Улыбка висельника

      Поезд прибыл на платформу тогда, когда солнце уже полностью село, а на всё окружающее пространство словно накинули плотное чёрное покрывало, не дающее разглядеть дальше собственного носа. Стоило освещению Хогсмида закончиться, как первокурсники оказались в чудесной атмосфере полного неведения. Сигрид справедливо полагала, что огромный косматый великан, от которого несло сырым мясом и чем-то палёным, смущал не только её. Семенящая рядом Лили могла своими огромными, широко распахнутыми глазами освещать путь.       Тот, кто додумался поручить этому человеку забирать со станции детей, определённо обладал просто потрясающим чувством юмора.       Послать этому шутнику носки на Рождество, что ли?..       Вообще, нестройная колонна учеников, с обречением и без права выбора семенящая за Хагридом с одним единственным тусклым фонариком через непонятный пролесок, заставляла Юхас вспоминать документалки про пингвинов. Те тоже так переминались с ноги на ногу, толкались тельцами и вплотную жались друг к другу, чтобы сохранить тепло и банально не потеряться.       Ну, или картинки из учебников истории, где Мария Антуанетта шла по эшафоту.       Подобные мысли и проведение таких параллелей отвлекало от дикого голода и мечтаний о хотя бы маленькой курочке гриль. Или салатике. И картошечке. Блинчиках. Хотя бы небольшом кусочке пирога с мясом.       Сигрид хотела есть. Сигрид была доведена до такого состояния, что готова была лично свежевать маму оленёнка Бэмби ради хорошенько прожаренных рёбрышек.       Просто дайте ей сандвич. Тех печенек не хватает для полноценного функционирования её организма. Мозг медленно переставал генерировать адекватные мысли.       Лили споткнулась и едва не пропахала носом грязную почву, но Юхас очень вовремя подхватила её под локоть. С другой стороны то же самое сделал какой-то русоволосый пацан.       — Спасибо, — смущённо отозвалась она, крутя головой из стороны в сторону и обращаясь, видимо, к ним обоим. Идущий чуть впереди Снейп нахмурился, явно испытывая досаду от того, что его оттеснили от Эванс.       Видимо, он был тем самым типом друга, который испытывал ревность даже к домашним питомцам. А вообще, у этого парня было как-то многовато замашек будущего домашнего тирана.       Они со Снейпом и Лили влезли в одну лодку. С ними же залез болезненного вида русоволосый парень, который помог рыжей устоять на ногах. Сигрид не переставала с опаской коситься на него на протяжении всего вояжа. Он выглядел так, словно вот-вот рухнет в озеро, составлять компанию Гигантскому Кальмару.       Что ж, всеобщий детский восторг от замка, появляющегося из темноты, Юхас разделяла. То, что их переправляли на другую сторону на не слишком устойчивых лодочках, немного нервировало. Озеро действительно было чёрным. Вглядываться в темноту было бессмысленно. То, что скрывалось в глубине, оставалось загадкой для тех, кто плыл по поверхности.       К слову, то, каким образом лодка под Хагридом не ушла ко дну, для Сигрид оставалось загадкой.       Двери Хогвартса распахнулись сами собой. Внутри оказалось так же холодно, как снаружи, хотя ветра и не было. МакГонагалл, уже знакомая Юхас и почти родная, в этот раз надела на себя гораздо более торжественную клетчатую мантию, красивого изумрудного оттенка. Интересно, ей не предъявляют за культурную апроприацию и использование символики условно-вражеского факультета?..       Замок был огромным. Сигрид старательно запоминала, куда их вели, отсчитывая повороты и мысленно поражалась, каким образом кто-то умудряется не только выучивать дороги от одного кабинета до другого, но и находить какие-то потайные ходы и тайные комнаты…       На третьем повороте Сигрид бросила эту бесперспективную затею. Мародёры вроде как создали карту, показывающую местоположение всех находящихся в замке и все переходы? Отлично, ей нужна такая, но чисто для того, чтобы видеть, куда идти. Система GPS в Хогвартсе — кто тут выдаёт патенты?..       МакГонагалл, действительно высокая женщина, один шаг которой равнялся трём шагам кого-то не очень высокого, вроде Юхас, обладала таким темпом ходьбы, что стайке детей, семенящих за ней, приходилось чуть ли не бежать. По лестницам, явно собирающимся скинуть новоприбывших при первой же возможности, вообще приходилось перемещаться вприпрыжку. К Большому Залу они все подходили уже взмыленные и немного уставшие. Учитывая, что спустя десять часов, за которые Сигрид смогла найти только печенье (остальное у торговки в Хогвартс-экспрессе уже разобрали ученики до неё), у неё сворачивался желудок, явно начиная переваривать самого себя, силы были на исходе.       