***
Чинно прогуливаясь по набережной Ханган, как «зеки на прогулке» сцепив руки за спиной, мы с моим учеником вели умные научные и околонаучные разговоры, радуя глаз старшего поколения республики Корея. Юмор, но мы действительно вызывали довольные улыбки на лицах аджум всех возрастов, а какой-то аджосси, пробегая мимо нас бодрой трусцой, обернулся и показал Сонхо большой палец. Сонхо гордо посмотрел на меня с высоты своего роста, указав рукой в след аджосси, и добил тем, что показал язык! Детство, как оно есть! Вот что мне с ним делать, с этой «каланчой пусанской»?! — Чему радуемся? — я задрала голову к ученику. Сонхо, расплывшись в хитрой улыбке, зашагнул чуть вперед: — Этот аджосси нас благословил! У тебя в России не так? «Что-то я не помню такой особенности в Корее. Нужно проверить…» — У меня в России не так, — я сделала попытку обойти Сонхо. Он меня смущал! Сонхо шагнул в ту же сторону, что и я, закрывая мне дорогу: — Руку. Стараясь сохранить позиции «старшей и мудрой», игнорируя протянутую мужскую ладонь, я снова попыталась обойти чересчур активного молодого человека. Результат тот же. Кан Сонхо вновь загородил мне дорогу. — Дюймовочка, у меня времени, как отсюда до луны, будем вальсировать до ночи, — затем меня обдало мятной жвачкой (явно выплюнул перед тем, как зайти за мной). Стало приятно, что парень заботится о таких мелочах. Я вот жвачку не жевала и если выдохну в лицо Сонхо (пусть даже в прыжке), то не розами свежими, а противным женьшенем. Да, приходится пить, то, что «дохтур» прописал. Сонхо вернул меня «на землю» из тяжких дум, подув на лоб и поднимая тонкие волоски, выбившиеся из-под шапки. — Позолоти ручку! — прозвучало по-русски. Что?! Хохот загнул меня в дугу, из глаз брызнули слезы. Сонхо, совершенно сбитый с толку, беспокойно перетаптывался рядом: — Что? Что я такого сказал? На нас стали оглядываться гуляющие корейцы. — Где? — выговаривать слова получалось с трудом. — Где ты этого нахватался, Сохи?! — рыдала я от смеха. Мой визави насупился: — В кино увидел! Красиво звучит, мне понравилось. Это значит, что твоя рука для меня дороже золота! «Мама моя! Ну что за прелесть этот дурень вихрастый». Выпрямившись и вытерев от слез глаза, я вздохнула: — Сохи, ты не правильно понял. В России так обычно попрошайничают. У нас есть такая народность — цыгане. Это их устойчивое обращение, — Сонхо еще больше насупился и обиженно запыхтел. Оглядев надувшегося как мышь на крупу, парня, я вздохнула. Привстав на носочки, дотянулась до его шапки и надела ее глубже ему на уши. — Держи, барашка, — я протянула обе ладони вперед. Мой ученик часто заморгал, а потом расплылся в теплой улыбке: — Забираю обе, — И мои ладошки утонули в мужских ладонях. — Жадина, — оставаться серьезной не получилось. — Таким мама родила, — ответная улыбка вызвала знакомую щекотку под ребрами.***
Плавно приближались последние числа ноября. В журнале вышло наше интервью, Корея с лупой разглядывала фото, продолжала строить версии и теряться в догадках. Ынхек исчез с «радаров» окончательно. Не звонил и не писал смс. Работа и Сонхо заставили забыть о существовании СуДжу. Они остались где-то на периферии. А все мысли занял высокий вихрастый пусанский парень. Оставался последний эпизод «Путешествия». Меня вызвали на телестанцию, где выпускающие продюсеры объявили о том, что решено снимать без участия Ли Хекдже. Последний эпизод «Путешествия» будет носить «оригинальное» название: «Давайте познакомимся, я Лис!» Стандартный ход европейских шоу корейцы решили слямзить целиком, знакомя таким образом зрителей с иностранными участниками. Съемки эпизода со мной будут проходить как дома, так и в учебке. Съемочная группа, по списку, состояла из пяти человек: двух операторов, включая Хену, визажиста, режиссера, выпускающего редактора. Всю эту ораву нужно было где-то размещать, габариты