***
С наступлением вечера в комнату постучали и тут же подергали ручку. — Регси, это я. Регулус бросил взгляд на часы — семь вечера, Сириус должен был уйти на дежурство. Сняв заклинание, он пустил Софию в комнату. — Ты действительно думаешь над речью? — удивленно спросила она, замечая пергаменты у него на столе. — Разумеется, нет. Снейп сам со временем остынет, вот удивишь. Он умный и отходчивый, сам поймет, что нам лучше «дружить». — Думаешь, справится без твоих подсказок? — с иронией поинтересовалась она. — И мне всегда казалось, Снейп куда больше нужен тебе, чем ты ему. — Мне вообще никто не нужен, — с презрением отозвался он. И, не давая ей ничего возразить, добавил: — Ты готова? Они уже давно планировали провести эксперимент — София должна была попытаться разговорить Реддла из дневника. Сколько Регулус над ним не бился, а Том не желал с ним общаться. Регулус был уверен — Реддл чувствует опасность и угрозу, исходящие от него, а вот София вряд ли вызовет у него какие-то опасения. И сегодня идеальный вечер для опыта — Сириус на дежурстве, Луи ушел по своим очередным делам. Впереди целая ночь. Выдержав паузу, она кивнула: — Готова. Доставай своего молчуна. Проигнорировав ее едкий тон, Регулус склонился над сейфом и, прошептав заклинание-пароль, открыл его. Он уже протянул руку, чтобы взять дневник, но замер. Обернувшись, он сказал: — Возьми сама. Он может понять, что это я к нему прикасаюсь. — Какой он чувствительный, — улыбнулась София, тем не менее, остановившись возле него и смело потянувшись за дневником. — Черт! — она вздрогнула, поморщившись. — Что такое? — забеспокоился Регулус. — Как будто… легким Круцио шарахнули, — растерянно произнесла она, но дневник из рук не выпустила. — Но сейчас уже нормально… С Регулусом такое тоже было. Каждый раз, стоило прикоснуться к дневнику, пальцы кололо острой магией. — Садись сюда, — Регулус палочкой сгреб все свои записи в ящик, освобождая пространство на столе. Он нетерпеливо и с легкими нотками ревности наблюдал, как она садится за стол и раскрывает дневник. — Что-нибудь чувствуешь? — отчего-то шепотом спросил он, глядя, как она пальцем ведет по пожелтевшим страницам и под ним остается едва заметный мерцающий свет. Подняв на него взгляд, она безразлично пожала плечами: — Ничего особенного. Давай перо. Придвинув к ней чернильницу и длинное черное перо, Регулус сказал: — Начни с приветствия. — Спасибо за подсказку, мистер Блэк. — Но имя его не упоминай, — он продолжал говорить вполголоса. — Сделай вид, будто не знаешь, кто он. Обмакнув перо в чернила, она занесла его над страницей и, мгновение помедлив, написала: «Cher journal…» (Дорогой дневник…) — Что ты делаешь? — перебил Регулус. — Я делаю вид, будто не знаю, что в дневнике сидит психопат, — сердито ответила она ему. — И не мешай мне. «Aujourd'hui a été une dure journée. Pour le petit déjeuner — thé froid, et sur ma robe préférée, j'ai trouvé une tache de vin…» (Сегодня был трудный день. На завтрак — остывший чай, а на любимом платье я обнаружила пятно от вина…) — Ну все, Том со мной больше никогда не заговорит, — трагическим голосом прошептал Регулус. — Твой Том вряд ли даже французский знает, — отмахнулась София. Регулус боролся с желанием отобрать у нее дневник. Как бы она только хуже не сделала. Регулус вел с Томом беседы о нумерологии, научных исследованиях, рассуждал о появлении маглорожденных. А София пишет ему про чай и любимое платье. Лучше бы она написала про руны, она же профессионал в этой сфере, и Реддл наверняка заинтересовался бы. — Смотри! — ахнула она. Он тут же приблизился, всматриваясь в страницу. Текст Софии давно исчез, но там появилась новая клякса. Которую она не оставляла. — Мерлин, — пролепетал он. Пульс ускорился, дыхание перехватило. Реддл его даже подобного не удостаивал. — Напиши еще что-нибудь! «…Aussi, mon frère me met constamment la pression, me fait étudier…» (…Еще и брат на меня постоянно давит, заставляет больше учиться…) Текст тотчас испарился. Значительно быстрее, чем в первый раз. — Все нормально? — Регулус поднял глаза на Софию, которая вдруг поморщилась. — Д-да… в висках стучит, — она вымученно улыбнулась. У него тоже стучало. От нетерпения, от переизбытка эмоций. Он скользнул взглядом по запястью Софии. На нем уроборос и черный опал. Реддл