~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
После ужина Новосельцев мыл посуду, а Калугина помогала убрать со стола. Они как-то молча справлялись с этим занятием. Говорят, люди становятся родными, когда могут спокойно молчать. Это правда... Суетились, уворачивались и ныряли под руками друг друга. -Мама...-вздрогнула Калугина в какой-то момент и инстинктивно резко отпрянула назад, наткнувшись на Новосельцева, который тут же схватил её. Он не мог понять, что вспугнуло Калугину, которая, оглядевшись назад, взглянула на Толю особым, ещё невиданным Новосельцеву взглядом. -Чт... что случилось? -Там паук! Мужчина тут же расслабился, заулыбавшись, решил тщательнее разглядеть любимую. -Впервые вижу, как Вы боитесь, Людмила Прокофьевна. А я думал, Вы-железная леди,-заигрывал Толя пока искал полотенце. -Не смешно. Я до жути их боюсь. -Пауки страшней Гарбузова? -Министр финансов выглядит приятнее, чем...-не на шутку говорила она, косясь в то место, где его видела. Толя взял полотенце. -Где? Где он? Показывайте. -В углу, между косяков,-сказала Калугина и постепенно начала отходить к окну, как можно дальше от всего этого. Новосельцев осторожно подсадил этого представителя подтипа Хелицеровых и унёс в неизвестном направлении. Калугина застыла, слушая отдаленные шаги мужчины. Услышав, как дверь закрылась, она тут же направилась в коридор. Анатолия в нем не было. Прислушавшись к происходящему вне квартиры на пару секунд, она тут же уловила свой взгляд в зеркале. Что ж, паук нейтрализован, можно снова неукоснительно соблюдать режим решительности и умопомрачительной красоты. Женщина постепенно стала поправлять причёску прядь за прядью, затем вытерла немного растекшуюся тушь, далее глаза пробежались по платью, женщина поправила пояс и несколько раз повертелась, дабы удостовериться, что она превосходна со всех сторон. А в это время дверь открылась, и из подъезда вошёл Новосельцев с полотенцем. -Выпустил на свободу бедное создание. Там тепло, он не замёрзнет,-положил он на тумбочку полотенце.-В крайнем случае облюбует чей-то коврик. О...-засмотрелся он на ее отражение в зеркале. Он видел, как Людмила смотрит на него и начинает улыбаться.-Как Вам идёт это платье. Я говорил? -Ни разу,-обернулась она и, кокетничая, медленно направилась к нему. -Исправляюсь... Вам невероятно идёт платье. Калугина приблизилась и стала внимательно смотреть на него снизу вверх, любознательно наклонив голову немного влево. -Враль... трус... нахал... -Это я трус?..-тихонько стал возмущаться он, смотря на неё и осторожно кладя руки ей на талию.-Это я трус? А кто только что паука выселил? -Я же говорю, нахал,-сказала она, пока они оба случайно коснулись носами, желая лишь одного... Приближаясь к губам друг друга, они все больше закрывали глаза, пока... -Спать, пап! Пришлось в срочном порядке прекращать. -А сколько... -Уже половина девятого, если ты об этом,-взглянула Калугина на свои наручные часы. -Ох, это мы так провозились долго? Ну пошли. Он выпустил Людмилу и как всегда дал мальчику свой указательный палец, за который он хватается своими тонкими пальчиками, обхватив маленькой пухлой ладошкой. Калугина долго стояла и смотрела, как они оба бредут по коридору, постепенно углубляясь в свои мысли о них... Наконец она почувствовала усталость. Жуткую усталость. Ту самую, эмоционально-физическую, после длительного нянченья с детьми. Женщина побрела в комнату к Новосельцеву. Яркая лампа над кроватью сияла от радости. На улице не на шутку хмурилось небо, намекая на скорый ливень с грозой (все по высшему разряду во всех смыслах). Людмила не стала закрывать форточку, ибо знает, как Новосельцев любит леденящую свежесть у себя в комнате. Завалившись на кровать, Калугина с облегчением растянулась по всей её длине и сладостно погрузилась в раздумье. За окном становилось все темнее и темнее из-за туч. Удовлетворяющая усталость (удовлетворяющая хотя бы потому, что ей всё-таки удалось уложить Серёжу спать), так вот... вся эта усталость постепенно растекалась по мышцам и заставила медленно погружаться в сон. Иногда она слышала звуки: завывающего ветра, который вовсе стихал иногда; шаги Толи, которые остановились около двери в комнату, где она спала; шум на кухне... Потемнело сильно. Форточка то и дело шевелилась на ветру, залетающему с улицы. В комнате было изрядно темно, будто уже наступала ночь, хотя это неминуемое событие настигло бы Москву чуть позже на несколько часов.~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
Вскочив от какого-то испуга, Калугина огляделась. Женщина не поняла, сколько прошло времени, поэтому поспешила встать. В потёмках посмотревшись в зеркало и инстинктивно поправив прическу, она осторожно распахнула прикрытую дверь. Вся квартира была в темноте. И лишь на кухне сочился достаточно тусклый свет. Людмила щурилась, выходя из темноты. На кухне её ждал Новосельцев... На столе-открытая бутылка вина. Два бокала. Что-то из закуски... -Долго я спала?-зашла она издалека, испуганно смотря на все это. -Совсем нет... Полчаса. Людмила ещё раз окинула взглядом стол и Его самого. Пока женщина подбирала слова он тут же прижал её к себе и нежно-нежно погрузил обоих в поцелуй... Жадно внимая теплоту её губ, он был рад, что наконец-то, когда все спят, может себе это позволить. Однако Калугина тут же недоумевающе отстранилась. -По какому поводу? -С первым сентября! Людмила вмиг кинула взгляд на часы и не успела увидеть их показатели, дающие алиби Новосельцеву. Блаженно закрыв глаза, они стояли в потёмках надвигающейся бури за окном. