Дочь Варии

      Я проснулась в пять утра и сразу же поняла, что чувствую себя паршиво.       Живот почти разрывался от дикой боли, а сзади на шортах… кхем, обойдёмся без подробностей.       Достав из тумбочки прокладки, я пошла в ванну.       Позже перерыла все свои вещи в поисках таблеток от спазмов, но вспомнила, что последние две отдала Жилде на прошлой неделе в школе.       Разозлившись ещё больше, я пошла в медпункт.       Там меня встретил пожилой мужчина.       Воспитанник Лусса (его, кстати, Лексо зовут) сегодня взял выходной.       Я спросила у старика, какие таблетки от живота есть в медкабинете.       Удивившись, он перечислил все, что есть, но ничего из этого не было предназначено для месячных.       Дело становилось паршивей некуда.       Я уже хотела покинуть медблок, как доктор понял причину моего визита. — Вам может помочь пара яблок или чёрный шоколад. — Спасибо.       Дальше я отправилась на кухню, где только начинали приготовления для завтрака офицеров.       Повар, мужчина с черными густыми усами и бородой, дал мне два яблока, плитку черного шоколада и горячий чай.       Этот старик мне понравился.       Он не задавал никаких вопросов.       И вот иду я такая по коридору, пью чай, а навстречу мне идёт Скуало.       Увидев меня, он удивился. — Сейчас только полшестого утра, ты почему не спишь? — Доброе утро, — как-то ядовито протянула я и отхлебнула чаю. — Что с тобой? — заподозрив неладное, спросил мечник. — Со мной все хорошо. Когда там уже Луссурия проснётся? — В полседьмого. Но вы всё равно отправитесь в Милан только после завтрака, если тебя это волнует. — Ладно, — бросив на капитана раздраженный взгляд, я пошла дальше.       Зайдя в свою комнату, я осторожно рухнула на кровать и свернулась калачиком.       Надеюсь, шоколад и яблоки мне помогут.       Скуало шёл в медблок и думал о том, что сейчас произошло.       Вита как-то странно себя вела.       Можно было бы сказать, что ей не терпелось поехать в Милан, но глаза её светились отнюдь не радостью.       В них было бешенство, как и у босса.       Может из-за того, что не выспалась…       Ну и чёрт с ней!       Скуало вошёл в медкабинет. — ВРООООЙ! Эрко, ты составил список того, что нужно докупить? — спросил он у врача. — Да, только вот… кажется… нужно добавить что-то от боли во время менструации… — неуверенно ответил старик. — Что?!!! — чертыхнулся Скуало. — Недавно заходила госпожа и искала таблетки от спазмов в животе. Я назвал всё, что было, но ничего из этого она не взяла. Эти таблетки были от отравления, язвы, гастрита, несварения и много чего другого. Госпожа искала таблетки, которые можно принять во время менструации, но таких у нас никогда не было. Я предложил ей съесть яблоко или шоколадку, которые успокаивают боль, и она ушла. Но теперь не знаю, какие таблетки для неё заказывать, — объяснил врач.       Скуало был готов заматериться.       Так вот откуда у девчонки скверное настроение.       И что с этим делать?!..       Капитан никогда не сталкивался с этой женской проблемой.       … Но Вита, вроде бы, и сама может справиться.       Как-никак это у неё не первый раз. — Ничего ей пока не заказывай. Луссурия сам с этим разберётся, — бросил Скуало врачу и вышел.       Свалилась же девчонка на его голову!       За завтраком я сидела возле хранителя Солнца и слушала его тупой трёп.       Яблоки и шоколад мне не сильно помогли.       Живот продолжал болеть. — Ну чего ты опять в шортах, Ви-чан? Мы же скоро будем в Милане! Могла бы одеть то милое платьице, которое мы с тобой купили! Оно бы в самый раз подошло! — То самое супер-короткое платье, которое даже поднимать не надо, чтобы мир твои трусы увидел? — светским тоном поинтересовалась я.       Бельфегор подавился. — Вы можете… — начал он раздражённо, но я его перебила. — Не можем. Заткнись и жри молча! — гаркнула я, посмотрев на него, как на ничтожество.       