не сможет пробиться в ее голову сквозь подобную защиту. «Bonsoir Sofia…» (Добрый вечер, София…) Регулус, не моргая, уставился на страницы. — Как… как он узнал? — прошептала София. Голос ее напряжен, испуган. — Не знаю. Регулус лихорадочно вспоминал, писал ли он ранее что-нибудь о ней. До объединения крестражей он довольно много общался с «прошлым» Томом, они все на свете обсуждали. Но Регулус не помнил, чтобы он упоминал о ней. Или же упоминал? «Mademoiselle est plus à l'aise pour communiquer en français? (Мадемуазель удобнее общаться на французском?) Или мы можем перейти на английский?» — Ничего не отвечай, — он перехватил ее руку с пером. Это было странно. Что-то было не так. Реддл не мог знать французский. Вряд ли его обучали в приюте. Конечно, он мог начать учить его в школе — все же, большая часть верхушки элиты свободно говорила на французском. Но за короткий срок не просто самостоятельно выучить чужой язык. — Все нормально, — произнесла София одними губами, словно переживая, что он их услышит. Выдернув руку из его хватки, она вновь занесла перо над дневником. «Кто ты?» «Ты знаешь, София» Регулус уже смотрел не в дневник, а на нее. Вглядывался в лицо, в глаза, пытался выискать хоть малейшие изменения — этого он больше всего боялся. У нее душа нараспашку — все чувства, эмоции на поверхности — Реддл мог этим воспользоваться. Надо признать, Регулус надеялся, что именно это станет уловкой. Но он был уверен, что Том не сможет за столь короткий срок, всего лишь несколько минут, завладеть чужой душой, проникнуть в ее сознание, увидеть мысли. «Я — Лорд Волан-де-Морт» В дневнике был уже не Том. По предположениям Альфарда и Регулуса, Реддл создал крестраж-кольцо во второй половине седьмого курса. А к тому времени он уже называл себя Волан-де-Мортом. — Опять это идиотское прозвище, — вполголоса произнесла София и вновь занесла перо над страницей. «На французском это означает "Полет Смерти". Почему ты выбрал такое странное прозвище?» У Регулуса в ушах зазвенело от ужаса. Реддл наверняка придет в бешенство от ее пренебрежительного тона. И правда, он в тот же миг ощутил сильные вибрации от страниц. Дышать стало тяжелее. На плечи будто невидимая сила давила. — Не беси его, — прошипел Регулус. «Я не собирался вечно носить имя магловского папаши, этого ничтожества» «Я своего тоже терпеть не могу» Регулус держал ее за левое запястье, словно переживал, что Темный Лорд прямо сейчас утащит ее прямиком в дневник. Он напряженно вглядывался в пустые страницы дневника, явно ощущая исходящую от них обжигающе-горячую энергию. Ответ последовал лишь через долгую паузу: «Он поднимал на тебя руку?» Как он узнал? Темный Лорд не мог этого знать. Реддл из дневника не мог этого знать. Даже если это Том Реддл из 1945 года, он не мог знать, что отец Софии поднимал на нее руку. Этого не знал даже Регулус. «Да» «Подобное ничтожество, как и мой папаша, заслуживает исключительно смерти» «Видимо, поэтому ты убил и моего тоже» Не выдержав, Регулус выдернул дневник из-под ее пера и захлопнул его. Вокруг дневника воздух трещал, он покалывал кожу, ускорял пульс. Волосы на голове приподнимались, наэлектризовываясь. — Регулус?.. Он обернулся к ней, только когда убрал дневник обратно в сейф. Только сейчас заметил, насколько дышать легче стало. В комнате будто светлее стало, огоньки на свечах поднялись выше. — Ты как? — спросил он. София выглядела растерянной. — Вроде… нормально. — Твой отец… действительно поднимал на тебя руку? Он не знал о подобном. И не хотел в это верить. У него в голове не укладывалось, как можно поднять руку на женщину. Тем более, на ребенка, коим София была, когда подвергалась всяческим наказаниям дома. — С чего ты взял? — она нервно усмехнулась. — Ты сама об этом написала. — Что? — она подняла на него вопросительный взгляд. — Ты не помнишь? — Регулус нахмурился, вглядываясь в ее глаза. — Только что. В дневнике. — Я… не помню.***
