Aqua et ignis

Предположения Бакуго оказались верными: он успел сделать все свои дела, приплыть во дворец, привести в себя в порядок, а Эйджиро все сидел с королевой и Шото в столовой, неспешно ужиная и обсуждая планы на будущее. Немного понаблюдав в тарелочке со следящим зельем за непринужденным диалогом этих троих, Бакуго принялся искать Денки, очень надеясь, что у того вечером не запланировано романтического свидания, и они смогут немного поговорить. На его счастье, блондинчик занимался дровами: таскал уже наколотые поленья в сарай. Недолго думая, Бакуго переместился прямо туда, накрыл сарай звуконепроницаемые куполом, сам стал невидимым и затихарился, поджидая своего друга. Через какое-то время, ничего не подозревающий Денки, зашёл с охапкой поленьев и принялся их деловито выкладывать в красивый рядочек, не замечая чужого присутствия. — Привет, Денки! — осторожно окликнул его Бакуго, дождавшись, когда последнее полено перекочует из рук в поленницу. — Привет! — откликнулся тот, поворачивая голову в направлении двери и осекаясь: никого в проёме не было. Денки недоуменно потер лоб. — Неужели на солнце перегрелся? — А вот и нет, — хмыкнул Бакуго, убирая невидимость и взмахом руки закрывая дверь в сарай. — Давно не виделись! — Кацуки! — заулыбался блондинчик и кинулся его обнимать. — Ты где пропадал столько времени?! Куча всего успела произойти, пока тебя не было! — Знаю, — заулыбался Бакуго, крепко обнимая в ответ: оказывается он успел чертовски соскучиться по этому парню. — Есть немного времени пообщаться, или у тебя планы на вечер? — Ха, планы на вечер у меня только через час: Урарака вряд ли раньше освободится, — отмахнулся Денки, а потом резко вытаращился на Бакуго. — Ты даже про нас в курсе? — Ну а то, — самодовольно ухмыльнулся тот и хлопнул его по плечу. — Поздравляю! Ты это сделал! — Даааа, — солнечно заулыбался Денки. — И все благодаря тебе, кстати! Всё сработало! И кулоны, и шар, и разговоры про книги, пока вытирали пыль в библиотеке, и петушки! — Класс! А на флейте ты ей сыграл? — Конечно! Теперь каждое свидание без флейты не обходится. — А целовались уже? — хитро прищурился Бакуго. — А сам? — с вызовом спросил мгновенно вспыхнувший Денки. — О даааа, — мечтательно улыбнулся Бакуго. — Обожаю целоваться. А если ещё с «пьяными конфетами», то вообще улёт. Денки на мгновение завис, удивленно моргая, а потом засыпал вопросами: — То есть, ты уже признался, и твои чувства взаимны, да? И вы уже целовались с языком, так? И что за «пьяные конфеты»? Бакуго с улыбкой выслушал и начал по порядку отвечать: да, сначала была главная репетиция признания, причем первым признался не он, а потом уже настоящее — в красивой пещере и с кольцами из циркона. И они уже целуются и с языком, и без языка, а ещё у них есть «чмокательные атаки» — когда быстро-быстро целуешь всё, что под губы попадется. А «пьяные конфеты» — это его последнее изобретение — сладкие леденцы на основе наливки из ежевики и малины. Мало того, что они вкусные и немного пьянят, так ими ещё можно обмениваться во время поцелуя. Денки слушал его открыв рот, а потом вздохнул. — Эх, мне бы не помешали твои «пьяные конфеты»… Девушки порой такие робкие. — Так не вопрос, — подмигнул ему Бакуго. — Я и для вас с Ураракой приготовил. Только они в комнате Эйджи. Тебе сюда принести или со мной переместишься? — А можно с тобой? — в жёлтых глазах загорелся восторг. — Конечно. Давай, обнимай меня снова тогда. Денки послушно обхватил его за талию и через мгновение уже стоял в комнате наследного принца. — Охренеть… — выдохнул он, немного пошатнувшись. Бакуго заботливо придержал его за локоть. — Стоишь? — Стою. Спасибо, — смущённо улыбнулся Денки и вместе с ним подошёл к столу, на котором лежала магическая сумка. Бакуго принялся вытаскивать из нее бутылочки и артефакты, ища коробочки с леденцами. — «Жестокая любовь», — внезапно воскликнул Денки, заинтересовавшись романом про султана и раба, который Бакуго забыл оставить в подводной пещере, и притащил с собой во дворец. — Интересная? — Не советую, — скривился Бакуго. — Рабство, безысходность, насилие, жестокость и страдания. Много страданий. — Фу… — Денки брезгливо положил книгу на стол. — Не люблю такое. Если страдания на каждой странице, то это уже страдания ради страданий. — Тоже так считаешь? — удивленно глянул на него Бакуго. — Мне сказали, что это дико популярная книженция, вот я и заинтересовался… Но дальше нескольких глав не смог осилить — меня аж выворачивает такое читать. Да и зачем? — Вот полностью с тобой согласен, Кацуки, — жарко его поддержал Денки. — Я, например, больше всего люблю читать про приключения. Да, там тоже есть боль, ранения, предательство и трагедии, но мельком, понимаешь? В таких книгах главное — преодоление преград к известной цели, победы и поражения, которые закаляют характер героев, а не жуткие романы про неразделенную любовь или больные отношения: один — издевается, а второй — любит. Конечно, парочку таких книг мне через «не хочу» пришлось осилить — надо было, как ты советовал, найти точки соприкосновения с Ураракой, — но больше никогда! Гадость несусветная… — Верю. Читаешь и расстраиваешься, — покивал головой Бакуго. — Слушай, Денки, а найдешь мне что-нибудь про приключения? Ну или про любовь, но без этих бесконечных страданий… Такие же книги существуют, верно? Есть же истории, в которые двое просто любят друг друга и живут счастливо? — Конечно есть! — заулыбался Денки. — Мы как раз такую с Ураракой вечерами читаем. Как принцессу и принца решили поженить родители, а они не хотели, и договорились между собой ставить родственникам палки в колеса, чтобы свадьба не состоялась. Три раза у них вышло сорвать готовящееся празднество, а теперь они соображают, чего бы такого в четвертый раз провернуть. Но выглядит, что в конце концов они точно поженятся — явно симпатизируют друг другу, просто ещё не до конца осознали это. Вот такое читать чертовски интересно — аж настроение поднимается! — Вот такую книгу я бы тоже почитал, — загорелся Бакуго. — Ты ведь мне потом принесешь, когда вы с Ураракой закончите? Я у Эйджи в гостях буду до приезда королевы. — О, класс! — обрадовался Денки. — Тогда, слушай, я могу принести тебе ту, про приключения, пока мы эту дочитываем. — Было бы здорово. — А ещё я решил почитать книги по философии, — неожиданно признался Денки. — А что это такое — философия? — Это «любовь к мудрости» — так мне Ханта пояснил. Он тут читал принцу Шото какого-то философа и в той книге было очень много правильных и умных мыслей. — Например? — «У всего есть своя красота, но не каждый может ее увидеть», — немного подумав, процитировал Денки. — И ведь правда же. — Согласен. Заставляет задуматься… — Именно! Кстати, принц Шото вообще любит умные книги. Считает, что они развивают ум, повышают способности и успокаивают. И Ханта теперь тоже на них подсел, представляешь? — Хрена себе... Шото прям не перестает удивлять. — Ага, — закивал Денки. — Ты же в курсе, что второй принц очень сильно изменился после того, как очнулся? — Конечно. Но я все никак не могу привыкнуть к этим изменениям, — честно признался Бакуго. — Не ты один. Бакуго, наконец-то, нашел искомое и протянул Денки небольшую коробочку с леденцами. — Держи