Дочь Варии

      Нарыдавшись и успокоившись, я забрала у Солло документы, а точнее их копии (умный патлатый не передал оригинал), но не стала ни о чем ей рассказывать.       Да она даже не спрашивала.       Кстати, тот мужик, который остался в магазине по приказу патлатого, вообще меня не тронул, что очень странно. — Ох, Вита, ты бы не могла отнести кое-что моему мужу? — попросила Солло и передала мне синюю папку. — Он забыл её утром, но к вечеру она ему понадобится.       Алоха, бабуль, уже вечер. — Да, конечно, — вежливо ответила я и взяла папку. — Куда идти?       Интересно, а быть вежливой и почтительной — лицемерие?       Думаю, да.       Потому что я, вообще-то, не хочу себя так вести. — В ресторан «Peonie preziose», он будет там до десяти вечера на верхней террасе.       То есть, у меня ещё четыре часа, чтобы добраться до него?       Когда эта папка ему нужна-то?       Ай, ладно, сейчас отнесу.       Распрощавшись со старушкой, я вышла из её комнаты, бросила косой взгляд на мужчину в чёрно-бежевой униформе с варийской эмблемой и оказалась на улице.       Эх, вечерний воздух такой прекрасный.       Даже какая-то мирная атмосфера появляется…       Мне страшно.       Страшно от того, что сейчас я отдам папку старику и мне придётся вернуться в дом, где меня будут ждать незнакомые люди или даже сам патлатый…       Хм, уж лучше патлатый, чем незнакомые люди.       На террасе ресторана было красиво.       Много цветов, живая музыка, шум ветра и, благодаря тому, что эта терраса находилась на втором этаже, было видно оживлённые улицы Сицилии.       Отыскав глазами старичка с лысой и блестящей, как бильярдный шар, головой, а также с большими очками в тонкой оправе, я уверенно направилась в конец террасы. — Здраствуйте, сеньор Игнацио, вот ваша папка, — я положила перед удивленным стариком его вещь и внимательно в него всмотрелась. — Почему вы такой бледный и напуганный? — Да тут… за соседним столом… люди громкие… — проблеял Игнацио и протер свою лысину салфеткой для очков (А: аха-ха, а ими, вообще, можно что-то протирать кроме очков?).       Я посмотрела в том направлении, в которое кивнул дед, и замерла.       На меня, нехорошо сощурившись, неотрывно смотрела пара холодных пронзительных глаз, которые я уже сегодня видела.        Да уж, у этого патлатого мужика взгляд, как у голодной акулы.       Да и сам он здорово акулу напоминает. — Дяденька, вы начинаете быть криповым! — высказала я своё возмущение. — Пришли утром в магазин, где я работаю, наорали на меня, каких-то людей повсюду разослали и приказали меня поймать. Чего вы хотите?       У него сорвало крышу. — ВРООООООООООООООООООООООЙ!!! Я тебе сейчас башку оторву!!!       Я икнула и, сиганув на бортик террасы, выставила руки вперёд. — Не подходи ко мне, психованный! Или я кинусь под машину и буду приходить к тебе каждую ночь в виде кровавой лепёшки!       Хм, обычно, я не говорю подобного людям, которых едва знаю, или обыкновенным взрослым.       Но сегодня меня че-то поперло. — Х, ты? Мне? — вдруг ухмыльнулся мужик и стал походить. — Не беси меня и иди сюда! — Ага, счаз! — я сделала шаг назад, готовая спрыгнуть.       Но тут меня окликнул… гей?       И меня ли вообще? — Ви-чан! Нельзя прыгать! Ты же поранишься!       Мельком оглядела качка с цветным ирокезом и солнцезащитными очками.       Он точно ко мне обращался?       «Чан» — это же приставка из аниме?       Качок-гей, являющийся фанатом аниме и устраивающий каждую пятницу косплей горничных и лоли.       Господи, усраться можно! — Нельзя мочить манту! — категорично ответила я. — А все остальное можно!       И, опережая резко дернувшиеся ко мне руки и меч (?!), я отпрыгнула от бортика и камнем сорвалась вниз.       