Утром Регулус с Софией встретился в столовой. Сириус задерживался после дежурства, а никто из них, кажется, так и не уснул этой ночью. — Ты себя хорошо чувствуешь? — с тревогой спросил Регулус. Его всю ночь грызла вина. Каким-то образом он допустил, что Реддл пробрался в ее голову. Но как он смог это сделать? Он — всего лишь осколок души, заточенный в дневнике, даже не полноценный волшебник. А на ней сильная защита. Это было невозможно. — Все нормально, правда, — она ему устало улыбнулась. — Мы больше не будем проводить подобные опыты, — уверенно произнес Регулус. — Регулус, — прервала она. — Все нормально. Клянусь. Не знаю, что это такое было, видимо, я потеряла контроль… Но я не против попробовать еще раз. — Нет. Он залез в твою голову. А этого ни я, ни даже ты не поняла! Она ничего не ответила, а Регулусу и нечего было добавить. Немало его тревожило и то, что на нее поднимал руку собственный отец. Реддл из дневника сразу это учуял, как яркое и эмоционально тяжелое событие, ухватился за него, чтобы притянуть ее ближе. Регулус не считал себя старомодным и тем, для кого женщины — ранимые и беззащитные хранители очага. Он знал немало тех, кто мог постоять за себя куда лучше, чем мужчины; он знал немало тех, кто легко давал отпор и превосходил по силе «сильную» половину человечества. Но к Софии у него было несколько особое отношение. Она всегда делала вид, будто не нуждается в защите, будто может за себя постоять. Она действительно может, и не раз уже это доказала. Только вот в итоге все это привело к приступам и выбросам магии. Ее хотелось защищать и оберегать, она в этом нуждалась, хоть и не показывала. И, возможно, даже к лучшему, что она рядом с Сириусом. Он за ее благополучие и безопасность и умереть готов. А Регулус ее так нелепо подверг опасности, полностью поглощенный собственными интересами. Вскоре вернулся Сириус со свежеиспеченными круассанами для всех и ароматным кофе. София предложила ему не тревожить Сириуса лишний раз вечерними происшествиями, Регулус с ней согласился, а потому сразу перешел к не менее важной теме: — Проверил Кацмана на наличие Метки? По лицу брата было понятно, что его затея не увенчалась успехом. — И как же он объяснил свое нежелание показывать чистые руки? — с насмешкой спросил Регулус. — Посмотрел на меня как на кусок вонючего дерьма и сказал: «Попробуй заставь меня, Блэк», — Сириус весьма похоже спародировал Кацмана, добавив в голос высокие и презрительные нотки. — И ты его не заставил? — София деланно удивилась. — Не потребовал раздеться, и даже силой не задрал у него рукав? — Ну, я же не полный псих! Но я уже точно уверен, что это он! Или Пазори! Айви я имею в виду. — О, так Марти ты исключил из списка предателей? — улыбнулась София. — Да, заскочил сегодня утром в Мунго, проведать ее. Пока она спала руки и проверил. — А ты не думаешь, что у предателя может не быть Метки? — спросила она. — Это же… максимально тупо! Ставить на своего человека Метку и отправлять в Орден. — Морда должен как-то контролировать свою крысу, — упрямо заявил Сириус. — И что этой морде важнее — безопасность этой крысы и сведения, которые она ему передает, или заклеймить ее и каждую секунду рисковать быть пойманной? Сириус думал меньше секунды: — Второе. Говорю же, ему важен полный контроль над ней. Он даже всех своих клеймит! Потому что не доверяет им. А уж человека в Ордене он обязательно должен отслеживать каждую секунду. — Хорошо, — вздохнула София. — Допустим, Метка и правда есть. Значит, она либо на Кацмане, либо… — Всех остальных я лично проверил! Кроме него, Айви и Дамблдора. — А если он Метку поставил на другое место? — предположила София. — Не на левое предплечье, а на… правую ногу! На поясницу в виде бабочки. Или все же на левое предплечье, но в виде фестрала! Специально, чтобы всех запутать. Сириус на нее хмуро смотрел, не находясь с ответом. Как и Регулус молча наблюдал за их обсуждением. Чутью Софии он доверял больше, хотя и не со всем был согласен. А вот Сириус чересчур остро реагирует на предателя, переживая, что этот же человек мог напасть на Софию; он не объективен, не слушает ни доводы разума, ни внутренние чувства. — Рег, — Сириус неожиданно повернулся к нему, — а ты что думаешь? У Сириуса и Поттера был основной список подозреваемых — Кацман, сестры Пазори, Фенвик, Флетчер, Маузес и Эммелина. В целом, Регулус был согласен, что на Темного Лорда мог работать кто-то из них. Но Регулус сразу исключал Мартишу — с ее складом характера она даже в партию «Дурака» не сможет мухлевать, не говоря уже о чем-то большем. Регулус также сильно сомневался, что предатель — старшая Пазори. Метка — Темная магия. А изучив все возможное