Дочь Варии

      Ливио был впереди, я за ним, а за мной стоял Силайо. Когда шаги нескольких людей уже почти достигли нас, Ливио сделал три бесшумных шага назад, наступив мне на ногу, и я попятилась, в результате налетев на Силайо. Вздрогнув, я чуть не подпрыгнула, когда сквозь волосы спиной ощутила мокрый и холодный торс Каваллоне. Он не растерялся и одним движением схватил меня за живот, прижимая к себе сильнее и почти неслышно шепча одно слово: «терпи».       Стало ещё мокрее.       Я почувствовала, как рубашка на пояснице медленно прилипает к телу и начала незаметно ёрзать, чтобы она не прилипала к низу спины. Неожиданно рука Силайо дрогнула, сильнее сжала мой бок, и он немного (совсем капельку) отстранился.       Когда Вита начала ёрзать у Силайо появилась вспышка раздражения и опасения, что их могут заметить.       Но эти мысли тут же пропали, потому что она начала ёрзать не только спиной, но и задницей.       И эта самая задница вдруг упёрлась в то самое место, находящееся у него между ног.       У Силайо будто молния по телу прошлась, и он поспешил отстраниться.       От неожиданности я положила свою левую руку на его пальцы, чтобы он прекратил меня сжимать. Через мгновение Силайо сплел наши пальцы вместе. Я немного опустила голову, но, как и ожидалось, совершенно ничего не увидела из-за темноты. Я почувствовала тепло от его руки, и мое сердце забилось быстрее уже не от опасений. И вдруг меня за свободную правую руку взял Ливио. Я рефлекторно сжала пальцами, которые он сжимал, его ладонь и попыталась понять, зачем он схватил меня.       А Каваллоне зачем?       Чтобы не ёрзала, скорее всего.       Ну а Ливио… Чтобы не отходила от него далеко?       Он по прежнему смотрел вперёд, выжидая, куда побегут враги. Всего через несколько жалких секунд они пронеслись чуть ли не перед его носом. Мы все втроём застыли. Пробежав почти до развилки, которую мы прошли совсем недавно, небольшая группа остановилась. — В какую сторону идти? — приглушённым голосом спросил один из них. — Из какого хода поступил сигнал? — спросил женский голос. — В-432, — ответил третий.       И они поспешили забежать в тот коридор, из которого вышли мы.       Я, Силайо и Ливио не двигались несколько секунд, а потом последний отпустил мою руку и прошептал: — Вот ты и оказалась права насчёт яда в часах, Вита. — А ты сомневался? — прошептала я в ответ.       И почувствовала, что Силайо тоже отстранился от меня. — Ну, они слишком долго не реагировали, — ответил Глитто. — Или слишком долго собирались, — парировал Каваллоне. — Может быть, — неохотно согласился с ним Ливио. — Давайте вперёд, — приказала я. — Нам придётся пробежаться, чтобы те люди не успели догнать нас. — Думаешь, мы от них оторвемся? — хмыкнул Силайо. — Я думаю, что нам нужно успеть добраться до ещё нескольких развилок, чтобы хоть как-нибудь их запутать. — Ничего, кроме этого, не остаётся… — подумав, ответил Ливио. — Твои короткие ножки вообще способны долго бежать? — неожиданно спросил Силайо у меня.       Я молча его треснула.       А потом коснулась двумя руками. — Что ты делаешь? — Силайо это не понравилось больше, чем то, что я его ударила.       Ливио включил фонарик и увидел, что я обняла Каваллоне. — Вита… — У тебя хороший папа, Силайо, — перебила я Глитто. — Уверена, он будет очень скорбеть, если ты станешь ещё и туберкулёзным. — Ч…       Каваллоне не успел договорить. Я высвободила пламя и его одежда начала выделять пар. Через каких-то пару минут Силайо был сухим и даже горячим. Я отстранилась. — А теперь побежали.       Всё-таки, как бы он меня не бесил, я всё ещё его люблю. И не хочу, чтобы этот мудак даже небольшую простуду получил от этого места.       