Дочь Варии

      Тащить оленя до лагеря было ужасно. Мы с Лино жутко устали, но он всё равно светился, как лампочка, и был доволен. — Ого, чё это за животное без башки? — спросил первым увидевший нас Рико. — Олень, — пожала я плечами и упала на травку. — Пришлось из милосердия разнести ему его благородную бошку. — Нифига себе, вы все в крови! — вскрикнула Алесса. — Это не наша, — заявили мы с Лино в один голос.       Одноклассники столпились вокруг оленя и закидали нас вопросами. Лино не без удовольствия и какой-то детской радости рассказал, как я помогла ему подстрелить оленя. И тут же ко мне обернулась Паола. — Получается, сама Скайрини ничего не поймала и будет готовить? — Ой! — побелел Лино. — Эм… Но мы вместе пошли за ним и он общий… — Нет, это так не работает! — воскликнула Инстаграммша. — Я умею готовить дичь, — подала я голос. — Не буду, потому что поймала его.       С этими словами, я извлекла из-за пазухи толстого пушистого зайца. — Вай, какой хорошенький! — восхитилась Лия. — Когда ты успела? — удивился Лино. — Когда ты подумал, что можешь утащить оленя сам. Я нагнулась, чтобы поправить ботинок и заметила его. Правда, так и не решила: свернуть ему шею или нет. Вот он и дожил до лагеря, — объяснила я. — Свернуть шею?! — воскликнула Лия, отнимая у меня зайца. — Нельзя! Он очень милый! — Вообще-то, это еда, — сказала ей Инстаграммша. — Сама ты еда! — Ладно, по правилам было сказано, что охотиться нужно как минимум парой, — заговорил Реборн, — и, в отличие от большинства, Вита и Лино принесли две дичи, так что — они не готовят. — Но он живой! — возмутился Фелис, тыкнув зайца в бок.       Тот испугался, начал барахтаться, Лия вскрикнула, выпустила его из рук и он ускакал. — Фелис, ты придурок, каких свет невидывал! — воскликнула Карлотта. — Не было разговора о том, чтобы принести дичь мёртвой, — сказал Рино. — Всё-таки не всем из вас хватило бы смелости убить даже животное. — Да и не нужен нам пушистик в виде блюда, — добавила Алесса. — И так уже мяса полно. — А кто что поймал? — заинтересовалась я. — Силайо, Ливио и Рико поймали кабана, Тэрзо — подстрелил селезня и собрал ягоды с травами на чай, Карлотта поймала щуку, Виолетта и Алесса — поймали кабана, Лия и Бити — несколько куропаток, а остальные — ничего, — ответил Реборн. — Что, медведя нет? — издевательски хмыкнула я. — Вообще ничего нет, — фыркнул Силайо, присаживаясь рядом. — А Вита ещё грибы по дороге собрала, — вдруг вспомнил Лино, снимая с плеча небольшой мешочек. — Нифига себе сколько! — офигела Лия. — А они точно все съедобные? — с сомнением спросил Рико. — Новенькая, ты в них хоть разбираешься или собрала всё, что увидела?       Я села и глянула на Цезаре. — Однажды я хотела отравить человека грибами, но не разбиралась в них, поэтому пришлось изучить их все: съедобные, ядовитые, галлюциногенные. Так пойдёт? — Ага… — просто протянул Рико, когда другие опешили. — А кого отравить хотела? — спросила Паола. — Парнокопытное млекопитающее с короткими ногами, вроде тебя, — «любезно» пояснила я. — Ч-чего?! Сама такая! — Ты хоть поняла, кем тебя назвали? — спросил Ливио. — Копытным млекопитающим с… — Тебя назвали свиньёй, — сказал Тэрзо. — Парнокопытное млекопитающее с короткими ногами — это свинья.       Класс заржал. — Скайрини! Сама ты свинья! — покраснела Паола. — Не-а, у меня ноги длинные. Где ты видела свинью с длинными ногами? — Ты исключение, — буркнул Фуриоссо. — О-о-о, не причисляй меня к своему виду, олигофрен пустоголовый. — Вита, не веди себя высокомерно, — сказал классный руководитель, подтаскивая оленя ближе к костру. — Рино, что вы! Какое высокомерие?! Я человек простой! — деланно возмутилась я, ухмыляясь. — Поэтому протираешь корону один раз в день? — хмыкнула Марта. — Не протираю. За меня это делают такие как ты, — просто пожала я плечами.       