Приоритет Блэк

Так… Сменка белья, теплые вещи, дождевик — есть. Зубной набор, мыло, антисептик — есть. Телефон, зарядка, «портативка»… Я с разочарованием посмотрела на экран смартфона, показывающий неутешительные двенадцать процентов заряда. Электричество в моем городке отключили позавчера, тогда же мама ушла на ночное дежурство и не вернулась. Я проигнорировала подступающую к горлу панику и с усердием продолжила перебирать вещи в тревожном чемоданчике. Анальгин, парацетамол, супрастин, йод, бинты — есть. Маски, перчатки… Да кому они, блин, нужны, если всем уже давно известно, что вирус передается не воздушно-капельным путем? Когда все закончится, я, обещаю, наконец займусь биологией и помогу спасти человечество от этого пандемического кошмара! Жрачка… Много жрачки. Охотничий нож деда. Мультитул. Топор возьмет Веллинская, молоток — кто-то из девочек. Вроде Энн обещала добыть палатку и спальники — ее семья в далеком прошлом ездила на сплавы. Если интернет-прогнозы верны, пожары настигнут городской округ уже завтра, и тогда мало никому не покажется. Я натянуто улыбнулась. Дурацкая привычка улыбаться, когда мне страшно, досталась от матери. Она была полицейским, и всегда пыталась казаться мужественной, сыграть для меня роль сразу обоих родителей. Руки сами потянулись к телефону. Я включила Интернет и неестественно быстро открыла переписку с Брайаном. Колесико загрузки крутилось с черепашьей скоростью. — Ну же, братишка, сейчас весь заряд мне посадишь… Есть! На экране непрочитанными сообщениями высветились английские слова: «Привет, как вы там?» «Мама так и не вернулась?» «Прикольно, что русские теперь тоже называют тебя Мейсон». «Говорят, нас закроют на локдаун». «Пожалуйста, ответь, я волнуюсь». Несколько минут я тупила в экран, пытаясь сформулировать предложение. Мысли в голове напоминали суп с макаронными буквами. Телефон еле слышно пискнул — осталось менее десяти процентов. Я набрала номер подруги. «Здорова, как раз хотела тебе звякнуть! — Послышалась на том конце провода. — Семь процентов. Надо бегом решить, где завтра встретимся, Мейсон. — Она нарочито выделила интонацией последнее слово». — Не понимаю, зачем нужны все эти танцы с бубнами вокруг новых имен. Ладно я, меня так бриташки называли, а ты то куда лезешь? Вэлл? Даже звучит тупо. «Отставить разговоры. — Шутливо скомандовала она. — Времени мало, серьезно. Где встретимся?» — Не хочешь переночевать у меня? Энн остается у Крис, а я не хочу к ним идти. Вдруг мама вернется. А завтра на улице встретимся — соседние дома же. «Блин, туда выходить — себя не любить. Смог дичайший. Мне даже маска не помогает». — Хорош ныть, сама вчера предлагала пойти в ларьки мародерствовать. Тебе пройти две улицы. Хотя, если хочешь, оставайся одна дома, конечно. «Ладно-ладно. Буду через полчаса. Спасибо хоть зараженные по улицам не шатаются, дома сидят». Веллинская отключилась, и я с ужасом отметила, что на телефоне осталось всего два процента. — Какого черта так быстро? Ну, китайцы, это нож в спину. Я вновь открыла переписку с Брайаном. Один процент. Не переключив клавиатуру с русского на английский, я судорожно стала тыкать по экрану: «Мма не врнулс теоефон сел город горит». — Отправить. И затем, полсекунды поразмыслив, добавила. — «Люблю тебя». Напротив сообщения появилась синяя галочка — доставлено. Телефон предательски пискнул и погас. *** Пульсирующая головная боль. Жжение в глазах, и ресницы, слипшиеся от засохших слез. Липкое, невыносимое чувство тошноты. Я не сразу сообразила, что находилась в горизонтальном положении, а мои запястья были туго стянуты, судя по всему, пластиковыми хомутами. Сквозь звон в ушах был еле слышен шум мотора. Я с трудом разлепила глаза, и тут