Остальные первокурсники вообще ещё и мандражировали перед встречей с пауками, троллями, лохнесскими чудовищами или кем там пугали наивных детей умудрённые жизнью старшие за время поездки?..       Нет, серьёзно. У всех сокурсников на лицах было написано: «МЫ СЕЙЧАС УМРЁМ». И тут, и там раздавались переговоры о том, кого придётся убить, чтобы поступить на определённый факультет. Версии разнились. У Юхас даже появилась идея собрать эти байки и провести исследования, студенты каких домов придумывали максимально достоверные и креативные способы прохождения отбора. Других первокурсников такой разброс по информации, очевидно, ни капли не смущал.       Дети. Их так легко ввести в заблуждение…       МакГонагалл определённо видела и слышала, что происходит, но про Шляпу во время своей приветственной речи даже не заикнулась, ограничившись общей информацией и общими формулировками. После чего ушла, оставив стадо перепуганных первокурсников наедине друг с другом.       Это, видимо, только ей, взрослой личности из двадцать первого века, кажется полным дебилизмом. Сигрид кинула опасливый взгляд на отъехавшую лестницу. Совершенно безопасно. И разумеется, дети не будут драться или выяснять отношения. И никто себе ничего не сломает, навернувшись с освободившегося проёма. Точно.       — Ты знаешь какие-нибудь заклинания? — полушёпотом обратилась к ней Эванс. Юхас перевела взгляд сначала на неё, а потом на стоящего рядом бледного Снейпа, видимо уже ответившего. Палочка у него в руке чуть подрагивала.       — Абра-кадабра? — предположила Сигрид, чуть подумав. Нет, какие-то заклинания, типа «Экспекто Патронум», она помнила ещё из прошлой жизни. Но практической пользы от этого не было никакой. Каким образом махать палочкой — было непонятно.       Стоявшие рядом студенты резко замолчали, прекратив обсуждать предстоящее распределение, и уставились на неё идеально круглыми глазами.       Упс. Неловко.       МакГонагалл вернулась, а Юхас почувствовала себя обманутой. А где призраки, где полтергейсты? Куда дели главный развлекательный элемент? Картины на стенах тоже выглядели опустевшими. Никаких интересных исторических личностей, никаких кодов да Винчи, никаких движущихся картинок.       — Церемония сейчас начнётся. Постройтесь в шеренгу парами и идите за мной, — распорядилась декан Гриффиндора и тут же развернулась, удаляясь обратно в зал. За ней нестройным рядком медленно последовали окончательно растерявшиеся ученики, большая часть которых, кажется, даже не предполагала, что значит «шеренга».       Лили в этот раз всё-таки нагнала своего закадычного друга, послав Сигрид извиняющийся взгляд. Она не обиделась: во-первых, это было глупо, а во-вторых, было у неё смутное ощущение, что в обратном случае Северус бы её без всяких заклинаний одной палочкой прибил.       Сигрид встала рядом с тем самым тихим болезненным мальчиком, с которым они вместе ехали в одной лодке. За воротник не самой новой, но отглаженной рубашки уходил длинный белесый шрам. Кажется, Юхас начинала догадываться о личности этого субъекта.       Ученики в зале на первокурсников почти не смотрели. А если и смотрели, но взглядами из разряда «Когда вы там уже закончитесь? Сколько вас там?». Сигрид заметила рыжих братьев, имена которых спустя девять часов совместной поездки всё ещё оставались за кадром. Те тоже определённо увидели её и мило помахали руками. Юхас в ответ отсалютировала двумя пальцами.       Гораздо большего внимания удостаивались призраки. Полупрозрачные существа по плотности напоминали вытащенную на сушу из моря медузу. На свету их рассматривать было тяжело — никаких теней и контрастов. И они все толпились рядом, в пустующих частях факультетских столов. Один призрак вообще сидел среди учителей. Видимо, это был профессор Бинс, которого все так ругали.       Дамблдор ослеплял. Мантия не была особенно эксцентричной. Никаких единорогов, подсолнухов или мишек. Просто ярко-голубая мантия, полностью составленная из мерцающих и светящихся камней. В свете факелов он привлекал внимание сразу.       Остальные учителя на его фоне как-то терялись. С краю сидел Хагрид, и, пожалуй, это бы единственный персонаж, которого Юхас могла идентифицировать. А, ну и маленький человечек, похожий на карлика с очень обезображенным гротескными чертами лицом, очевидно был Флитвиком.       А потом Сигрид перевела взгляд на потолок. И офигела. Потому что потолка не было. Было чистое звёздное небо, такое высокое, что можно было ракету запускать прямо отсюда. Если у рейвенкловцев такое же в комнатах, то она будет просить Шляпу отправить её туда.       Их выстроили в линию. На возвышении, перед учительским столом, вынесли табурет с очень старой и пыльной шляпой. Среди первачков прошёлся тихий гомон. Стоящая рядом Лили начала недоумённо озираться, явно выискивая клетку и пауков.       — Сейчас я буду зачитывать ваши фамилии. Названный ученик должен сесть на табурет. Шляпа определит факультет, на который вы попадёте, — соизволила дать хоть какие разъяснения женщина.       И тут Шляпа раскрыла свой складочный рот и запела. Сигрид честно пыталась вслушиваться в слова, но тут была уже лично её проблема: она не понимала акценты. Вообще. Британские говоры для неё были тайной за семью печатями и более-менее распознавать, что ей говорят, она могла только в случае приближенных к классическому BBC-произношению аранжировок. И если в речи она ещё могла выцепить хоть какой-то общий смысл, то во время песнопения…       Кто-нибудь, подарите ей переводчик с английского на правильный английский. Неужели у волшебников нет такого?       О чём пела Шляпа — осталось для Сигрид за кадром. Но голос был скрипучим и каким-то механическим, что, наверное, было оправдано.       — Аддамс, Коннор… — начался отбор. Юхас оглядела собравшихся первокурсников и с интересом наблюдала, как на их лицах неверие смешивается с удивлением. Некоторые с яростными выражениями на лицах оборачивались и пытались выискать кого-то среди старших учеников. Лили послала сидящим среди Гриффиндорцев рыжим братьям такой убийственный взгляд, что лично Сигрид бы на их месте подумала о дарах разгневанной ведьме.       Распределение Сириуса Блэка заставило весь зал замереть. Спустя минуту споров со Шляпой он, как и было предначертано, отправится в Гриффиндор. Львы хлопали как-то очень неохотно. Слизеринцы не хлопали вообще. Скорее от шока, чем из принципа.       После этого распределение пошло как-то без огонька. Блэк на Гриффиндоре исчерпал всеобщую тягу к хлебу и зрелищам. И чем дальше по списку был ученик, тем тише его встречали. Когда МакГонагалл дошла до «S», большая часть зала смотрела на несчастных оставшихся первачков как на кровных врагов, лично вырывающих еду у них изо ртов.       Фамилия Юхас была последней в списке. На неё уже смотрели такими голодными глазами, словно с минуты на минуту вместо стейков начнут жрать её.       Мило.       — Юхас, Сигрид, — ей послышалось, или в тоне МакГонагалл, олицетворяющей слова «Строгость», «Собранность», «Сдержанность» и другие слова на «С», промелькнула нотка облегчения, стоило ей убрать список с фамилиями?..       Сигрид не сильно волновалась. К выбору факультета она относилась с некоторой долей фатализма. В бытность своей одержимости поттерианой она несколько раз проходила распределение на Pottermore, и все четыре раза выпадали разные результаты.       Тем не менее, несмотря на флегматичное отношение к происходящему, Юхас таки умудрилась споткнуться об ступеньку подмостка. Это всё от пустого желудка. Никакого волнения, да-да. И ладони мокрые тоже не из-за него. Просто немного жарко.       Чёрт…       Шляпа была очень тяжёлой и пыльной. Не исключено, что такой тяжёлой она была как раз из-за количества впитавшейся в ткань за тысячу лет пыли. Голова у Сигрид дёрнулась вправо, и головной убор чуть не сполз.       Вообще, материал был похож на кожу. Юхас только наивно и от всей души понадеялась, что кожа ранее не принадлежала человеку. От волшебников и, тем более, волшебников средневековья всякого можно ожидать.       — Так, я думал, что после распределения Лавгуда меня уже ничем в этот раз не удивить, но, видимо, самое интересное они решили оставить напоследок… — скрипучий голос раздался прямо между ушей, словно в наушниках.       Как мило, она затмила собой папу своей любимой героини этой саги.       — Добрый вечер, — пробормотала Сигрид потому, что надо было что-то ответить.       — Ага, добрый-добрый… — теперь акцент у Шляпы, как тут же отметила она, полностью отсутствовал. Или это потому что они общались через мысли?.. — Итак, что у нас здесь? Просто феноменальное, доведённое до абсурда неумение быть кем-то, кроме себя самой. Слишком развитое для одиннадцати лет сознание. Привычка делать выводы, основываясь исключительно на своих суждениях… На самом деле, всё довольно очевидно…       — Рейвенкло? — предположила Юхас. Потому что за сегодняшний день ей человека три предрекли факультет воронов.       — Ага, как же… — очень странно хмыкнула Шляпа. — ГРИФФИНДОР! — уже на всю громкость, оглушая вздрогнувшую Сигрид, прокричала она.       МакГонагалл сняла головной убор, давая Юхас ощутить привычную лёгкость. Сигрид поднялась и даже заметила покровительственный кивок в свою сторону, пока шла к теперь уже своему столу.       