И побежала в озеро. Никто и пикнуть не успел, как я с оглушительным плеском прыгнула в него. Девочки воскликнули. Парни возмутились. — Эй, а раздеться?! — А ну завали, Сандро! — возмутился Силайо. — Вита, оно же ледяное! — крикнула Лия. — Сейчас будет горячее! — отозвалась я и озеро полыхнуло моим пламенем. — Офигеть! — воскликнуло больше половины класса. — Из него теперь пар идёт… — в шоке глядел на озеро Тэрзо. — Я думала, ты не любишь воду, — сказала Бити. — На уроки плавания вечно забиваешь. — Я не люблю воду, — покорно кивнула я. — Однако больше я не люблю кровь. Вонять ею.       Далее в горячий ручей пиханули Лино, так как он был в крови даже больше меня. — Эй, а разве кровь не холодной водой смывается? — вспомнила Карлотта, когда я уже вылезла и высушилась пламенем ярости. — Холодной. Но ты предлагаешь заболеть, чтобы сделать форму чистой? Нафиг мне надо. Лучше я буду здоровой, но грязной.       Уже когда я сидела в одиночестве под деревом и наблюдала как облажавшиеся начинают разделывать дичь, ко мне неслышно подошёл Реборн. — Ты удивила меня. — Чем? — Своей сделкой с Силайо. Даже Тсуна удивлен, что ты так открыто приняла его чувства и тем самым дала понять, что тоже его любишь. Да и то, как ты подготовилась с теми витаминами… Давно планировала?       Я уткнулась носом в колени, не отрываясь взглядом от Фелиса, Силайо, Бити и Сандро. Ариэтэ что-то говорил о готовке с пламенем тумана, держа в руках куропатку, которую недавно обезглавил Рино. — Не так уж. Мы с Ливио много думали, как именно к нему подступиться. И решили сделать это мной. А там на собрании… Я забила на собственные ощущения и ухватилась за момент. — Это похвально, — сказал Реборн и посмотрел в сторону Силайо.       Каваллоне что-то спросил у Фелиса, тот отмахнулся, Сандро забрал птицу, но Ариэтэ успел провести по ней рукой с пламенем тумана и… началось шоу. Обезглавленная птица со страшным звуком лысела и выплёвывала потроха через горло, извиваясь в руках перепуганного старосты мальчиков. На неё уже смотрели все. Полное ощущение того, что труп — жив. Мы вместе с Реборном почти завороженно наблюдали за тем, что будет с дохлой птицей дальше. Бити прописала Фелису подзатыльник, забрала у Сандро тушку и с матами начала бить ею по земле, пытаясь успокоить и посылая в задницу весь процесс готовки с трюками туманников. Через пару минут птица была всмятку, но не перестала двигаться. Бити выдохлась, поэтому живой труп у неё забрал Силайо и с силой зашвырнул куда-то в кусты, сказав, что у нас и так еды много. — Здорово было, — с улыбкой до ушей поделилась я впечатлениями с Реборном. — Да, давненько ничего веселого не видел, — согласился он со мной. — Как думаешь, Фелис когда-нибудь поймёт, что на самом деле у него не слабое пламя тумана, а просто оно больше воздействует на мёртвых существ? Поймёт ли он когда-нибудь, что родился некромантом? — спросила я, холодно смотря на Ариэтэ. — Возможно, после этого случая начнёт что-то понимать, — сказал Реборн. — Нужно предупредить об этом кого-нибудь. Фелис — насильник. И у него чердак с дыркой. Мало ли к чему это его приведёт. — Я знаю кто он, я обо всех всё узнал прежде, чем прийти в ваш класс. И не переживай, Вита, его отец не дурак. Быстро пресечёт все его развлечения, когда узнает, что его сын может играть с мертвыми.       Слова Реборна не успокоили меня. А лишь взбесили, потому что он перекладывал ответственность на меня. Знал, что в случае чего — я изменю Фелиса, и он станет более адекватным. Уже же немного изменила. Он больше не насилует никого.              