же поморщилась от яркого света. Размытое изображение темного помещения с бешеной скоростью крутилось перед глазами. — О, вторая прос’нулас’ь. С’ейчас’ начнетс’я. Краем глаза я заметила, как кто-то ногой подопнул ко мне тазик, и тут же согнулась от рвотных позывов. Когда тошнота прошла, я, сплевывая отвратительный привкус желчи, подняла глаза. Изображение все еще расплывалось, но я смогла увидеть, как сверху вниз на меня уставились двое исхудалых бородатых мужчин. — Поверить не могу, с’то те парни в клоунс’ких банданах с’казали правду, — прощепелявил один из них и мерзко облизнулся. Он буквально раздевал меня взглядом. На впалом лице зияла нездоровая беззубая улыбка, а редкие сальные волосы прилипли к морщинистому лбу. Мне не хватило сил ужаснуться. — Что… Происходит? — Простонала я. Голова казалась такой тяжелой, что я боялась не удержать ее на весу. Неясные силуэты то приобретали нормальные очертания, то вновь расплывались перед глазами. — Извините, пожалуйста, мы действительно не хотим причинить вам зла, — протараторил второй силуэт. Обладатель его имел грубый баритон, но говорил фальцетом, словно безуспешно пытался придать своему голосу нехарактерной легкости. — Вы, должно быть, Мейсон. Видите ли, дело в том, что вы отравились ядовитыми парами угарного газа. Точнее, парами смога, смешанными с угарным газом. Если бы мы не забрали вас из каньона, вы, вероятно, были бы уже мертвы. Извините еще раз, мы не хотим причинить вам зла, нам действительно очень жаль. — Чего? — Только и смогла прохрипеть я. — Да, по радио Вас описывали… По-другому. Прошу, не обижайтесь, я понимаю, что после отравления Ваш рассудок несколько помутнился, — второй мужчина сильно сутулился, и это отнимало у его долговязой фигуры добрых несколько дюймов роста. — Ваши друзья еще не пришли в себя. Кроме одного, что, буду честен, наводит на смутные мысли… — Вс’е, Доц’ент, заткнис’ь и прекращай унижатьс’я, — оборвал его грубый голос. — С’овс’ем с’коро мы будем в Городе, и тогда нас’ наконец-то примут в безопас’нос’ть. Он подошел к дальнему углу, в котором мое расфокусированное зрение распознало нечто бесформенное. Мужчина пнул нечто, и оно активно зашевелилось, разразившись английскими ругательствами. Брайан. Парня тут же заткнули, с умным видом огласив его фамилию: — Янг, — шепелявый важно подошел к остальным неподвижным телам. — Андерс’ен. Дюбуа-Шень. Золотова. Веллинс’кая. — Он указал на меня. — Мас’онова. Не хватает двоих и один лишний. — Смею предположить, что это мистер Михаэль Крипке, — Доцент (я так и не поняла, было это имя, должность или прозвище) показал на Майки. — Катроутеры сказали, что он был среди них, вы помните? — Конечно помню, балда. Не думаю, с’то за него Город нам с’то-то дас’т, — мужчина пнул Майка, от чего тот издал жалобный стон. Я попыталась сесть, и вновь захлебнулась в приступах тошноты. На меня даже не обратили внимание. Двое наших похитителей о чем-то переговаривались — шепелявый несколько раз успел поднять голос на Доцента. Тем временем я, отдышавшись, все же смогла принять сидячее положение. — Эй, — слабым голосом окликнула я мужчин. — Я тут встать пытаюсь. — О, нам не стоит беспокоиться о Вашем побеге. — Проверявший пульс остальных Доцент оглянулся на меня. — Вы так слабы, что не сможете даже развязаться. Бедные. Не смотря на то, что мы связали вам только запястья и лодыжки. — Зря хомуты потратили, — буркнул шепелявый. — Тем более, нас трое взрослых мужчин, а вы — всего лишь отравленные истощенные подростки. Простите, нам правда очень-очень жаль. Слабое шевеление со стороны Майка подсказало мне, что парень начал приходить в себя. — Оли… — Невнятно послышалось с его стороны. — Майк! — Я попыталась крикнуть, но из горла