нашей квартиры трещали по швам. И вот… «Пришла беда, отворяй ворота». Три дня подряд мы с Лиен и Сонхо драили квартиру. Кан Сонхо нарисовался на пороге с огромной сумкой, где мы с Лиен обнаружили бытовую химию всех марок и предназначений, тихо «выпав в осадок». И если я горела желанием вытолкать ученика, то Лиен быстренько припахала «дармового работника», жалобно поскулив, что не может дотянуться до карниза. Надо сказать, что у нас всегда был порядок. Перфекционистками мы с Лиен, конечно, не были, но уют и чистоту старались поддерживать. Когда мне объявили о ведущем эпизода, удержать лицо стало главной задачей. «Пак Чонсу! Твою мать! Больше СМ некого было предложить?!» MBC и СМ заколлабили и решили этим сразу две задачи, провели невидимую связь между СуДжу и мной, поддерживая легенду «химии», и пиарили СМ лишний раз. Количество скрытой рекламы превысило всякие пределы! Возня вокруг съемок превратила последний спокойный островок в бокс скрытой и открытой рекламы. В нашей прихожей теперь стояли коробки с зубной пастой. Гордо высились вавилоны коробок с шампунем, ночными кремами и тониками. Коробка с кофе, коробка с жидким женьшенем (терпеть его не могу). Завтра перед съемками привезут еще мандарины с Чеджу, яблоки и огромные корейские груши. По всей гостиной понаставили символики СМ… И еще куча-куча всего. Сидя за столом и попивая чай в последний вечер перед съемками, мы втроем с чувством выполненного долга оглядывали сверкающую чистотой квартиру. Смачно отхлебнув «Индийского чая со слоном», что я регулярно таскала из России, Сонхо важно вытер губы: — После окончания съемок мы можем смело открывать магазинчик и еще пару месяцев торговать «рекламным материалом» и мерчем. Я, включаясь в игру, тоже важно булькнула в кружку: — Родился слоган: Кто закупит мерча пачку, тот получит водокачку. (1) Оглядев традиционно распахнутые в непонимании глаза, продолжила, предварительно отхлебнув из кружки: — А если не будут брать, отключим газ! (2)***
Лиен пыхтела, но на нее надавило руководство, и подруге ничего не оставалось, как перед съемками отправиться в салон вместе со мной. Задумка была следующей: пока меня снимают в учебке, у Лиен в домашней обстановке возьмет интервью обо мне Лидер СуДжу. Затем этот кусок смонтируют с интервью, которое Лидер возьмет у Ынхека. Предполагается, что все меня будут нахваливать. «Вы все еще кипятите? Тогда мы идем к вам!» (3) Салон красоты оказался на редкость пафосным и дорогим заведением. Здесь пахло дорогим парфюмом и деньгами. Клиенты салона в центральной части Каннама в основном представляли собой сливки корейского общества. Бюджет «Путешествия» позволял, нас с Лиен затолкали в «глянцевый гламур», наводить красоту. Стилистка уже работала со мной на эпизоде «В гости на работу», поэтому дышалось относительно легко. Этой девушке-китаянке я доверяла. После трех часов пребывания в салоне, я с трудом могла узнавать собственное отражение в зеркале. Впервые в жизни, воспользовавшись какими-то очень высокими технологиями, мне выпрямили кудряшки. Волосы лежали на плечах тяжелой переливающейся золотистыми искрами волной. Это было по-настоящему красиво. На мраморно-бледном лице чуть выделялись скулы, подчеркнутые бежевыми румянами. Глаза на этот раз оттенили бежевым и подвели карандашом болотного цвета, немного растушевав линию. Цвет глаз сразу изменился, стал темно-зеленым, взгляд стал пристальнее и загадочней. Я напоминала сама себе ведьму из средневековья, и будь сейчас жива Святая Инквизиция, меня бы точно сожгли на костре. Одели меня тоже соответствующе. Черное строгое с узким рукавом платье длиною чуть ниже колена смотрелось просто и элегантно. Черный фон разбавили массивным кулоном из насыщенного янтаря на атласной черной ленте, которая завязывалась на бант. Ногти на руках украшал простой французский маникюр