о пифиях, он предполагал, что Метка на теле Айви попросту бы убила ее. При этом Регулус все равно не исключал, что она может передавать различные сведения Темному Лорду. Их связь с Банди слишком крепкая, чтобы не использовать подобный рычаг. Наибольшие опасения у него вызывали Кацман и Фенвик. О Кацмане они практически ничего не знали. Но связи его отца с Темным Лордом и Вальпургиевыми рыцарями говорили не в его пользу. К тому же, он весьма умен, близок к Дамблдору, у него доступ к секретным сведениям. Темный Лорд наверняка пошел бы на многое, чтобы заполучить этого человека в свои ряды. То же самое с Фенвиком. Один из лучших студентов своего выпуска, чистокровный. Семья хоть и лояльна к маглам, а в связях с ними не замечена. У него наверняка найдутся таланты, которые заинтересуют Темного Лорда. Регулус плохо знал Фенвика, но по словам брата, Поттера, Софии, Эммелины и Мартиши, он вполне мог сделать вывод, что Фенвик легко бы обвел каждого из них вокруг пальца — потому что каждый из них говорил о Фенвике совершенно разное. А значит, он легко мог притворяться, легко мог подстраиваться к каждому человеку, выстраивать определенную линию поведения. К тому же, Регулусу показалась весьма странной его реакция, когда Сириус у него под Сывороткой правды спрашивал про работу на Темного Лорда. У Фенвика явно были секреты. Выслушав его доводы, Сириус воскликнул: — Черт! Ты вообще не упрощаешь! Усмехнувшись, Регулус добавил: — И еще я бы не стал исключать Маузеса и Флетчера. На взгляд Регулуса, ход весьма рискованный, но вполне имеет шансы на успех — разве кто-нибудь когда-нибудь подумает на трусливого и ничтожного человека, что он в сговоре с самим Темным Лордом? Вряд ли. И Флетчер, и Маузес умеют быть незаметными, тихими. На вид — полностью безобидные, даже жалкие. Они могут действовать даже не по своей воле — таких легко запугать и вынудить передавать информацию. — Два ничтожества, — отмахнулся Сириус. — Скорее твоя подружка нас всех сдает. Регулус почувствовал на себе внимательный взгляд Софии, но не посмотрел в ответ. Он не собирался рассказывать Сириусу о том, что Эммелина сотрудничает с Пожирателями. — У Эммелины Метки нет, — сказал Регулус. — Можешь мне поверить. Сириус растянул губы в вульгарной улыбочке: — Проверял? — Да, — невозмутимо ответил Регулус. — Проверил даже в самых труднодоступных местах. — Это в каких, например? — заинтересовалась София. — Я тебе позднее сам покажу, — улыбнулся ей Сириус. — Прямо на тебе. — О, — она обежала его лицо взглядом, — звучит интригующе. Оставив короткий поцелуй на кончике ее носа, он вновь обратился к Регулусу: — Ладно, — снизошел Сириус, — кандидатуру Вэнс снимаем. Опустив глаза, Регулус преподнес чашку с чаем к губам, чтобы ничего не отвечать. Сам он ее кандидатуру снимать не спешил. — Значит, — София привлекла его внимания, — ты со мной согласен, что Темный Лорд мог не ставить Метку? Или поставить ее на другое место? — Нет. В этом вопросе я согласен с Сириусом. Темный Лорд поставил Метку. И вряд ли бы выбрал иной вариант, кроме левого предплечья. Регулус готов был очень многое поставить на то, что Темный Лорд обязательно поставил бы Метку для полного контроля. Предателя он постоянно должен держать под своим контролем, а это возможно лишь с Меткой. Но и он исключал вариант, что Метка могла быть поставлена на другое место. В дневниках Альфарда он читал, почему Темный Лорд выбрал именно левое предплечье. В его выборе были заложены основные оккультные идеи. Эзотерические традиции всегда делились на Путь правой руки и Путь левой руки. Те, кто служил Пути правой руки выбирали веру в бога, определяли все добром и злом и следовали строгим моральным правилам. Кто служил Пути левой руки сами считали себя богами, верили в индивидуализм и безнаказанность, в то, что альтруизма не существует, а удовлетворение собственных желаний — высшая цель. Они верили, что могут подчинить себе природу. Адепты «левого пути» священные слова «и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую» трактовали, что овцы — приверженцы «правого пути», которым присуще «стадное чувство», а символ козла — это образ Бафомета, могущественного дьявола и повелителя Темных сил. Для Темного Лорда всегда был важен символизм, вера в некую свою исключительность, он часто