Демон с лицом ангела

Лайнер медленно снижался, Шерлок смотрел в иллюминатор и с удовольствием разглядывал морскую гладь, раскинувшуюся под крылом. Долгий перелет с пересадкой в Дрездене и вот он - Корфу. Вид внизу завораживал. Сплошная, насколько хватало глаз зелень, притягивала взгляд. Шерлок любовался красивейшим восходом. Солнце вставало над морем, освещая просыпающийся остров. Самолет заходил на посадку. Аэропорт, окруженный оливковыми рощами с одной стороны и песчаной косой с другой, представлял собой ворота в рай. Шерлок взял сумку и плащ, кивнул на прощанье стюардессе и вышел из самолета. Зажмурившись от яркого солнца, он сошел по трапу, чувствуя, как теплый ветерок забирается под рубашку, лохматит волосы и поймал себя на том, что улыбается. Паспортный контроль удалось пройти довольно быстро, получив багаж, Шерлок поспешил выйти из здания. Легко подхватив чемодан, мужчина отправился на поиски такси. Не зная точного адреса, он сказал название виллы, и, услышав «Отрада», таксист закивал и проговорил на довольно сносном английском, что готов доставить гостя по назначению. Чемодан был помещен в багажник, а Шерлок уютно устроился на заднем сиденье. Автомобиль легко скользил, поблескивая на солнце перламутровыми боками. Шерлок с интересом поглядывал по сторонам. Узкие улочки, уютные кафе и небольшие ресторанчики с маркизами увитыми плющом, аромат свежей выпечки, умиротворенные отдыхающие, сладко дремлющие в плетеных креслах… Минут через десять город остался позади, дорога, окаймленная стройными рядами оливковых деревьев и кипарисов, петляла, огибая живописные зеленые холмы. Таксист вел автомобиль легко и уверенно, изредка поглядывая на Шерлока в зеркало заднего вида. В любой другой момент Холмса это бы безумно раздражало, но сейчас он лишь откинулся на сидение и наслаждался видом, открывавшимся из окна. Слабый ветерок с суши, встречаясь с соленым морским бризом, приносил пряную смесь ароматов: сосновой смолы и гибискуса. Тонкий хвойный аромат, переплетаясь с ароматом экзотических цветов, приятно щекотал ноздри. *** Это было само воплощение глубочайшего и зачарованного покоя. Ни звука, кроме пения птиц, а кругом ничего, кроме деревьев, голубого неба и залитого солнцем моря. Джон сидел на террасе, откинувшись на спинку кресла, и пил крепкий черный кофе, глядя поверх золотистого пушка сосновых верхушек на сверкающее море, стряхивая с себя остатки сна. В отпуске Джон любил поспать подольше, особенно в первые дни отдыха, когда он уставший и разбитый попадал из сентябрьского холода Англии под солнце волшебного острова в Ионическом море. Джон отставил чашку, поднялся с кресла и подошел к перилам. После того памятного сентябрьского утра, когда они с Шерлоком сделали первый шаг навстречу друг другу и приоткрыли завесу над своими желаниями, они больше не виделись. Холмс лишь прислал сообщение, в котором пообещал, что приедет чуть позже, так как его задерживают в Лондоне крайне важные дела. За ту неделю, что они не виделись, Джон продумал тысячи сценариев того, какой будет их встреча, но ни один из них не выглядел правдоподобным. Уотсон чувствовал, как его охватывает волнение, и решил освежиться, чтобы снять напряжение. Искупаться в этом бирюзовом великолепии, так и манящем к себе. Дорога на пляж представляла собой тенистую тропинку, устланную сосновыми иголками. Она вилась меж деревьев и выводила в небольшую уютную бухту, спрятанную от посторонних глаз соснами и золотыми дубами. С обнаженным торсом в одних светлых шортах, прихватив с собой лишь полотенце, Джон спускался к пляжу. Это была частная территория. Можно не бояться, что тебе помешают и нарушат уединение. Вилла «Отрада» была куплена несколько лет назад, её нежно любили и постоянно облагораживали. Здесь Уотсон провел лучшие дни своей жизни вместе с Алексом. В