***
Наказания для Сигрид сохранились, хоть МакГонагалл милостиво перенесла их на время, которое не забито тренировками квиддичной команды. Юхас не могла определить, сделано это в качестве жеста доброй воли или же женщина просто не собиралась мешать собственной команде растить потенциального ловца. Одно радовало — Медоуз увели в кабинет зам-директора с твёрдым намерением разъяснить, что можно и что нельзя. Так что хоть каких-то результатов Сигрид, наверное, всё же добилась. Не для себя, так для будущих поколений. После окончания тренировки, Филч отвёл Юхас в Зал Наград. Она плелась за ним, откровенно опасаясь. Этот человек внушал как минимум чувство тревоги. Повторяя недавний вопрос, как его вообще допустили до детей? — Вперёд, — прохрипел завхоз, так увесисто пихнув её в спину, что блондинка пролетела пару метров, едва не впечатываясь в одну и витрин. — Потерявшуюся помощницу вам привёл. До отбоя — чтобы из этого помещения ни шагу. Пробурчав себе под нос нечто не совсем цензурное, Сигрид насупилась. Блэк и Поттер смотрели на неё откровенно насмешливо. — Кажется, бунт задавили в зародыше? — протянул Джеймс, который определённо слышал, как она возмущалась по поводу поведения Главной Старосты за завтраком на следующий день после порки. — Скажи это всем будущим поколениям гриффиндорцев, которых больше не будут калечить за проступки, — огрызнулась Юхас, подходя ближе к парочке и плюхаясь прямо на грязный пол. — Что надо делать? — Ты не знаешь, как работать тряпкой и губкой? — с сарказмом протянул Сириус, пиная в её сторону коробку с тусклыми кубками. — Ты же вроде из маглов. Ага, а если из маглов - это же автоматически означает вшитые на подкорку заводские инструкции по правильному драинью пола. Да вы, батенька, расист. — А ты вроде бы из семьи тёмных магов. Однако сомневаюсь, что ты в курсе, как накладывать круциатус, — фыркнула Сигрид. Нет, как пользоваться моющими средствами, она прекрасно знала. Зачем это делать — тоже. Но вот откуда в школе столько наград, чтобы ученики могли оттачивать на них свои навыки полировки, было непонятно. Атмосфера стала чуть более напряжённой и тяжёлой. Ну да, точно, тема семьи при этом субъекте оставалась запретной территорией, вокруг которой его приятели обычно прыгали, как могли. Но вот в свой адрес подначки Юхас терпеть не собиралась. Во всяком случае такие. Никакого дискриминационного подтекста. — Так… — молчание и скрип ткани о серебро прервал снова Джеймс. — Тебя правда приняли в команду? Сигрид притянула к себе наполненный моющим средством флакон и вылила большую часть содержимого на очень старую и почти распадающуюся на волокна тряпку. — Да, — кивнула она. Поттер, видимо, был из настоящих фанатиков. — Ты же в следующем тоже собираешься пробоваться? Кажется, там ещё два охотника из первого состава выпускаются и все три из второго. — Ага, — довольно кивнул брюнет, лохматя и без того торчащую в разные сторону шевелюру прямо грязной рукой. — Я вообще собирался и на ловца, но охотник — это даже лучше. Не обижайся, но быть ловцом довольно скучно, плюс на нём висит самая большая ответственность и в проигрыше команды обычно винят именно его. Об этом Сигрид как-то не задумывалась раньше. Гарри Поттер, кажется, за всё время своей карьеры упустил снитч всего один раз, во всех остальных случаях пропуская возможность его поймать исключительно из-за форс-мажорных и не зависящих от него обстоятельств. Но да, в общем-то это было логично. Если за то, что ты в течение всей игры гоняешься за одним-единственным мячиком, можно получить целых сто пятьдесят баллов, то негодование народа в случае, если ты свою священную миссию не выполнишь, становилось закономерной реакцией. — Что, испугалась? — хмыкнул Блэк, отвлекая Юхас от её размышлений. — Уверен, что когда тебя вывернет после первого же матча, место в первом составе команды за тобой сохранится ненадолго. Сигрид тихо выдохнула. Вот же не сидится ему спокойно. — Ну, я хотя бы туда попала. А вот для тебя в команду путь закрыт. В противном случае твоё раздутое эго просто не даст хоть кому-то протиснуться на поле, — она чуть вскинула подбородок, считая ответ вполне достойным. Пускай попробует парировать. Джеймс, сидящий рядом, совсем тихо хрюкнул от подступившего смешка и полез во внутренний карман мантии, выуживая какой-то обрывок пергамента и тонкий грифельный стержень. Что-то отметив на нём, он вернул канцелярию обратно. Блэк уязвлённо фыркнул, явно мысленно ругая самого себя за невозможность найтись с остроумной колкостью сразу. У мальчика пусть и был опыт, но явно не столько, сколько было у Сигрид. Уделала малолетку в словесной битве. Браво, Юхас, прям-таки достижение века. Только колдовать осталось научиться и вообще можно на орден Мерлина первой степени претендовать. — Уж кто бы говорил про раздутое эго, — себе под нос пробурчал Сириус тогда, когда стало понятно, что раунд остался за Сигрид. Она решила это никак не комментировать, оставляя Блэку возможность сохранить своё немного уроненное достоинство при себе. Закономерно наступило молчание. Юхас потянулась за следующей табличкой из коробки. Учитывая, что рядом с Поттером и Блэком стояло ещё три таких, это не внушало никакого оптимизма. Хорошо ещё, что в сумке был перекус на всякий пожарный. Стоило руке сомкнуться на холодном металле, Сигрид с ясностью человека, которого столкнули в ледяной проруб, осознала, что что-то не так. Перед глазами всё закружилось и поплыло, приглушённый свет заморгал, голова внезапно стала слишком тяжёлой, чтобы удерживать равновесие, а лица её товарищей по несчастью начали как-то странно видоизменяться. — Что за фигня? — пробормотала Юхас, когда её внезапно выплюнуло из водоворота собственной головной боли, а комната перестала вертеться вокруг своей оси. При этом за витражными окнами определённо светило солнце и, судя по виду, открывающемуся из отъехавшей ставни, в самом разгаре цвела весна или даже начало лета. Запретный Лес снова оделся в зелень, причём в самую светлую и новую, луга перед ним простилались нежным цветочным ковром, которого явно не могло быть в Шотландии и конце сентября. Она снова огляделась, осматривая куда менее захламлённое, чем минутой ранее, помещение. Медленно поднявшись на ноги, опасаясь в любой момент рухнуть в обморок, Сигрид моргнула. Ни Джеймса, ни Сириуса, ни коробок не было. Половина наград из витрин куда-то делось и… Перед ней стоял Дамблдор. Это определённо был Дамблдор, просто очень непривычный для привыкших слезиться от яркости его образа глаз. Вполне строгий костюм английского джентльмена, такая же строгая мантия поверх, пока ещё присутствующая редкая рыжина в достигающей груди бороде, не такое большое количество морщин и куда более строгий и сдержанный взгляд феноменально-голубых глаз. — Профессор? — побормотала совершенно не понимающая, что происходит, Юхас. — Извините, я… Её игнорировали. Директор смотрел как сквозь неё, не реагируя ни на единое слово. Между тем, взгляд его оставался неподвижным, словно он смотрел на что-то конкретное. Или кого-то. Сигрид полуобернулась, проследив за направлением его глаз. В тени одной из передвинутых с момента, в котором находилась блондинка буквально пару минут назад, витрин стоял молодой парень со слизеринской нашивкой на довольно потрёпанной мантии. У парня была бледная кожа, чёткая линия скул, ещё более выделявшихся на худом лице из-за освещения, и густые тёмные волосы, аккуратно уложенные в сторону и зачёсом чем-то напоминающие излюбленную причёску Гитлера. Его губы были некрасиво изогнуты в странной и какой-то ломанной ухмылке. — Что ж… — протянул директор, заставляя Юхас вздрогнуть. — Мои поздравления, Том. В этой школе ещё ни один ученик не получал награду за убийство ученицы. Ухмылка на лице парня стала ещё более кривой и насмешливой. Сигрид почему-то вся целиком покрылась гусиной кожей, в горле встал комок, а тело бросило в какую-то странную иррациональную дрожь. Приступы тревожности в этой жизни её ещё не беспокоили, скорее всего из-за пока отсутствующих гормональных изменений. Но сейчас сердце билось очень-очень быстро без явной на то причины, и блондинка мысленно поприветствовала старых знакомых вновь. Ладно, она не понимает, что происходит и что делать, так что, наверное, причины