***
Пройдя в бальный зал, наполненный светом, алкоголем и радостными звуками, первым делом я начала искать того, ради которого наряжалась в это облегающее бежевое платье. И все ради чего? Лишь ради того, чтобы столкнуться с Его полным равнодушием в глазах и собственной безысходностью. Но я привыкла. Да, как оказалось, даже к равнодушию можно привыкнуть. Я смотрела на Него горящими глазами каждый раз, и каждый раз Он тушил этот пожар одним лишь секундным ответным взглядом, что говорил мне о собственной ничтожности перед моими чувствами. Я бы хотела не смотреть. Не думать. Не испытывать. Но это сильнее меня и я, ведомая розовыми мечтами, не замечала ничего, что должна была замечать. Люцифер сразу же обозначил меня как ту, что принадлежит ему. И никто, ни одна душа не смела ему противостоять. Но я никогда не принадлежала Люциферу. Как бы он не нависал надо мной, не кружил рядом, я мыслями была с другим. Он знал. И ненавидел. Меня и его. Обоих. Я хотела танцевать на балу, кружиться под льющуюся мелодию, не смела надеяться на танец с Ним, но хоть с кем-то. Отвлечься от постоянного пристального красного взгляда. Я хотела напиться, чтобы заглушить голос в голове, что денно и нощно повторял, что я принадлежу лишь ему. Допив последнюю каплю глифта второго бокала, я повернулась, вновь выискивая глазами Его. Дрожь прошлась по моему телу. Он смотрел на меня. Пристально. Странно. Я поежилась от этого взгляда и улыбнулась. Он не отвел глаза, но и не улыбнулся в ответ. Он вообще умел улыбаться? Мне отчего-то захотелось провалиться сквозь землю. Он точно прожигал меня насквозь, вытаскивая самые большие страхи из моей души. Мисселина отвлекла Его, высвободив меня от этого цепкого взгляда, что точно чьи-то руки хватал меня за нежную кожу. Я была обязана поговорить с Ним. Я не могла больше ждать. Мне нужен был ответ. Простой. Четкий. Мой выбор совсем невелик: стать либо ангелом, либо демоном. Но от этого выбора зависела моя жизнь. Буквально. Два пути. Две разные жизни. Две разные смерти. Стань я ангелом, то потеряла бы даже малейший шанс касаться Его. И вместе с тем обрела бы долгожданную свободу от нескончаемых терзающих объятий красноглазого. Рай спас бы меня от него, ибо никто больше не в силах. Я наконец стала бы свободна…и по прежнему одинока. Стань я демоном, то обрела бы возможность быть с тем, кого люблю. Пусть не сейчас, но… Может быть, однажды? Возможно, Он полюбит меня. Знаю, как глупо и наивно все это звучит. Но я не наивна. Я просто влюблена. Вот только этот путь дал бы Люциферу возможность ранить меня каждый день. Он даже имел бы власть посадить меня под замок в любой из своих темниц и абсолютно законно мог бы мучить меня всю оставшуюся вечность.***
— Здравствуйте, Геральд, — мое смущение, наверное, озарило весь бальный зал. — Ты что-то хотела, Уокер? — прямолинейно, холодно, отрешенно. Привычные ноты так больно резали мне уши. Хотела, конечно же я хотела! — Узнать, как Ваши дела? — я так хотела набраться решительности, чтобы сказать то, что давно должна. — С каких пор тебя интересуют мои дела? — недоверчивый взгляд пригвоздил меня к месту, обдавая колким льдом точно остриями кинжалов, не давая и шанса проткнутым легким дышать. — Всегда интересовали, — не хватало еще, чтобы голос мой начал дрожать, но он дрогнул. Презрительно усмехнулся. Он смеялся надо мной? — Разве я настолько ничтожна для Вас? — зачем я сказала эти слова не понимаю до сих пор. Он уничтожил меня взглядом. Вновь разобрав на куски. — Меня не интересуют женщины, принадлежащие Люциферу, — отчего же столько презрения было в этом голосе. Я ведь не принадлежала красноглазому, только Вам. — Я не его собственность, — мой шепот был больше похож на шум ветра, что свистит в ушах у стоящего над пропастью, готового сделать шаг. И я сделала этот шаг, — В моем сердце нет ему места. — Уйди, Уокер. Просто уйди. Я никогда не прикоснусь к тебе.***
С туманом в голове я ушла. Не слыша, не видя и не чувствуя ничего. Ничего, кроме взгляда, что прожигал мою спину. Его взгляда. Того, кто подписал моей душе смертный приговор всего лишь несколькими словами. «Зачем же ты смотришь на меня теперь, когда унизил своими словами и выбросил точно вещь?» Ничтожность. Я. Никому ненужная игрушка Люцифера. Почувствовала, как кто-то схватил меня за руку. Больно, до синяка сжимая запястье, но мой взгляд был слишком затуманен, а в голове все стояли его слова и то, с какой ненавистью он их произнес, размазывая меня по гребанному белому мрамору своей обувью. «За что Он меня ненавидит? Просто за то, что я есть?» — Куда же ты уходишь, крошка? — это мерзкое шипение я различила бы даже в самом ужасном кошмаре. Его горячий язык прошелся по моему уху. А спиной я все еще чувствовала тот пронзительный взгляд. — А ну, обними своего повелителя, — его руки сжимали мою талию, а губы легли на шею. И никто, ни одна душа не сделал ему замечания. Он нарушал запрет прямо в тот момент, но кому было до этого дело? Меня просто не существовало для них для всех. — Я велел обнять