слоновой кости, на ноги велели одеть выданные классические черные туфли. В таком образе в дораме сниматься в роли подружки русского мафиози, а не к детям идти. Все-таки у азиатов странные вкусы. Я выглядела круто! Дорого и стильно. Никакого излишества, вульгарщины, китча. Только черный, только Hardcore! Лиен наоборот накрутили крупные локоны, сделали неброский макияж, выделяя темные глаза, слегка тронули губы блеском. Одели в плиссированную длинную из плотной в мелкий рубчик ткани юбку, свободный нежно-бежевый свитер. Дополнив наряд тоненькой цепочкой с маленькой прозрачной капелькой. А на ноги выдали кожаные бежевые сникерсы. Лиен выглядела как современная кореянка, в то время как я олицетворяла собой старую добрую классику «Трансильвании времен графа Дракулы». Когда мы, наконец, увидели друг друга «во всей красе», челюсти долго валялись на полу. Из салона Лиен направилась домой на интервью, а я поехала в учебку, где должна была провести урок на камеры. План урока давно был разработан и обкатан. Но меня все равно трясло так, что клацали зубы. Таксист, подвозивший меня до места, даже поинтересовался, хорошо ли я себя чувствую, стараясь при этом не слишком очевидно пялиться. Зайдя в учебку и быстренько сменив удобные полусапожки на выданные в салоне лодочки, стараясь не навернуться, я поковыляла к аудитории, где меня уже ждала съемочная группа. После слова «Здравствуйте» повисло абсолютное молчание. Корейцы разглядывали меня, узнавали и не узнавали одновременно. «Зовите меня по-простому — Мурка! Сейчас придет мой Коля-Молоток и перетрем рамсы за постанову». Аккуратно дойдя до своего стола, я села настраивать компьютер. Учеников еще не было, ребята должны были подойти позже. А пока нам необходимо было обсудить основные положения съемок. Через пару минут я уже знала, что лидер СуДжу приедет к окончанию съёмок в учебке, чтобы взять интервью. И на этом, слава Богу, съемки завершатся. Ни словом, ни взглядом я не выдала себя перед Хену, поражаясь актерскому дарованию оператора. Поделился ли с ним содержанием нашего последнего разговора Хекдже? Для меня осталось тайной «за семью печатями». Внешне оператор никак себя не проявлял, оставаясь со мной прежним Хену. Вот только я с Хену прежней уже быть не могла. Сворачивала разговоры по телефону и под благовидным предлогом отказывалась от встречи. Мальчишки заходили гуськом, здоровались и изо всех сил старались не сильно охреневать. Получалось плохо. Спасало то, что камеры пока были выключены. Такой я была ученикам непривычна, они привыкли видеть меня практически без макияжа и в простых офисных платьях, юбках и кофтах. И тут такое! Кан Сонхо, по обыкновению разместившись за последним столом в ряду возле окна и вытянув длинные ноги чуть ли не до сидений следующего стола, смотрел на меня практически не моргая. Я проводила урок русского языка, как договорились со съемочной группой. — Добрый день, — буднично поздоровалась я с мальчиками. — Добрый день, учитель, — дружно приветствовал меня класс. Я заранее объяснила ребятам, что их будут снимать для шоу, и попросила одеться подобающе. Теперь я могла смело гордиться учениками: никаких спортивных костюмов, никаких синих и голубых джинсов, худи, толстовок. Мальчишки в основном надели серые и черные джинсы и к ним однотонные рубашки. Причесались в кои-то веки и сняли все лишние браслеты и кольца, за которые я выговаривала им день за днем. Вот она волшебная сила TV! — Мы начинаем, — скомандовал режиссер и уселся за монитор. Операторы с двух точек включили камеры. Хену был одним из них, он тоже прекратил нервно моргать и включился в работу. «Ну, с Богом!» Урок плавно шел к концу, мы уже проверили домашнее задание, проработали ошибки. Конец урока я всегда оставляла на что-то новое. Сегодня урок будет посвящен интерпретации русских поговорок. Я разделила ребят на две