паниковать у неё были. Но вот сейчас Сигрид точно знала, что именно ухмылка этого Тома послужила триггером для начала реакции на происходящее. — Не понимаю, о чём вы, профессор, — в плавном и мелодичном голосе парня слышались очень странные для уха шипящие. — Я получил награду за то, что поймал её убийцу. Вы всегда так предвзято ко мне относились… Всё хотел спросить… Это из-за моего происхождения? Значит, все те слухи про вас с Грин-де-Вальдом правдивы? — театрально покачал головой он, притворно-удивлённо распахивая тёмные глаза, разглядеть оттенок которых в тени совсем не получалось. Ответ Дамблдора остался для Юхас за кадром. Она снова почувствовала это странное ощущение, словно внезапно начинает падать куда-то с высоты. Вроде бы так мозг пытался разбудить тело. Во всяком случае, её обрывочные знания, взятые из интернета ещё в прошлой жизни, говорили именно об этом. Звук удара чего-то тяжёлого о плитку заставил Сигрид вздрогнуть. Она шокировано заморгала, чувствуя неприятную пульсацию между висков, жуткое жжение во рту и дикую слабость, охватывающую всё тело. Она снова моргнула. Помещение снова было погружено в полумрак, освещаемое только парочкой оставленных Филчем факелов, за витражным стеклом, в которое долбился холодный осенний ветер, определённо был глубокий вечер, все витрины и стеллажи были расставлены привычным для блондинки образом, а на полу, перед коробками, снова сидели Поттер и Блэк, сейчас занимающиеся тем, ради чего их сюда и отправили, не отвлекаясь на происходящую с Юхас чертовщину. Крыша едет не спеша, тихо шифером шурша. Сигрид попыталась сглотнуть, но внезапно поняла, что во рту так же сухо, как на какой-нибудь Венере или Марсе. Сердце бешено колотилось, долбясь о рёбра с такой силой, что Юхас мысленно пообещала себе завтра проверить наличие на груди новых синяков. И плевать, что это невозможно чисто анатомически. Она метнулась в сторону своей сумки, на ощупь выуживая оттуда стеклянную бутыль с водой, которую привезла ещё из дома. Осушить её получилось буквально парой глотков. После этого проснулся дикий голод, заставивший блондинку в пару укусов расправиться с теми тремя пирожками, которые она захватила с обеда. Яблоки и даже взятая для Тора курица отправились туда же меньше, чем за пару минут. Кажется, Сигрид умудрилась проглотить даже мелкие кости прямо так, не разжёвывая. Поттер и Блэк смотрели на неё круглыми от удивления глазами. Юхас медленно сглотнула, обшаривая взглядом пол и натыкаясь на табличку, валяющуюся на полу. Наверное, она выпала у неё из рук в момент «возвращения» в реальность. «За заслуги перед школой, Т.М. Риддлу, 1942 г.» Интересно, у магов есть психушки не для тех, кого прокляли круциатусом или заклятьем забвения?..***
Профессор Эрик Пикс был не слишком высоким, как поняла Сигрид, столкнувшись с ним в коридоре. На самом деле, некоторые старшекурсницы, в числе которых была, например, та же Медоуз, возвышались над ним на несколько сантиметров. Что, впрочем, ни капли не мешало им кидать в сторону мужчины влюблённые томные взгляды и полные трепета вздохи. Не сказать, что Юхас их не понимала. Профессор был воплощением брутальной мужской красоты, и просто смотреть на него было приятно. Это удавалось делать довольно редко, поскольку они не часто приходили к началу трапезы одновременно, да и смотреть через весь зал было неудобно — зрение Сигрид по-прежнему не отличалось чёткостью, а миссис Риммак уже разъяснила ей, что раньше семнадцатилетия ничего изменить в этом плане было нельзя по юридическим причинам. Плюс, стоило только кинуть в сторону профессора беглый взгляд, рядом моментально материализовалась либо Лили, либо Софи Бёрк, периодически обедавшая за столом Гриффиндора. — Ты так часто на него смотришь, — пропела Софи, широко улыбаясь от уха до уха, пока Юхас тщетно пыталась распилить кусок говядины на тарелке. В этот раз домовики несколько промахнулись с готовкой мяса. Видимо, всё дело было во внезапно появившейся рядом со стенами замка огромной Иве, которой ранее не наблюдалось. Возникла она за одну ночь, и, кажется, именно в этом крылась причина мелких промашек