свои «пьяные конфеты». Малиновые — красные, ежевичные — черные. — Спасибо! — тот спрятал коробочку в карман. — Кацуки, а я что могу для тебя сделать? А то как-то неудобно… — Ты уже сделал. Поговорил со мной, дельный совет дал, книгу хорошую принесешь почитать, — улыбнулся Бакуго. — Это все тоже ценно, Денки. — Блин, ты рассуждаешь тоже как философ, — подметил Денки и хихикнул. — Может быть тебе тоже свою книгу с умными мыслями написать? — Да ну нафиг. Узнавать мне нравится больше, чем писать. Хотя, знаешь что? Найди мне тоже книгу по философии, когда в библиотеку пойдешь, и мы в полном расчете, — Бакуго хитро улыбнулся. — Начитаюсь и буду перед Эйджи выделываться. — Тогда ты будешь уже не выделываться, а умничать, — звонко рассмеялся Денки. — О, так ещё лучше звучит! Буду умничать, да, — улыбнулся Бакуго. — Ну что, возвращаемся обратно, чтобы Урарака тебя не потеряла? — Ага, — кивнул Денки, а потом спохватился. — Только сначала ответь, где ты пропадал столько времени? У тебя все хорошо? Помощь не нужна? — Все хорошо и помощь не нужна, — успокоил его Бакуго. — Просто была небольшая заварушка: помогал в непростой ситуации и немного не рассчитал свои силы — пришлось долго восстанавливаться. — Аааа… Ты, это, береги себя, ладно? — Беспокоишься обо мне? — усмехнулся Бакуго, стараясь скрыть смущение. — Конечно! Мы друзья или где? — укоризненно шикнул на него Денки, а потом смягчился. — Это… Я в курсе, что ты сильный маг и умный парень, но знаешь, не поступай опрометчиво, хорошо? — Больше не буду, — со всей серьёзностью заверил Бакуго. — Мне уже от всех, кому не лень, прилетело за мою прошлую самодеятельность. — За тебя переживали, потому ты и получил. Мне тоже достается от родителей, когда заставляю их волноваться. — Все родители одинаковые, — усмехнулся Бакуго, быстро складывая бутылочки и леденцы обратно в сумку. — Ну что, погнали? Мне ещё к Мине надо зайти. Денки кивнул и обнял его за талию. — Погнали.

***

Оставив Денки в сарае и выспросив у него где именно дом нянечки, Бакуго, невидимый для всех, выскользнул во двор и пошагал к небольшому домику с красной крышей. Поднявшись по двум ступенькам крыльца, он постучал в дверь и улыбнулся, когда заслышал с той стороны двери звонкое гавканье и голос кузнеца. — А? — нахмурился Хитоши, открыв дверь и никого перед собой не увидев. — Но ведь я слышал стук. — Ага, слышал, — подтвердил невидимый Бакуго, вокруг которого радостно вились Одеялко и Белоснежка. — Ишь, негодник, — улыбнулся кузнец, отходя вглубь небольшой прихожей. — Конспирация, — хмыкнул Бакуго, закрывая дверь и становясь видимым. — Привет, Хитоши! — Привет, Кацуки! — кузнец крепко обнял его и усмехнулся, когда его дёрнули за штанину. — Похоже, мне намекают, чтобы я тебя отпускал. — Ага, — Бакуго присел на корточки и принялся гладить, вертящихся у его ног щеночков. — Не сильно тебя эти двое достают? — Не, все хорошо. Проходи. Только тапочки надень, а то Мина будет ворчать. Бакуго покорно скинул обувь, со второй попытки натянул-таки на ноги странные вязаные башмачки, почесал за ушами Одеялко и Белоснежку и пошел следом за Хитоши. Тот провел его через небольшую светлую кухню в достаточно просторную гостиную, где за большим столом сидели родители и Мина, пьющие чай и играющие в какую-то неизвестную игру. Все заулыбались при его появлении, а нянечка строго спросила не голодный ли он. Бакуго присел на стул и задал встречный вопрос: а чем его готовы угостить? Мина хитро улыбнулась: голубцами и фаршированными перцами. — От такой вкуснятины грех отказываться! А сметана тоже есть? Как оказалось, и сметана была, и черный