подгруппы. Задача была следующей: одной из подгрупп дается поговорка, они ее переводят с русского на корейский язык и объясняют, как они ее понимают. Трудность упражнения в тайминге: на все дается пять минут. Если подгруппа не справляется, включается вторая подгруппа. Подгруппы зарабатывают себе призовые баллы. Что такое «призовые» — знали все мои ученики, этими призовыми баллами надо уметь пользоваться. Например, за определенную сумму можно получить мои фирменные шпаргалки. И этим ребята активно пользовались, особенно перед итоговыми тестами, в течение семестра скрупулезно накапливая баллы. С такой шпаргалкой при подготовке, результат теста, как правило, был высокий, даже если занятой трейни не ходил на занятия, разъезжая в подтанцовке с очередной командой СМ. Ли Чонхи, мой ученик, который занимался со мной уже второй год, прочел карточку: «Не плюй в колодец, пригодится воды напиться». Группа немедленно начала перевод и обсуждение. Сонхо поднял руку, я позволила ему отвечать. — Это про то, что не нужно делать плохо другим, возможно, этот человек поможет тебе в будущем. — Правильно! — довольная, я поставила на доске плюсик напротив его группы. — Кто еще как понимает эту пословицу? Ким Ван, миловидный молодой человек с внешностью щеночка и мозгами злого гения, поднял руку: — Нужно грамотно расставаться, жизнь длинная, возможно вы еще сойдетесь. Поэтому, лучше не расплевываться и не оставлять негатив за собой. Верно, учитель? «Почему этот парень напоминает взглядом Чо Кюхена?» Сердце неровно запрыгало. — Тоже правильно! Плюс Ким Ван. Группа Сонхо зарабатывает призовой балл. Один индивидуальный балл к призовым, получает Ким Ван. Правая половина класса довольно загудела и захлопала. — Следующая пословица. На левой стороне красавец с холодной внешностью, очень похожий на Кая из ЕХО, Сон Миндже развернул карточку: — «Хороша ложка к обеду». Левая сторона немедленно начала обсуждение, правая ехидно на них поглядывала. Похоже, они уже знали ответ. Под самый конец урока я заставила поскрипеть мозгами обе половины класса, объявив, что последняя пословица сложная, и я даю два призовых, тому человеку, кто ее нам пояснит. «Белые ручки чужие труды любят». Два балла к своим уже полученным двум получил, Чо Кю… тьфу, Ким Ван. Все-таки мне стоило опасаться этого «щеночка». Когда за последним учеником закрылась дверь, я выдохнула и оглянулась на режиссера: — Это все. Режиссер сидел на своем складном стульчике и улыбался во все тридцать два: — Возьмете меня в ученики, мисс Лис? Это интересно, рассказывать о русских проворках. — Поговорках, — машинально поправила я режиссера. В аудитории засмеялись. Я могла выдохнуть, но ненадолго, главный мой бой был впереди. Меня ожидало интервью с Пак Чонсу. В ожидании Лидера СуДжу я сходила в памятный туалет и подержала руки под ледяной водой. Это всегда помогало мне успокоиться, но в этот раз помогло плохо. Как не старалась, я не могла абстрагироваться от того, что Итук тоже участвовал в развратной игрушке.***
Лидер СуДжу меня разглядывал, не стесняясь, скользил взглядом от открытых подолом коленей к глазам и обратно. Операторы настраивали камеры для интервью. Я включила «ветошь» и отрешенно уставилась в распечатку примерных вопросов. — Мы готовы, — Хену что-то поправил в аппаратуре и кивнул нам с Чонсу. Сначала шла «подводка», камера захватила в объектив только СуДжу: — Сегодня мы встретимся с самой яркой звездочкой шоу «Путешествие по Корее». Мисс Лис любезно пригласила нас к себе на работу. Для меня было настоящим сюрпризом узнать, что мы работаем в одной компании, — вдохновенно врал Итук. — Мисс Лис, — солнечно улыбался лидер СуДжу, — мы поменялись местами. В прошлом Вы приходили к СуДжу на работу, теперь СуДжу пришел на работу к Вам. Забавно! — радовался молодой человек. — Да, действительно, — растянула я губы в