груди противно заныло, и Джон чертыхнулся, отгоняя мысли, отдававшиеся болью в сердце. Крутая тропинка вывела прямо на пляж. Джон быстро снял шорты, оставшись в плавках, и вышел из-под кроны деревьев на слепящее солнце. Вошел в воду и окунулся с головой. После раскаленного песка море казалось прохладным и шелковистым. Джон нырнул и поплыл под водой, разгоняя кровь по венам, ощущая свободу и легкость во всем теле. Вынырнув, он, чтобы отдышаться лег на воду, завороженно глядя на плывущие в небе причудливой формы облака. С суши веял слабый ветерок, а Джон, покачиваясь на волнах, снова и снова прокручивал в голове картинки своей будущей встречи с… Кем? Кто он для тебя? Джон был даже не уверен, что Шерлок приедет. *** Холмс не спеша выбрался из машины, жалея, что поездка уже закончилась, настолько приятной и умиротворяющей она была. Вилла Шерлоку понравилась, если не сказать больше. В ней не было показного великолепия или новомодных дизайнерских штучек. От этого светлого, увитого виноградом и глицинией здания веяло миром, покоем и той элегантной простотой, которую могут обеспечить хороший вкус и богатство. Подойдя к воротам, Холмс позвонил. Ему тут же по-английски ответил приятный мужской голос с чуть заметным акцентом. Шерлок представился, и ворота гостеприимно распахнулись, впуская гостя. Тут же на ступеньках лестницы, ведущей на террасу, появился мужчина средних лет в белой рубашке и широких летних брюках. - Мистер Холмс, здравствуйте! Я Антонио, управляющий, - проговорил мужчина и немного нерешительно протянул руку для рукопожатия. - Как добрались? Мы не ждали вас сегодня. Шерлок пожал протянутую руку: - Ничего страшного. До вчерашнего дня я и сам был не уверен, что прилечу именно сегодня. Антонио попросил Шерлока следовать за ним и, пройдя между двух огромных кипарисов, они поднялись на террасу, где стояла легкая плетёная мебель и благоухали розы в больших напольных вазах. Дальний конец широкой, выложенной плиткой террасы нависал над пропастью. С другой стороны виллы был виден склон, поросший прохладным лесом. Бухту скрывала завеса деревьев, но вид всё равно был завораживающий, и Шерлок на мгновение застыл, любуясь и глубоко вдыхая наполненный ароматами воздух. Он обернулся и увидел перед собой довольно привлекательную гречанку средних лет, которая, улыбаясь, подходила к нему. На ней была легкая белая блузка и тёмная длинная юбка. Вслед за ней шел Антонио, который уже отнес в дом багаж. - Мистер Холмс… - Просто – Шерлок, - подсказал Холмс - Позвольте вам представить Марию… - Вашу жену и ту фею, что поддерживает красоту и порядок в этом раю, я полагаю?-проговорил Шерлок и улыбнулся. Мужчина и женщина улыбнулись в ответ, завороженно глядя на Холмса. В стране, где подавляющая часть молодых людей красивы, его внешность была настолько необычной, что от него нельзя было отвести взгляд. Удивительные черты лица, чистая бледная кожа и редкой красоты глаза, обрамленные густыми длинными ресницами. - Мы постоянно здесь живем, такое прекрасное место, как это, требует к себе повышенного внимания. Мы очень благодарны мистеру Уотсону за то доверие, что он нам оказывает. - Вы, наверно, хотите отдохнуть и принять душ, пойдемте, я покажу вам вашу комнату. Шерлок утвердительно кивнул. Мария улыбнулась и повела Холмса в дом через широкую застекленную дверь. Комната, которую подготовили для Шерлока, была просторной и светлой с тремя большими французскими окнами, выходящими на террасу, откуда открывался умопомрачительный вид на море. Облепившие террасу вьюны смягчали беспощадное солнце, голубые стены и белый потолок оттеняли совершенство позолоченных итальянских зеркал и мягкое золотистое сияние деревянного пола. Картину дополняли широкая кровать с витым изголовьем, задрапированная темно-синим шелком и кресло у открытого окна. Шерлок