Aqua et ignis

Родители очень удивились, когда Бакуго заявился в столовую без Эйджиро. Пришлось признаться, что они с наследным принцем до рассвета не спали, поэтому он не стал будить друга к завтраку. Сам же проснулся раньше времени вынужденно — тревожный сон приснился. Поэтому он поест за двоих, а Эйджиро пусть поспит ещё: ему сегодня усиленно заниматься надо. Отец с матерью понимающе похмыкали про бессонные ночи, романтику, важность учёбы и отстали. Умяв большую пиалу творога со сметаной и вишнёвым вареньем, Бакуго потянулся магией через весь стол за булочками. Две поплыли к нему, а ещё парочка приземлилась на тарелку Хитоши: ему снова захотелось полюбоваться на реакцию кузнеца. В этот раз тот ничего не уронил, довольно хмыкнул и включился в импровизированную игру: показал опустевшую кружку и попросил передать варенье. — Как маленькие, ей-богу, — беззлобно проворчала нянечка, наблюдая как мимо по воздуху проплывает вазочка и кофейник. — Все мы в глубине души дети, — философски изрек кузнец, накладывая себе в кашу варенье и подмигивая ей. — Тебе тоже вон нравится по лужам босиком прыгать, а это ведь не очень-то по-взрослому. — Это освежает! — смущённо буркнула Мина и мать ее тут же поддержала, хотя сама никогда по лужам не прыгала — в море их попросту не было. Бакуго, услышав о лужах и свежести, внезапно задумался о море — это же тоже своего рода лужа, только большая и глубокая, и вспомнил о том, что пообещал Хитоши. Он дожевал булочку и невпопад ляпнул: — Кстати о лужах… Вернее, о море. Не хотите со мной окунуться и поискать кристаллы или другие какие-нибудь полудрагоценные камни? Мина с родителями вопросительно уставились на него: с чего это Бакуго внезапно захотелось со всеми поплавать? Он попытался придумать какую-то логичную причину, почему именно сегодня ему приспичило нырять за камнями, ведь копии ножей могут подождать и до следующих выходных, но из-за недосыпа ничего внятного не придумывалось. Поэтому просто решил сказать как есть и вывалил на родителей и нянечку новость о том, что кузнец теперь тоже в курсе, что он маг и сесаелия. А ещё он сгоряча пообещал, что Хитоши может на них всех посмотреть в истинном облике — с щупальцами. И вот поэтому завел разговор про камни и море. — Ооо… — тройной вздох был весьма красноречивым. Бакуго посмотрел на отца и мать. — Короче, я виноват, что пообещал, не поговорив с вами. Поэтому мы отправимся вместе только если вы не против показаться Хитоши в настоящей форме. — Я не против, — улыбнулся отец и посмотрел на мать. — А ты, дорогая? — Я тоже согласна, чего уж. Все по-честному: Мина нас видела, теперь очередь Хитоши. — Благодарю за доверие, — на полном серьёзе выдал кузнец и родители неожиданно засмущались. — Тебе понравится, — нянечка пихнула его локтем и заулыбалась. — И под водой очень красиво. А сесаелии вообще сказочные. — Даже не сомневаюсь, — хмыкнул тот и посмотрел на Бакуго. — Так тебе нужны камни или нет? И для чего? Украшения делать собрался? — Да нет, мне для магии. Просто подумал — если будет сырье, то смогу ножей прямо сегодня побольше наделать, чтобы тренироваться всем было интереснее. — Понял. А драгоценные подойдут? — Конечно. Знаешь где? — Знаю. Целый пляж камнями завален, — усмехнулся Хитоши и все на него вытаращились. — Что, про янтарь никогда не слышали? — удивился он, отхлебывая кофе. — Разве янтарь — драгоценный камень? — засомневалась мать. — Мне кажется, что нет — он же не минерал, — отец тоже вклинился в разговор. — Да, ладно… Янтарь давно уже считается драгоценным камнем органического происхождения, с теми же свойствами, что и у минералов. — А мне кто-нибудь объяснят что это и откуда берется этот ваш янтарь? — недовольно нахмурился Бакуго. — Янтарь — это окаменевшая смола хвойных