подтверждал это в различных мелочах. И на всех своих приспешниках он ставил клеймо именно на левой руке — чтобы показать, что все они слуги его, повелителя Темных сил. — Тогда к чему эти рассуждения? — недовольно усмехнулась София, явно задетая тем, что Регулус поддержал не ее. — Если Метка есть, то остается только Кацман. — Или… предателю удалось ее как-то скрыть. — Как? — недоуменно спросил Сириус. — Я лично у каждого видел чистую руку! — Не знаю, — раздраженно ответил Регулус. — Но чистые руки — не гарантия. И я бы даже Фенвика не стал исключать, несмотря на то, что он пережил твою Сыворотку. Фенвик умный и чистокровный, что он вообще забыл в вашем Ордене? Он мог одуматься. Маузеса и Флетчера могли взять обыкновенным запугиванием. Старшую Пазори через Банди и шантаж. На младшую могли наложить Империус. О Кацмане мы и вовсе ничего не знаем. — Спасибо, что помог, — проворчал Сириус. — Как всегда, только поумничал, а толку никакого. Регулус ему ничего не ответил. Он любил загадки, любил ломать над ними голову. Но в этом случае у него было слишком мало данных. Его это раздражало — больше всего он не любил неразгаданные задачки. Возможно, будет не лишним как-нибудь наведаться в Орден и лично пообщаться со всеми подозреваемыми. Если сестер Пазори и Эммелину он успел весьма неплохо изучить, то с остальными он был едва знаком, а с Маузесом и Флетчером и вовсе ни разу в жизни даже не разговаривал. Нет, Регулусу было безразлично кто именно предатель, но первым разгадать его личность было идеей весьма заманчивой.***
— Что-то ты зачастил к нам, Регулус, — улыбнулся Поттер, встречая его в прихожей. — Уже успел соскучиться? — Да, и недели без тебя прожить не могу. Где?.. У него язык не поворачивался назвать экс-Эванс по имени. Когда он называл ее «Эванс», это не нравилось ни ей самой, ни Поттеру. Но и «миссис Поттер», как они в шутку оба требовали, он тоже не собирался ее называть. — Кто? — Поттер картинно нахмурился, хотя и понял о ком речь. — Твоя жена. — Гарри усыпляет. У него зубы лезут, он орет на один дух, кроме мамы никого больше не признает. Так что не шуми! — А я уж собирался. Поттер провел его в кабинет и достал из бара хрустальный графин, заполненный мутной желтой жидкостью. — Будешь? — Что это? — с подозрением спросил Регулус. — Я пытаюсь сам медовуху делать, — улыбнулся Поттер. — Выглядит не очень, но довольно вкусно! У Лили зелья есть, если вдруг поплохеет. Мне… недавно они понадобились, когда я тестировал первую партию. Но с этой партией все хорошо! — Спасибо, — прервал его Регулус, — но я, пожалуй, откажусь. Себе Поттер, тем не менее, налил полный стакан. — Я вчера Грейнджерам бутылку отнес попробовать, — сказал Поттер. — Так они меня отпускать не хотели, на ужин к себе затащили. Классные ребята, мне они нравятся. Лили считает, что Гермиона может быть волшебницей. Я ничего такого в ней не заметил, но Лили когда беременна чувствует что-то такое… Регулус изобразил на лице полное равнодушие — он сюда пришел явно не для того, чтобы в очередной раз слушать нелепые истории про соседей-маглов. Но Поттеру было безразлично, его несло и остановиться он не мог. Регулуса же мучило нетерпение, раздирало любопытство. Он плохо спит с момента встречи с Эйвери, диадема Когтевран ему спокойно жить не дает. А общение с дневником дало ясно понять, насколько опасным оно может быть. Ему хотелось отправиться за крестражем прямо сейчас. Он всем нутром ощущал подвох, который их будет ожидать в Белтейн при попытке достать крестраж. Он не доверял Эйвери, тот в первую очередь преследует собственные интересы. Зато Регулус всегда доверял своему чутью. Он продумал все до мельчайших деталей — у него получится. Да, не без помощи, но получится. В Хогвартсе безопасно, крайне маловероятно, что Темный Лорд решится напасть на школу посреди учебного года. А засаду из Пожирателей и их патрули они обойдут. Регулус весьма неплохо знает окрестности и тайные ходы в школе. Но он признавал, что есть кое-кто, кто знает все секретные закутки, все потайные коридоры и тайные лазейки лучше него. Не даром этот человек был одним из составителей «Карты Мародеров». — ...