вырвался лишь хрип. Я отвернулась, чтобы не смотреть на то, как парня выворачивает наизнанку. Постепенно мое зрение начало улучшаться, и я поняла, что могу видеть лицо Брайана. Парень выглядел ужасно. Он был гораздо бледнее обычного, щеки впали, а под глазами, которые теперь казались бледно-голубыми стекляшками, залегли огромные синяки. Друг не моргая смотрел на меня, периодически переводя взгляд на свои трясущиеся руки. — Сколько мы едем? — Спросила я, не зная у кого. Если мы движемся по направлению к Городу, то рано или поздно столкнемся с Мертвой волной, запущенной нами из заброшенного города. Брайан в ответ на мои слова лишь обреченно всхлипнул. Мое сердце упало. Вспомнился отвратительный гноящийся след зубов на его икре. Ему становилось хуже. — О, мы подобрали вас около трех часов назад, — Доцент брезгливо отошел от Майка. — Не думаю, что Ваши друзья придут в себя в ближайшее время. Видите ли, смог, что доставил Вам столько неприятностей и преподнес нам такой сюрприз — дико извиняюсь! — в несколько раз тяжелее воздуха. А поскольку Вы и Ваш друг находились гораздо выше остальных, надышались гораздо меньше и получили гораздо меньшую степень отравления. — А Майки?.. — Я катроутер, — выплюнул приходящий в себя парень. — Пять лет на пустоши. — Он посмотрел в глаза шепелявому. — Мать твоя шлюха! Парень тут же получил тяжелым армейским ботинком между ног. — Думаю, Ваш друг пытался сказать, что за годы, проведенные в этом мире, у его организма выработался своеобразный иммунитет на подобные вещи. Вероятно, в его крови возросла концентрация гемоглобина, как это бывает у людей, живущих в горах… Я глянула на Брайана. Он свернулся в клубок, крепко прижав к глазам ладони. Его длинные спутанные волосы закрывали лицо, и мое больное воображение рисовало за ними голодный взгляд трофа. Со стороны Майки вновь послышалось шевеление. Действительно, парень приходил в себя гораздо быстрее, чем ожидалось. Вдруг я поняла, что Майк неотрывно смотрит в мою сторону. Я, делая вид, что внимательно слушаю повествование Доцента, кивнула катроутеру. Он заметил. Теперь Майк неотрывно смотрел на сидящего рядом с ним шепелявого. Тот закурил — не исключено, что сигарету из моего кармана. Только сейчас мой воспаленный рассудок заметил у него за поясом поблескивающий охотничий нож. Мой. — А вы, должно быть, биолог? — Я натянула на себя улыбку. — В Городе такие, как вы, очень ценны. Вы могли бы изучать трофов, например. Доцент зарделся. — Вот скажите, например — я уверена, вы знаете — с какой скоростью движутся трофы в Мертвой волне? Я опять незаметно глянула на Майки. По его округлившимся глазам я поняла, что парень сообразил, к чему идет дело. — О, километра три в час. Я помню, сам лично высчитывал их скорость, затаившись в засаде. Думаете, я смогу написать на эту тему исследовательскую работу? — О, я не сомневаюсь… Сквозь щели в кузове бил яркий дневной свет. Не думаю, что мы пролежали в отключке больше суток, значит, со времени запуска Мертвой волны прошло часов тридцать, не больше. Трофы успели пройти около девяноста километров. Если бы я знала скорость, с которой мы ехали, без проблем бы смогла предсказать, сколько нам осталось до встречи с неизбежным. — Знаете, а я ведь тоже в Городе занималась наукой. Хотела заняться разработкой вакцины от вируса. Но оказалось, Городу не выгодно создание вакцины. Вдруг из-за спины Доцента раздался крик Майки. Я мельком увидела, как парень, всем телом навалившись на шепелявого, пытался укусить его за плечо. Окурок выпал из зубов мужчины и покатился в мою сторону. Доцент вскочил. Майки успел зубами вцепиться шепелявому в руку, отчего его грязная рубашка окрасилась в алый. Я рывком прыгнула в их сторону и