деревьев, Кацуки, — улыбнулся отец и пустился в объяснения, — то есть, деревья после непогоды смолой залечивают свои повреждения, а излишки смолы падают вниз. Когда наступает прилив, море подступает к деревьям ближе и вымывает из-под них почву вместе с упавшей смолой. Потом случается отлив — море возвращается обратно, и на песке пляжа остается эта смола в виде отдельных желтых камней. — Так, погодите-ка… — Бакуго изумленно уставился на отца. — Ты хочешь сказать, что куча желтых камней, валяющихся у нас на пляже, это — янтарь? — Ну да, — отец выглядел растерянным и озадаченным. — Кацуки, я просто не знал, что это драгоценные камни, поэтому и не обращал на них твоего внимания… Виноват. — Да все нормально, пап. Ты не можешь знать всего, — отмахнулся Бакуго, довольно улыбаясь такой неожиданнной новости и присматриваясь к пирожкам на большой тарелке. — Если янтарь подойдет, то будет вообще шикарно: вам не придется специально переть кристаллы через все море, а мне — рыскать по затонувшим кораблям. — Если что, янтарь бывает не только желтым, — подал голос Хитоши, подливая себе кофе. — Я работал с янтарем. Он бывает и молочно-белым, голубым, зеленоватого оттенка, красного, и даже почти черного. Но самым ценным у знати считается тот янтарь, внутри которого попадаются насекомые или кусочки растений. — О, спасибо, буду теперь знать какой искать, — Бакуго довольно улыбнулся. — Ну что, тогда план такой: просто поплавать и пособирать янтарь на берегу. — А бусы из янтаря сможешь мне сделать? — заинтересовалась Мина. — Я все что угодно могу сделать, когда понимаю что требуется и есть расходный материал. — Я тоже хочу бусы! В два ряда! — загорелась мать и нетерпеливо поерзала на стуле. — Когда отправляемся? — Можем доесть и отправляться, но сначала я должен разбудить Эйджиро и спросить — пойдет ли он с нами, а то очень некрасиво получится. — Ну да, если захочет спать дальше, то пусть спит, наше дело — предложить, — поддержала его идею нянечка. — Тогда я пошел, — Бакуго быстро допил кофе и телепортировался в комнату прямо из столовой. Эйджиро сладко спал, раскинувшись на кровати как морская звезда, и даже тихонько похрапывал. Бакуго осторожно подобрался к нему, вытянулся рядом, повернулся на бок и хитро улыбнулся. «Раз похрапывает, значит, спит крепко, а если спит крепко, то можно поцеловать». Быстро чмокнув приоткрытые губы и убедившись, что шалость удалась, Бакуго отодвинулся и чмокнул наследного принца повторно — теперь уже в висок, поближе к уху. Эйджиро поморщился: чмок неожиданно получился достаточно звонким, смешно хрюкнул и распахнул глаза. — Кацу? Что это было? — Утренний чмок, чтобы ты точно проснулся, — хмыкнул Бакуго, наблюдая как Эйджиро зевает во весь рот и пытается проморгаться. — Это… Мы тут все собираемся на пляж — пособирать янтарь, а потом поплавать — хочу Хитоши показать красоту подводного мира. Ты с нами или будешь дальше спать? — Подожди-ка… Хитоши разве знает, что ты сесаелия? — непонимающе переспросил Эйджиро, потирая глаза. — Я ему рассказал, чтобы все честно было. Мина-то знает. А ещё мне не хотелось ждать следующих выходных и наделать кучу ножей сегодня, вот я и решил попытать удачу — а вдруг в этой части моря куча камней? — Понимаю, — душераздирающе зевнул Эйджиро и захихикал. — Извини. Продолжай. — Короче, благодаря всему этому я узнал, что жёлтые камушки, валяющиеся на пляже — янтарь, и он считается драгоценным камнем, приколи? — Ого. — Так вот, хочу попробовать с ними поколдовать. Если получится, то вообще проблем с исходным материалом не будет: выплыл, собрал с пляжа и клепай себе артефакты на здоровье — не надо мотаться по затонувшим кораблям или родителям через все море тащить мне кристаллы. — Класс, — заулыбался Эйджиро и с хрустом потянулся. — Не