Всё было приготовлено только тогда, когда начало темнеть. Класс волновался, что начнется битва, а мы даже поесть не успеем. Реборн и Рино успокоили всех, сказав, что не имеет значения, когда мы начнем соревнование. Я много не ела, потому что бегать по лесу на сытый желудок — вообще не удовольствие. А вот все остальные — утоляли голод ни о чем не думая. И что самое интересное — никто из наших взрослых ничего им не сказал. Скорее всего, это одна из издевок Реборна. Например, кто-то попадёт в ловушку, взлетит вверх тормашками и блеванет. Ничего страшного в этом нет, но ощущения все равно неприятные, когда полупереваренная еда выходит не из того места. — Вита, — позвала меня Алесса. — А научишь меня охотиться, когда время будет? — Зачем тебе? — спросила Виолетта. — Ну это же здорово, уметь жить в лесу. Я, конечно, ученик не с первого раза всё понимающий, но буду стараться. — Не научу, — отозвалась я. — Почему? — расстроилась староста девочек. — По мне, конечно, не скажешь, однако я терпеть не могу охоту, — коротко пояснила я. — Да? А почему же тогда с самого детства сюда ходила? — удивленно спросила Бити. — Ну знаешь, взрослые часто говорят, что тебе надо что-то делать. Я до десяти лет почти каждый день приходила сюда и чуть ли не жила здесь. Теперь меня тошнит от этого леса. Мне нравится приходить сюда только раза два в год. А так… Не вижу ничего интересного в убийстве тех, кто не умнее тебя. Азарт не берёт, кровь не кипит, гордость до небес не летит. Охота — прежде всего хладнокровие. И зачастую у тебя нет причин на убийство даже той же птицы. — Думаешь, на плохие поступки нужна причина? — вдруг спросил Рино. — Если у вас есть совесть вы попытаетесь заглушить её хоть чем-нибудь. Разве нет? — глянула я на него и подошла к стоящему на костре котелку с чистой водой, набранной для чая. — А теперь лесное питьё! — Ты его будешь делать? — удивлённо спросила Лия. — Да, думаю, у меня получится лучше, чем у всех вас. Ненавижу непонятную бурду.       Класс побухтел на меня за принижение их способностей, однако с интересом уступил. Я для них была как Рино или Реборн, потому что тоже знала много чего того, что было неизвестно им. — Честно признаться, не знаю, какие именно нужны травы для чая, но собрал всего понемногу, — несколько смущённо сказал Тэрзо. — Угу… — промычала я, отбирая нужные травы. — Из чего чай будет? — спросила подошедшая Лия. — Мята, чабрец, лимонник… вот это… и это… черничные листья… малиновые… брусника… — Листья? — фыркнула Инстаграммша. — А ягоды для чего тогда собраны? Я их лично собрала. — Не знаю, для чего ты это сделала, но мы не варенье варим, а чай мутим, — монотонным тоном ответила я. — Ягоды нужны, но не в таком количестве. — Для меня она это сделала! — подскочил Сандро. — Я их съем!       Началась мини-бойня за малину и чернику, которую я оставила целой, взяв только листья и маленькую жменьку ягод. Силайо, Ливио, Виолетта и Бити с Тэрзо наблюдали за мной, пока остальные пытались отжать у старосты мальчиков ягоды. — Будешь с головёшкой делать? — спросил Реборн. — Конечно, нам же нужен убойный чай, который нигде, кроме леса не попробуешь, — со знанием дела фыркнула я. — Что такое головёшка? — спросил Ливио. — Скоро увидишь, — ухмыльнулся Реборн.       Я начала кидать в воду пучки разных нужных трав. Вскоре чай был готов и Силайо отставил его с костра. Я взяла палку и с её помощью вытащила из огня ещё дымящуюся тлеющую головёшку и без сомнения окунула её в чай наполовину. Раздалось сильное шипение, в воздухе потянуло горелым. — Вита, ты что?! — подскочила Лия. — Такой чай испортила! — начали возмущаться остальные. — Сначала попробуйте, — возразил Рино.       