разделся и отправился в ванную комнату, перелет был долгим, и хотелось освежиться. *** Джон медленно вышел из воды на берег, горячий белый песок обжигал стопы. Мужчина лег на спину и закрыл глаза, чтобы их не слепил блеск солнца. Сосны рядом вздыхали и перешептывались, чуть слышный шум прибоя убаюкивал. Джон открыл глаза, почувствовав, как чья-то тень закрыла от него солнце, и встретился взглядом с Шерлоком, который двигался бесшумно, как ягуар в сердце джунглей. - Я рад, что Лондон всё-таки выпустил тебя из своих цепких объятий, - произнёс Джон, пытаясь понять, не является ли Шерлок лишь плодом его воображения. Влажные кудри, шорты, футболка и полотенце в руке. Джон улыбнулся тепло и радостно. Он приехал. - Решил составить тебе компанию, пока предложение еще в силе, а то серый промозглый Лондон мне изрядно надоел. Захотелось моря, солнца и… тишины. Не дожидаясь ответа, Шерлок элегантно, как мог только он, сбросил шорты и, не оборачиваясь, вошел в воду. Джон приподнялся на локтях и завороженно смотрел на изящную фигуру, которая медленно погружалась в воду, и чувствовал, как сердце переполняет ни с чем несравнимое ощущение абсолютного счастья. *** Яхта, названная по-гречески «Астери», что означало «Звезда», медленно покачивалась на волнах, двигаясь вдоль берега, скрытого зеленой завесой деревьев. Джон и Шерлок, сидя друг напротив друга, наслаждались уединением. Пикник на палубе удался. Вино, фрукты, морские деликатесы, приготовленные Марией по особым рецептам. Теплый вечер в открытом море. С момента приезда Шерлока прошло вот уже несколько часов, они не расставались и все не могли наговориться, хотя, конечно, больше говорил Джон, а Холмс просто слушал, иногда добавляя едкие замечания, иногда утвердительно кивая. Джон нашел удивительным то, что Шерлок был одним из немногих людей, с кем было приятно молчать. Просто сидеть рядом, чувствовать человеческое тепло и молчать. Шерлок очень мало рассказывал о себе, а Джон боялся спугнуть то невесомое чувство взаимного принятия и доверия, возникшее между ними, и лишних вопросов не задавал. Лишь однажды, когда Джон рассказывал о своих отношениях с сестрой, Шерлок заговорил почти неслышно, не глядя на собеседника: - Джон, ты счастливый человек, мой брат, ты же его знаешь… наши отношения с ним всегда были далеки от идеальных. Он из тех дельцов, что не упустят возможности использовать промахи и слабости других в своих целях. Эту тему они больше не затрагивали, Джон уловил боль и отчаянье, сквозившее в каждом слове Шерлока, и его неприязнь к Майкрофту Холмсу увеличилась в разы. Сейчас, сидя в кресле на палубе белоснежной яхты, Джон ощутил дежавю, а услужливая память подбрасывала ему картинки из того яркого сна, первого сна с участием Шерлока, в котором он также сидел в кресле и любовался на закат, окрасивший горизонт немыслимыми оттенками от нежно-лилового до кроваво-красного, а на корме стоял Шерлок, освещенный последними лучами заходящего солнца, босой, растрепанный, в футболке и шортах, невероятно молодой и нестерпимо желанный. - Шерлок, иди ко мне! - негромко окликнул Джон, ощущение дежавю усилилось. Мужчина не пошевелился. Тогда Джон встал, приблизился и нерешительно положил руки Шерлоку на плечи. - Джон, смотри как красиво! – на него восхищенно смотрели серебристые глаза, в которых отражались блики заходящего солнца. Его сон воплощался в реальность, и Уотсону совсем не хотелось просыпаться. Джон представлял их поцелуй бесчисленное количество раз, но в реальности это было еще более восхитительно. Ощущение невесомости в груди заставило его замереть и задержать дыхание. Он протянул ладонь, прикоснулся к щеке Шерлока, ласково обводя большим пальцем скулу, едва касаясь густых тёмных ресниц, после чего притянул его к себе нежно и властно. Каждое мягкое движение губ прокатывалось по телу Джона тёплой согревающей волной, рассыпаясь пульсирующими искрами в груди и кончиках пальцев, а вид Шерлока — сбившееся дыхание, проступивший на щеках нежный румянец— повергал его в неописуемый восторг. Лёгкие, почти невесомые касания превратились в головокружительный настойчивый поцелуй, который заставил всё тело тихо гудеть, словно струны виолончели в умелых руках. Джону хотелось сохранить этот момент в своём сердце навсегда, как нечто сокровенное, принадлежащее только им двоим. Он чувствовал, что именно такой Шерлок, тонкий, звенящий, словно растворяющийся в его объятиях, был настоящим. Мужчины отстранились друг от друга, только когда от нехватки воздуха перед глазами замелькали причудливые пятна и круги. Молча улыбаясь,переплели пальцы. *** - Шерлок стой, подожди меня, неугомонный… - Джон вцепился в поводья изо всех сил, пытаясь не отстать от своего спутника. Но Шерлок его не слышал, великолепный конь и его всадник уже скрылись в дубовой роще, спустившись с холма на равнину. Вот уже неделю продолжались их греческие каникулы, а Джон все боялся признаться себе, что это были лучшие дни в его жизни. Шерлок был интересным собеседником, а его знания простирались намного дальше, чем было принято в модной индустрии. Они много гуляли по острову, наслаждаясь неторопливым течением времени и оторванностью от цивилизации, осматривали старые храмы, построенные здесь еще византийцами и по-прежнему гостеприимно принимающие паломников со всего мира, побывали в милых уютных деревушках, где можно было купить чудесные сыры местного производства и свежие дары моря, ходили на яхте и даже искупались с дельфинами, которые давно облюбовали здешние воды и были почти ручными. У Джона сердце чуть не выскочило из груди, когда он услышал счастливый смех Шерлока, пытавшегося ухватиться за плавник дельфина и получившего за фамильярность удар хвостом. Правда, позже Шерлок вновь весело хохотал, так как дельфин стащил с носа Джона солнечные очки и уплыл с ними, весело щебеча что-то на своём дельфиньем языке. Их физическая близость не уступала по силе и яркости близости душевной и лишь усиливала взаимное притяжение. Шерлок был великолепным любовником. Чувственным, нежным, страстным. Он раскрывал Джону все грани своего темперамента не спеша, словно дразня, то отталкивая, то притягивая. А Джон, как завороженный, чувствовал себя музыкантом, которому в руки попал редкий инструмент, чей потенциал раскроется не сразу, но он готов на все, чтобы извлечь предназначенную лишь для него великолепную мелодию. Холмс словно перевоплотился. Это был уже не тот холодный, высокомерный, холёный красавец, который замораживал одним взглядом. Шерлок загорел, ожил и даже прибавил несколько фунтов, что безумно нравилось Джону. Уотсону было приятно видеть искреннюю улыбку на лице любимого, и, узнав, что в соседней деревушке есть частные конюшни, Джон предложил конную прогулку. Он очень любил лошадей и считал, что общение с этими благородными животными приносит только положительные эмоции. Шерлок сначала отнекивался, говоря, что никогда не ездил верхом и даже близко к лошадям не подходил, но потом сдался под напором Джона, который не без удовольствия понял, что они могут быстрее прийти к согласию, если переговоры будут проходить в спальне, а диалог превратится в монолог, прерываемый односложными ответами. И вот сейчас Джон, который и раньше любил конные прогулки, с удивлением обнаружил, что отстает от летящего впереди Шерлока. Его терзали противоречивые чувства. С одной стороны, он откровенно восхищался Холмсом, сидящим в седле как английский лорд: его осанка, природная грация, тонкие пальцы, сжимающие поводья, сильные стройные ноги, обтянутые брюками для верховой езды, изящные сапоги из тонкой кожи, полупрозрачная белая рубашка, облегающая точеную фигуру, все