дежурной улыбке. — Знаете, — заговорщицки понизил тон Чонсу, — зрители забросали шоу «Путешествие» вопросами о Вас. Мы провели небольшой опрос и выяснили, что самым любимым участником шоу «Путешествие по Корее» стали Вы, мисс Лис! — искрился восторгом мужчина. Я тянула губы в улыбке, вспоминая контекст сценария. Сейчас мне надлежало смутиться и скромно поблагодарить зрителей и СМ за предоставленную возможность участвовать в проекте, при этом нужно упомянуть СуДжу. — Я благодарна зрителям шоу за их интерес, — я поклонилась, — благодарна СМ за возможность участия в этой программе. Это был интересно. Итук кивал на каждое мое слово, все шло по сценарию. — Работать с участником Супер Джуниор оказалось познавательно, я приобрела жизненный опыт и выучила некоторые уроки. Губы Тукки на секунду сжались, а затем снова растянули радостную лыбу. Я нарушила сценарий, говоря об опыте и уроках. В сценарии я просто должна была рассыпаться в комплиментах в адрес СуДжу. Из серии: ах, какие они офигенные! — Мисс Лис, а что вам нравится в вашем партнере Ынхеке? — катился дальше по сценарию опытный ведущий Итук. Я внимательно пригляделась к сонбе, безмятежность улыбки уверила меня в преднамеренности поступка. — Талантливые люди — баловни судьбы, они нравятся всем. Вот и Ынхека любят все в съемочной группе. Обожают с ним работать и бесконечно делят его между собой, — я технично съехала с вопроса. СуДжу весело хмыкнул: — Хекдже всегда рассказывает нам о Вас. Он очень дорожит знакомством с Вами, мисс Лис. «Господи! Только бы не заржать в голос!» — Я всегда буду вспоминать Хекдже-сомбе с благодарностью, он меня многому научил, — я «спокойно» разглядывала Пак Чонсу. Перед глазами почему-то встал образ надгробия, и я рядом, одетая во все черное. «Я буду всегда помнить о нем! Хекдже — ум, честь и совесть нашей эпохи! Всеобщие рыдания в кружевные платочки». Едрить! Докатились! Это траурный наряд на меня так действует, не иначе. Но злая бесшабашность, отсутствие страха ошибки — все это мне неожиданно понравилось. Внутренне стряхнув с себя рамки корейского общества, я откровенно веселилась. Дальше все снова покатилось по сценарию. Я рассказала о себе, семье, родителях. Немного рассказала о родном городе в России, конечно, о зиме, о снеге. Ответила на стандартные вопросы о водке и медведях. И готова была уже выдохнуть, как вдруг… — Но вы же будете продолжать общаться с нашим Хекдже, когда съемки закончатся? Взгляд напротив был все так же умиротворен, Пак Чонсу настоящий артист. «Я даже вспоминать о вас не буду! Не то что общаться после проекта!» — Знаете, Итук-ши, как говорил Эрих Мария Ремарк? — дождавшись кивка, продолжила: — Он говорил, что «Облака — как жизнь… Жизнь тоже вечно меняется», я не могу сказать, как изменятся облака и жизненные обстоятельства в моем случае. Я внимательно следила за мужчиной, считывая реакцию. Ее не последовало… Выслушав еще немного комплиментов в свой адрес, одарив ответными комплиментами ведущего, мы в последний раз «тепло» улыбнулись друг другу. Команда: «Снято!» И два напряженных взгляда, вперившихся друг в друга. — Сонбэним, — я встала с диванчика, на котором восседала до этого, — мои фотографии, верните их потом, хорошо. Отвернувшись, я обратилась к режиссеру. В эпизоде должны быть вставки с моими фото из детства, с семьей в России и на работе в Корее. Режиссер заверил меня, что фото мне вернут в целости и сохранности. Обратив взор на СуДжу, я дежурно улыбнулась: — Хорошо поработали, Итук-сонбе. Мне показалось? Или он действительно хотел меня остановить, протянув руку к моему запястью? Все, СуДжу! Все! Мы закончили! Полученная чуть позднее смс извещала о том, что это не так. СуДжу не желали заканчивать игру. Меня приглашали для приватного разговора в кафе на Мендоне. Промаявшись полвечера, я решилась и позвонила Сонхо. Мне нужна была информация. В полной темноте комнаты, когда наша с Лиен квартира была тиха и погружена в сон, на мой телефон пришел ответ от Кан Сонхо. Прочитав сообщение, я прикинула, сколько времени мне нужно для подготовки. Утром следующего дня, я подтвердила встречу СуДжу ближе к вечеру следующего дня. Все-таки я оказалась права насчет Йесона и не права в случае с Ли Донхэ. Впервые за долгое время, уснула я этой ночью быстро и с легким сердцем.***
