Отвратительные чувства

      Часы показывают 3 часа ночи. Тишину прерывает скрип двери дальней комнаты. Это был Шон. Старший брат как всегда проверяет своего младшего, пробегая через проход, стараясь не разбудить отца, спящего под шум телевизора с банкой пива в руках. Мальчик уже привык к такому положению дел. Когда мама ушла, его маленький мир резко изменился. Теперь их осталось трое, а отец, тот любящий отец, который часто его баловал, утонул в горе, запивая боль алкоголем. На самом деле Шон уже даже не узнавал в нем папу, для него он как и мать стал чужим. Теперь мальчик называет его просто Эстебаном.       Он приоткрывает дверь в комнату брата и видит безмятежную маленькую комнатку, украшенную наклейками светящихся звезд, где в колыбели спал годовалый Даниэль. Мобиль тихо играла приятную повторяющуюся мелодию под которую кружили разные игрушки из ткани и дерева. Эстебан любил Даниэля и не упускал шанс лишний раз зайти сюда. Он напоминал ему о ней. Как ни странно эти воспоминания были такими же теплыми как и отношения отца с младшим сыном. Но отношения с Шоном у него были другие. Если Даниэль радовал его, то старший, лишь напоминал ему о своих отношениях с Карен перед разводом.       Это было тяжелое время. Мама стала еще тише чем была и часто любила проводить время в одиночестве с чашкой, подаренной Шоном, на веранде, смотря в пустоту несколько часов. Конечно, мальчик заметил эти изменения и стал вести себя тише, чтобы лишний раз не разочаровать Карен. Иногда он приходил к ней и так же сидел с ней все эти часы, пока та нежно гладила его по голове, укладывая его растрепанные волосы. Его пугали ее пустые серо-голубые глаза. Шону казалось, будто она давно умерла и все что он видит сейчас это только ее призрак, оставшийся в его воспоминаниях. У родителей не было сор, они просто не разговаривали друг с другом, будто сейчас они для друг друга никто. Сначала Эстебан пытался наладит с ней контакт, но это выходило туго, будто у нее больше не оставалось сил говорить. Нет, она не была больна, ей просто было грустно. Именно так говорила Карен своему сыну, понимая, что тот чувствует свою вину ни меньше отца. Они много раз записывались к семейному психологу, но ничего из предложенного им не помогало, а Шон продолжал закрываться в себе. Для общего блага было принято решение развестись. Но кому стало лучше?       После ее ухода Эстебан не выходил из запоя. Он перестал много времени проводить с сыновьями. Его темные глаза стали пустыми, а говорить становилось все тяжелее. Казалось после ее ухода он потерял смысл жить. Он стал Карен. А Шон просто видел это, видел то, как папа забывался. Ему было страшно, но мальчик ничего не мог сделать.       Прошло наверное больше трех месяцев. Все начало меняться. Эстебан пытался водить сына на рисование. Мальчику это нравилось, но он не желал заводить новых друзей, ему хотелось спрятать где-то в своем мирке, сделанном из покрывал и стульев. В эту маленькую вселенную Шон никого не пускал, она существовала лишь для него. Конечно, Эстебан пытался стать частью его жизни, но ничего не выходило. Это только добивало его, давало еще один повод взять новую банку пива в руки. Все становилось сложно. В конце концов Шон стал считать его другим, не своим папой, просто еще одним человеком, который хотел помочь ему, стать частью его маленькой вселенной, тем, кого он заставил грустить.       Выходя из комнаты, из-за дивана раздался тихий голос. — Шон…       Мальчик остановился, смотря на источник звука. Он боялся подходить, но Эстебан все еще подзывал к себе. Когда Шон все же решился, тот аккуратно взял его за руки и посмотрел ему прямо в глаза. — Как ты? — Я в порядке.       Папито легонько прижал его к себе и обнял. От него все еще воняло перегаром, но слова выговаривал четко. Шон давно привык к этому, поэтому не стремился опять отстраняться. — Не хочешь посмотреть телевизор? — Да, хочу.       Они вместе уселись на диваны, отодвигая тарелки с остатками еды и бутылки. Скучные новости сменились яркой мультипликацией. Это был Хот-дог-Мен. — Никогда не видел такого, когда был маленьким. — Это Хот-дог-Мен — он крутой. — Любишь смотреть его?       Шон немного замялся, но дал одобрительный ответ и зевнул, после чего продолжил пялится в экран ящика. Но Эстебан не смотрел мультики, папито наблюдал за сыном, разглядывая его с ног до головы, заботливо улыбаясь. Он так скучал по этим моментам, когда они часто всей семьей сидели у телевизора и смотрели кино, казалось это было так давно, но его сыну всего 8. Но его взгляд остановился на руках мальчика, а улыбка резко пропала. Эстебан аккуратно взял запястье своего ребенка и погладил шершавыми подушечками пальцев слабые синяки. — Не болит. Честно. — Где это ты так?       Шон посмотрел опечаленными глазами на отца, казалось будто он сейчас расплачется, вспоминая то, как они оказались на его теле. — Ты опять забылся.       Но вместо Шона, плакать начал его отец. Эстебан закрыл лицо руками, сжавшись будто от боли. Шон присел рядом и начал обнимать его. Он уже хотел снова винить себя в том, что заставил его близких плакать, но его поток мыслей резко перебил тихий голос папы. — Прости меня… прости меня Шон, я не хотел… Это моя вина, я исправлюсь. Честно.       В это мгновение Эстебан крепко обнял сына, будто все вокруг исчезло и остались только они. Но Шон почувствовал себя странно. Своими словами папито, будто снял с него часть груза. На самом деле, Диас никогда не предполагал, что его отец был виновен в том, что Карен ушла. Мальчик посмотрел папе прямо в глаза и выдал из себя тихое: — Nunca te culpé, papi.