Мы долго бежали в полном молчании. Почему-то оба парня решили, что меня не стоит донимать вопросами. Теперь в моей руке был фонарик Ливио и я выбирала направление. Мы действительно бежали долго. Но я как будто этого не замечала. Лишь только когда Ливио остановил меня, положив руку на моё плечо, я обернулась к ним. — Кажется, мы уже достаточно оторвались от того места. Давай немного отдохнем. — А то вдруг пробежим мимо одного из наших, — задыхаясь, добавил Силайо.       Я поняла, что они вымотались, и не стала перечить. Однако если Ливио старался этого не показывать, то Силайо возмущался. — Вита, тебя какой спецназовец жизни учил? Как можно так долго бегать? Два часа. Два, блять, часа мы бежали, а ты даже не выдохлась!       «У неё точно умирающее сердце?» — мысленно задался вопросом Глитто. — Это увлечение моих «коротких ножек». Я могу бегать хоть целый день, — фыркнула я.       Андрэа настойчиво всплыл в моей голове.       «Бег — один из самых главных умений бойца. Ты должна уметь не уставать бежать хоть целый день, хоть сутки. Бег — это одно из олицетворений выносливости». — Да ладно? — не поверил Силайо. — Прохладно, — ответила я.       Мне действительно нравится бегать.       Сейчас.       В детстве я этого не любила. Вечно задавалась вопросом: «а если я умру во время этого адового действа?»       И тут я снова услышала крик. Но уже гораздо ближе и отчётливее.       Из двери неподалеку, которую никто из нас не заметил.       Силайо и Ливио подорвались на ноги.       Крик был просто ужасающ. Как будто кто-то горел в аду.       Я начала приближаться к двери, но Ливио с Каваллоне опередили меня. — Оставайся тут, — сказал мне Глитто. — Ты с кем говоришь, вообще? — дернула я его за руку, попутно царапая. — С тобой, Вита, не с этим же, — «любезно» ответил Ливио, кивнул на Каваллоне. — Больше не смей указывать мне, — зло отчеканила я и начала медленно открывать двери.       Крики уже стихли, и я боялась, что дверные петли могут скрипеть.       К счастью, работали они без единого шума и двери были не заперты.       Парни опять вынуждены были идти за мной.       Я вошла в комнату с приглушённым зелёным освещением ламп. В ней стоял стол с множеством ящичков, стул, вдоль стен находились стеллажи с баночками и банками. И лучше бы я не видела то, что находилось в этих баночках. — Охренеть… — сипло произнёс Силайо.       Три из десяти стеллажей были с банками, в которых ничего, кроме разных жидкостей не находилось, а вот в тех трёх… женские особенности тела. Такие, как грудь, половые губы, половые органы, кисти, пряди, кусочки стен влагалища в виде всяких сердечек, звёздочек. Это особенно произвело на меня впечатление, но я не стала сосредотачиваться на увиденном. Потому что не эти отделенные от тел штуки орали диким мученическим визгом. Это была ещё живая девушка.       Виолетта или Алесса.       Как только эти имена прозвучали в моей голове, снова раздался тот самый крик. Однако он был ещё громче, чем в прошлый раз, так как мы находились очень близко. Я даже зажмурилась от того, насколько крик ударил по моим барабанным перепонкам.       Чёрт!       Стараясь не обращать внимание на звук, я начала подходить к дверному проёму, находящемуся справа, между двумя стеллажами с жидкостями. Из него лил яркий свет нормальных лампочек. Именно оттуда доносился крик.       Но всё же этот крик лишил меня некоторого самосохранения. Я смело встала в проходе и притаилась, чувствуя, как волосы на затылке дыбом встают.       Комната освещалась чересчур ярко. Алесса сидела в углу, перепачканная кровью и горько ревела, отчаянно прижимая к себе одной рукой находящуюся в отключке Виолетту. И именно из неё, судя по всему, вытекала вся та кровь, в которой измазалась староста девочек. В комнате вообще было слишком много крови. Я не могла увидеть лица своей хранительницы, потому что оно было залито этой мерзостью. После этого окровавленного лица ко мне пришел мой холодный гнев, знаменующий полное спокойствие разума. Я перевела взгляд на мужчину, стоявшего ко мне спиной. Он был нереально огромным. Самым большим