Выйдя из такси на Мендоне, я по отправленному адресу, нашла кафе, в котором обычно бывают СуДжу. Лидер не брал трубку. «Что ж все закономерно, грязная русская шлюха не должна звонить звезде корейской волны…» На мой второй звонок трубку подняли: — Я слушаю. От официального тона Лидера я только больше разозлилась. «В чем ты виновата, Лиза?! Блять! В конце-то концов!» — Где вы? — мой голос тоже не был образцом теплоты и принятия. — Адрес в смс. Выдохнула, посмотрела на небо, посчитала облака… — Повторяю вопрос. Где вы и как вас найти? — я сама удивилась моему ледяному спокойствию. — По-деловому на деловую встречу? Ну, ок! — хмыкнула трубка. — Ты очень много о себе мнишь, господин Пак Чонсу. Я не хочу рисковать и светиться бестолку. Но мне нужно кое-что закончить. И ты сейчас скажешь, как вас найти. Чем сильно сэкономишь мне время. — Смелая девочка, безрассудство — это видимо черта русских, — издевательски прозвучало в ответ. — Чонсу, не трогай русских, я понятно объяснила, — одернув пальто, глубоко засунула свободную руку в карман, сжимая в кулак, — русские много чего сделали на этой земле и в ее истории. Больше уважения к моей Родине. — Поднимайся на второй этаж, там тебя встретят, русская. Он еще хотел что-то добавить, но я уже выключила телефон. Еще раз, одернув рукава пальто я, глубоко вздохнув и выдохнув, четко, как на военном параде печатая шаг, вошла в кафе. Оглядевшись, увидела сбоку винтовую лестницу, подойдя к ней, заметила, что меня подзывала девушка в униформе. Поднявшись, я последовала за провожатой. Мы прошли в конец зала, где мягкую зону составляли диваны с высокими спинками, давая посетителям возможность уединения. Первым, кого я увидела, был Реук. Одетый в гражданское, он улыбался чему-то, разговаривая с Шиндоном. Увидев меня, парень отвел глаза… Напротив младшего обосновался Итук, у окна, рядом с Лидером — Хичоль, рядом с Хичолем восседал Шиндон дон-дон. Место рядом с Реуком пустовало. «Итак, здесь у нас собрался мозг операции под звучным названием "Завалить русскую"». — Могу присесть? Я обратилась ко всем и ни к кому, в сущности. Из всех на меня смотрел только Итук. К нему я и обратилась, не снимая пальто, усевшись на диван рядом с Реуком. — У меня что-то не в порядке с прической, Тукки? — и чуть дрожащими руками выложила на стол телефон. — Всем здравствуйте. «Никаких сонбе. Эти гавнюки не заслужили к себе вежливого обращения». Ответом мне была тишина… Только Хичоль кивнул в знак того, что услышал и увидел меня. Стало мерзко от ситуации. — Итак, — я хлопнула ладонями по столу, — суть вопроса? — и обвела всех глазами. Мемберы заинтересованно посмотрели на меня. — У меня мало времени, — голос, лишенный эмоций, заставлял мужчин все внимательнее вглядываться. — Я слушаю. — Шиндон, повозившись, облокотился на столешницу: — Вот так сразу к делу, даже кофе с нами не выпьешь? Все криво разулыбались. Вообще, они как-то суетились, ерзали и беспокоились. — К делу, дорогие корейские звезды! Цигель, цигель ай-лю-лю! — я хлопнула в ладоши. Неожиданный резкий звук заставил их поднять на меня глаза. СуДжу глупо моргали. Окончание фразы, что я произнесла на русском, никто не понял. — Непереводимое идиоматическое выражение, расслабьтесь, — пояснила для «хлопающим глазами». — Назови цену? — Хичоль неуверенно улыбался, нервно барабаня пальцами по столу. «А это у нас парламентарий, надо думать…» Они все-таки