Грейнджеры любят футбол! — продолжал вещать Поттер. — Болеют за Челси. Это очень похоже на квиддич, хотя и не так интересно... При этом этот человек не будет нудеть о том, что он попусту рискует, и вообще «ты опять хочешь сдохнуть, Рег?!». Сириус был крайне принципиален в вопросах безопасности, когда эти вопросы не касались его самого. Как хорошо, что его дружок не так печется о безопасности Регулуса. Впрочем, Регулус и сам осознал некоторые свои ошибки. Да, как бы ему ни хотелось единолично достать все крестражи и одержать победу над Темным Лордом, но подстраховка ему не помешает. А Поттер уже доказал, что готов кинуться в любую авантюру. На самом деле, здесь была еще одна причина. Снейп. Регулус не собирался перед ним извиняться. Но если они пойдут за крестражем в Белтейн, как и договаривались с Эйвери, Регулусу нужен будет свой человек, который будет следить за обстановкой на «вечеринке», который будет следить за самим Эйвери, чтобы докладывать ему о любых изменениях. И кроме Снейпа больше некого об этом попросить, поскольку Эйвери ясно дал Регулусу понять, что приглашение получит только он. Этот факт тоже заставлял Регулуса переживать и сомневаться в Эйвери — он посылает их за крестражем в определенный день, но при этом Снейпа, своего любимчика и сына лучшего друга, собирается держать при себе, только его. Регулуса это убеждало в том, что в Белтейн их будет поджидать ловушка. А значит, надо действовать на опережение. — Пошли за крестражем, — произнес Регулус, перебивая Поттер. Поставив недопитый стакан на стол, он широко усмехнулся. — Сейчас, подожди, только мантию дорожную возьму. — Я серьезно, Поттер. Замечая, что он настроен весьма скептически, Регулус добавил: — Ладно, давай для начала просто сходим проверить. Всего лишь посмотрим, действительно ли там Пожиратели дежурят. Вдруг Эйвери обманул? А если там никого нет, мы быстренько и крестраж заберем. Поттер на него с сомнением смотрел, хотя в глазах и вспыхнул нетерпеливый огонек предвкушения. — Что мы теряем? — продолжал Регулус. — Нас даже никто не заметит. Если там и правда патрули, мы вернемся домой. — Даже не знаю, — протянул Поттер. — Это тебе нечего терять! А у меня ребенок и беременная жена, я уже не могу вот так просто сорваться и рисковать… — Поттер, ты гриффиндорец или нет? На его лице тотчас отразилась ожесточенная решительность, а Регулус едва сдержал торжествующую усмешку — он уже не раз видел, как Сириус подобным выражением подбивает Поттера на различные глупости. — Ты боишься рисковать? Разве этому тебя учил Годрик Гриффиндор?.. — Хорошо! — перебил Поттер. — Туда и обратно, только проверим. — Вот именно. Мы только проверим. — И мы будем действовать сообща, — сурово сказал Поттер и, окинув его взглядом, добавил: — Ты здесь не главный, тебя никто не назначал. — Разумеется. Будем все согласовывать. И кстати, — улыбнулся Регулус, — мы еще можем попробовать вернуть вашу Карту. У Поттера взгляд загорелся, на губах улыбка разъехалась. — Я ее все еще забыть не могу… Оказавшись в коридоре, Поттер, крадучись, направился в гостиную. — Ты от кого-то скрываешься? — поинтересовался Регулус, шагая за ним. Обернувшись на него, Поттер шикнул и кивнул на потолок. — Лили нельзя ничего говорить. Регулусу эта идея не нравилась. Их поход мог несколько затянуться, и если Эванс обнаружит пропажу Поттера, разведет панику. — Скажи, что мы отправились в бар. Скорчив снисходительную гримасу, Поттер громко прошептал: — Лили в два счета поймет, что я вру! Регулус осуждающе покачал головой. — Что ты за человек такой, что жене соврать не можешь. — Нормальный. — Оставь хотя бы записку, — все равно настаивал Регулус. — Нам не надо, чтобы она начала паниковать и искать тебя, если вдруг обнаружит пропажу. — И что я ей напишу? «Не теряй, мы с Регулусом погулять пошли»? — Да. Или напиши, что ты отправился к нам, с Сириусом повидаться. Все равно сомневаясь и что-то вполголоса причитая, Поттер достал пергамент и перо. — У меня даже рука дрожит! — возмутился он едва слышно. — Лили по почерку все поймет. Не могу я врать жене. Не могу. — Мерлин. Ты просто не умеешь это делать, — отобрав у него перо и достав чистый пергамент, Регулус написал:«Эванс»…
— Да не Эванс она уже! Собираясь с мыслями, Регулус тяжело вздохнул. Надо. У него попросту нет другого выхода.«Эванс Лили,
я забрал твоего мужа к нам домой, надо обсудить Белтейн. Он сопротивлялся, но это необходимо. Через пару часов он уже будет дома.
Р.А.Б.»