и жирным уродом, которого я видела за всю свою жизнь. Его габариты занимали большую часть комнатушки, в которой не было совершенно ничего, кроме столика с разными предметами и стола, похожего на больничный операционный. Именно лежащая на нем особа женского пола и орала все это время. Из-за телес ублюдка я не видела, кто там лежит. Я даже поняла, что там находится больничный операционный стол лишь когда мужик поднял локоть, и я увидела малую часть стола. А вот столик со всяким пыточным барахлом стоял между мудаком и Алессой. Ещё этот хер противно, даже по-девичьи хихикал. И был в одних трусах. По его жирному телу катился пот, но ему, похоже, это даже приходилось по нраву. Он большим пальцем проводил по своим плечам, бокам, шее, и засовывал собравшийся на пальце пот в собственный рот. Каждый раз при этом Алесса плакала ещё горше, и её рука сильнее прижимала к себе голову Виолетты. Всё внимание Алессы было нацелено на жирдяя и ту, которая находилась на столе. Неожиданно жертва на столе издала булькающий звук и затихла. Вот тогда-то мужик заговорил. — Ихи-ха! Приготовления завершены!       Голос у него был басистым. Эхо комнаты усиливало его бас, и я презрительно скривилась от этого. — Ты знаешь, для чего приготовления?! И-и?! — обратился он к Алессе.       Староста девочек начала задыхаться от слёз и смотреть на макушку Виолетты. — Ихи-ха! О да, ты очень умненькая! Последний крик мелкой шлюшки, лежащей на столе, означал завершение приготовлений декораций для моего ложа! И ты поняла для чего декорации, умничка!       Алесса исподлобья глянула на стол. — Вся эта комната — моё ложе! — величественно махнул руками жирдяй. — И сегодня я разделяю это ложе с одной из вас! Ихи-ха! Так как мне не очень нравятся светловолосые, я выбрал эту тощую девку, поэтому у тебя есть шанс остаться целой до того, как за тобой придёт босс! Просто помоги мне немного для этого! — К… К-как? — сглотнув слезы и сопли выдавила из себя Алесса.       Я посмотрела на Силайо и Ливио, которые хотели подойти и знаком руки приказала им не двигаться. Они непонимающе застыли. — Ихи-ха! Ты ещё и послушная, прекрасно! Этот мир улыбнулся мне сегодня! — в восторге проорал мужик.       И со всего размаху перевернул стол. С мерзким «шмяк» на окровавленный пол упала… девочка нашего возраста. Из неё вывалились кишки и прочие органы, которые были мелко изрезаны. Её лицо вселяло полнейший ужас, который заставил Алессу испуганно заорать. Рот жертвы был зашит какой-то бесцветной нитью. И зашит так, что губы оказались во рту. От бровей до того же зашитого рта были два пореза на глазах в виде крестов. На лбу отрезан участком кожи, таким образом, что голая рана была похожа на улыбку. Это было гораздо старшнее того, как жирдяй покромсал её тело. И учитывая то, что эта девочка орала каких-то жалких пять минут назад — она ещё была живой и рот ей зашили, когда она уже перестала дышать. От понимания этого становилось ещё в десять раз страшнее.       Алесса дико визжала, а мужик смеялся. Парни стояли в шоке, пялясь на моё слишком спокойное лицо. — Ихи-ха! Страшненькая, тебе всего-то и надо, что кинуть свою подружку на мою декорацию! Я вырежу её женственность и ты сможешь отдохнуть! Только тебе придётся отпилить ей как-нибудь голову, чтобы она не очнулась в самый сочный момент!       Я сделала ещё один шаг вперёд и посмотрела в бок. Почти в углу стоял топор с длинной ручкой. — Ч… Н… Я… я… Нет!!! — Алесса подавилась соплями и прижалась к Виолетте, отпрянув от стены.       Она сжимала в руках её волосы и тряслась, как будто на неё напала лихорадка. Мужик начал к приближаться к старосте и она зажмурилась. — Эй, — стальным голосом позвала я.       