***

      Шон зашел быстрым шагом к себе в комнату, ложась на кровать. Этот день его сильно измотал. Неудивительно, сегодня такое случилось, но сейчас он мог просто расслабиться и включить свой любимый плейлист в плеере. Как только Шон достал наушники, послышался вежливый стук в дверь его комнаты и, конечно же, это был его любимый отец. Эстебан аккуратно приоткрыл проход, убедившись в том, что его сын просто лежит на кровати, после чего уже полностью распахнул ее. — Хэй, что-то случилось? — Да так… фигня. — Я же чувствую, что тебя что-то беспокоит.       Он сделал пару шагов и уселся рядом с ним на кровати. Перед тем как начать диалог, Эстебан легонько привстал и посмотрел под дверь. — Так, все чисто. Даниэль точно нас не подслушивает. По-крайней мере пока что. Так что у тебя есть ровно 10 минут, чтобы рассказать мне что за «фигня» у тебя произошла.       Когда отец начал расспрашивает его Шон немного смутился. Как никак он уже взрослый и может хоть что-то оставить в его личной жизни без ведома семье, но в то же время понимал, что от него не отстанут. Парень уселся поудобнее радом с папой и думал, что же ему сказать. Конечно его сейчас беспокоило, то что случилось с Бредом, после удачной смены разговора, потому что проблемы соседа так же касались и его, но более важным Шон считал поделиться его «успехами» с девушкой. — Ну в общем… — он начал диалог, нервно потирая шею. — Мне нравиться… Одна девушка да… Она очень умная, красивая и… пфф… она крутая? — Какая-то неформалка? — Как бы поддевая поинтересовался Эстебан. — Типо того. — Хах, ну кто бы сомневался. И что с ней? — Она нашла себе парня. — Вот черт…       Их беседа прервалась неловким молчанием. Эстебан старался подобрать нужные слова для того, чтобы продолжить тему и поддержать сына. — А Лайла знает о ней? Так ведь? Что она сказала? — В море много рыбы… ну ты знаешь. — Мда…       Сейчас, как самый настоящий отец он принял позу наставника и уже жестами показывает, что собирает слова, чтобы дать сыну совет в личной жизни, хотя у самого не все гладко. Это как раз-таки и усложняло задачу, заставляя его переживать. — Ну… Как ты вообще думаешь, ты любишь ее? — Да, скорее, она мне просто нравиться? Не знаю… До нее я пока не испытывал такой симпатии, понимаешь? — Да… Понимаю. Что ж, в таком случае… Вы же еще молодые да? Уверен у тебя еще есть шанс, завоевать ее сердце. Ты же Диас, ты прекрасный любовник! — после этих снов он иронично посмеялся, чем позабавил своего сына и заставил краснеть, закрывая лицо руками. — Черт, па! Не смущай меня.- Шон тихо посмеялся, убирая с глаз слезы от смеха.- Да, ты прав, правда. Спасибо. — Ну ты если что, говори. Думаю нам стоит чаще говорить на такие темы? Если ты конечно хочешь. — Ладно-ладно, а сейчас я бы хотел отдохнуть. Школа очень вымотала. — Ну это не тебе приходиться еще после работы в автосервисе сидеть и помогать Даниэлю с домашкой. — Я тебя понял. — Ну все не тревожу, отдыхай. Я надеюсь, ты не собираешься пропускать ужин? — Ни-за-что.       После этих слов, Эстебан поднялся и помахал своему сыну, а затем уже покинул комнату. После разговора с ним тяжелая атмосфера в комнате, заряженная усталостью от подростковых проблем, изменилась на более приятную семейную и Шону это нравилось. Ему вообще нравилось проводить время со своим папой. Все так изменилось с того времени и все в лучшую сторону. Он был благодарен ему за все, что тот сделал ради семьи. Именно таких людей уважал Шон и мечтает когда-нибудь стать хотя бы близко походящим на этот образ. Конечно, парень понимал, что это все досталось ему не простым трудом, но именно в этом и вызывало в нем гордость за отца.       После ужина, Шон принялся за домашнее задание, а его было так много, что бедный парень засиделся аж до 3 часов. Знаменательное время. Упорно поработав над чертовой математикой, тот развалился на кровати, думая, что уже отрубиться без задних ног, но мысли никогда не давали парню спокойно уснуть. Ночное освещение, придавало комнате свою уникальную эстетику, будто тот попал в альтернативную реальность, где существует только синие тона. Смотря прямо у темный угол комнаты, где будто бы спряталось чудовище, Диас думает о том что же могло произойти с его соседом. В голове все еще бродят воспоминания о синяках Бретта. Они были не такие сильные, а значит скорее всего он и в правду получил их на прошлой неделе в пятницу. Если это так его предположение и в правду верно. К Шону прокралась мысль написать ему, но при этом ему казалось это очень неправильным. Почему он должен заботиться о человеке, который называл его «грязным мексиканцем» и угрожал его семье расправой? Наверное потому что считал, что их связывает одно прошлое. Похожее прошлое. Лайла была права, когда говорила что Диас слишком добрый. Он взял мобилку и искал тот самый номер, который остался висеть в чс его телефона. — Вот он.       Недавно Шону приходило письмо с издевательствами, но он не думая бросил этот аккаунт в чс, а сейчас он собирается писать ему. — «Тебе нужна помощь?»       Шош выключает телефон и ложиться спать.