Не обращая ни на кого внимания, я высыпала в котелок добрую порцию сахара и дала команду наливать. Вопреки возмущениям все протянули свои кружки. Головёшка придала чаю терпкий аромат дымка. — Вау… Чай пахнет, костром, земляникой и мятой, — с удовольствием отхлебнула жидкость Карлотта. — Тут и ягоды есть! — обрадовалась Марта.       Так меня признали лучшим чаеваром мира.       После приёма пищи Рино и Реборн позволили нам отдохнуть полчаса перед началом охоты друг на друга. — Хе-хе, проигравших пустим на шашлык, — хихикнул Сандро. — Фу, каннибал! — поморщилась Алесса. — Тебя есть не буду, ты тощая, — махнул на неё рукой староста мальчиков. — А кого будешь, Бонмариту? — ухмыльнулся лежащий на моих бедрах Силайо, кивнув на толстушку Марту, неподалёку болтающую с Лией. — Не, её тоже не буду, там сплошной жир, — фыркнул Сандро. — Эх, жаль Доминики нет. Она бы идеально подошла, как кусок мяса. — У них с Витой почти одинаковые тела, — подсказала Алесса. — Ты правда думаешь, что кто-то из здесь присутствующих сможет меня завалить? — спросила я. — Силайо может, — ответил Рико. — В кусты, но это тоже считается.       Парни заржали. Я отвесила Каваллоне подзатыльник, Алесса — Сандро, Карлотта — Рико. — Как вообще можно говорить про поедание себе подобных! — взвизгнула Паола. — Каннибализм — это культ, — громко оповестила я и подняла палец вверх.       На меня тут же оглянулись все. Даже Рино с Реборном. Не обращая на них внимания, я поднялась и стала ходить туда-сюда перед компанией, с которой изначально разговаривала, и излагать свои думы. — Хомячки, волки и некоторые кошки поедают только что родившихся детёнышей. Это нормально. Знаете, почему? Потому что никто ничего не может с этим поделать. Лишь понять одну из причин. Мясо представителей вашего же вида усваивается значительно лучше, чем любая другая пища. По причине схожести белкового и соляного состава жертвы и едока. Я считаю, что однажды настанет день, когда нас официально назовут лучшим универсальным белковым продуктом. Мы — не такое же мясо, как олени или кабаны. Мы — пища для нас самих более полезная. И в нашем обществе уже есть отсылки к канибализму: выращивание стволовых клеток — раз; использование сыроватки из абортивных остатков — два; фильмы про живых мертвецов, питающихся друг другом — три. Это психологическая и социологическая подготовка населения.       На меня смотрели, открыв рты, как на душевнобольную, и не решались вымолвить и слова. А я продолжала веселиться с максимально серьёзным лицом безумного учёного и деловым тоном. — В недоразвитых странах поедание человеками человеков будет происходить хаотически, как совокупление у богомолов. Кто кого поймал, так сказать… А в цивилизованных государствах этот процесс будет поставлен на промышленные рельсы. Только представьте: просторные светлые фермы, где в комфортабельных боксах, называющихся «домами», по новейшей технологии выращивается отборный двуногий скот. Без химических добавок и ГМО. В собственном соку.       Выговорившись, я с довольным видом снова приземлилась возле Силайо, который был так же шокирован, как и все остальные. — Рино, а можете мне поменять соседку по парте? — попросил Сандро. — Только по веской причине, — хмыкнул учитель. — А это не веская?! — воскликнула Паола. — Скайрини — сумасшедшая! — Ты реально испугалась? — посмотрела я на неё и улыбнулась. — Кстати, забыла добавить, что народ будет сам во всём виноват и слепо жрать не тех, кто его к этому зверству подтолкнул, а себе подобных. Общество — тупое. Оно и так уже корм для тех индивидуальностей, которые умнее тысячи людей. Пока на нем просто наживаются. Но то, что