Летела недолго.       Зацепившись за столб с фонарем, я прокрутилась на нем и спрыгнула на землю.        Только хотела побежать, как меня сильно схватили сзади за футболку и потянули назад.       Я спиной уткнулась в… кирпичную кладку, что ли?       Почему-то я не чувствую ничего человеческого от тела, которое меня к себе притянуло?       Где жир или его мягкость?       Биение сердца?!       А, не думаю, что почувствую его головой.       Да, я доставала патлатому только до груди.       Точнее, почти доставала до груди.       Чувствую себя униженной.       От обиды я дёрнула белобрысого за прядь волос. Не сильно, правда.       Потому что меня немного напрягал меч, приставленный к горлу с левой стороны.       Я молчала.       Ждала, что мне скажут. — ВРОООООООЙ! А ты горазда убегать, чертова девчонка! — А ты не горазд догонять, — вернула я и сдержала шипение от боли.       Этот говнюк схватил меня за волосы!       Ещё и дернул!       Месть, конечно, дело святое, но я так сильно его за патлы не дергала!       Упырь! — Только за малявками я ещё не бегал! (А: ага, ты за ними со вторых этажей прыгаешь, гы-гы), — довольно хмыкнул патлатый. — Видела копии документов?       Даже читала.        Если коротко — меня удочерил Занзас Скайрини, человек, чья кровь во мне течёт.       Он дал мне свою фамилию и много на что согласился на бумагах.        А ещё в тех документах… — Там… — я замялась, не зная, как задать вопрос. — В графе «мать» прочерк? — догадался мужчина. — Ты ведь сказала, что у тебя только одна мать и она мертва. Так что, по документам, у тебя её нет вообще.       Жестоко.       Не смей сейчас реветь.       Ты не ребёнок.       Так даже лучше.        В пустую графу не вписали какую-то чужую женщину, которая тебя родила.       Будто поняв о чем я думаю, патлатый хмыкнул. — Она ещё не знает о том, что ты жива. Пока что.        У меня на душе немного полегчало.        Значит, не знает.       И плевать на «пока что».       Если мы встретимся — я ей врежу. — Скуало! Убери меч от этой хрупкой шейки! — опять услышала я голос гея.       Как-то долго он спускался.       Я-то уже подумала, что «Ви-чан» было адресовано не мне.       Хотя, на нем такая же форма, как и на патлатом.       Бве, бесит это «чан». — Ты не видел, как она только что на проезжую часть со второго этажа кинулась? — услышала я ещё один голос. Какой-то немного подростковый, что ли. И бурчащий. — Её шея не может быть хрупкой. — Конечно может! — в один миг меня каким-то образом вырвали из хватки Скуало и мои плечи оказались в крепких руках цветастого, хуже, чем мой попугай, качка.       Я теперь смотрела на тощего парня с фиолетовыми татушками на щеках, укутанного в чёрно-бежевый плащ настолько, что не было видно даже глаз.       Похоже, он и был тем, третьим говорящим.       Но меня это не волновало.       Я думала о другом.       Скуало…        Суперби?        Тот самый варийский мечник?       На моём лица расползлась ухмылка.       Нервная.       Оказывается, я сегодня обзывала и убегала от человека, который мог меня легко прирезать.       И как я сразу не догадалась по мечу?       Он ведь один из самых известных варийцев.       А впрочем, пофиг.        Не прирезал — значит нужна живой. — Чего это ты лыбишься? — подозрительно спросил чёрный плащ. — Того это, — скривилась я и отвернулась.       Может, опять драпануть?        Только я так подумала, как моё плечо оказалось в железной хватке Скуало. — ВРОООООООЙ! Вот теперь ты точно пойдешь со мной! У меня больше нет времени на тупые игры!       Я состроила безэмоциональное лицо и пожала плечами: мол, делай, что хочешь. — О, тогда мы все вместе сейчас отправился домой! — обрадовался гей. — Мне, вообще-то, нужно вещи забрать, — сказала я Скуало. — Тц. Забудь, чертов босс тебе новые купит. — Нет, — категорично ответила я. — Мне мои нужны. — Тц.       