это рождало в голове Джона мысли, которые совсем не способствовали спокойной конной прогулке. С другой стороны, он очень боялся, что Шерлок может не справиться с великолепным норовистым андалузцем. Молодой вороной жеребец сразу приглянулся Шерлоку, мощный корпус, длинные шелковистые хвост и грива, грациозный изгиб шеи, умные миндалевидные глаза. И сейчас, нагнав, наконец Холмса, Джон любовался на эту удивительную пару. Величественный вороной красавец и его темноволосый молодой всадник были единым целым. Джон спешился. Шерлок наклонился вперед и ласково потрепал гриву коня, тот приветливо тряхнул головой, и мужчина сошел с лошади. Взяв коней под узцы, Шерлок и Джон спустились к морю по узкой дороге под шорох прибоя и пение птиц, порхающих где-то в густых кронах деревьев. Вечернее солнце уже не обжигало, а ласкало лучами, медленно опускаясь за горизонт. - Шерлок, ты безумец, - Джон, все еще тяжело дыша, подошел к Холмсу ближе и обнял за плечи, пытаясь уловить настроение или поймать мимолетную улыбку своего персонального наваждения. - Спасибо, Джон! - Шерлок замолчал на минуту, а потом, словно решившись, продолжил. - Это был великолепный день, я… мне никогда не было так хорошо. Джон хотел удержать его, запустить руки в шелковистые, влажные от пота кудри и, прижав к своей груди, целовать долго и страстно, но Шерлок уже вскочил в седло и, прокричав « Догоняй!», помчался на быстром как вихрь скакуне вдоль кромки воды, поднимая тучи брызг. *** Джон захотел показать Шерлоку Керкиру*, знаменитую церковь Святого Георгия, маяк и старинные бастионы, дворец Мон Репост, свои любимые сувенирные и антикварные лавки, чтобы тот мог окунуться в благодатную атмосферу тепла, уюта и умиротворенности, неспешности бытия, которую дарит всем отдыхающим Корфу. Они прошли по узким улочкам, любуясь маленькими двориками, утопающими в цветах, каменными лестницами и изящными балкончиками и зашли в любимый ресторан Джона, славящийся блюдами греческой кухни и лучшими поварами. Именно в этом ресторане Джон встретил Адониса, да, именно так его и звали, но на английский манер это имя звучало как Адони. Он был греком по происхождению, давним знакомым Джона, моделью, работавшей раньше на Дом моды «Марта». За этой встречей последовало приглашение на вечеринку. Адони Шерлоку не понравился сразу, и он дал это понять Джону, но тот лишь отмахнулся, сказав, что они должны разнообразить свой отдых. Приглашение было принято, и мужчины отправились на соседнюю виллу, которую снимали друзья Адони. Хозяин виллы был очень любезен с Шерлоком и Джоном, которые, стараясь не привлекать к себе внимание, держались рядом и, казалось, были сосредоточены друг на друге, настолько, насколько это было возможным при большом количестве гостей. Джон ловил заинтересованные взгляды, обращенные на них, старался быть внимательным к собеседникам и в тоже время не давал скуке Холмса переплавиться в злой сарказм в отношении большей части присутствующих. Необычная внешность, изящные манеры, яркая изумрудная рубашка и великолепный костюм, подарок Джона, привлекали к Холмсу повышенное внимание. Гости подходили знакомиться, пытались вовлечь его в беседу, но никому это не удалось. Джон весь вечер восхищенно провожал Шерлока взглядом, пытаясь по возможности не выпускать его из вида. Сейчас, наблюдая за Адони, мягко и вальяжно передвигающимся среди гостей, Джон готов был признать, что тот красив той яркой, немного агрессивной красотой южанина, которая никогда не привлекала Джона и резко контрастировала с изысканной красотой того единственного мужчины, в котором он был заинтересован. Джону определенно не нравилось выражение лица Адони, это было лицо человека, давно знакомого с этим греховным миром, но в высшей степени им довольного и успевшего вкусить немало запретных плодов. Приятная, не