Ну. Не так уж и неожиданно. После Вальбурги Блэк вряд ли ожидалось что-то другое…       Сигрид плюхнулась рядом с Эванс, которая от полноты эмоций её даже обняла. На лице у Юхас сама собой появилась обычная социальная улыбка, и она неловко похлопала Лили по плечу. Ей как-то казалось, что британцы не очень тактильные люди. Видимо, с некоторыми это не работало…       Из-за учительского стола поднялся Дамблдор. В вертикальном положении он возвышался даже над сидящим Хагридом, что уже было достижением. Сигрид мысленно прикинула, каким бы мог быть рост директора. Метра два выходило спокойно. Жуть.       — Дорогие студенты, — начал он. Голодные глаза дорогих студентов обратились к нему. Он прокашлялся. — Мгх… Да, конечно. Не хочу обременять вас долгими речами, поэтому просто пожелаю приятного аппетита.       Мудрое решение, достойное мудрого старца. Дамблдор атмосферу определённо улавливал. С другой стороны, именно он тут заправлял балом, начиная от того, что в поезде не было вагона-ресторана, и заканчивая тем, что детишек распределяли перед ужином.       Спорно-спорно…       На столах появилась еда по щелчку пальца. Сигрид оглядела всё то изобилие, которое ей позволяло увидеть начавшее портиться зрение, и почти получила гастрономическое наслаждение от того, сколько еды стояло перед ней.       Она была очень, очень, очень голодной. Ещё немного, и голодный обморок был бы не просто набором из букв на странице медицинского справочника. Да и вообще в последнее время Юхас начала замечать за собой сильно увеличившийся аппетит. За день она могла наесть столько, что отсутствие лишних килограммов на следующее утро не могло быть объяснено ничем иным, кроме как «Магия!»…       Вот она и стала той самой девушкой из мемов, которая ест и не толстеет, не рвёт колготки и определённо является ведьмой.       Накидавшись всеми видами представленных блюд, Сигрид вяло отметила, что отсутствие спинок у скамеек на редкость неудобно. Да и вообще наличие этих скамеек вызывало вопросы. Как девушки в юбках должны перелезать через них? Тем более, что с тринадцати-четырнадцати многие девушки в школах со строгим дресс-кодом эти самые школьные юбки подтягивали чуть ли не до груди, чтобы продемонстрировать наличие ног. Или мантии всё скрывают?       Ноги старшекурсниц были скрыты столом, так что рассмотреть длину их юбок не получалось.       Почему её вообще это волнует?       Пустые тарелки испарились в никуда. Вместо них появились маленькие аккуратные кружки с чаем и…       Рай. Сигрид умерла и всё-таки очутилась в раю. Раю со столом, заставленным пирожными, мороженым, тортиками, тарталетками, печеньем, зефиром, булочками, кексиками и даже засушенными фруктами.       — Ты правда будешь всё это есть? — незнакомая кареглазая брюнетка с жутким шотландским акцентом, сидящая напротив Юхас, смотрела на неё откровенно недоверчиво. Кажется, её звали Мэри МакДональд. Сигрид демонстративно стащила с общего блюда дополнительную корзиночку с глазурью и ягодами. Никакой антипатии к шотландцам. Исключительно к их говору.       — Конечно, — сглатывая шоколадный бисквит, ответила она. — Ты не знала? Молодым волшебникам нужно много энергии, а энергию можно получить только из еды.       Сигрид понятия не имела, сколько там энергии требовалось молодым волшебником, но лично она без еды чувствовала жуткую слабость и вялость. Сейчас, загрузившись суточной нормой калорий, у неё и силы возникли как из ниоткуда и вообще небольшое оживление появилось. И прежняя флегматичность исчезла. Теперь Юхас была довольна, счастлива, сыта и рада. Готова хоть реально с акромантулами сражаться.       Еда исчезла резко и неожиданно. Сигрид не была уверена на сто процентов, но ей почему-то казалось, что выражение полного отчаяния и безысходности, когда последняя пироженка с заварным кремом испарилась прямо из её тарелки вместе с самой тарелкой, на её лице отразилось удивительно чётко.       Никакой тяжести в животе от переедания. Юхас точно знала, что эта пироженка была бы не лишней.       — Теперь, когда мы все наелись и насытились… — ДА ЛАДНО? Прям «все»?.. — …хотелось бы сказать пару слов касательно грядущего учебного года. Во-первых, Запретный Лес называется запретным, не потому что называвшие его так волшебники были знакомы с понятием «негативная реклама», — Дамблдор сделал эффектную паузу. Сигрид уважительно вскинула брови: лично для неё было открытием, что сам директор был знаком с этим понятием. — Во-вторых, весь перечень школьных правил хоть и не обязателен к прочтению, но обязателен к исполнению. Чтобы понимать, чему вы обязаны следовать, можно обратиться к нашему любимому и уважаемому завхозу, мистеру Аргусу Филчу… — лица студентов так и говорили, насколько сильно они согласны с употреблёнными мудрым старцем в адрес упомянутой личности эпитетами. — В-третьих, я рад приветствовать новоприбывших учеников и тех, с кем мы уже знакомы. Желаю всем нам удачного учебного года в долгосрочной перспективе, а в данный момент — спокойной всем ночи. Старосты, вы можете уводить студентов в факультетские гостиные.       