меня, — шипение приобрело отзвуки угрозы и мне ничего не осталось, кроме как безвольно повесить руки на его шею. И взгляд тут же отпустил меня. Больше не прожигал мне спину, оставляя холодный оттиск на теле, покрытом испариной страха. — Прошу, отпусти меня спать, Люцифер, — голос дрожал так будто я не была уверена в своем желании и, несомненно, именно так он трактовал его. — У нас впереди целая ночь, крошка, — влажный горячий язык прошелся по коже, собирая с нее проступившую соль. Он наслаждался вкусом моего страха. Все словно в тумане, я не понимала, куда этот демон вел меня, не чувствовала его рук на своем теле, что бесстыдно изучали меня. Я была там, в своих мыслях, где Он никогда не коснется меня. Значит, мои крылья обретут белый цвет. Я спасусь сразу от двух демонов, что упивались моим страданием. Но хотела ли я этого? Нет. Но я должна. Я очнулась уже сидя на коленях Люцифера. Вынырнув из собственных мыслей благодаря горячей руке, что бродила по моей коже под платьем. Я одернула эту руку и моментально получила наказание, — его укус в мою шею. Больной, с привкусом крови. Я дрогнула. И увидела Его взгляд, направленный на меня. Презрение вновь. «Он считает, что мне это нравится? Разве Он не видит, что мне плохо? Почему никто из них не видит?» Мои губы дрогнули. Я не могла плакать. Слез в этих глазах нет давно. Я оставила их все на своей постели. Я смотрела так пристально на Него, я молилась не Шепфа. Лишь Ему в тот момент. «Освободите меня». «Но никто не освободит меня» Я чувствовала, как Люцифер пил мою кровь из прокусанной шеи, увидела его горящий алый взгляд, что туманной дымкой смотрел на меня. И видела иной взгляд напротив, что все еще изучал каждый мой жест и, наверное, убеждал себя лишь больше, что мне это нравилось. Я ощутила горячие руки, что раздвинули мои колени. Я сопротивлялась, нервно сглатывая ком, застрявший в горле. Он буквально лез мне под платье у всех на глазах. А на нас смотрели. На меня — как на шлюху. На ту, кем я никогда не была. Я пыталась убрать его руки, но он перехватывал их, заводя за спину и продолжая эту пытку. Даже Серафим Кроули видел это и просто смотрел. «Неужели им нравится смотреть на это?» Горячая ладонь Люцифера хватала меня за бедра прямо под платьем. А я лишь безвольно сидела. Не было сил ни на что. Был лишь страх, отчаяние и боль. Единственное, что звучало в моей голове тогда — Его слова, остальное было лишь фоном. Мерзким фоном. А Он все смотрел. А я смотрела ему в глаза. Мое бесстрастное лицо было для него красноречивее слов. Я видела в Нем отражение Его мыслей, видела Его отвращение. И готова была смотреть даже на это, лишь бы не ощущать эти колени под собой, эту руку и этот язык. Люцифер сбросил меня с себя точно куклу и приказал принести ему глифт. А я повиновалась. Эта дымка на красных глазах обещала порвать меня на кусочки, если я скажу хоть слово. И я молчала. Но я не должна была молчать. Я принесла ему глифт трясущимися руками, расплескав немного по дороге и получила в благодарность новые следы на запястье. Он выпил одним лишь глотком и бросил бокал, вновь усадив меня к себе на колени. — Ну же, поцелуй меня, — шипение, дополненное сладкими, приторными нотами опаляло меня. — Я…не хочу, Люцифер, — я говорила одними лишь губами, продолжая смотреть на Него. Он уже не смотрел на меня. — Захочешь, — он взял меня за шею и развернул к себе мое лицо, впившись в губы. Кусая до крови, не нуждаясь в моем позволении. А я лишь безвольно подчинилась, страшась последствий. Но я должна была закричать. Сказать всем в этом зале, что он мучает меня. Что все против воли. Я вновь чувствовала Его взгляд, я ощущала кинжалы, что вонзались в меня, протыкая насквозь, пока Люцифер делал то, что ему было нужно. Неуверенная попытка оттолкнуть ладонями разгоряченную грудь моментально была наказана все теми же сомкнутыми руками за спиной и еще большим остервенением в поцелуе. Когда он закончил свой поцелуй, я ощутила, как по подбородку потекла тончайшая струйка крови. Я смотрела на Него, пока Люцифер слизывал эту кровь. А Он смотрел в ответ с ненавистью. Ости отвлекла моего мучителя, за что я всегда была ей столь благодарна. Она ненавидела меня и старалась отвоевать Люцифера. Но я никогда не была ей соперницей, я не принадлежала ему. До этого вечера. Воспользовавшись моментом, я быстрым шагом пошла прочь, размазывая по подбородку новую струйку крови тыльной стороной ладони. Я вышла из зала, практически переходя на бег. Закрыв за собой этот портал в личный Ад, я, наконец, пустилась бежать. И бежала так быстро, как только позволяли мне каблуки. — Ну и куда же ты, крошка? — он возник передо мной словно вышел из самой темноты. Как бы я ни убегала, он опередил меня. Его шаги отдавались громким стуком в моей черепной коробке, вызывая липкие мурашки. — У нас впереди вся ночь, я ведь сказал тебе, — шальная, пьяная улыбка и хищный взгляд прошлись по моему телу, по размазанной крови под губой. Он облизнулся и я поняла, что больше ничто не остановит его. А я здесь одна.