я сказала — вполне вероятный исход событий, если вершина, детьми чьей вы, кстати, являетесь, не слетит с катушек от своей власти и не начнёт творить куда больший беспредел. Мафия уже свободно убивает людей и не несёт за это кары. «Добычей» и «скотом» зовёт. Вы можете быть уверены, что однажды этот скот никто не захочет отведать? Или уже отведал и теперь об этом молчат? Ваши предки и даже родители с каждым днём вбивают обычным жителям, что они — масса. Что их удел — быть покорными. Конечно, обычные жители отчасти тоже виновны в этом, потому что ведут себя, как черепахи: почти не двигаются, желая прожить хоть на год дольше, даже если нужно спрятаться в панцире. Однако я считаю, что многие люди — всего лишь кожаные мешки с мясом и костями, зажатые рамками быта и работы. И не удивительно, если однажды их кто-нибудь сожрёт. А вы тоже — та ещё молодая плоть, упакованная родителя в зону удовольствий и комфорта. Вам сказали, что вы сегодня пойдете в лес — вы начали возмущаться и канючить, потому что здесь нет привычных вам вещей. Вы считаете себя индивидуальными личностями? Может, хоть раз в ваших головушках мелькало, что нужно не прожигать свою жизнь, а сделать что-то дельное? Я так не думаю. Поэтому не говорите мне, что я — сумасшедшая. Вернитесь домой, посмотрите на себя в зеркало и наконец поймите, что именно из него на вас смотрит сумасшедший. Потому что вы не живёте. Вы — существуете. В личном аквариуме, далёком от реальной жизни. И чтобы люди вас не сожрали, нужно что-то делать, а не требовать. Вы всё услышали? Тогда скажите мне ещё раз, что у меня кукушка поехала. Или, что вы ещё очень маленькие, чтобы заморачиваться хоть чем-то.       Никто ничего не сказал. Почему-то все выглядели виноватыми и чувствовали, что попали не в ту тарелку. — Вы получили отличную взбучку от своей одноклассницы, — с ухмылкой сказал Реборн, становясь рядом со мной. — Надеюсь, вы примите её во внимание. А теперь начнем охоту. Вас семнадцать человек. В одной команде будут восемь человек, во второй — девять. Сейчас выберете двух капитанов и они отберут себе команду. — Вита и Ливио, — заявила Алесса. — Отказываюсь, — сказал я. — Зачем Вита? — спросила Карлотта. — Помните, кто раньше друг с другом соперничал?       Все посмотрели на Силайо и Глитто. — Ладно, я не против, — поднялся на ноги Каваллоне. — Беру Виту. — Кто бы сомневался, — фыркнула Марта. — Утихни, кусок мяса, — показал ей язык Силайо. — А ты типа думаешь, что особенный?! — возмутилась Инстаграммша. — Да, в отличие от тебя, я уже начал немного эволюционировать. — Беру Бити, — сказал Ливио. — Рико, — ответил Силайо.       В результате в команде Каваллоне было девять человек: я, Рико, Сандро, Виолетта, Алесса, Толстушка, Лино и Паола; а в команде Ливио было восемь человек: Бити, Карлотта, Инстаграммша, Жакоб и Лия. Задачей двух команд было соревнование: нужно раньше противников добраться до белого флага у самого подножья горы. И причём нужно именно добраться до него и взять в руки, а не приказать своему животному принести его. Некоторые части леса освещены фонарями. Повсюду натыканы несмертельные ловушки. У команды Ливио — зелёные повязки на плече, у Силайо — красные. В них вшиты какие-то особые чипы, и эти повязки нужно сорвать, чтобы человек выбыл из охоты. По всему лесу летают камеры на специальных устройствах, поэтому Рино и Реборн будут ждать нас у флага, наблюдая за всеми с группой школьного персонала. Всё будет сниматься на видео и отослано нашим родителям. — Кстати, Вита, — вдруг ухмыльнулся бывший аркобалено, — когда ты обругивала своих одноклассников — съёмка уже была включена.       Вот тебе и месть за то, что я назвала его тупым.