Началось копошение. Народ начал не самым организованным образом вскакивать со своих мест и двигаться по направлению к выходу из Зала. Сигрид окинула взглядом толпу и мысленно составила рейтинг самых отработанных факультетов. На первом месте, внезапно, оказался Хаффлпафф: эти просто сидели на своих местах и мирно общались друг с другом, явно просто ожидая, когда все остальные рассосутся и освободят проход.       Юхас была права. Эти сверх-люди должны править миром. Да Винчи рисовал типичного представителя барсуков.       На втором месте, что уже не слишком удивляло, были слизеринцы. У них во главе с явными командирскими замашками стоял высокий черноволосый парень, железной рукой выстроивший весь факультет по стойке «смирно» буквально за пять минут. Даже только что пришедших первокурсников. Идеальная работающая схема, позволившая змейкам аккуратно, вдоль стеночек, довольно быстро достигнуть зала.       Рейвенкловцы… Их было почти не заметно. Они смешивались с другими студентами, видимо руководствуясь принципом «Каждый сам за себя». Каким образом потом первокурсники достигают гостиной — ещё одна тайна Хогвартса, не иначе.       Гриффиндор занимал почётное первое место в списке «Отсутствие хоть какой-то организованности». Старшекурсники, ни капли не наученные опытом, в едином порыве ломанулись к дверям, стоило директору произнести последнее слово своей речи. Некоторые умудрялись перепрыгнуть через стол или пройтись прямо по нему. Толкучка на выходе создавалась именно их силами.       Юхас уже чувствовала то самое патриотическое чувство гордости за собственный факультет.       Взгляд наблюдающей за всем этим из-за преподавательского стола МакГонагалл, к слову, говорил о том, что она эти её чувства полностью разделяла.       Миниатюрная старшекурсница с опрятно заправленным в жилетку галстуком, золотым значком на мантии и огромными глазами страдающей овечки подошла к растерянно оглядывающимся первокурсникам, явно не знающим что им делать. Сигрид ставила на то, что ещё немного и некоторые бы пошли проситься к организованно строящимся хаффлпаффцам.       Не успела девушка и рта открыть, как со стороны хаффлпаффского стола подошёл высокий и очень симпатичный парень с чуть более большим золотым значком, видимо означающим главенство в иерархии старост. Брови у него были нахмурены и на девушку он смотрел с явственно выраженным раздражением.       — Кейн! У вас опять бардак за столом! В прошлом году после Последнего Пира у нас уже был подобный диалог! Что ты пообещала мне? Что этого больше не повторится и что ты сможешь взять под контроль своих гриффиндорцев! Я, как Староста Школы… — нудно и заунывно зачастил он. Перед увлечённо наблюдающими за этой сценкой младшекурсниками.       Действительно, и почему эту несчастную девочку никто не воспринимает? Дело точно не в подрыве авторитета от этого мистера Старосты Школы…       — Но, Амос, я же ещё ничего не успела… — попыталась было возразить Кейн. Интересно, это имя или фамилия?       — Ой, Диггори, ты своей болтовнёй сейчас создаёшь больший затор, чем наш бравый факультет, — появление ещё одного персонажа оборвало мистера Старосту Школы на полуслове. Тот моментально заткнулся и покраснел.       О, так это Амос Диггори — отец Седрика Диггори. Прикольно.       Новоприбывший парень тоже был старшекурсником и тоже носил значок на мантии. И судя по его выражению лица и вальяжно закинутой на плечо несчастной Кейн руке, мистера Школьного Старосту тот не слишком жаловал. Девушка, вокруг которой за мгновение появилось целых два довольно симпатичных представительных парня, вообще выглядела так, словно готова рухнуть в обморок.       Это что, любовный треугольник? Сигрид вздохнула. Это всё конечно очень мило, но по внутренним ощущениям Юхас уже было почти одиннадцать вечера. Одиннадцатилеткам, так-то, спать пора. Романтические драмы не могут подождать до утра?       Но если что, то Сигрид за Диггори (не то чтобы её мнение кого-то интересовало). У него была правильная и разборчивая речь, в отличие от шотландского акцента новоприбывшего гриффиндорского старосты. Не слишком патриотично по отношению к собственному факультету, но Юхас ещё не успела проникнуться коллективистским духом, в отличие от искренней антипатии к шотландскому акценту. Почему-то люди, изучающие английский, от него балдели. На деле, столкнись они с носителями данного диалекта, то поняли бы из их речи процентов тридцать.       