эльфов — рабский труд этой ночью был направлен на сельхоз работы, а не на кулинарные изыски. — Честно говоря, я была уверена, что тебя такое не интересует, — хмыкнула сидящая по другую руку от Сигрид Лили. — Но ты и правда так усиленно косишься в его сторону… Юхас закатила глаза так красноречиво, что вопросы должны были бы отпасть. Но нет, девочки не сдавались, компенсируя молчание трёх гриффиндорских шотландок, всё ещё держащих знамя бойкота. Причина её заинтересованности в профессоре была не столько в его наиболее привлекательном среди всех населяющих Хогвартс людей внешнем виде, сколько в очень интересном разговоре, который произошёл рядом с библиотекой. Профессор влетел в неё на всех парах, когда она выруливала из недавно освоенного лаза. Книги рассыпались, пособия тоже, и Сигрид, как человеку, выросшему в социуме, пришлось помогать это всё собирать, даже если она была пострадавшей стороной, у которой теперь локоть был стёсан об плитку стены. — А, мисс Юхас, — рассеянно протянул он тогда, подбирая свои пособия и принимая от неё собранные бумаги. — Благодарю. Откуда он знал её фамилию, было непонятно. — Мне не сложно, — пожала плечами блондинка, уже огибая мужчину и направляясь дальше по своим делам. Следующая реплика Пикса догнала её спину. — Всё ещё не сдались? Неужели внешняя красота для вас стоит больше, чем возможность колдовать? На прямой вопрос: «О чём вы?» ей ответили: «Не важно, до свидания». После чего мужчина развернулся и скрылся за поворотом, оставляя Сигрид в искреннем недоумении и наедине с мыслями в стиле «Что-это-щас-было». Уже позже она догнала, что дело касалось её палочки. По какой такой причине профессор, с которым у неё не было ни единой пары, интересовался её взаимоотношениями с вредной деревяшкой, Юхас не поняла до сих пор. Собственно, именно поэтому она и кидала в его стороны длинные взгляды и подозрительные прищуры. Которые девочками воспринимались совершенно неправильно. Сигрид притянула к себе блюдо с яичницей на беконе, оставив бессмысленные попытки разжевать пересушенное мясо. — Едва ли в этом мире будет кто-то, кого я полюблю сильнее еды, — фыркнула она, решив свести всё в шутку. Лили и Софи весело переглянулись, явно ей не поверив. — Ты только что дала Гвен увести у тебя из-под носа запеканку, — протянула Эванс насмешливо. — Потому что смотрела в это время на профессора Пикса… — Что это, если не любовь? — драматично прижав руки к груди, пропела Бёрк, неожиданно спевшаяся с рыжей. Обе рассмеялись. — Смейтесь-смейтесь, — хмыкнула Юхас. Настроение у неё было на удивление приподнятое. Только сегодня её наконец отпустила та ситуация, произошедшая на отработке, не дававшая ей покоя последние пару дней. Устав мысленно паниковать и перебирать все известные ей психические заболевания, блондинка решила смириться и плыть по течению. Жить стало не в пример проще. — Когда ты, Лилс, выйдешь замуж за Поттера, я буду первой, кто припомнит тебе эти твои издёвки. Хорошо быть попаданцем и знать такие детали. Лицо Эванс скривилось так моментально и так сильно, словно ей в рот впихнули целиком весь лимон и заставили хорошенько его прожевать. И такая яркая реакция была даже несмотря на то, что Джеймс пока не делал рыжую главным субъектом своих приставаний. Более того, если бы Сигрид не знала подноготную, она бы решила, что Снейп был тем, кого гриффиндорец дёргал за косички, пытаясь привлечь внимание, а никак не будущая миссис Поттер. До физических конфронтаций и членовредительства ещё не дошло, но двигалось в этом направлении пятимильными шагами. Лили была самым главным страдающим лицом от постоянных стычек Поттера и Снейпа, и если второй её пусть и достал, но был лучшим другом, то первый стал таким же сильным раздражителем, как попавшая в глаза выжимка из перца. Так что её мимические гримасы были вполне понятными, хоть и весьма забавными. — В жизни такого не будет, — фыркнула Эванс, закатывая глаза и снова морщась, когда в поле её зрения попал сам объект обсуждения, сейчас выдувающий носом мыльные пузыри. Поттер удостоился такого презрительного взгляда, что Сигрид и сама на мгновение задумалась: а так ли Роулинг была права, сводя этих двоих, и как вообще появился Гарри. — Тогда давай спорить, — внезапно в блондинке взыграла какая-то детская непосредственность. Ну действительно, какой толк знать будущее и не пользоваться этим? — Если ты вдруг соберёшься за него замуж, то на вашей свадьбе для меня будет стоять отдельный огромный торт. С гигантской радужной надписью: «Ты прекрасна, ты умна, Сигрид, ты была права!». — Пфф, — рыжая тряхнула сделанным на скорую руку хвостиком. — Да пожалуйста. — Ловлю на слове! Софи, ты свидетель, — приободрилась Юхас, мысленно потирая руки. После завтрака их наконец-то отвели в кабинет ЗоТИ, до сих пор остававшегося для первых курсов закрытой локацией. Помещение оказалось в том же самом архитектурном стиле, что и весь замок, и с тем же самым налётом академического волшебства, что присутствовало в любом из учебных классов Хогварста. На стенах висели различные плакаты, а в углу Сигрид даже обнаружила пародию на «идеального человека» да Винчи с поправкой на то, что изображён там явно был оборотень. Взгляд сам собой метнулся к жутко бледному и в последние пару дней чересчур легко выходящему из себя Ремусу Люпину. По его лицу было понятно — плакат не впечатлял. «Защита» была совмещена со Слизерином и более неудачного соседства придумать было сложно. Составителям расписания стоило бы получше думать, что и зачем они делают. Пока у Юхас возникали смутные сомнения касательно нежелания администрации провоцировать конфликты. Поттер проскользнул в кабинет первым и, когда порог класса начал переступать Снейп, совершенно по-магловски подставил ему подножку. Тот, естественно, растянулся на полу, моментально краснея и под смешки всех окружающих подскакивая. В нос Джеймсу упёрся конец чёрной прямой волшебной палочки, а тот, не будь дураком (предположительно), ровно так же моментально выхватил свою. Начинающуюся потасовку оборвал профессор, определённо всё видевший с самого начала. — Пять баллов со Слизерина, мистер Надо-помыть-голову, за попытку устроить несанкционированную дуэль на моём уроке, — проговорил Пикс, поднимаясь из-за кафедры, за которой раньше его было не видно. Джеймс захихикал, услышав, как новый учитель назвал его недруга. — И минус двадцать баллов с Гриффиндора, мистер Незнаком-с-расчёской, за подстрекательство и подлые тычки в спину товарищам. — Да какой он мне товарищ, — фыркнул Поттер, растеряв половину своего запала. — Видимо более близкий, чем кажется на первый взгляд. По крайней мере, отношение к своему внешнему виду у вас на удивление схоже. Я бы даже посчитал вас родственниками, — парировал мужчина, заслуживая два одинаково возмущённых взгляда и смешки собравшейся толпы. — Я долго буду ждать, пока первый курс займёт свои места? Мисс Юхас, куда вы пошли? Садитесь за первую парту. Сигрид дёрнулась. И снова реплика профессора настигла её врасплох. Вот откуда он знал её фамилию? И какой смысл был привлекать к ней такое внимание, особенно учитывая, как он только что заставил всех отметить, что их имена для него неизвестны? Это что, диверсия какая-то? Где смысл? Что за фигня-то? Игнорируя вопросительные взгляды Лили и девочек, ради такой сплетни даже видимо забывших про свои принципы, блондинка плюхнулась на указанное место, доставая учебник и канцелярию. Рядом с ней никто садиться не спешил. Как и во всех школах, зона отчуждения перед учительским столом всегда старалась сохраниться неприкосновенной. В магической школе порядки были примерно такими же. Первые парты без явной необходимости старались не занимать, даже если до кафедры было как минимум метра три. Однако ничего особенно интересного и нового далее не последовало. Профессор просто принялся читать лекцию, которую полагалось прилежно конспектировать. На первом уроке ожидаемо рассказали о планах на год, расписали все разделы, которые надо было пройти до конца семестра, объяснили требования к ответам на уроках, разделении дисциплины на теоретическую и практическую часть (на этом моменте Юхас напряглась), немного затронули тему экзаменов и вообще ничем, кроме редких терминов, не выдавая магической подоплёки