попыталась схватить свой нож, но пошатнулась от приступа головокружения. Меня тут же прижали к полу. Доцент успел оттащить Майка от шепелявого, и теперь брезгливо вжимал ногу в мою грудь. — Я ее держу, Яков! Тот явно не заинтересовался полученной информацией — он с усердием молотил Майка, пытавшегося увернуться и оравшего что-то про мать. Я тщетно попыталась пошевелиться. — А вот такое твое поведение уже больше похоже на правду, девчонка, — Яков, наконец, подошел ко мне, небрежно отпихнув локтем Доцента. Я попятилась назад. — Спасибо, конечно, что убрал с меня его ногу — как-то сразу дышать стало полегче, — я попыталась улыбнуться в его искаженное яростью лицо. — Слушай, чел, а тебя реально зовут Яков? Яков тут же нагнулся и схватил меня за грудки. Он грязно облизнулся и подобрал еще тлевшую недокуренную сигарету. — Даже не предс’тавляешь, девчонка, нас’колько вы меня выбес’или своей выходкой. Но с’ейчас’-то ты у меня получишь. Он взял сигарету в зубы и выдохнул мне в лицо зловонный дым. Почерневшими от грязи пальцами он принялся расстегивать мою куртку Вновь появилась ощущение, что меня скоро вырвет. — Полегче, дядь, я до свадьбы не целуюсь! — Я как можно плотнее вжалась в пол, когда он оттянул ворот моей футболки, взяв сигарету в руку. — Хотя бы козявку из носа убери! Острая боль пронзила кожу под ключицей. Окурок оказался таким горячим, что мозг сначала принял его за кусок льда. Я инстинктивно задергалась, изо всех сил стараясь не орать, но боль не проходила — меня держали слишком крепко. Лягнуть Якова ногами не получилось, и когда он поднес окурок к моему глазу, я смогла только зажмуриться. Иронично, — подумала я. — Я сама не лишила себя приоритета только для того, чтобы потом это сделал какой-то грязный мужик. Сердце колотилось как бешеное в ожидании боли, но ничего не происходило. Я дернулась от грохота падающего тела. Брайан, бледнющий от злости, швырял Якова из стороны в сторону. На полу валялся перегрызенный хомут, недавно связывавший его запястья. Брайан сделал резкое движение ногой, послышался щелчок разорвавшегося пластика, на пол упал еще один хомут. Доцент вжался в стенку кузова, по-девичьи закрывая руками лицо. Я подползла к Майку. Тот ошалело глядел на Брайана. Лицо катроутера превратилось в кровавое месиво. — Это ненормально, — сказал он мне. Я кивнула. Брайана перекосило от злости. Его лицо походило на плохо слепленную восковую куклу — бледное и ужасное. Нечеловеческое. Кажется, парень не моргал. — Брайан! Брайан, прекрати! Ты же убьешь его! Парень на секунду отвлекся, чтобы посмотреть на испуганного Доцента, и продолжил зверски избивать Якова. Я ужаснулась. — Мейсон, — Майки толкнул меня локтем. — Смотри. Он указал на поблескивающий в паре метров от меня нож. Видимо, тот выпал из-за пояса Якова, когда на него накинулся мой друг. Я быстро кивнула, юркнула под ноги дерущихся, схватила нож и… Была ослеплена ударом ботинка по голове. Из глаз посыпались звездочки. Майки кинулся в мою сторону, схватил меня за рукав и потянул в сторону. Я усердно заморгала, чтобы вернуть зрение. — Он тебя даже не заметил! — Прошипел парень, срезая с меня хомуты. Я взяла нож, чтобы освободить Майки, и услышала стон. Санни начала приходить в себя. — Это очень плохо, братишка. — Я боюсь за Оли. — Он выглядел непривычно серьезным. Брайан повалил Якова на пол, и теперь безудержно бил его ногами. Тот уже не издавал ни звука. Я кинулась в его сторону, но меня тут же схватили за запястье. Брайан метнулся в сторону Доцента, который, видимо, надеялся, что его не заметят. — Я остановлю его. Ты останови машину, — Майк посмотрел мне прямо в глаза. Я сжала в руке нож и ринулась к выходу, надеясь, что кузов грузовика не заперт снаружи.