали уголь. Широ не был уверен, что существует магия, способная исцелить это без побочных эффектов. — Мидория победил ... но, — пробормотал Минета со своего нового места – стены, к которой его удерживала клейкая лента, любезно предоставленная Серо. Судя по всему, Минета не возражал. Он упомянул о том, что у него хороший вид на арену, — он долго не протянет, не так ли? Судя по всему, он может пользоваться только одной рукой теперь. — Исцеляющей Девочке надо будет с ним поработать, — пробормотал Каминари, — это должно быть чертовски больно. Как он вообще в сознании после такого? — Может, адреналин? — предложила Яойорозу, — в пылу битвы он помогает игнорировать удивительно много ран. — Изучала у частного репетитора, Яомомо? — спросила Джиро. Когда Яойорозу начала защищаться, Джиро лишь дразняще усмехнулась. Так или иначе, это длилось всего секунду, прежде чем она задала новый вопрос, — кстати говоря... Наш староста уже спустился? — Да, Иида уже внизу, — кивнула Урарака с кривой улыбкой, — он такой прилежный. Похоже, она все еще беспокоилась за Мидорию. Ну, не то чтобы они её винили за это. Столь жизнерадостная и нежная девушка, как она, наверняка беспокоилась бы о своих друзьях. Друзьях, во множественном числе. Она беспокоилась не только о Мидории. В конце концов, сейчас была битва ещё одного её друга. — Ребята, я вернулся, — раздался знакомый голос. Широ повернулся к своим одноклассникам и приветственно улыбнулся. — Мы с напитками! — крикнула Ашидо. — Киришима! Ашидо! О, и Мидория. Хороший бой! — воскликнул Каминари, прежде чем снова повернуться к Киришиме, — почему ты так долго? Ты пропустил бой Мидории! — Прости, — виновато улыбнулся тот, — я был в туалете. — Но я нашла его по пути к торговому автомату. Он помог мне все донести! — вмешалась Ашидо, — забирайте напитки. — Ну, с другой стороны, ты не пропустишь матч Бакуго! — сказал Каминари, открывая свою колу, — стоп, куда… черт, он уже ушел. Нетерпеливый, как и всегда. Как ты с ним дружишь? — Он не так уж плох, — попытался возразить Киришима, — у него бывают проблемы, но в глубине души он неплохой парень. — Киришима, он мудак. — Хорошо, может быть, немного, но ... стоп, почему Минета привязан к стене? Глаз Минеты дернулся, когда он сделал глоток своего напитка. Его руки освободили, чтобы он мог пить малиновую газировку. — Ты только сейчас заметил? — Он совершил ужасное преступление, — торжественно заявил Серо, постоянный надзиратель привязанного, сделав глоток чая со льдом. Затем он постучал по подстаканнику для Минеты, на случай, если ему надоест держать его в руках. — Не меняй тему! — вмешался Каминари, — Бакуго – мудак. Огромный. Я даже не знаю, почему его приняли. Он не очень похож на героя, не думаешь? — Ну, он пытается стать героем, не так ли? — отметил Киришима, — для меня те, кто хотят стать героем, не могут быть плохими. Он говорит много гадостей, но он братан! Поверь мне, ты поймешь, о чем я. — Хорошо, может иногда и бывают проблески. Но Мидория знает, что он мудак, верно? Я слышал, ты практически вырос с ним. Внезапно оказавшись в центре внимания, Мидория на секунду запнулся, прежде чем ответить. — Каччан – это просто Каччан. Он говорит много гадостей, но это нормально. Я к этому привык. Нельзя отрицать, что в конце концов он станет великим героем, — предположил Мидория. По его улыбке Широ мог сказать, что он верит каждому своему слову. ... Хотя, наверное, то, что он привык к сквернословию Бакуго, было не очень хорошо. — ... Вы двое безнадежны, — наконец сказал Каминари. — Третий бой четверть-финала начинается! Добро пожаловать обратно, Иида Тенья и Бакуго Кацуки из класса 1А! — прозвучало голос Сущего Мика, — без дальнейших церемоний, начинайте! Как по сигналу, разговор на трибуне затих, чтобы сосредоточиться на матче. Честно говоря… для