слишком громкая музыка, непринужденная атмосфера, легкие вина и закуски, все это кружило голову и окутывало Джона приятной истомой. Единственное, что его раздражало, это навязчивое внимание молодого и не в меру амбициозного грека. Джон отлично понимал, что интерес к нему обусловлен его служебным положением, грек, всегда предпочитавший отношения с мужчинами, решил попытать счастья и обратить на себя внимание известного дизайнера, который раньше никогда не заводил интрижек с моделями. Адони постоянно крутился около Джона, бросал на него томные взгляды, смахивал с пиджака несуществующие пылинки, подносил напитки и шептал на ухо милые пошлости о ком-нибудь из гостей. Джон натянуто улыбался, поддерживал разговор и даже придержал за талию потерявшего, наверняка, абсолютно случайно, равновесие Адони. Но когда губы наглеца оказались подозрительно близко от лица Джона, тот поймал взгляд Шерлока и оцепенел. В любимых глазах плескалась неподдельная ярость и что-то еще, чему у ошарашенного Джона не нашлось определения. Не прерывая зрительного контакта, Шерлок стремительно подошел к Уотсону, довольно грубо оттеснив Адони: - Джон, я хочу уйти отсюда! Слова вроде: « Шерлок, это невежливо…» застряли в горле, когда Джон ощутил пряный аромат его кожи, а шелковистый завиток коснулся его шеи. Джон и Шерлок попрощались с гостеприимным хозяином и под разочарованный вздох Адони стремительно спустились по лестнице и исчезли в густой темноте южной ночи. Джон сел в великолепный золотистый кабриолет, поблескивающий в ночи, как лунная дорожка и усадил рядом мрачного Шерлока. Джон молчал и, не глядя на Шерлока, сидящего прямо, как древнее изваяние, завел машину. Шерлок не проронил ни слова до самого дома, всматриваясь в ночное звездное небо с преувеличенным интересом. Уотсон едва успел поставить машину в гараж, как Шерлок уже взлетел по ступенькам в дом. Удивленно приподняв брови, Джон последовал за ним. Холмс сидел в темной гостиной, не включая свет. Джон видел тонкий профиль, освещенный лунным светом, падающим из приоткрытого окна. Джон подошел к дивану, на котором сидел Холмс, и присел рядом, положив руку ему на колено. - Шерлок, что на тебя нашло? Такой приятный вечер… - Ты часто пользуешься служебным положением, чтобы выбирать себе красивых мальчиков? Джон задохнулся. Он не ослышался? Что это? Ревность? Ревнующий Шерлок Холмс? - Я всегда разграничивал работу и личную жизнь. Скорее почувствовав, чем увидев саркастическую улыбку Шерлока, Уотсон добавил: - Так было всегда. Всегда, пока не появился ты. Ты моё наваждение, Шерлок. Шерлок взял ладонь Джона в свою и развернулся к нему, глаза его блестели, а учащенное дыхание выдавало нешуточное волнение. Глухой не то стон, не то рык разорвал тишину, и Шерлок всем весом прижал Уотсона к спинке дивана: Джон успел издать изумлённый звук, прежде чем Шерлок заставил его запрокинуть голову и приник к его губам в собственническом поцелуе. Сгорая под яростным напором мужчины, Джон снова почувствовал себя во власти бушующей стихии, пока Холмс тёрся об него бёдрами, вызывая жаркие стоны. - Боже, Шерлок! - резкое движение бёдер прошило его острой вспышкой возбуждения, заставляя выгнуться и вцепиться пальцами в плечи партнёра. Шерлок буквально содрал с него пиджак и принялся расстёгивать рубашку, покусывая показавшееся из белоснежного плена ткани плечо и ключицу. Пуговицы не желали поддаваться, отчего Холмс нетерпеливо дёрнул тонкую ткань, и пуговицы разлетелись по комнате, утопая в обивке дивана и прячась в ворсе индийского ковра. - Шерлок… спальня.. - Джон с трудом подбирал слова, но Холмс его услышал и, не разрывая поцелуй, потянул Уотсона за собой. Несколько путающихся шагов, тихие ругательства, жалостливый скрип отворенной двери и они рухнули на широкую кровать в спальне Шерлока. Одежда обоих мужчин