хлеб, который Бакуго так понравился в поместье. Пришлось остаться на ужин, хотя он намеревался только быстренько всех проведать, отдать приготовленное и вернуться в комнату: дожидаться Эйджи. После обалденных голубцов и перцев, его грамотно соблазнили какао, потом Одеялку и Белоснежке приспичило полежать у него на коленях, а тут еще это «лото» с бочонками и пуговицами, которыми надо было закрывать циферки на карточках… В общем, Бакуго понял, что его план быстрого «проведывания» провалился, когда раздался стук в дверь, и через несколько мгновений в гостиную вошёл встревоженный Эйджиро, потерявший своего парня и отправившийся на поиски. Наследный принц тепло всех поприветствовал, а Бакуго больно дёрнул за ухо, дескать, мог бы и записку оставить, но тут же смягчился, увидев растерянный взгляд и виноватую улыбку. Мина, увидев, что назревает небольшая ссора, сориентировалась быстрее всех: обняла Эйджиро и предложила выпить вкусного какао, а также поиграть с ними в лото. Эйджиро пообнимался с нянечкой и согласился остаться. Поиграл с Одеялком с Белоснежкой, демонстративно не обращая внимания на Бакуго. Поблагодарил Хитоши, принесшего ему стул из спальни, и Мину, сварившую большую кружку какао, а потом повернулся к родителям и принялся их расспрашивать, как те устроились на новом месте. Бакуго смекнул, что его игнорируют в воспитательных целях, и начал лихорадочно соображать как бы извиниться так, чтобы понял только Эйджиро, а остальные не узнали насколько он облажался.... Внезапно к нему подвинули небольшую чистую бумажку и карандаш. Бакуго поднял глаза: Хитоши ему подмигнул и вернулся к разговору как ни в чем не бывало. Бакуго тихо поблагодарил и быстро начал выводить на бумажке большими кривенькими буквами свое извинение: «Прости, Эйджи, я больше так не буду». А потом под шумок подсунул записку к карточкам и пуговицам, которые его попросили передать. Эйджиро сразу заметил лишнюю бумажку, прочитал, сунул в карман и, наконец-то, тепло улыбнулся Бакуго. Одним словом, всё закончилось хорошо: Эйджиро напился какао, два раза первым собрал цифры на одной из трёх карточек, загладил щеночков, а в начале третьей партии сам подсел к Бакуго поближе, чтобы они соприкасались бедрами во время игры. Бакуго пил какао, играл со всеми в лото и тихо радовался, что записка сработала: его парень оттаял. А ещё благодарно улыбался нянечке и кузнецу, быстро разрядившим обстановку и поднявшим настроение. Около десяти вечера они все же засобирались во дворец: королева с Шото уезжали рано и Эйджиро хотел их проводить. Поснимав вязаные башмачки в прихожей и надев обувь, обнялись со всеми, погладили щеночков и прямо оттуда телепортировались в комнату во дворце. — Все ещё злишься на меня? — осторожно поинтересовался Бакуго, включая свет, скидывая обувь и вешая сумку на спинку стула. — Уже нет, но, пожалуйста, впредь оставляй записку, ладно? — попросил Эйджиро, обнимая его со спины. — А то мне реально не по себе стало, когда вернулся, а тебя в комнате нет… Бакуго повернулся к нему лицом и обнял за шею. — Еще раз прости, Эйджи. Я реально думал минут на десять забежать к Мине и сразу обратно… А там пошло поехало: голубцы, перцы, какао, Одеялко с Белоснежкой, лото это… Понимаешь? — Понимаю, — Эйджиро чмокнул его в висок. — Просто не забывай ставить в известность где ты, чтобы я не волновался, хорошо? — Хорошо, — Бакуго отодвинулся и чмокнул его в кончик носа. — Ну что, ванну и спать? Выглядишь уставшим. — А можно мне сегодня немного обнаглеть и попросить полный сервис? Задолбался… — Не можно, а нужно, — хмыкнул Бакуго, перенося их в ванную. Задолбавшегося