буду спать больше, пойду с вами. — А уроки? — вкрадчиво поинтересовался Бакуго и пощекотал всё ещё сонного Эйджиро. — А я все уже заданное сделал. Просто для себя переповторяю материал, — отмахнулся тот, подкатываясь к нему поближе и перехватывая руки. — Только мне надо умыться, одеться и я готов. — А причесаться? Лохматый пойдешь завтракать? — подначил его Бакуго, пытаясь высвободить руку и пощекотать снова. — Предупреждаю: без завтрака и кофе никто никуда не пойдёт. — А ты сам уже позавтракал? — подозрительно покосился на него Эйджиро. — Конечно! Я даже уже помыться успел. — А меня чего не разбудил? — насупился Эйджиро, отпуская его руки и легонько тыкая Бакуго в бок. — Хотел, чтобы ты поспал подольше — тебе же учиться надо. Ой! — А вот и не надо, — Эйджиро мстительно показал ему язык, выкатился из кровати и поспешил к двери. Бакуго потёр бок, хитро оскалился, телепортировался прямо к ничего не подозревающему Эйджиро, сгреб его, опешившего от неожиданности, в охапку и переместился сразу в ванную. — Будет мне ещё тут языки показывать, когда я хотел как лучше, — проворчал Бакуго, отпуская наследного принца около раковины и ловко всовывая тому в рот щётку с порошком. — Ну просто обидно стало, — пробубнил Эйджиро, двигая щеткой во рту. — Мы же всегда все делаем вместе, а тут ты без меня… — Ладно, извини. Хотел как лучше, правда, — Бакуго легонечко толкнул его плечом и тоже начал чистить зубы. — Значит, правильно я решил разбудить тебя и хотя бы спросить, а не просто отправиться к морю. Тогда ты точно серьезно бы на меня обиделся. Так? — Угу, — Эйджиро покраснел и молча продолжил. Бакуго закончил первым, прополоскал рот, умылся, вытерся полотенцем и снова толкнул умывающегося Эйджиро, только уже бедром. — Не будешь жаловаться, что не выспался и я тебе сорвал учебные планы? — Не буду, — пробурчал Эйджиро в полотенце, вытирая лицо. — Лучше не выспаться, но вместе. Недовольный Эйджиро был настолько милым, что Бакуго чуть опять не сорвало: ну очень хотелось поцеловать эти надутые губы. Он потряс головой, возвращая себе контроль, и решил попробовать по-другому: а вдруг получится? Так и не дав наследному принцу нормально вытереться, крепко обнял и принялся чмокать куда придется. Эйджиро сначала обалдело заморгал, а потом захихикал, что щекотно, но ему нравится. Бакуго хмыкнул и продолжил покрывать короткими поцелуями все еще покрасневшее лицо друга, пока не убедился, что тот расслабился и перестал обижаться, и только потом переместил их обоих в комнату. — Страшный ты человек, Кацу, — признался Эйджиро, когда они торопливо переодевались. — Это же надо же было додуматься до такой «чмокательной атаки»! Мне бы и в голову не пришло, что так можно мало того, что помириться, но ещё и настроение улучшить. — Хе-хе, — ухмыльнулся Бакуго, дико довольный, что наследный принц не увидел в его поступке неприличной подоплёки. — Это все Одеялко, я с него пример взял. Он тоже, если провинился, то облизывает лицо, и потом никаких сил на него нет ругаться. — Хитрый жук Одеялко, — согласился Эйджиро, быстро застегивая пуговицы и хватаясь за расчёску. — Завяжешь мне хвост? — Ну а то, — хмыкнул Бакуго, ловко расчесывая красные пряди и быстро перевязывая собранные волосы лентой. Как только он закончил, Эйджиро отобрал у него расчёску и принялся водить ею по шевелюре Бакуго. На вполне резонное ворчание, дескать, зачем — все равно в море волосы намокнут и спутаются, и Эйджиро время тратит не на то, что нужно — лучше бы завтракать шел, на него громко цыкнули: — Да, потом спутаются, а сейчас походишь красивым, ясно? Бакуго было ясно. Он заткнулся и подчинился — красивым, так красивым, раз Эйджиро так нравится. Терпеливо дождался, когда друг закончит, и только потом переместил их в столовую, в