осталась лежать на полу, утопая в квадратах лунного света, пока два разгорячённых обнажённых тела переплетались в объятиях - Джон метался на темном шелке, словно в бреду под прохладными ладонями Холмса, изучающими каждый дюйм его кожи. Ему казалось, что мир стремительно завертелся, уменьшаясь, сосредотачиваясь на них двоих: на пальцах, которые уверенно гладили, раскрывали его, на дерзких губах, оставляющих алые метки на шее. На несколько секунд Шерлок отстранился, а сквозь бешеную пульсацию крови в голове Джон различил щелчок крышки, после чего почувствовал горячее дыхание на ухо и жаркое: - Иди ко мне, - этому глубокому бархатистому голосу было невозможно сопротивляться. Мучительно-медленное проникновение, первый толчок — и Джон хрипло застонал, крепче прижимаясь, обхватывая талию любовника ногами и теряя остатки связных мыслей. Он рассыпался на части, сгорал дотла, чтобы вновь восстать в невесомом облаке пепла как феникс. Удовольствие разрасталось внутри серебристыми шёлковыми нитями, пробивалось сквозь рёбра и лёгкие весенней травой, тесно оплетало грудную клетку, не давая вздохнуть. Он чувствовал, как Шерлок двигался в нём, посылая восхитительные обжигающие импульсы по всему телу, как удерживал его руки над головой, сплетая их пальцы, покрывал влажными поцелуями грудь, выдыхая с каждым сильным толчком: - Мой Джон, мой, мой...- и это стало последней каплей, спичкой, от которой разгорелся неукротимый пожар, поглощающий всё на своём пути. Слепящая вспышка озарила внутреннюю сторону век, и тело Джона выгнулось, сведённое сладкой судорогой. Через несколько мгновений Шерлок последовал за ним, прижимаясь в поцелуе к губам Джона. Первый солнечный лучик робко проник сквозь неплотно задернутые шторы и, пробежав по плечу Уотсона, остановился у него на щеке. Джон недовольно поморщился, но глаза все-таки открыл, инстинктивно потянувшись к лежащему рядом мужчине. В приоткрытое окно долетал шум прибоя и радостное щебетание птиц, радующихся прохладе раннего утра. - Ты уже не спишь, ведь еще очень рано, - перед глазами Джона вспыхнули картинки прошлой ночи, он притянул Шерлока к себе и, положив голову ему на грудь, снова закрыл глаза. - Ты звал во сне Алекса, - голос Шерлока спокойно-равнодушен. - Снова ревность? - Джон поднял голову и с нежностью посмотрел в любимые глаза. – Шерлок, пойми, нельзя сразу взять и отринуть своё прошлое, забыть о нём. Алекс – это часть моей жизни, он замечательный человек, и я надеюсь, мы останемся друзьями. Джон почувствовал, как напрягся Холмс, услышав последние слова, и предотвратил назревающую бурю, нежно поцеловав его в лоб. - Все это было до встречи с тобой, поэтому перестань сомневаться и анализировать. Мне никто кроме тебя не нужен. И судя по тому, что я слышал, видел и чувствовал этой ночью, это взаимно, - Джон взял лицо Шерлока в свои руки, подождал, пока маска равнодушия на нем сменится неуверенной улыбкой и легко поцеловал в мягкие податливые губы. Шерлок ответил, а потом слегка отстранился и посмотрел на Джона нечитаемым взглядом: - Я понимаю, прости. От прошлого не скрыться, часто оно преследует, не дает покоя и может перечеркнуть будущее. - Что за пессимистичное настроение, мистер Шерлок Холмс, - Джон задорно улыбнулся, стараясь отвлечь любимого от грустных мыслей. - Я думаю, что у меня еще есть немного времени до завтрака, чтобы доказать вам, насколько нелепа ваша ревность, - с этими словами Джон нырнул под одеяло, а уже через мгновение Шерлок довольно заурчал, грациозно изгибаясь на сбитых шелковых простынях. *Керкира - главный город острова Корфу,основан в VIII в.до н.э. греческими колонистами. Интересные подробности о городе и острове по ссылке в обсуждениях. _______________________________________ И вновь благодарим за помощь в написании главы нашу чудесную Koshka-matryoshka