Эйджиро поставили на пушистый коврик, чмокнули в нос и принялись раздевать, пока магия включала воду и составляла на подставку мыло и мочалки. Подготовив все необходимое, Бакуго быстро скинул с себя одежду, подхватил Эйджиро на руки и вместе с ним переместился в ванну. Ловко перевернув человеческое тело прямо в воздухе, Бакуго осторожно уложил его на себя, превратил ноги в щупальца и принялся двумя мочалками намывать своего парня. Уже через десять минут чистого, немного смущенного и абсолютно голого наследного принца уложили на кровать и накрыли тонким одеялом. Бакуго прогулялся до сумки, на ходу суша руками влажные волосы, вытащил бутылочку восстанавливающего, нырнул под одеяло и подкатился к Эйджиро под бок. — Выпей, полегчает. — Спасибо, Кацу, — тот приподнялся на локтях, выпил зелье и снова откинулся на подушки, облизывая губы. — А зубы почистить забыли… Бакуго, отправив пустую бутылочку магией обратно, шепнул заклинание очищения. Во рту на мгновение защекотало, а потом появился привкус мятной зубной пасты. — А вот теперь хорошо, — улыбнулся Эйджиро, поудобнее устраивая свою голову на его голом плече. — Ты просто волшебник. — Есть такое, — хмыкнул Бакуго, обнимая его и утыкаясь носом в волосы, пахнущие ромашковым мылом. — Ну, сервис был достаточно полным? — Да, — теплые пальцы ласково погладили его по животу. — Сервис был просто великолепным. — Отлично. Тогда закрывай глаза и спи. — Нет, — голова Эйджиро поерзала на плече. — Сначала хочу послушать как прошел твой день. — Да, в принципе, нормально прошел: я сделал все, что запланировал, приплыл во дворец, успел немного пообщаться с Денки и подогнать ему «пьяных конфет», а потом пошел к Мине. Окончание вечера тебе уже известно. — И всё? Даже не скучал по мне? — Конечно скучал, — удивился Бакуго, а потом до него дошло: он сухо перечислил факты, вместо того, чтобы по-настоящему рассказать как он прожил этот день. — Так, давай, я начну сначала, ладно? — Давай, — охотно согласился Эйджиро, поворачиваясь и задирая голову, чтобы видеть его лицо. — Значит, до берега я устроил себе водные гонки, чтобы отвлечься, ведь скучать по тебе начал сразу, как только спрыгнул с балкона. До берега было весело, а на пляже на меня снова навалилась тоска — я же впервые за долгое время выбрался на берег один, и это ощущалось непривычно и неправильно. Пришлось взять себя в руки и через «не хочу» расставлять коробочки на пляже и в лесу. Пока янтарь и ягоды собирались, я нашел в сумке роман и решил почитать. — Далеко продвинулся? — Нет. Перечитал последнюю страницу, чтобы вспомнить, и меня затошнило от написанного. Снова, — откровенно признался Бакуго. — И знаешь, что я решил? — Что не будешь дальше читать, так? — понимающе хмыкнул Эйджиро. — Как ты понял? — опешил Бакуго. — Я и сам этот роман осилил не за один заход, Кацу. После парочки постельных сцен, я бросил читать. Несколько дней не брал книгу в руки, потом продолжил. Снова бросил. А потом разозлился и решил, из принципа, узнать, чем все закончилось. Начал пролистывать, то, что мне не нравилось, и пошло легче. Так я пролистал почти всю первую часть, зато вторую прочитал с удовольствием: там внезапно начался переворот — султана хотели убить, а на его место посадить свою марионетку. Сделали ставку на главного героя — подросток должен был усыпить султана и открыть дверь для заговорщиков, чтобы те могли его убить, и отпустить раба на свободу. Но в последний момент главный герой смекнул, что ему выгоднее помочь своему мучителю, нежели заговорщикам, и все рассказал султану. Им удалось сбежать из дворца и спрятаться в доме советника. И вот