— Думаешь, всех обхитрил? — Поттер поднял на него насмешливый взгляд. — Здесь ложь буквально каждое слово! Лили тебя сразу раскусит. — Может и раскусит. А может она не успеет это даже прочитать, мы вернемся. Идем. Чтобы Эванс нашла записку и не сомневалась, что все происходило с согласия Поттера, он наколдовал весьма изысканный букет бордовых лилий и уложил их на кофейный столик вместе с пергаментом. Достав из шкафа Мантию-невидимку, Поттер кивком головы указал ему на выход. Оказавшись в крошечном закутке возле «Кабаньей головы», Регулус осторожно выглянул на улицу. На Хогсмид уже опустилась тьма, но во многих пабах и кафе еще ярко горели огни и слышались громкие голоса. На улицах были редкие прохожие, но все было спокойно. Типичный воскресный вечер в деревне. — Вроде бы, чисто, — произнес он. — Стой, — Поттер перехватил его за руку, едва он двинулся вперед. — Видишь? — из-под Мантии показался кончик палочки, который указал на сидящую в отдалении фигуру. По смутным очертаниям Регулус сказал бы, что на низкой скамеечке сидит пожилая ведьма. — Пожиратель. — С чего ты взял? — Регулус на него недовольно глянул. Но Поттер был под Мантией, да и сам Регулус под чарами невидимости. — Я же мракоборец, — послышалась самодовольная усмешка. — Мы эту мразь с одного взгляда отличаем. А в другом конце улицы егеря. Регулус перевел взгляд. Возле «Трех метел» стояли трое вполне прилично одетых волшебника. Егеря так не выглядят. Впрочем, они не походили ни на задержавшихся в деревне студентов, ни на местных жителей. — И еще, видишь вон там воздух рябит под фонарем? Как минимум двое прячутся под дезиллюминационными чарами. Жаль, что они у «Сладкого королевства», — сказал Поттер, — там самый удобный ход до Хогвартса. Значит, пойдем через лес. — Сириус говорил, есть ход через Визжащую-хижину. — Не вариант. До Хижины еще дойти надо, и пришлось бы улицу пересекать, а потом мы выберемся под Гремучей ивой. От нее до Хогвартса тоже пилить прилично. И там огромное открытое пространство. Если патрули есть и нас заметят, нигде не скрыться. Нехотя, но Регулус с ним согласился. И все же, идея с лесом ему не нравилась. Он взглянул на высокие и густые верхушки непроходимого Запретного леса, виднеющегося за забором. Опасностью от него так и веяло, хотя Регулус далеко не из трусливых. — Через лес проще, — произнес Поттер. — Он прямо здесь, под боком. Там нас однозначно никто не сможет обнаружить. И в лесу есть поляна, я там день рождения отмечал. Было потрясающе! Собрался почти весь Хогвартс!.. — Поттер, давай к делу. — Так вот, до поляны, конечно, не мало, но от нее есть прямой лаз до Хогвартса. Выход неподалеку от каморки Филча. Заберем Карту, и там уже проще простого будет добраться до Выручай-комнаты. Еще раз с сомнением глянув на черный лес, Регулус выдохнул: — Хорошо. Идем. — Идем, но не так быстро, — усмехнулся Поттер и скинул с себя капюшон Мантии-невидимки, уставившись на Регулуса, словно не было на нем никаких дезилюминационных чар. — Мы собирались только проверить наличие патрулей. Мы проверили. — Да ладно тебе, Поттер, — перебил Регулус. — Неужели ты сейчас готов вернуться домой? — Готов, — не сомневаясь, ответил он. Регулус вглядывался в его глаза, ища подвох. Поттер не готов, он сам горит предвкушением. Но отчего-то так смело врет ему в лицо. — Что ты хочешь? — А что ты можешь предложить? — Поттер нахально улыбнулся и вдруг достал сквозное зеркало. — Давай что-нибудь интересненькое, а то я прямо сейчас с Сириусом свяжусь. Регулус не спускал с него тяжелого взгляда. От Поттера подобное заявление было сродни ножу в спину. — И где ты этому научился, Поттер? — у него рот в кривой усмешке исказился. — У тебя и научился, Регулус. Я покажу тебе путь, но взамен хочу диадему. Регулус еще раз окинул взглядом улицу. Каковы шансы, что Поттер сказал правду и эти люди действительно Пожиратели и егеря? Возможно, все это было лишь для того, чтобы вынудить согласиться на его условия. С другой стороны, Поттер не подверг бы его лишнему риску — Регулус — Хранитель их тайны, Поттер должен оберегать его не меньше, чем свою беременную жену и сына. Может быть, Поттер и чему-то научился, но до него ему еще далеко. — Я тебе никогда не отдам крестраж, — ответил Регулус. — А не хочешь идти со мной, не ходи. Я так понимаю, это обычные прохожие? — он махнул рукой на улицу. Он успел увидеть напряженные нотки во взгляде Поттера, но тот лишь усмехнулся. — Ну, иди, проверь. Регулус замешкался на мгновение, он не мог с точной уверенностью сказать, о чем думает Поттер. Для него это было непривычным. Как правило, он всегда его читал словно открытую книгу. Но он собирался идти до конца. Скинув с себя чары невидимости и покрепче сжав палочку, он, еще мгновение помедлив, шагнул вперед, попадая ровно под желтый фонарь. — Ты псих? — прошипел Поттер, тут же хватая его за руку и затаскивая обратно. С силой