За столом стало как-то тихо. — Ви-чан? Всё хорошо?.. — осторожно поинтересовался Лусс.       Я к нему повернулась. — Нравятся платья? Так я сейчас принесу их тебе и заставлю носить! А если не наденешь — подожгу вместе с ними! Ясно?! Это я решаю, что мне одевать, а не ты! Хватит уже следить за мной, как за девочкой, которая стала ею по ошибке!       Луссурия удивленно вжался в стул.       Все остальные изумлённо смотрели на меня. — То тебе не нравится, как я одеваюсь, то у меня волосы слишком растрёпанны, то я жру мало! Чего ты вообще от меня хочешь, а?! Какого хрена я должна каждое утро заморачиваться тем, а понравится ли тебе моя причёска, а не скажешь ли ты, что моя кофта уже вышла из моды?! Кто ты такой вообще?! Это я тут девочка! Я сама должна решать, как выглядеть! Почему ты думаешь, что можешь делать мне замечания, когда сам косплеишь моего попугая?! Потому что ты мужчина?! Это дискриминация! Я подам на тебя в суд!       Выговорив всё это, я со спокойной душой стала поглощать чамбеллу*. — Что это с малявкой? — тихо спросил Бел у сидящего возле Скуало. — Какого фига ты там шепчешь? — мигом отреагировала я. — Я тебя слышу, вообще-то. Ты сбежал из королевства, в котором нет чувства такта?! Научись шептать так, чтобы твой вопрос слышал только тот, кому ты его задаешь!       Я доела свою чамбеллу.       Захотелось ещё.       Однако её никто не ел.       Никто кроме Франа, сидящего с другой стороны от Бела. — Дай сюда, — кое-как дотянувшись, я забрала у Франа тарелку.       Бел удивленно открыл рот.       У капитана брови взлетели вверх.       Лусс застыл. — Эй, лже-пай, ты могла бы попросить, чтобы тебе принесли ещё~. Зачем отбираешь у бедных? — Я могу с тобой поделиться, если ты такой бедный, — просто пожала я плечами и взяла ложку Франа, которая осталась в тарелке. — Вот, смотри, даже ложку тебе дам. — Хочу половину~. — Ложки? — Содержимого моей тарелки.       Я разделила почти нетронутую чамбеллу Франа на две половины, положила одну половину в свою тарелку и отдала Франу его тарелку. — Спасибо, расхитительница посуд~, — поблагодарил меня Фран и принялся есть.       Я потянулась к бокалу.       Сегодня мне подали гранатовый сок. — Фу, что это? — брезгливо спросила я, унюхав запах вина. — Мой бокал… — ответил Лусс, с опаской на меня смотря.       Я бросила на него взгляд, перевела его на бокал, покрутила бокал в руке, посмотрела, как плескается вонючая виноградная жидкость, и поставила его на место. — Отстой, — фыркнула я и начала есть чамбеллу.       Офицеры кидали друг на друга вопросительные взгляды.       Но ясность происходящего внёс Скуало. — Эрко, врач из медблока, сегодня заказывает закончившиеся препараты. Он интересуется, что тебе заказать от живота?       Я раздраженно на него глянула.       Ну просто отлично!       Мог бы уже прямо спросить, что мне дать, чтобы мои месячные меня не беспокоили, и я ни на ком не срывалась! — От живота? — удивился Леви. — Разве у нас нет ничего от живота? В этом же плане девочки одинаковы с мужчинами. Всех одинаково мучает расстройство желудка, отравления или диарея.       Я с громким хлопком стукнула себя по лбу.       Ещё лучше.       Только этому шкафоподобному дебилу могло прийти в голову, что у меня диарея. — Э?! Я сказал что-то не то?! — испугался Леви. — Ты тупица, — сказал ему Бельфегор.       Уже все офицеры, кроме Леви, просекли, что у меня месячные.       Скуало «тактично» им подсказал.       СКОТИНА АКУЛЬЯ!!! — Мне ничего не надо. Передай своему врачу, что я ему голову оторву, когда встречу! — грубо ответила я и отпила с бокала. — Ви-чан, это… ! — ахнул Лусс.       Вино. — Твою мать… — процедила я, проглотив жидкость.       В горле начало противно жечь, и я изо всех сил старалась не закашлять.       Да что ж сегодня такое?!!! — Ты в порядке, Ви-чан?.. — тихо спросил Лусс, протягивая мне бокал с соком. — Ши-ши-ши, это карма, — посмеялся с меня Бельфегор.       Я выхватила у Лусса бокал сока и швырнула его в принца.       