Вот у МакГонагалл было правильное, почти нормальное британское произношение, только разбавленное рычащим шотландским «р-р-р». Её понимать было легко и просто. Учитель всё-таки. Но это было исключением. И если для обычных британцев было легко понимать всё разнообразие английских акцентов, то Сигрид, видимо, была лишена этого дара, как некоренная британка.       — А ты, Данбар, лучше следи за своим факультетом! Который год подряд вы толкучку создаёте!.. — рыкнул Диггори, разворачиваясь и направляясь давать инструкции цивилизованно движущимся к выходу.       — Вот же индюк напыщенный, — себе под нос пробормотал Данбар, прожигая спину мистера Старосты Школы глазами. — Ладно! Малышня, меня зовут Ивейн Данбар. Кто будет ржать, тому уши надеру, — пригвоздив захихикавших Блэка и Поттера тяжёлым взглядом, обратился он к ожидающе смотрящим на него первокурсникам. — Мою очаровательную спутницу зовут Жаклин Кейн. Мы старосты факультета Гриффиндор, и сейчас вы молча встаёте и топаете за нами в гостиную. За отставшими и потерявшимися возвращаться никто не будет, поэтому повнимательней. Ночью по коридорам Хогварста запускают гулять огромного монстра Салазара Слизерина, который лакомится шатающимися после отбоя студентами. Всё, первичный инструктаж закончен, встаём и идём.       Потрясающе. Коротко, ёмко и по делу. Сигрид ухватила растерянно моргающую Лили за руку и потащила её к девушке-старосте. Ей как-то больше доверия, несмотря на то, что она явно не разобралась, как вообще работает авторитет и власть старосты.       Лабиринт поворотов, коридоров и потайных ходов был нереальным для запоминания. Сигрид честно пыталась запоминать, куда и как их вели, и даже отмечала такие вещи, как гобелены, барельефы и рамы картин, но выходило не то чтобы хорошо.       Спустя три пройденных этажа на картинах начали появляться люди. Очень пьяные нарисованные люди, с трудом ворочающие языками.       Ясненько, все персонажи с нижних этажей пошли в гости к тем, кто висит наверху. Отмечают начало нового года.       — О! Господа, свежая кровь прибыла… — со странной староанглийской манерой произношения проговорила какая-то ведьма с картины, на которой, судя по всему, вот-вот должна была начаться оргия. Мантия, явно собирающаяся сползти с тела, у неё подозрительно дымилась. — Рады приветствовать, отродыши! Надеюсь, ваши кости не останутся в этом замке навечно, как мои когда-то…       — Гелен, тебя сожгли под Белфастом. Твои кости сбросили в море, — скучающим тоном отозвался другой нарисованный мужчина, чокаясь целой бутылкой с другим джентльменом с бутылкой. Судя по бороде, он был ровесником Шекспира.       Очаровательно. Сигрид уже чувствовала эту удивительную атмосферу настоящего волшебства, наполняющего воздух.       — Наконец-то пришли! — стоило подняться по лестнице, ведущей к большой картине с единственной трезвой дамой в ближайших окрестностях. — Я уже устала вас ждать! Между прочим, у меня планы! Даллин, который охраняет гостиную Слизерина, уже давно отмечает с остальными, а вы всё где-то шляетесь! — с претензией заявила она.       Старосты переглянулись и полностью проигнорировали этот выпад.       — Итак, первокурсники! Это портрет Полной Дамы, она охраняет проход в гостиную Гриффиндора. Для того, чтобы попасть внутрь, нужно назвать пароль, который меняют каждый месяц. Новый пароль за день будет вывешиваться на доске объявлений в гостиной. Советую запоминать, а не записывать. Посещение чужих гостиных возбраняется и карается общественным осуждением. Без пароля вас не пустят, так что тренируем память!       — Да-да, это всё можно сказать и в гостиной, — вмешалась Полная Дама, нетерпеливо постукивая по собственной раме. Даже звук был. — Может, вы уже скажете пароль и дадите честным портретам отдохнуть и расслабиться?       — Наш портрет не слишком любит свои обязанности, и, как только наступает время отбоя, обычно уходит к подругам. Поэтому лучше приходите до того, как в Хогвартсе гасят факелы, — словно не замечая претензии в собственный адрес, спокойным и даже медлительным тоном продолжил Данбар. Сигрид бы предпочла, чтобы вторая староста тоже вспомнила родную речь. Она не была шотландкой, а значит смогла бы донести информацию куда понятнее, по крайней мере для Юхас. — Иначе вы рискуете заночевать прямо здесь. Ну или быть съеденным, это как повезёт…       — Да-да, они всё поняли! Говори пароль, ты, маленький вредный мальчишка! — немного визгливо потребовала женщина на портрете. Вообще, она была очень похожа на картины Эпохи Возрождения, вышедших из-под кисти Рубенса. Что было довольно странно, учитывая прочитанную ещё в прошлой жизни теорию, будто Полная Дама — сестра Годрика Гриффиндора и возлюбленная Слизерина, которую убили маглы.       Где-то тут какая-то лажа.       — А вообще, я считаю, что нам повезло больше всех. Вот вы знали, что хаффлпаффцев за неправильную последовательность звуков обливают уксусом? Вот представьте, приходите вы навеселе, после совершенно безалкогольного пунша на вечеринке у Слизнорта… — с искренним воодушевлением продолжил словоизлияние староста, получая от происходящего явное удовольствие.       На этот раз не выдержала уже его коллега по несчастью.       — Иви, уже поздно. Прекрати, пожалуйста… — госпожа староста наконец-то пересилила себя и смогла выдавить несколько слов. Данбар посмотрел на неё с явным осуждением. Парочка Поттер-Блэк громко захихикали, услышав сокращённый вариант имени префекта.       — Вот-вот, послушай эту милую леди! — моментально поддакнула Полная Дама. — Скажи уже этот глупый пароль, милочка.       — Драконье золото, — пробормотала Кейн. Портрет отъехал с таким энтузиазмом, словно хотел кому-то двинуть. Учитывая едва успевшего отскочить в сторону Данбара, адресат этого действа был понятен. — Проходите, — обратилась староста к столпившимся на лестницам первокурсникам, игнорируя поторапливающую всех хранительницу гостиной.       Гостиная выглядела по-домашнему уютно и тепло. При первом беглом осмотре Сигрид насчитала больше десяти больших каминов. Везде лежали красные плотные ковры с золотистыми узорами, а на стенах висели такие же гобелены. Обилие диванчиков, пуфиков, кресел и подушек, уже оприходованных всё-таки добравшимися раньше всех гриффиндорскими старшекурсниками, устроивших запор на выходе из Большого Зала и теперь создающих жуткий гомон в гостиной, бросалось в глаза. Из резных окон открывался вид на окутанный тьмой лес.       Это что, мечта всех детей и взрослых из прошлой жизни Юхас? Она как-то растерялась. Осознание того, что она действительно находится в Хогвартсе, у неё во внутреннем кармане мантии (самостоятельно пришитом, к слову) лежит волшебная палочка, а с завтрашнего дня она действительно будет изучать всякие травологии и зелья, начало накатывать только сейчас.       Вау. Это не сон. Она реально в Хогвартсе.       — Итак, — староста Данбар одним взглядом согнал третьекурсников с дальних диванчиков и жестом велел новоприбывшим сесть. Сигрид подтянула к себе удобную красную подушку круглой формы и плюхнулась на неё, скрещивая ноги в подобии позы лотоса и демонстрируя всем штаны вместо юбки. На неё осуждающе покосилась Лили, уже прочитавшая лекцию на эту тему, когда они переодевались в купе. Ну, а что поделать? В Шотландии было заметно холоднее Лондона, а искать колготки в глубине чемодана тогда было лень, — вы находитесь в самой отапливаемой гостиной Хогварста. У нас, как вы можете заметить, если родители научили вас считать, двадцать пять каминов в гостиной и столько же в общежитиях. Здесь никогда не бывает холодно, ибо огонь в наших сердцах находит своё отражение в интерьере! — пафосно продекламировал он.       Это что, полит-агитация? Им тут будут зачитывать политику партии или объяснять правила школы?       — Глава нашего Дома — профессор МакГонагалл, — перехватила внимание аудитории староста Кейн, которую было слышно гораздо хуже из-за шумового фона в гостиной. Сигрид мысленно чертыхнулась. Один — шотландец, другая тихо говорит. Ну что за напасть?.. — Она также является заместителем директора по воспитательной части и профессором Трансфигурации, поэтому прежде чем донимать её своими проблемами, вам стоит обратиться к нам, чтобы мы разобрались, стоит ли отвлекать профессора от её дел.       — Тем не менее, несмотря на её занятость и внешнюю строгость, в глубине своей сухой души она очень добрая и всегда поможет, — подхватил парень. — Вам следует уяснить некоторые правила, действующие внутри нашего факультета. Во-первых, как и завещал Годрик Гриффиндор, все попадающие к нам в дом преисполнены благородства. Поэтому если вы видите несправедливость, в первую очередь вы должны следовать тому, что говорит вам сердце, а не школьный устав. Потерянные баллы и Кубок Школы не стоят потерянного достоинства и чести, — торжественно проговорил он. Сигрид вздохнула. Точно полит-агитация. Хотя фраза прозвучала действительно красиво. Дуэт Поттер-Блэк выглядели воодушевлёнными. — Во-вторых…       Договорить ему не дали.       — Во-вторых, сказанное Иви не значит, что вы должны специально нарываться на неприятности. Последние три года Кубок Школы неизменно забирает Рейвенкло, и хотелось бы наконец переломить эту печальную тенденцию, — появление строгой девушки в очках оказалось неожиданным. Оба старосты вздрогнули и подозрительно дёрнулись. — Меня зовут Доркас Медоуз. Я Староста Школы вместе с Амосом Диггори, уже успевшим донести до меня ситуацию после Приветственного Пира, — она скользнула по сжавшейся парочке грозным взглядом. Те удивительно синхронно сглотнули. — Наш факультет считается скорее медицинским диагнозом, чем осознанным выбором. На самом деле, ровно то же самое можно сказать про любой другой Дом Хогвартса. Принадлежность к факультету накладывает свой отпечаток на ваш образ мышления и всю дальнейшую жизнь. Вполне возможно, что некоторые из вас не считают себя храбрецами, способными сломя голову кинуться в раскрытую пасть дракона. И это нормально, поскольку такие действия вообще не слишком адекватны даже для истинных гриффиндорцев, кто бы что бы про нас ни говорил, — она выдержала эффектную паузу. — Смелость, храбрость и благородство — не синонимы безрассудству, глупости и сумасшествию. Настоящая храбрость заключается в том, чтобы признавать свои ошибки и исправлять последствия своих поступков. В том, чтобы оставаться самим собой, несмотря на давление со стороны. В том, чтобы следовать своим убеждениям до конца, независимо от того, какие течения возникают рядом с вами. В том, чтобы всегда стоять за своих, как бы тяжело ни было. Если вы на Гриффиндоре, значит в вас есть эти качества! — почти рявкнула она. И даже гомон в другой части гостиной немного стих.       Вообще, как заметила Сигрид, с появлением этой особы очень многие начали оборачиваться. Видимо, Доркас Медоуз на факультете действительно уважали. Боялись по какой-то причине, но уважали. Прямо как МакГонагалл.       — Кхм… — неловко взъерошил затылок Данбар, прокашливаясь. — Да, всё именно так, спасибо, Медоуз… — он чуть замялся, явно соображая, что там дальше по списку после пафосной речи. — Теперь, думаю, с приветствием можно заканчивать. Уроки начинаются в девять, завтрак — с семи до восьми тридцати. Если вы привыкли поспать подольше, то считаю нужным предупредить, что под конец всё самое вкусное обычно съедают. А вообще пропускать завтрак — идея плохая, поскольку без энергии ваше колдовство будет страдать… — неужели Юхас оказалась права, когда ляпнула про необходимость еды за праздничным ужином?.. — Подъём в шесть утра. Вы услышите звук колокола. Первую неделю мы с Кейн будем водить вас везде и всюду. Вы можете зарисовывать карты, чтобы потом было проще ориентироваться. Завтра ровно в шесть сорок пять будет сбор на этом самом месте. Опоздавших ждать никто не будет, — на строгой ноте закончил он, косясь в сторону сложившей руки на груди Медоуз, явно не собирающийся уходить.       Кажется, кому-то собираются устроить головомойку. Причём, в отличие от Диггори, приватную.       — Спальни мальчиков находятся по левую сторону гостиной, девочек — по правую. И я искренне не советую мальчикам пытаться проникнуть в женские общежития, — проговорила мисс Старшая Староста, явно сообразив, что её младшие коллеги дать подобную информацию не додумаются. — В этот раз вас довольно много, поэтому ваш курс будет жить в комнатах по пять человек. На каждой двери в общежитиях висят таблички с номером курса и фамилиями проживающих там учеников. Все ваши вещи и домашние питомцы уже доставлены в ваши апартаменты. В принципе, вы можете идти. Однако, должна предупредить… — она нахмурила брови и прошлась по всем первокурсникам строгим взглядом, — …в течение месяца вам будут наноситься неожиданные проверки, определяющие, насколько хорошо вы держите свои комнаты в чистоте. И вам лучше не знать, что будет, если их порядок нас не удовлетворит, — госпожа Главная Староста снабдила тон угрозой. Юхас неожиданно поняла, почему двое других старост её… опасаются. — На этом всё. Для первых и вторых курсов объявляется отбой. Третьекурсники, — тут она начала говорить громче. На её голос обернулось половина гостиной, — даю вам полчаса на то, чтобы обсудить всё, что не успели ранее. Четвёртый курс и дальше, — тяжёлый вздох, — если завтра меня отчитают за то, что вы слишком затянули своё… ежегодное чаепитие, то конец прошлого года покажется вам сказкой.       Сигрид поймала себя на мысли, что она не хочет знать, что случилось в конце прошлого года.       Вереница комнат начиналась сразу после лестницы. Общежития представляли собой длинный коридор, окольцовывающий башню по кругу. Номера, обозначающие курс, шли вразброс. Приходилось вчитываться в позолоченные таблички.       Под очередной цифрой «1» значились следующие имена: Данбар Гвеневра, МакДональд Мэри, МакКинонн Марлин, Эванс Лили и Юхас Сигрид.       Шотландцы. Её окружили шотландцами. Над ней издеваются.       — Ты заходишь? — с шотландским акцентом спросила у неё уже знакомая брюнетка.       — Не стой столбом, — с теми же жуткими сочетаниями, слабо напоминающими английские звуки, что и первая девочка, подхватила миленькая блондиночка.       — Это наша комната? — поинтересовалась шатенка, сильно смахивающая на старосту мальчиков. Тоже. С шотландским. Акцентом.       Кажется, Сигрид начинает понимать предубеждения бабушки против Шотландии.