На краю "Бездны"

      -… уже бегу мам! – Крикнул я, на ходу надевая одежду. Сегодня у меня были грандиозные планы. Но перед этим нужно заправить свой организм и отдать должное готовке Абигейл.       Спускаясь по лестнице со второго этажа, где располагались спальни и кабинет отца, раздумывал, как и где в порту можно стянуть несколько осколков китовых костей, при этом, не встряв в неприятности. В прошлый раз мой поход закончился не очень удачно… Но сейчас не об этом.       Сейчас о готовке.       На столе располагался слегка остывший завтрак, ведь Аби и Родрик всегда встают незадолго до рассвета.       Отец каждый день приводит в порядок свою форму, меч и маску, напевая при этом какие-то псалмы себе под нос. Как он говорит смотрители аббатства это его лицо, ведь именно их чаще всего видят обычные жители городов и весей. А значит, именно по ним судят всю организацию, так что небрежность недопустима даже для обычных смотрителей, не то, что для командира патруля коим он и являлся.       Матушка же сначала запускает водный механизм, энергия текущей воды в котором помогает обслуживать дом. Например, подавать постоянный поток воздуха для более хорошей работы печи или молоть мясо с зерном. После чего сразу же бралась за готовку.       Честно говоря, когда увидел нечто подобное в доме обычного смотрителя, сильно удивился, но с течением времени стал все больше и больше замечать подобные механизмы вокруг, откуда они взялись для меня пока что загадка, ведь это считай инфраструктура 21-го века только без электричества. Абигейл говорит, что подобные вещи уже давно в обиходе, пришли еще до ее рождения, а придумали все это натурфилософы из Дануолла давным-давно. Вот тебе и непросвещенное жестокое средневековье. Хотя если так посудить то куда бы ушло развитие земли без открытия электричества и углеводородного топлива? Ведь тут в горнах до сих пор жгут засохший ил и деревья.       -Ал! Ты опять витаешь в облаках! – Она посмотрела на меня застывшего в дверном проеме кухни с легким беспокойством.       - А… Да прости мам. Просто еще хочу спать. Что у нас на завтрак? – С моим ростом мне было не углядеть, что скрывается в тарелках.       - То, что принесли крепкие руки твоего отца и сготовили спокойные руки твоей матери. – Местная религиозность меня местами раздражает, если проводить аналоги с нашим миром, то мне только что сказали: «на столе то, что бог послал».       - Хорошо матушка. – Ответил, при этом забираясь на стул. После пятилетия тут ты уже считаешься более-менее взрослым, так что никаких взять на ручки и помочь сесть за стол. По местным убеждениям это расхолаживает, особенно строго это соблюдается для мужчин.       Сев за стол, оглядел разносолы. Каша, нарезка из местных овощей и немного хорошего мяса со специями. Меня дважды просить было не надо, взяв в руки приборы для еду приступил к планомерному уничтожению провизии. В отличии от прошлой жизни я был очень активным ребенком, постоянно находясь в движении.       К тому же практически каждодневные разминки, упражнения на растяжку и мыслительные упражнения требуют чудовищное по меркам обычного ребенка количество энергии, поэтому я моментально смел все, что было на столе, порадовав здоровым аппетитом своего личного шеф-повара.       Уже привычным образом приложив руку к сердцу, произнес благодарственную ээээ… молитву, наверно будет правильно это так назвать.       - Спасибо спокойным рукам матери и крепким рукам отца за сегодняшний стол. Благодарю главного смотрителя за ясный взор, что уберегает нас от козней Чужого. Кланяюсь императрице нашей за кристальный разум, сохраняющий порядок в нашей Империи. – В первые несколько раз, когда меня заставляли вслух произносить эти мантры после еды, честно говоря, чуть не взбрыкнул. Это же тотальная промывка мозгов с малых лет. Да и от взрослых я подобных речитативов не слышал, как мне потом объяснили исключительно потому, как взрослым разрешено произносить Благодарности про себя.       Тогда с трудом взяв себя в руки, переступил через свои принципы. Со временем научился произносить заученные фразы чисто механически, размышляя при этом о посторонних вещах.       - Я сегодня вместе с Анфартом хочу посмотреть на крепость, можно мам? Обещаю вернуться к ужину. Пожалуйста!       -Ох и почему ты повелся с сыном Этой женщины? Ты должен быть осторожен с ним хорошо? И если что-то случится тут же рассказать мне или отцу, если же нас не будет, то ближайшему наряду смотрителей, ясно? – Почему-то я уверен, что любая другая женщина выпорола бы и запретила общаться с мальчуганом, но только не она… моя мама.       -Да! Обязательно! Анф хороший, просто слабый, его все обижают. Отец всегда говорит, что надо защищать слабых, чтобы их сердце не заполнила злость и не затронула Бездна. Я хочу быть как папа! – Эх и почему мне так хорошо дается актерская игра? Главное не забыть, в чем различие между мной жителем 21-го века и восторженным мальчиком Алексом.       Принятие новых родителей и мира вместе с восстановлением и укреплением прошлой памяти, дают весьма утешительные шансы остаться вменяемым.       Аби подошла ко мне и обняла.       - Солнышко мое, ты вырастешь и обязательно станешь сильным как папа. Ты защитишь всех-всех. Давай беги и возвращайся к обеду. – Она отпустила и стала собирать тарелки со стола. – И не таскай сладости у тетушки Минди.       - Хорошо-хорошо. – Я уже не вслушивался в ее слова, а надевал легкие сапоги и открывал дверь. Анфарт предупрежден и не будет сегодня меня искать дома. Так что у меня есть несколько часов, чтобы добыть материал для своих экспериментов.       Выйдя из дома на улицу Первого Запрета, я свернул налево. Маленькие сапожки споро стучали по брусчатке. Мой путь пересекал главную площадь, потом пролегал по улице Шестого Запрета, там через восточные ворота и трущобы рукой подать до порта.       Никто из горожан не обращал внимания на мальчугана 5-ти лет, я лежал вне области их интересов. Да и для нынешних времен, я считался вполне самостоятельным и мог идти, например, в магазин по просьбе матери или передавать записку от одного жителя другому. Многие мальчишки так зарабатывают монету другую на сладости.       Мальком я проскочил косяк жителей и выскользнул за ворота.       Вокруг стен была полоса отчуждения, словно настолько чистого города боится грязь, расположившаяся в трущобах. На самом деле, ближе к стенам беднякам просто запрещали строить дома. Устремив взгляд вперед, становится видно океан, в сторону которого порт, словно спрут выпустил свои щупальца-пристани.       Это первое что ловит взгляд: океан, яркие огни порта и пристани с кораблями и рыбацкими лодками.       Вот только это далеко не все.       Склон от стен города до порта весь покрыт крышами по цвету напоминающими землю, почерневшие от солнца, влаги и дыма, они расположились настолько близко, что издалека они казались сплошным ковром.       Вот она реальность, сейчас уже действительно без прикрас. Еще на подходах к этим трущобам, в нос бьет запах отходов. Запах прогнившей рыбы, плесени, дешевого пойла, немытых тел, блевотины. Тут все настолько пропитано безнадегой, апатией и неким извращенным смирением, даже дышать здесь тяжелее по сравнению с чистыми улочками города. Заходя сюда невольно начинаешь оглядывать за спину, напрягаться когда мимо проходят люди. Не представляю, каково это жить здесь с самого рождения и какие люди вырастают из местных детишек.       Здесь живут те, кто не смог вписаться в существующую картину мира. Ужасно здесь жить на самом-то деле, впервые увидев эти дома, я к своему стыду искренне порадовался, что меня закинуло не сюда, а по ту сторону стен.       Несмотря на все выше сказанное, днем тут вполне безопасно. Эти трущобы считаются частью города, поэтому находятся под патронажем аббатства. Патрули ордена снуют туда-сюда, будто акулы в поисках крови, чтобы вынести наказание нарушителю Семи Запретов.       Страшно идти туда снова. Слегка заныли выбитые молочные зубы, и содранные костяшки. Легкими толчками боли напомнили о себе ребра и спина. Но даже сильнее всего выше перечисленного заныла пятая точка. Мое наказание за то, что полез в трущобы от моего отца, было вполне в духе этого времени.       Дойдя до первых домов, я встал у небольшого тупика, где закончилась моя прошлая вылазка.       