впечатал его в стену, выбивая из него дух. Что ж, кажется, там и правда Пожиратели и егеря. Иначе бы он так не переживал. — Почему ты не хочешь идти, Поттер? — улыбнулся Регулус. У него напротив взыгрался адреналин. Азарт разгонял кровь по венам, покалывал в кончиках пальцев. — Я хочу. Но не в тайне от Сириуса и рискуя попусту. Я согласен на это пойти только взамен диадемы, — Поттер его отпустил, но и даже на шаг от него не сдвинулся, не давая ему возможности улизнуть. — Ты ее не получишь, — очередная усмешка. И все же, вариантов у Регулуса не так много. Патрули и правда есть. И это те, кого Поттер увидел невооруженным взглядом. Возможно, их куда больше. В одиночку Регулус и сто метров не сможет пройти незамеченным. Потайные ходы лучше всего из них тоже Поттер знает. А значит, придется договариваться. — Я готов обсудить, — произнес Регулус. — Достанем диадему и обсудим. — Что именно? — Если ты поможешь и все пройдет гладко, я готов обсудить уничтожение одного крестража. — Трех. Дневник с объединенными осколками можешь оставить себе. На время. Остальные уничтожим. — Нет. Отдам только один. Медальон. Самый последний крестраж был самым проблемным. От настоящего Тома Реддла там уже практически ничего не осталось. Регулус даже особо грустить не будет из-за его уничтожения. — Хорошо, — неожиданно согласился Поттер. — Я помогу тебе пробраться в Выручай-комнату, помогу найти то, что ищешь. А я получу крестраж-медальон. Поттер протянул ему руку, требуя подтверждения обещанию. Это не Непреложный обет, но любой уважающий себя волшебник после подобного обязан будет исполнить обещание. Магия не терпит пустых слов. Как и честь. Регулус прикидывал свои шансы. Он не хотел признавать свое поражение. Но как он может попасть в школу в обход патрулей? Поттер в один миг всех просчитал, и Регулуса точно также могут вычислить под любыми чарами. Ему бы помогла Мантия-невидимка, но вряд ли Поттер ее ему даст после сегодняшнего. Он мог бы также попробовать пробраться в школу через лес, Регулус это однажды уже проделывал, когда ходил на свое первое задание. Но об этом ходе знают Пожиратели, вероятнее всего, там уже ловушка. Еще он мог бы дождаться первого сентября, выпить Оборотного и пробраться в школу под видом безобидного первокурсника. Но ждать четыре месяца Регулус не намерен. К тому же, Эйвери говорил, что на всех входах в школу стоят распознающие чары ловушки для Пожирателей — даже если он сейчас попробует под Оборотным пройти, его тут же раскроют. — Если ты не согласен… — Согласен! — выпалил Регулус и в ответ протянул руку. Кожу кольнуло от крепкого рукопожатия Поттера. — Вот и отлично. Они шли сквозь лес уже минут пятнадцать. Поттер ни на секунду не затыкался. В основном, предвкушал как он снова возьмет в руки Карту. Еще что-то нелестное говорил про скрягу Филча. Регулус ему изредка отвечал, в это время пытаясь себя утешить тем, что он не многое потеряет, если отдаст медальон. Чаша и диадема для него куда важнее и ценнее. Медальон Темный Лорд создал самым последним, относительно недавно, он уже был неадекватен, а потому особой ценности не несет. Пытаясь отвлечься от вынужденного обещания и переживая, не поспешил ли он с решением, Регулус старался настроиться на нужный лад — осталось совсем немного, уже совсем скоро он возьмет в руки диадему Когтевран. Последний недостающий крестраж Темного Лорда. Тысячи раз он представлял себе этот момент. — Стой. Регулус замер, наткнувшись на руку Поттера, но и его самого словно парализовало. Где-то неподалеку раздался протяжный вой. От него мороз по коже бежал, кровь в жилах стыла. — Волки? — прошептал Регулус. У него изо рта облачко пара вырвалось. Он только сейчас ощутил, насколько холодно в глубине темного леса. Поттер выглядел напряженным. Он долго вслушивался в вой — Регулус ему и помешать не смел, а потом вдруг вскинул голову вверх. — Полнолуние, — Поттер указал на черное небо, где сквозь верхушки деревьев и сквозь черные облака виднелась луна. — Сегодня полнолуние. — Но… оборотней же здесь нет? Поттер перевел на него настороженный взгляд. — А Северус тебе не рассказывал где Банди полнолуния проводит? Регулус на него во все глаза смотрел, не веря в происходящее. Полная нелепость. С ним не могло такое приключиться. — А еще Рея. — добавил Поттер. — Древний оборотень, который ненавидит волшебников. Слышал про нее? Как Регулус мог об этом не подумать? Он учел все. Казалось, что он подумал обо всем. Но он даже элементарно не взглянул на лунный календарь. — И что делать? — Регулус старался не выдать в голосе паники. До Хогвартса около трех миль — если их услышит оборотень, он успеет их нагнать и разорвать в клочья прежде, чем они хотя бы половину пути пройдут. До Хогсмида и возможности трансгрессировать примерно столько же. — Бежать. Не дожидаясь его ответа, Поттер обернулся в оленя и широким прыжком устремился вглубь леса.