Ииды это выглядело не очень хорошо. Абсолютно. Сила Ииды заключалась в его скорости. Единственный реальный способ для него победить – это выбить Бакуго с арены, что было маловероятно, тем более что тот мог просто влететь обратно на арену в случае нужды. Всегда можно было нокаутировать Бакуго, но это было так же вероятно, как достать звезду со дна моря. Иида был превосходен в бою, но не универсален. Он специализировался на ближнем бою и скоростных атаках. У Бакуго же были атаки ближнего, среднего и дальнего боя вкупе с неестественной скоростью реакции и невероятным боевым чутьём. С первого взгляда можно было понять, что у Бакуго куда больше шансов на победу. И когда начался бой… он не продлился и минуты. Бакуго взмыл в небо и едва избежал удара Ииды. В полёте он схватил Ииду за внутреннюю поверхность бедра, избегая обжигающе горячего двигателя на икре, и грубо отшвырнул его. Иида восстановил равновесие так быстро, как только мог, но стоило Бакуго приблизиться, как Иида потерял всякую инициативу. Иида не смог избежать взрыва в упор – мощь была достаточно маленькой, чтобы не оставить серьёзных ранений, – и был отправлен в полет со стадиона, как тряпичная кукла. Староста упал на траву, прежде чем его поймала Полночь, которая покинула свой пост в тот момент, когда поняла, кто вот-вот победит. — Иида вне арены, — крикнула Полночь со своего встроенного микрофона, кряхтя при попытке помочь Ииде подняться, — Бакуго выходит в полуфинал! Победа была быстрой. — Итак… Я все еще не понимаю, почему он не мудак, — честно сказал Каминари, — неужели он не мог немного сдержаться? — Учитывая, насколько он жаждет победы, я сомневаюсь, — пробормотала Джиро, — было бы здорово увидеть, как он получит то, что ему причитается. Мидория был странно молчалив. Он смотрел на бой сильно нахмурившись, но стряхнул это, что показалось Широ странный. Не похоже было, что он думал о бое. — ... Мне только что пришла в голову одна мысль, — внезапно сказал Минета. — Если это хоть в малейшей степени извращено... — предупредила Асуи. — Это не так!.. Слушайте, следующий бой Яойорозу и Эмии, верно? — получив одобрительные кивки, он продолжил, — значит, победитель встретится с Бакуго. Яойорозу моргнула от очевидного вывода, но когда осознала его, то побледнела. — Признаю, что не думаю, что у меня есть контрмеры против него, — призналась она, — а как насчет тебя, Эмия-сан? Широ почесал затылок. Он мог победить Бакуго с помощью Благородных Фантазмов. Даже если рассматривать неочевидные Фантазмы и Мистические Коды, которые он мог вызвать, у него всё ещё был шанс. Бакуго не проиграет от обычных атак, так что придётся использовать более серьёзные удары. Проблема была в том, что Широ не хотел всерьёз калечить своего одноклассника. Поток его мыслей прервался, когда он увидел, что Бакуго, все еще находящийся на арене, свирепо смотрит на их трибуну. Почему-то он думал, что этот взгляд сосредоточен на нём – или, возможно, на Тодороки, который стоял в позади. — Не уверен, — в конце концов ответил Широ. Он мог победить Бакуго в серьезном бою, он верил в это. Но в такой турнирной обстановке? Вероятно, ему придется спроецировать цепи Райдер, чтобы сковать его и вышвырнуть с арены. Легче сказать, чем сделать. ... В любом случае, он не ждал поединка с ним. Абсолютно. — Прежде чем ты подумаешь о следующем бое, — сказала Яойорозу, вставая со своего места, — тебе следует подумать ещё кое о чём. О нашем реванше, который я с нетерпением жду. Широ помолчал секунду, прежде чем кивнуть. — Ты права. Я подумаю о Бакуго позже. — Позже? — пробормотала Яойорозу, приподняв бровь и сжав губы, — ты так уверен в своей победе надо мной? — Приберегите остроты для боя! — крикнула Джиро, — идите уже! Я не хочу, чтобы кого-то из вас дисквалифицировали за опоздание! Так они и сделали.