Перед глазами как наяву встала сцена из недалекого прошлого.       … - Держи его! – Мимо меня по улице прочь от ворот города пронесся мальчуган лет четырех-пяти с ведром в руке. Судя по его паникующему виду, он явно не имел плана, как выйти из такой ситуации.       С небольшим отрывом от беглеца, пробежала целая ватага детей от четырех до семи лет. В основном босые или в дырявых сапогах, одетые весьма неряшливо: грязные с дырками рубахи и длинные не по размеру кафтаны. Да и их владельцы производили не лучшее впечатление: лица с синяками и ссадинами, ругань и сбитые костяшки на детских руках. Если следовать логике, то это отпрыски местных жителей.       - Стой сученыш! Хуже будет. – Беглец, добежал до упомянутого переулка, бросил мимолетный взгляд назад припустился прямо в ловушку.       Честно говоря, не знаю, какой черт меня дернул последовать за ними. В прошлой жизни, не испытывал излишней тяги к конфликтам. И не раз и не два проходил мимо драк, мог полицию вызвать или понаблюдать, чтобы обошлось без смертоубийства, но самому влезать или даже подходить слишком близко… нет.       В груди вспыхнула ядрёная смесь предвкушения зрелища и стыда.       В этот раз я тоже не собирался вмешиваться, своим взрослым сознанием считая что все детские разборки не имеют под собой ничего серьезного и ни к чему серьезному привести не могут, при этом забывая об отличиях в культуре.       Сытость и стабильность внутри городских стен, дали мне обманчивое чувство, говорившее – люди в этом мире может, и не обладают нужным технологическим уровнем, вполне культурные и цивилизованные.       Однако огромная социальная пропасть дает не менее огромную культурную пропасть. В дворцах века 17-18 за исключением интриг и некоторых других моментов тоже было весьма культурно и безопасно, а вот стоило выйти за городские стены как можно было наблюдать разительный контраст.       Немного ускорив шаг, заглянул в проулок. Увиденное там, полностью подтверждало выражение «дети жестоки», а порождения местных трущоб жестоки в тысячу раз больше.       Несколько мелких зверенышей держало жертву за руки, еще парочка ногами и руками старательно превращало парня в отбивную, а остальные стояли редким полукругом, прикрывая кровавое зрелище от не особо внимательных взглядов с улицу. Самый неприметный стоял позади мальчика, он держал голову и затыкал рот. Они издавали какие-то непонятные крики, напоминая больше стаю гиен видящих, как очередную жертву загрызает лев. Предчувствуя будущий сытный обед из объедков.       Меньше половины минуты, мне понадобилось, чтобы дойти до переулка, за это время, лицо городского покрылось кровью, а одежда превратилась в лохмотья       - Выблядок Бездны! Твой папаша порчу наводил… уф… так думаешь, ты также … уф…сможешь? Мы тебя… уфф… насквозь видим! Нааа! – Заявил, судя по всему главный этой мелкой банды, в перерывах между размашистыми ударами.       -Да… правильно… так его… - нестройно поддержала стая вожака.       До меня начало доходить, что местные детишки в порыве злости и желании выслужится перед Аббатством могут перейти черту, которая соблюдалась в детских драках пусть и таких жестоких.       Черт-черт-черт.       До меня дошло, что если я не вмешаюсь сейчас, не вмешается никто. Та часть меня, которая в прошлом всегда проходила мимо таких ситуаций, твердила:       -«Это не твое дело, у тебя еще куча дел и планов на сегодня, иди дальше».       Только вот чем дальше я смотрел на сцену неумелого, но очень упорного избиения, тем тише был шепот этой ипостаси, она сморщивалась и улетучивалась под воздействием моей логики и всего моего воспитания, которые буквально орали внутри меня:       -« Никто ему не поможет! Никто не спасет! Тут нет пестуемого в населении табу не убивать! Тут нет государства! И тут даже нет четко сформулированной идеи гуманизма!! И его труп будет на твоей совести!!! Ты! И только ты сможешь сейчас что-то изменить! Вот твой реальный шанс что-то поменять!!»       Предчувствие опасности, спровоцировало детский организм на выброс дичайшей смеси гормонов.       