с этого момента их отношения кардинально меняются. — Потому, что раб перестал быть рабом, а султан — султаном? — предположил Бакуго. — Именно. Султану пришлось поумерить свой пыл и общаться с главным героем на равных. — То есть подросток перестал быть «постельной игрушкой»? — Да. В доме советника главный герой не пускал султана даже в свою комнату: нагло закрывал дверь перед его носом, а потом запирал на массивный засов. Пришлось султану самому себя удовлетворять... — мстительно хихикнул Эйджиро. — Но это так, фоном было, поэтому не очень бесило. А в основном описывалось, как они — султан, советник и подросток — вместе с небольшим отрядом преданных воинов, разрабатывали план как вернуть султана на трон. Вот это было действительно интересно. — Прикольно, слушай, — заулыбался Бакуго. — Наконец-то, без страданий. — Ага. В общем, всё у них получилось: султан вновь обрел власть, а раб — свободу. И уехал домой. — Раб уехал? И султан его отпустил? — Ну да. Раб ему жизнь спас и очень помог с возвращением на трон. Султан не мог не сдержать своего обещания — это же дело чести. — И всё? — Неет, — хитро улыбнулся Эйджиро. — Через какое-то время султан понял, что упустил любовь всей своей жизни, разогнал гарем, оставил того советника за главного, и сам приехал за своим возлюбленным в его родную деревню. — Этот старый извращенец хоть извинился перед подростком? — Да. Очень искреннее. Рассказал, сколько всего осознал за месяцы разлуки, а потом заявил: не уйду, пока не согласишься стать моим супругом. — Так тебе и надо, султан! — заливисто засмеялся Бакуго. — А главный герой что? — Отказал, — хохотнул Эйджиро. — Но султан его, по-моему, месяц, изо дня в день штурмовал как неприступную крепость: подарки дарил, сладостями заваливал, сидел ночами под окнами, карауля сон и подросток смягчился. Сказал, что согласен, но, если только султан причинит ему боль, или будет с ним обращаться, как с постельной игрушкой, — они расстанутся навсегда. — А потом они вернулись к султану во дворец и у них была свадьба! — ухмыльнулся Бакуго. — И очень приятный секс после, — добавил Эйджиро. — Но только почему-то в одну сторону, хотя, вроде как, они оба признали, что равны. — Зато у нас будет в обе, потому что мы точно равны, — Бакуго чмокнул его в губы. — Большое спасибо, что рассказал, чем все закончилось, и мне не пришлось рвать волосы на голове и материться, читая сплошные страдания длиной в двести страниц. — Пожалуйста, — Эйджиро чмокнул его в ответ и сладко зевнул. — Я тоже больше не буду читать настолько неприятные книги. — Вот именно! Такие книги ничего особо не дают, а настроение портят! Лучше, давай, приключения читать или, там, философию. — Философию? — поморгал Эйджиро. — А ты откуда про нее знаешь? — А мне Денки рассказал, а ему — Ханта, который читает Шото книгу с кучей умных мыслей, — заулыбался Бакуго и легонько пощекотал Эйджиро. — А мы чем с тобой хуже, а? Мы тоже можем прочитать! — Ничем не хуже, — согласился тот, укладываясь поудобнее на боку и стараясь подавить очередной зевок. — А законы ты не будешь больше читать? — Хочу, чтобы мне учитель их разжевал, — нагло потребовал Бакуго, поправляя одеяло, чтобы оно полностью укрывало его парня. — Дашь мне на время своего преподавателя погонять? — Как только станешь советником, так сразу и получишь, — выставил условие Эйджиро, громко зевнув. — Блин, прости, меня реально вырубает… — Ну так вырубайся, — Бакуго чмокнул его в макушку. — Остальное завтра дорасскажу. — Обожаю тебя, — промямлил Эйджиро, почти засыпая. — А я — тебя, — улыбнулся Бакуго, взмахом руки выключая свет и закрывая глаза.