происходящего. Сигрид словно в институте оказалась. И пусть она там никогда не была, но чёткое ощущение, что всё обычно выглядит именно таким образом, никуда не девалось. За двадцать минут до конца урока, впрочем, профессор очень резко свернул лекцию, кажется, оборвав самого себя на половине вступительной темы. Лили выглядела искренне возмущённой: она с самого начала урока пыталась узнать, как будут проходить экзамены, но её каждый раз обрывали фразами вроде «Да-да, я как раз об этом собирался говорить», после чего перескакивали в какие-то совершенно с этим не связанные дебри. — Постройтесь в две шеренги, пожалуйста… — велел профессор, изящным взмахом палочки в момент отодвигая парты к стенкам и освобождая место в классе. Сигрид не завидовала, нет. Просто хотела так же. Долго ждать, чтобы слизеринцы отделились от гриффиндорцев, не пришлось. Идеальные линии красных галстуков стояли напротив зелёных. Юхас поймала на себе совершенно недружелюбный взгляд какой-то блондинки и нахмурилась. Ну вот зачем? Вот зачем сталкивать лбами два искренне недолюбливающих друг друга факультета на одном из самых травматичных, судя по отзывом тех же близнецов Пруэттов, уроке?.. Она не боится одиннадцатилеток. Ни капли. Ни чуточки. Вот вообще совсем. — Разравняйтесь вдоль стены, чтобы между вами было как минимум полтора метра расстояния, — продолжил отдавать распоряжения Пикс. Ученики, переглядываясь, кое-как разомкнулись от стенки до стенки. В результате Сигрид оказалась прямо напротив Снейпа. — Отлично, — профессор оглядел два нестройных рядка. — Теперь проведём некое подобие дуэли. Вас же уже должны были научить создавать искры на Чарах? Флитвик действительно этому научил буквально на первом же занятии, очевидно, чтобы захватить внимание детей и привить интерес к предмету. Искорки забавно врезались в препятствующие предметы и красиво переливались. Блэк и Поттер на том уроке устроили эффектный бой с салютами и фейерверками, так что примерное представление о том, чего от них хотел Пикс, у Юхас было. Ученики опять нестройным хором ответили, что да. — Прекрасно. Сейчас у вас будет возможность покидаться друг в друга этими самыми искрами, — хлопнул в ладоши Пикс, лучась довольством. — Но, — играя голосом, дополнил он, выдерживая эффектную паузу, — но я ввожу для всех присутствующих условие: вы с вашим оппонентом меняетесь волшебными палочками. Сначала наступила тишина. Ученики начали недоумённо переглядываться, пытаясь понять, правильно ли они расслышали. Сигрид нахмурилась, чувствуя какой-то странный подвох. Не только же ей кажется, что в данной ситуации и условии что-то не так?.. Учитывая, как Марлин оберегала свою палочку и зверела, когда её кто-то куда-то перекладывал, для волшебников использование чужих магических инструментов, кажется, было чем-то табуированным. Только Юхас пока не понимала: было это из разряда сакральных запретов или чем-то, напоминающим использование чужих зубных щёток. Снейп выглядел так, словно если Сигрид только сделает шаг по направлению в его сторону, он ей глотку безо всякой магии перегрызёт. — Профессор, в каком смысле «меняетесь палочками»? — хмурясь, внезапно подал голос Римус, обычно отмалчивающийся и никак себя не проявлявший. Сигрид мысленно сделала себе пометку. Если этот мальчик, который всеми силами пытался слиться с окружающей средой и прикинуться ветошью, решил заявить о себе, то дело принимало серьёзный оборот. — То и значит, мистер Люпин, — вполне доброжелательно улыбнулся Пикс. Юхас сделала ещё одну отметочку. Значит, про этого ученика он тоже знал. Так, о чём это говорит? О Римусе понятно, почему ему сказали: мальчик-оборотень в школе с кучей детей, неудивительно, что всех преподавателей предупредили. Но неужели Сигрид со своими проблемами с палочкой для школьной администрации вставала в один ряд с ребёнком, который потенциально являлся смертельно-опасным существом для окружающих людей? Странно, ну да ладно. На заметку можно принять, потом — обмозговать, найти, у кого бы это уточнить, и всё будет замечательно. Как только её палочка заработает. — Но профессор, это же палочка, — высказался