сделали это! Пошли до конца! Насколько же эти корейцы привыкли побеждать, что готовы растоптать меня разъяренным стадом первобытных зверей, лишенных элементарных человеческих рамок. Понятие можно-нельзя, грань между этими понятиями начисто стерта в жизнях СуДжу. — Цену за что? — я «спокойно» постукивала каблучком об пол. Шиндон потянулся через стол и закрыл ладонями уши Реука, кивнув Хичолю. «Позер!» — Нам нужна твоя ночь с Ынхеком, — Хичоль улыбался безмятежной улыбкой младенца, — назови цену. Этого не должно было повториться, но повторялось здесь и сейчас. Мне снова назначали цену… Снова. Я повернулась к Реуку и спокойно убрала с его ушей руки Шиндона. Улыбнувшись, потянулась и пригладила короткую челку солдата. Реук напрягся. — Реуки, — ласково заглядывала я в глаза вокалисту. Потянувшись, приобняла парня за шею и зашептала в моментально покрасневшее ухо: — Чем вы ближе, тем меньше вы видите, — отстранившись, я заглянула в расширившиеся глаза вокалиста. — Иллюзия обмана. Смотрел, Реуки? Растерявшись от моего свободного касания, Реук кивнул. Заправив короткую прядку за ухо молодого человека, я продолжала разговор только с ним, не обращая внимание на остальных. — Умница, зайка, — опустила пальцы и поправила воротник курточки СуДжу. — Женщина всегда стремится стать такой, какой её хотят видеть. (4) Снова кивок. Я вновь аккуратно погладила Суджу по голове. Реук снова неуверенно кивнул. Его заклинило? Мой взгляд, обращенный к Хичолю, был лишен всякой теплоты: — Хочу все авторские Ли Донхэ за «One more chance». Мемберы нервно выдохнули. А я сместила ноги в проход и картинно закинула одну на другую. Где-то в Америке тихо зарыдала Шэрон Стоун (5). — Если вы думаете, что у вас получится взять меня силой, сразу выкиньте такие мысли из головы, — я сама удивилась стали в моем голосе. СуДжу беспокойно заерзали. Я продолжила: — У меня есть пара русских мальчиков, они о-о-очень не любят, когда меня обижают! Блеф чистой воды, как ни странно, действовал на корейцев, а моя интонация повергала их в оцепенение. «Ближе, бандерлоги, ближе…» (6) — Я больше чем уверена, что господин Ли Суман не обрадуется травмам, которые надо-о-олго уложат его любимых детишек в больничку. Глава компании о-о-очень не любит терять денежки. А пока уляжется весь бардак, ваши замечательные карьеры накроются медным тазом. — Голос снова стал мягким: — Do you understand me, Реуки? Корейцы явно не поняли, причем здесь таз, да еще и медный. Их трудности, не мои. Я разулыбалась самой солнечной улыбкой: — Думайте, мальчики. Разговаривайте с Дони. Я уверена, он захочет помочь в таком важном деле. Как я понимаю, на кону ваша репутация? Я снова обратила солнечный взгляд к многострадальному Реуку. Малец выглядел так, как будто его на режиме «турбо» в стиралке прокрутили. — Так ведь, Реуки? — и ощутила себя, по меньшей мере, Матой Хари (7). «Грациозно», стараясь не навернуться с непривычных каблуков, поднялась с диванчика. — К сожалению, мне пора. Я уже сделала шаг от стола, когда в спину догнал вопрос. СуДжу очухались и спешили вернуть лидерские позиции. — Зачем? — Хичоль заинтересованно наклонился над столом. — Денег в чужой стране не хватало? Захотелось надавать прямо по его красивому лицу. — Что зачем? — я остановилась. — Зачем ты этим занялась, юная леди? — Шиндон внимательно смотрел на меня с гадливой улыбкой. «Тебе совсем не больно, Лиза. Запомни, ты сильная». — Я сделала это из-за любви… — К искусству, — меня лениво прервал Лидер. «Боже! Какая мерзость!» Запрокинув голову, я рассмеялась и захлопала в ладоши: — Ва! Пожалуйста, СуДжу, не падайте в моих глазах ниже, чем вы уже упали. Пак Чонсу с трудом удержал лицо, челюсти сжались, желваки заходили ходуном, но поза по-прежнему осталось расслабленной. Актер — мать его! — Расслабьтесь мальчики, — я растянула губы в улыбке. — Russians