Ало-рыжее недоразумение

После случайного перемещения в свое подсознание прошло полгода. Наруто, в первые месяцы хранивший обреченно-отчаянный вид, понемногу оживал и заново приспосабливался к жизни в деревне. Ее жители не делали слишком явных поползновений на его тело, лишь ненавидящие взгляды упорно сверлили его, куда бы он не направился. Принятие правды и того, что это правду от него скрывали - было сложно. И если сначала он порывался побежать к Хокаге и вытрясти из него все, что он знает, то после некоторых неудачных попыток, он оставил это дело. В конце концов, когда тебя столько раз обламывают в надежде на разговор, каждый может устать. Наруто не устал, но успел за все свободное время многое обдумать. И хоть он, в силу возраста и воспитания, был немного тугодум, догадаться хранить в секрете то, что рассказала ему Уна, было не сложно. Так как врага надо знать в лицо, Наруто пытался узнать все о хранительнице его семьи. Вот только читать он еще не умеет, недавно шесть лет исполнилось, а учить добровольно не захочет никто, а других способов собрания информации мальчик не знал. Слишком сильно не любили в деревне Демона и его самого, как его сосуд. Как бы сильно он этого не хотел, а круглосуточно строить планы было немного утомительно. Все же Наруто был слишком непоседливым, да и ребенком для этого. А еще он замечал за собой несвойственные ему замашки. Например, заходя домой, он сразу же крадущимися шагами обследовал единственную комнату, кухню и ванную комнату, проверяя на прочность окна, двери и прочее. Стал каким-то настороженным и одновременно будто невидимый груз упал с его плеч. Уна рассказала ему имя его матери, Уна знала его родителей. И пусть Наруто не совсем понял сначала все, что она ему говорила, но после... Какой-то ублюдок убил его родителей, использовав того, кто должен защищать. Это отвратительно. Наруто била злость, едва он задумывался об этом. Теперь, когда он точно знал хоть что-то о своей семье и о том, как их не стало, было сложнее вести себя как обычно. Итачи уже устал удивляться внезапной смене характера. Ведь переданные ему на сохранность копии отчетов АНБУ, ранее следившим за Узумаки, упорно твердили обратное. Неряшливость, гиперактивность, крикливость, туповатость, странная потребность в проказах. На деле же его встретили мрачная аура вокруг объекта, аккуратность, педантичность, чрезмерная подозрительность. Юный гений решил, что это является следствием тех побоев в день его рождения. Все же маленькому джинчурики не приходилось раньше сталкиваться с открытой конфронтацией. Даже жалко его, совсем ребенок ведь. Да и... Саске одного с ним возраста. Страшно представить, а вдруг такое с его любимым братом случится... Итачи вздрогнул и впервые искренне посочувствовал Наруто. Такая ненависть и взрослого сломает, неудивительно. В отчетах он не уделял много внимания изменениям в характере доверенного, а ограничивался сухим официально-деловым тоном. Когда проснулся, что делал, куда ходил, с кем разговаривал. Джинчурики не сблизился ни с кем, посещал лишь Ичираку Рамен, иногда ошивался на центральной площади. Все остальное время уделял размышлениям в своей квартире. Больше ничего особенно в жизни Узумаки Наруто не происходило. Но Итачи грызла какая-то странная настороженность. Словно он что-то упустил. Что-то очень важное. *** Я сидела и, откровенно говоря, ленилась. Делать было нечего, а все мысли, с завидным упорством посещавшие меня в первые месяцы заточения, куда-то пропали. Вот и валялась, скучая по свободе и нормальному человеческому телу, стараясь при этом не занимать слишком много места. С водой, периодически затоплявшей мое обиталище, мы пришли к консенсусу. И не смотрите на меня как на умалишенную, я правду говорю! Как оказалось, вода является чем-то неотъемлемым, постоянным в сознании. Правда у других, как я думаю, она может иметь какой-то другой вид. А у Наруто - вода. Ну, и я за компанию. Вообще, я подозреваю эту воду в партизанстве. Слишком умная она. Не знаю как, но мы договорились, что на мой мех она покушаться не будет, а остальное пространство, хоть навсегда пускай реквизирует. Мне не жалко, не мое же сознание. Надеюсь, Наруто простит мне мое самовольничество. Ну, а если нет, то я очень хорошо умею убеждать. А аргументов у меня целых девять! А доказательств - пять по четыре. Я имею ввиду, мои отросшие когти, которыми я вначале цеплялась за каменный пол. И вообще, странное дело! Периодически у меня в мозгах что-то клинит и откуда-то всплывают странные картины. Но это я тогда не поняла, что к чему, а щас очень даже знаю. Это память Кураму пробуждается, будто он не ладен. Нет, лично против демона я ничего не имею. Да и попробуй тут иметь - сразу хвостом по башке шибанет, чтоб не дрыгалась! Просто... а куда мне идти, если истинный владелец соизволит очнуться? Обитать бестелесным духом я не хочу! Я хочу жить! Но жить на свободе, а не за семью печатями. Мне до зубового скрежета осточертела эта клетка. Чего только я не делала! И прутья грызла, и до печати пыталась добраться, и Минато с Кушиной материла, чтоб их Шинигами отшлепал! В конце концов, на меня напала хандра. И в самом деле, сколько можно?! Мне кажется, я начинаю сходить с ума. И понимать настоящего Кураму с его дикой ненавистью к людям и желанием сровнять деревушку с землей. Потому что это ужасно. Я тут всего ничего, а какого было самому Лису, в аниме, сидеть шестнадцать лет в клетке! И до этого еще множество лет в других людях! Уж не знаю, что там было в конце, отпустили ли демона или развоплотили, но я уже сама готова брать бензопилу и... Мечты-мечты. И где пропадает этот мальчишка. Где, скажите мне, его мужское благородство?! Какого он меня тут кинул?! Бесит. Ан нет. Не бесит, все равно уже. Но не думаю, что смогу так больше. Я слишком хорошо помню прошлую жизнь, там никто не рисковал запирать меня. Даже в детстве меня никогда не ставили в угол и не запирали дома. Слишком сильно я любила свободу, чтобы мучиться тут. А еще я боялась. Зал напротив моей клетки был покрыт мраком. Лишь капли падали с потолка... И это было реально жутко. Не знай я, что сквозь печать не пройдет ничто - не выходила бы из истерики, постоянно падая в обморок. В общем, я старалась строго держать себя в руках, напоминая, что в подсознании шестилетки (ну или сколько ему лет?!) монстрам делать нечего. Получалось из рук вон плохо, но хоть что-то. Иногда я прям жажду, чтоб малыша снова кто-нибудь избил. Честно задумалась, а как мы с мелким болтали? На каком языке? Неужели перемещение в другие миры дает плюшку в виде знания языка аборигенов? В таком случае, мне все нравится. Еще бы узнать, понимаю ли я письменность, мало ли... А печать рассмотреть я не смогла! Для этого нужно было расплющиться о прутья решетки, как-то собраться снаружи и уж потом прочесть. Ну, или попытаться. Во всяком случае, такого фортеля я проделать не смогу. Так что - хрэн тэбэ, матушка. Пока снова с мелким не увижусь - тысяча перспектив спокойно спят лапами кверху. Только бы встретиться с ним. Только бы...