которой до сих пор сидели родители и Мина с Хитоши. — Доброе утро! — солнечно всем заулыбался Эйджиро, усаживаясь на стул и быстро себе накладывая каши. — Извините за задержку. Сейчас быстро поем и можем отправляться. — Все в порядке, Эйджиро, не торопись, — успокоила его мать. — То есть вы уже поняли, что Эйджи плывет с нами? — удивился Бакуго. — Ну конечно поняли, — хмыкнула нянечка, наливая себе кофе в кружку. — Чтобы Эйджиро и отказался поплавать с тобой под водой? Ага, сейчас… Эйджиро немного покраснел, но никак комментировать не стал, усиленно жевал кашу и только благодарно кивал, когда Бакуго магией ему со всего стола собирал завтрак: варенье, которое стояло рядом с Хитоши, кофейник, из-под руки Мины, и румяные пирожки с разной начинкой. Даже последнюю булочку увел из-под носа кузнеца, потому что Эйджиро нужнее. Тот даже и не особо расстроился и переключился на пирожки. Мать с Миной вовсю обсуждали из янтаря какого цвета они хотят себе бусы, а отец с Хитоши только понимающе переглядывались, но благоразумно хранили молчание — себе дороже как-то комментировать. Бакуго послушал женскую половину присутствующих, положил под столом руку на коленку друга и поинтересовался: — Кстати, а ты не хочешь себе что-то из янтаря? Может тебе еще какой-нибудь браслет сделать? — А можешь сделать два? — прищурился Эйджиро, довольно улыбаясь и размешивая сахар в кофе. — И чтобы бусинки были как звёздочки? — Могу. А второй, получается, мне, да? — Ага, чтобы ты смотрел на звёздочки и вспоминал, как мы по ночам за ними наблюдали. Классно же было, разве нет? Бакуго подтвердил, что было не просто классно, было офигительно, и твердо решил, что найдет самый красивый янтарь на берегу и наделает им браслетов.

***

Уже через полчаса вся их компания была на пляже. Хитрый Бакуго взял Одеялко на руки и объяснил питомцу, что ему нужны камни необычных цветов: не желтые и красные, а именно белые, голубые и черные — он хочет для Эйджиро самый красивый на свете браслет. А так как у Одеялка отменная способность находить вещи, то может ли тот ему помочь? Щеночек, обрадовался, что у него такая важная миссия, радостно облизал его лицо и унесся в дальний конец обширного пляжа. — Слушайте, а не хотите это превратить в игру? — внезапно предложил Эйджиро, пока все не разбрелись в поисках самых красивых камней. — Кацу каждому может наколдовать коробку, в которую будете складывать найденные камни, а потом вернемся в поместье и будем меняться и вместе делать украшения, как вам? — Ты хочешь сказать, что готов просто обменять красивый камень на некрасивый? — недоверчиво посмотрела на него мать. — Да, даже и не надо будет менять, — встрял Бакуго, чтобы маман своим скепсисом не испортила прекрасную идею друга. — Собирайте все, что видите. Потом некрасивые камни можем использовать как сырье и наколдовать красивые, но ведь нужны образцы не так ли? Ну вот. Придем в поместье, все вывалим на обеденный стол, найдем самые красивые, определимся кто какой формы и цвета хочет украшения и наделаем. — Тогда прошу прощения, — смущенно извинилась мать. — Что-то я ляпнула не подумав. Прости, Эйджиро. — Да все в порядке, Мицуки, — улыбнулся ей Эйджиро и посмотрел на Бакуго. — Ну, сделаешь нам всем по коробочке? — Да не вопрос, — он нагнулся за куском янтаря, который как раз лежал у него под носом. — Сейчас заодно и проверим, стоит ли начинать все это мероприятие. Хитоши оказался совершенно прав — янтарь был так же хорош для магии, как и кристаллы и драгоценные камни, о чем Бакуго не преминул тут же сообщить. Наколдовав семь коробок — одну для Одеялка, он объявил начало массового сбора янтаря и предложил еще и в количестве посоревноваться. Взрослые тут же довольно заулыбались, похватали свои коробки и разбрелись по пляжу. — А