know how to forgive. (8) Это вас и спасает. «Все, Лиза! Ты была храброй, умница! А теперь разворачивайся и уходи». Развернувшись, я направилась между столиками к выходу. Навстречу мне двигался курьер, неся в руках пакет. Я верно рассчитала время, направляя службу доставки. Через пару минут СуДжу получат посылку. Только выйдя из кафе, я ощутила, насколько сильно меня бултыхало. Сил совсем не осталось, «цирк» выжал из меня все соки. Трубка, что я сжимала в руке, ожила. Да что это такое! Сегодня я вдруг всем резко понадобилась. Номер был незнаком. — Да. — Мисс Лис? — приятный баритон бархатом скользнул по коже. Я главный координатор премии MBC Entertainment Awards. Вы получили письмо от нас? Блин, упахавшись в работу над последним эпизодом «путешествия», я не заглядывала в почту от слова «совсем». — Простите мистер… — Ендже, Хан Ендже. — Мистер Хан Ендже, в последнее время я была плотно занята. В трубке зашуршали бумагами. — Не страшно, мисс Лис, я продублирую информацию. Церемония третьего декабря, репетиция второго, — снова зашуршали бумаги. Видимо, координатор сверялся с документами. — Что требуется от меня? — я подняла руку с намерением поймать такси. — Вам необходимо появиться на репетиции, — уже привычно в ушах зашуршало. Затем Ендже откашлялся. Только сейчас я поняла, что голос звучал простуженно. — Вашего партнера на репетиции не будет, но он айдол опытный, введем в курс дела перед церемонией. Разумеется, все расходы по наряду, прическе и макияжу мы берем на себя. Я прислушалась к себе. Ничего во мне не отозвалось на имя Ли Хекдже. Прошлую совместную работу с СуДжу будто стерли ластиком… Мое сердце молчало. Ни обиды, ни злости, ни раздражения. Ни-че-го. — Я поняла, мистер Ендже, жду информацию и координаты для связи. А между тем моя жизнь и карьера в Южной Корее, похоже, закончены. Сейчас СуДжу придут в себя и ударят в ответ. Сохранить работу не удастся. Когда ролик пойдет гулять по СМ — вопрос времени. Успеет ли он «выстрелить» до церемонии, тоже вопрос. Загрузившись в такси, откинувшись затылком на спинку сидения, я закрыла глаза выдыхая. Сердце больно дернулось. Сонхо. Я оставлю здесь в Сеуле все, что мне дорого, Лиени и Сохи… В кармане пальто запел рингтон. Вытащив телефон, долго разглядывала незнакомый номер. У меня сегодня карма такая? — Да. — Слушай меня внимательно, младшенькая, скажу один раз и больше повторять не буду. Только попробуй слинять из Кореи. Я понятно объясняю?***
СуДжу Они уже собирались уходить вслед за русской. Молчание, что сковало их небольшую компанию, настроения не прибавляло. Русская в чем-то их обыграла, каждый признавал это про себя, не решаясь высказать вслух. Она обыграла их в умении «держать удар». Лис запросила гонорар Ли Донхэ. В уме и изворотливости девчонке не откажешь. Спешно допивая свой остывший кофе, СуДжу увидели, как к их столику приближался курьер. Пакет предназначался Пак Чонсу. Лидер, расписавшись в получении, хотел уже небрежно засунуть небольшой сверток в свой рюкзак и замер на месте. — Liza Zotova? Спешно разорвав плотную упаковку, СуДжу с удивлением увидели что-то замотанное в дорогой шарф из тонкой шерсти. А когда размотали мягкую материю, на пол посыпались тонкие пачки вон, аккуратно перетянутые банковскими резинками. Под каждой резинкой была закреплена бумажка с именем мембера и одинаковыми словами «в расчете». Холодный пот заструился по спине Лидера, когда он понял, что это за деньги. Хичоль смотрел на все круглыми глазами. — Блять! — Шиндон снова рухнул на диван. — Скажите мне, что это не то, о чем я думаю. В этот момент телефон Хичоля разразился рингтоном. Взволнованный голос Чани тихо шептал: — Бля, хен, я ни хуя не понимаю. Но в СМ пришли три курьера. Мне, Бекхёну, Каю, Чену она отправила деньги! Выпускающий отдел тоже получил деньги от русской. Какого хуя творится, хен?!