Жирдяй вздрогнул, на удивление быстро оборачиваясь. И тут же его живот полоснуло остриём топора. Он заорал и отскочил, но, как я и планировала, споткнулся о голову собственной жертвы и опустил на неё взгляд. Я швырнула в его правую руку нож. Он отвлёкся на боль и я сумела подобраться к нему. Дёрнув своей головой в мою сторону, жирдяй понял, что опоздал. Я размахнулась, и остриё топора воткнулось в левую руку толстяка, на которой было кольцо дождя и которой он собирался меня как-то обездвижить. Тут же, немедля, я ударила тупой стороной топора по ножу, таким образом забивая его в руку, как гвоздь в дерево. Не обращая внимания на крики боли, я подпрыгнула и с ноги дала толстяку в живот. Он отлетел и начал падать. Как только его жирная спина коснулась кровавого пола, он почувствовал поистине адскую боль. Потому что я одним ударом топора отсекла ему руку до локтя.       Я не пожалела сил и пламени в удар. Отрубленная рука отлетела, перекувыркнувшись в воздухе пару раз, а топор крепко застрял в пробитом цементном полу. — А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — жирдяй перевернулся на бок и попытался схватиться порезанной и почти не двигающейся рукой, в которой всё ещё торчал нож за остаток второй руки. Я обошла жирную тушу, встала возле головы и пнула её по шее. Жирдяй отключился.       Я наконец-то перевела дух и бодро воскликнула: — Ну и отстой!       В комнату забежали парни и шокированно осмотрелись. Особенно их взгляды привлекла изуродованная девушка. Силайо проматерился. Ливио посмотрел на жирдяя. — Зачем ты отрубила ему руку? — Что за тупой вопрос? Посмотри на эту руку и поймёшь, что других вариантов у меня не было, — проворчала я.       Ливио отыскал взглядом отрубленную конечность и увидел на ней точно такие же часы, какие были на его первых противниках. — Вдруг если бы я сняла их обычным гуманным методом, поступил бы какой-то сигнал и пришла подмога? У меня не было времени думать, как обездвижить этот кусок мусора помягче, — добавила я и приблизилась к Алессе. — Что с Виолеттой?       Староста девочек посмотрела на моё лицо и будто бы начала приходить в себя. — Вита?.. Что ты делаешь здесь?.. — Спасаю тебя, что же ещё, — ответила я. — Не… Нет, я в порядке, — шмыгнув носом, сказала Алесса.       И немного развернула Виолетту ко мне. Я перевела взгляд вниз. Бок Сэрпенти был разорван и Алесса пыталась хоть как-то залечить его кольцом солнца. Вот почему я видела, что она обнимает Виолетту только одной рукой. Второй она незаметно пыталась сделать хоть что-то, чтобы мой хранитель не умер. — Я… Я очнулась уже здесь и увидела, как этот мудак начал лапать Виолетту, но та никак не реагировала. Мне с-стало так страшно, что я вообще не шевелилась. Даже когда он начал раздевать её.       Теперь парни заметили, что на Виолетте не было юбки. — Чёрт… он, что… — не смог вымолвить Силайо своих мыслей. — Нет, — спокойно ответила я ему. — Ты-то откуда знаешь? — спросил Ливио. — Вмешалась эта девушка, — я посмотрела на труп. — В-верно, — кивнула Алесса. — Она неожиданно накинулась на него и попыталась сделать хоть что-то, но… Но он сломал ей ногу и отшвырнул Виолетту. Виолетта ударилась головой и очнулась. Но… но… Но он поцарапал её ногтями и у неё внутри что-то лопнуло! Кровь рекой полилась! Он забрал у Виолетты коробочку и кольцо! Я воспользовалась тем, что он вышел, и попыталась помочь Виолетте! Но ничего не выходило! Девушка на столе приказала мне сидеть тихо! А когда он вернулся… — Она подверглась пыткам, — договорила я вместо старосты.       Алесса глухо заплакала. Ливио присел перед ней, отодвинув меня, и попытался её успокоить. Силайо вышел из комнаты. Я пошла за ним.       Как я поняла, Каваллоне искал чем бы связать толстяка. Но ничего не мог найти. В стеллажах ничего, кроме баночек, не было, а ящички стола не открывались без ключа. — Твою мать! — Силайо со злостью саданул по столу.       И направил свою злость на меня. — А ты почему такая спокойная?! Это же твой хранитель там сейчас умирает! Тебе совсем насрать?!       Я прохладно посмотрела на него и молча вернулась в светлую комнату.