Все же, спустя десять минут криков и прочих методов ведения споров, Скуало согласился поехать за моими вещами.       Он вызвал вторую машину (на первой уехали Мармон (чувак в плаще) и Луссурия (гей-качок-анимешник), потому что им надо было что-то сделать) и мы поехали к моему дому.       Его окружало пять человек в той же черно-бежевой униформе.       Как я и думала. — Капитан! Вы нашли! — обрадовался ближний… хм, рядовой? Или как это у них называется? — Да, сейчас она соберёт своё барахло и вы отвезете его в штаб, туда, куда покажет Луссурия, — ответил Скуало и несильно подтолкнул меня вперёд. — Быстрее.       Я торопливо вошла в свой дом.       Уже почти бывший дом.       Не буду рассказывать, как я медленно по нему ходила, вспоминала те или иные вещи, не думаю, что вам интересна моя ностальгия.       Скажу, что я просто собрала нужные (и не очень) вещи в чемодан, взяла клетку с Интеллигентом и вручила все двум мужикам, которые все время наблюдали за мной, чтобы я не сбежала.       Когда я уже собиралась выходить мне пришла смс-ка.        «Ну как там?»       Я коротко написала Небиа о том, что у меня все нормально и я переезжаю.        В ответ он прислал немного странное сообщение: «я навещу тебя, как устроишься».        Гм, он хочет в Варию проникнуть? — ВРООООООООЙ! Ну, где ты там?!!! — услышала я крик Скуало и поспешила выйти.       Уже в машине, направляясь в свой новый дом, я думала о том, что так и не позвала Альду помочь мне собрать вещи.       Всю поездку Скуало как-то странно на меня смотрел.       И после моего робкого «чего?», он цыкнул, и отвернулся.       Я в который раз пожала плечами.       Пофиг.       Наверняка думает о том, что для слабосердечной я какая-то слишком подвижная.        Х-х-х, на самом деле, если твое сердце больно, то ты должен не меньше двигаться, а больше сохранять спокойствие.       Не испытывать эмоций.       Ведь они — то, что сердечникам лучше не ощущать во всей красе.       Мне всегда говорили: «не принимай близко к сердцу, оно у тебя и так больное».       Таких больных, как я, стараются держать в спокойной серой обстановке.       Интересно, а эти что будут делать?       Штаб Варии, обеденный зал, в котором сейчас проходит ужин. — Мы её видели! — восторженно произнёс Луссурия. — Видели Ви-чан! Она такая красивая! Может даже посоперничать с Доменикой Топазио! — О, так капитан все же её поймал? — не похоже, чтобы принц обрадовался этой новости. — Бел-семпай~, вы надеялись на провал капитана? Неужели вы сегодня забыли воспользоваться мозгами? — как обычно подколол его Фран. — Ши-ши, я тебе сейчас скальп сниму, земноводное отродье! — проишипел принц. — Эта девчонка точно натворит тут дел, — уныло пробухтел Мармон и рассказал, как Вита повела себя со Скуало и спрыгнула со второго этажа. — Ши-ши-ши-ши, «дяденька»? Скуало?! — проржал принц. — Может она больше не больная? — предположил Леви. — Ну, там, в детстве переболела. — А ты в детстве тоже таким переболел? — спросил Фран. — Так вот почему ты такой кривой, усатый и неотесанный… — Ши-ши-ши-ши. — Ах ты, говнюк! — Леви кинул в иллюзиониста тарелку. — Завтра я отведу Ви-чан в больницу, тогда и посмотрим, — миролюбиво ответил Луссурия. — Может и впрямь вылечилась.       Занзас молча поглощал стейк, за весь ужин он так и не проронил ни единого слова.       Скоро здесь появится маленькая, тщедушная девчонка.       Его дочь.       Дочь, которая ему не нужна.       Он просто не собирается отдавать её тому мусору.       И… его приводит в ярость то, что он не рассказал о её существовании раньше.       Надо было ещё и за это ему вмазать.