мы будем вместе искать, ладно? — пихнул его в бок Эйджиро. — Всё равно я все отдам тебе. — Что, даже посоревноваться не хочешь? — неверяще посмотрел на него Бакуго: обычно Эйджиро был не против померяться кто кого. — Сегодня не хочу, — признался он, протягивая ему свою коробку. — Хочу просто с тобой погулять за руки по пляжу и пособирать камни. — Да не вопрос, — хмыкнул Бакуго, испаряя одну коробку, а вторую подхватывая под мышку, и протягивая ему руку. — Просто смотри под ноги и говори, даже нагибаться не будем — магия все сделает за нас. — Отлично, — заулыбался Эйджиро, беря его за руку и хваля щеночка, который подбежал к своей коробочке и выплюнул в нее два камня: один голубой, а второй черный. — Кацу, смотри, Одеялко редкий янтарь нашел! — Думаешь, кто ему такое задание дал? — погордился Бакуго, заметив несколько желтых камней и резко дернул головой, дескать, а, ну, идите сюда. Эйджиро проследил полет двух кусков янтаря, хихикнул и ткнул пальцем в другую парочку камней, которые тут же поднялись из песка и через пару мгновений присоединились к остальным в коробке Бакуго. Они неспешно двинулись вперед, поглядывая на родителей, нянечку и кузнеца: те с азартом смотрели под ноги, нагибались с радостными возгласами, перекрикивались у кого сколько и всячески подначивали друг друга. — Такое ощущение, что мы с ними поменялись местами, — хмыкнул Эйджиро. — Мы, как два дедушки, чинно гуляем по пляжу и не напрягаемся, а взрослые, как какие-то подростки, носятся и собирают камни. — Надо же им когда-то развлекаться, а то все время только работают, — улыбнулся Бакуго, посматривая на раскрасневшихся родителей и Мину с Хитоши и накрыл их с Эйджиро куполом невидимости. — А зачем мы спрятались? — Чтобы им не обидно было, что мы ленимся, когда они так стараются, — хитро подмигнул Бакуго, дернул головой и еще несколько камней переместились в коробку. Массовый сбор янтаря растянулся до самого обеда. Когда солнце уже начало нещадно печь макушки, Хитоши — самый стойкий из них всех — потянулся, хрустя суставами, и объявил, что пора завязывать «изображать из себя крабов и попой кверху ползать по пляжу» — еще чуть-чуть и все могут слечь с солнечным ударом. Эйджиро довольно заулыбался, что наконец-то можно окунуться в прохладное море, выпустил руку Бакуго, чмокнул его в щеку и побежал к кузнецу объяснять суть приготовлений для плавания под водой. Пока Эйджиро тараторил о том, что сейчас ему, Мине и Хитоши наколдуют теплые костюмы и прозрачные шары с воздухом, чтобы они могли беспрепятственно дышать под водой, Бакуго деловито обходил всех, складывая «драгоценный улов» каждого в свою неизменную наплечную сумку, чтобы потом отдать обратно в поместье. Когда коробки всех перекочевали в сумку, он установил на ней заклинание, чтобы внутри ничего не высыпалось и не перемешалось, и занялся костюмами и шарами с воздухом для людей. Когда наследный принц, кузнец и нянечка были готовы к погружению, он поймал, радостно нарезающего вокруг них круги, щеночка. — Думаю, тебе будет интересно посмотреть на превращение Одеялка, — Бакуго подмигнул Хитоши, передавая тому питомца. — Конечно. И что надо для этого сделать? — поинтересовался кузнец, поглаживая вертящегося у него на руках щеночка. — Просто зайди в воду по колено, брось Одеялко в море и смотри в оба. Мы вчетвером зайдём первыми, превратимся и подадим вам с Миной знак. А вы пока смотрите на метаморфозы Одеялка. Кузнец в ответ кивнул с самым серьезным видом. Бакуго, недолго думая, схватил Эйджиро за руку, и они первыми помчались к воде. Эйджиро захотел плавать в частичной трансформации, потому пришлось колдовать ему бриджи, а потом помогать родителям расстегивать кучу всяких пуговок и крючков — они еще не до конца наловчились это делать в