Перед тем как я полезу в эту авантюру, осмотрелся. По улицам ходили обычные обитатели трущоб и ни одного стражника или смотрителя, возможно, я не прав и кто-то из взрослых бы пришел на помощь, возможно. А возможно я только потеряю время и парень умрет.       Тело в предчувствии драки напряглось, стало натянутым как струна, а голова слегка закружилась. Зрение стало болезненно четким и ярким.       - Эй, разве родители, не говорили вам, что руки проливающие кровь не могут быть спокойными! – Мой голос слегка дрожал, от переживаемых эмоций, однако я смог с ними совладать и сказать фразу без запинок. – Отпустите его, разве вы не видите, что ему уже плохо!       - Мы его отпустим, как и его папашу ведьмака! На плаху! – Сказал самый старший. Его фразу опять поддержали.       - Он плохой, как он начал ходить на берег у меня молоко три раза скисло, а батька больше не покупает.       - А у меня сапог порвался…       -А у…       -Я…       Со всех сторон посыпались обвинительные фразы. У меня была пара секунд, пока меня не запишут в пособники сына ведьмака, а то и в сыны Чужого. В мой голове крутился всякий бред, а адреналин в крови подталкивал к насилию.       - Вы… - кое-как сформулировав фразу, только начал говорить, как их старший тоже пришел к умозаключению и без заминки выдал громогласную фразу.       - Пацаны он с Чужим бей его. – Не скажу, что я был готов к такому повороту, все-таки в мое время собеседника обычно дослушивали, прежде чем бить, но допускал такой вариант. Теперь же ничего другого не оставалось, как убегать и звать на помощь.       - Стража! Убивают! Убийство! – Только начав убегать, понял одну очень важную вещь. Я забыл осмотреть дорожное покрытие на пути отступления, как следствие я споткнулся, подвернул ногу, а возможность слинять и увести недругов подальше от жертвы, накрылась медным тазом. Кое-как встав и повернувшись к толпе бегущей на меня, распрощался со второй подаренной мне жизнью.       Сжав кулаки, я приготовился пафосно превозмогать, стать волноломом, об который будут бессильно биться раз за разом человеческие волны.       Ага-конечно, все случилось, блин, как в былинных, блин, сагах, сейчас вспоминая эту ситуацию, понимаю, что тогда в моих мыслях явно говорил адреналин пополам с эндорфином.       Единственное что я тогда запомнил, это первый нанесенный мной удар, четко под коленную чашечку семилетнего верзилы, дальше меня просто снесли. Единственное что точно помнил, я старался орать как можно громче, надеясь, что кто-нибудь придет и поможет. Отвратительное чувство собственного бессилия, преследует меня в этом мире. Сначала в пеленках, теперь тут, правда когда меня запинывала свора мелких гиен, оно было в тысячу раз горше.       В итоге я проснулся, от того что по щекам меня похлопывал дядька, явно не принадлежащий ни к смотрителям, ни к страже.       -Эй, малец живой? – Вяло кивнул, утирая юшку из под носа. – Бери своего друга. Ты же из города? – Снова кивнул. – Так вали обратно за стены, че сосунок выперся из под мамкиной юбки?       Моя маленькая голова, гудела видимо после ударов. Этот неизвестный мужик помог мне подняться, поднял моего товарища по несчастью. И водрузил мне на плечи.       - Все пиздуй отсюда, а то местная голытьба сожрет, скоро уже закат. Если как подрастешь, захочется острых ощущений, ищи дядьку Нитона. Ты судя по всему не совсем пропащий, если так и не обоссался пока из тебя отбивную делали.       Взвалив своего на удивление легкого одногодку на плечи, пошел домой.       Около ворот нас перехватила, та самая торговка овощами, увидев мой груз, она тут же запричитала:       - Анфарт мелкий ублюдок, сколько раз говорила тебе не соваться в порт. Спасибо тебе мальчик давай этого оболтуса сюда. – Она подхватила бессознательное тело мальчика на руки и спросила. – Как тебя зовут?       - Алекс, я живу с мамой и папой на улице первого запрета. – Её аж перекосило, но видимо она еще не совсем потеряла человеческий облик. – Спасибо тебе Алекс, я на днях зайду поблагодарить твоих родителей за то, что воспитали такого прекрасного сына.       Вот так мы с Анфартом и познакомились…       Покачав головой, прогоняя нахлынувшие воспоминания, двинулся дальше мимо памятного переулка. Дальше было много чего, но сейчас меня ждет порт…