какой-то слизеринец, который был Юхас не знаком. — Как её можно кому-то отдать? — а в голосе тем временем читалось: «Тем более какому-то гриффиндорцу». Впрочем, гриффиндорцы в этот раз выражали со своим идеологическим недругом редкостную солидарность. Воистину — враг объединяет. — А я вам отвечу, мистер Здравствуйте-сэр-я-племянник-Министра, — ухмыльнулся мужчина, кажется, не испытывая ни малейших неудобств от проговаривания таких длинных прозвищ. Вполне возможно, что он и искреннее удовольствие от такого получал. В отличие от объектов его обращений: слизеринец покрылся красноватыми пятнами, всем своим видом сообщая всем присутствующим, что между этими двумя уже был какой-то инцидент. — Палочка для меня — это костыль. Мы все вынуждены, за редким исключением, этим костылём пользоваться. Изменить это мы не в силах. Однако от нас зависит, насколько сильно эти костыли будут нам в будущем мешать. Сейчас я предлагаю вам добровольно ослабить вашу связь с этими костылями… Итак. Сигрид могла сказать следующее: Олливандер, будь он здесь, за такие слова бы Пикса прибил с особой жестокостью, глумлением над трупом и актом вандализма на могиле. Ещё что она могла сказать: Пикс ввёл обе стороны двух противоборствующих лагерей в состояние полного культурного шока. Кажется, такое мнение о палочках было совершенно непопулярным в волшебном мире. — Мисс Юхас, мистер Надо-помыть-голову, вперёд, — голос профессора пронзил образовавшуюся идеальную тишину, заставив блондинку чуть вздрогнуть от неожиданного упоминания своего имени. Ну это уже просто свинство. Они даже не первые на очереди стоят. Что это за фаворитизм и чем он вызван? Можно как-то не так явно привлекать внимание к её скромной персоне и, тем более, не при куче условно недружественно настроенных одноклассников?.. Снейп напряжённо стоял на месте, сжав губы в тонкую обескровленную полоску. Он снова начал напоминать загнанного в угол клетки зверёныша, готового отгрызть руку любому, кто приблизится. Рука впивалась в прямую, кромешно-чёрную палочку с такой силой, что становилось непонятно, как она ещё не переломилась от этого натиска. Сигрид моргнула. Её собственная палочка, которую уже было бы правильнее именовать «Источник проблем», совершенно непривычно молчала и никак не отражала своё присутствие. Что для неё было вообще не характерно. Она аккуратно сунула руку за пазуху, выуживая из потайного кармана магический инструмент. Никаких проблесков пера феникса через резьбу на дереве не наблюдалось, хотя обычно она искрилась и сверкала. Создавалось такое впечатление, будто она… напряглась? затихла? выжидает?.. Могло ли быть такое, что палочка, при всём своем вредном характере, не хотела оказываться в чужих руках? Если проводить аналогии с поведением того рыжего пацана из «Трудного ребёнка» до конца, то после того, как приёмный отец попытался сдать мальчика обратно в приют, ситуация окончилась детской истерикой, угоном машины и гигантским материальным ущербом финансовому состоянию семьи. Чем для Сигрид могло окончиться попытка обменяться магическими инструментами с кем-то, вроде Снейпа — абсолютно забитого, озлобленного на мир недружественного элемента, принимая во внимание тонкую душевную организацию палочки? Как минимум — взрывом. Как максимум — полной потерей доверия со стороны не самой сговорчивой деревяшки, которая и ранее не слишком шла на контакт. Тут надо, наверное, решить. Оно ей вообще нужно — это доверие? Ничего хорошего от этой заразы за почти месяц нахождения в школе Юхас не получила. Массу унижений, полный провал в том, что раньше казалось несбыточной мечтой, и почти потерявшую чувствительность руку, которой ещё как бы каким-то образом нужно было умудряться держаться за метлу и ловить снитч. Тем не менее. Сигрид провела пальцем по резьбе на древке, опустив взгляд. От материала шёл непривычный холод. Тепло-светлое дерево словно стало на несколько оттенков холоднее. А прожилки поблекли и стали темнее. Её палочка боится, что Юхас её кому-то отдаст. Значит ли это, что хоть какую-то симпатию та к ней испытывает? — Простите, профессор, но я отказываюсь от этого задания.