воде. Одним словом, они провозились под водой дольше ожидаемого и, когда вынырнули, чтобы подать знак, Одеялко уже вовсю выпрыгивал из воды и нырял обратно, а Мина с Хитоши пытались его поймать. — Мы готовы, — объявил Бакуго. — А вы? — А мы тоже готовы! — радостно откликнулась Мина, почти поймав скользкого скатика, но тому удалось от нее удрать. — Тогда ныряйте! — скомандовал Эйджиро и резво ушел под воду первым, а все остальные последовали за ним. Знакомство Хитоши с сесаелиями прошло точь-в-точь как у Эйджиро и Мины: внимательно их всех осмотрел, потрогал, а потом восхищенно обозвал диковинными созданиями, включая Одеялко. Хитоши, конечно, бурно не выражал своего восторга, как та же нянечка или наследный принц, когда впервые увидели подводный мир и трансформацию из людей в сесаелий, но все вокруг тщательно разглядывал, задавал вопросы и довольно хмыкал в ответ. Хитоши вообще не потребовалось время для адаптации, он сразу же влился в общую непринуждённую атмосферу: поглаживал по спинке скатика, когда тот тыкался ему головой в бок, заинтересованно слушал родителей, не шарахался от проплывающих мимо рыбок и спокойно воспринимал, когда его трогали щупальцами или скатик игриво задевал хвостом. Вдоволь наглядевшись на подводных обитателей, которых Хитоши неизменно называл дивными и чудными, кузнец изъявил желание порыбачить. Дескать, всегда была мечта поймать рыбу покрупнее и покрасоваться перед Миной, но никогда не удавалось. Бакуго с отцом понимающе переглянулись — подводные обитатели практиковали то же самое — впечатляли своих самок уловом повнушительнее, и, оставив Эйджиро за главного с Миной и матерью, потащили Хитоши к зарослям водорослей. Пришлось, конечно, изрядно посидеть и покараулить этих чертовых тунцов, но это того стоило. Даже магия особо не потребовалась: Хитоши, как заправский подводный хищник, стремительно схватил зазевавшуюся самку в медвежьи объятия и просто тюкнул своим тяжелым кулаком ей по голове. Рыбина тут же обмякла в его ручищах, а сам он счастливо заулыбался. — Ну вот, наконец-то мечта исполнилась, — признался он, благодарно посматривая на Бакуго и отца. — Покажу Мине, а потом поможете приготовить? Хочу на костре запечь. — Конечно поможем, — улыбнулся отец, похлопывая его щупальцем. — А почему именно на костре? — Это из детства. Дед у меня был рыбаком. Огромные рыбины домой притаскивал и мы потом всей семьей их на костре готовили. Хочу вспомнить вкус. — Вот вообще не вопрос, — хмыкнул Бакуго, все же исподтишка кидая в рыбу заклинанием: ему совсем не улыбалось потом еще раз ловить очнувшуюся самку. — Может, уже будем потихоньку возвращаться? А то у нас еще столько всего запланировано: сбор бус, готовка рыбы и тренировка по метанию ножей? — Теперь точно можно, — подтвердил Хитоши, поудобнее перехватывая рыбину под мышкой, но она все никак не перехватывалась. — Какая неудобная… — Так, секунду, у меня есть мысль, — Бакуго, хитро улыбаясь наколдовал ошейник и поводок, словно улов Хитоши был щеночком. — А теперь веди ее домой. Кузнец неожиданно расхохотался, похвалил его за находчивость и величаво поплыл вперед, гордо таща за собой на поводке большущую рыбину. — А чего ты не сделал рыбу меньше? — резонно поинтересовался отец, когда они плыли за кузнецом, отгоняя от мертвой самки всяких подводных любителей поживиться нахаляву. — Пап, ну тогда не интересно для самого Хитоши, а так — целое приключение, да еще и повод поржать. — А, ну с этим нельзя не согласиться, — хмыкнул отец, одобрительно похлопывая его по плечу. — Молодец ты у меня, Кацуки. — Ну а то, — гордо приосанился Бакуго, очень довольный тем, что драматично начавшееся воскресенье переросло во столько замечательных событий и весьма ценных открытий не только для него, но и для остальных.