Тот еле успел уклониться. — Когда-нибудь я волью в твою глотку керосин, венценосная ты псина, — холодно сказала я и встала со стула.       Нашёл с чего ржать, уродец.       Хорошо, блин, быть парнем.       Тебя только стояки по утрам мучают.       А вот быть девушкой та ещё х…       Впрочем, я никогда не хотела быть парнем. — Луссурия, у тебя полчаса, — сказала я хранителю Солнца, — Иначе потом я передумаю с тобой ехать.       Покинув обеденный зал, я пошла на кухню.       Хочу ещё чамбеллы. — Ви-чан такая бешеная в эти дни… — отойдя от шока, сказал Луссурия. — Тебе надо было проследить за этим и подготовить таблетки. Это твоя вина, что она сегодня не дала нам толком поесть, — пробурчал Мармон. — Разве лже-пай у вас что-то забрала? ~ — спросил у него Фран. — По-моему, ваши тушёные овощи её вообще не интересовали, в отличие от моей чамбеллы. Это я тут не поел толком. — Ши-ши-ши, иди слови себе мух, — великодушно ответил ему принц. — Почему я должен их ловить? Это же вы, семпай, вечно жалуетесь, что они вам мешают и… — ВРООООЙ! Заткнитесь!       Пока Скуало читал морали Бельфегору и Франу, Лусс ответил Мармону: — Это не то, за чем я должен следить, Мармон-чан. Во-первых, потому что ответственным за Ви-чан остаётся Скуало. Босс доверил свою дочь именно ему.       Капитан уже хотел что-то возмущенно высказать Луссурии, но тот махнул на него рукой. — А во-вторых, мы все здесь мужчины, поэтому никто не может вмешиваться в такое дело. Ви-чан сама прекрасно может справится со всем женским, кроме дел касающихся одежды и макияжа. — Прекрасно справится, говоришь? — скептически спросил Мармон. — Она только что готова была разорвать тебя в клочья, и ты считаешь, что она нормально справляется со своими женскими проблемами? — Ты сейчас хочешь привести разговор к тому, что в дальнейшем я должен вкалывать Ви-чан успокаивающие препараты, когда у неё начинаются «эти дни», чтобы она никому не доставляла проблем? — тон Луссурии вдруг стал жёстче.       И варийцы этому удивились.       Луссурия редко когда злился. — Чего это ты? — спросил у него Скуало.       Лусс положил на стол вилку и спросил: — Почему вы считаете, что Ви-чан нельзя злиться или надоедать нам из-за своих женских проблем? Мне не нравится то, что вы такие презрительные из-за того, что у Ви-чан месячные. Вы злитесь, потому что она срывается на нас, но она просто не может ничего поделать из-за боли и от этого её все раздражает. Мармон-чан, каждый день Бел-чан и Скуало устраивают бойню на обеде, босс разрушает кабинеты и швыряет предметы, Леви-чан по неосторожности уничтожает полигоны и другие комнаты, Бел-чан, бегая за Франом, разрушает коридоры, и только к Ви-чан, которая просто швырнула в Бел-чана бокал, ты имеешь притензии. Почему так, Мармон-чан?       Иллюзионист ничего не ответил.       Хранитель Солнца встал со стула. — Кажется, чем больше ты растешь, тем больше походишь на противного старика, который вечно мешает всем своим бормотанием, — сказал он напоследок Мармону и покинул обеденный зал. — Нихрена себе! — офигевше высказался Леви. — Впервые вижу, чтобы Лусс так на кого-то обиделся! — И сейчас Мармон-семпай начнёт винить во всём лже-пай, потому что её легче сделать козой отпущения~, — протянул Фран, растворяясь в воздухе.       И как раз вовремя.       В следующий миг стул Франа превратился в обломки от удара фиолетового щупальца.       Злой до бешенства Мармон вскочил со стула и ушёл, даже не применив иллюзии, как делал это обычно.       Бельгефор принялся молча доедать свой бутерброд.       Скуало только устало вздохнул.       Пусть сами с этой хренью разбираются.       А Занзас, не сказавший до этого ни слова, пил виски и думал о том, как сильно надо вывести из себя Виту, чтобы она разнесла какой-то кабинет или разорвала одного из офицеров, находясь не в своём женском состоянии.       Может, проверить это?       (А: м-да, отец года, господа...)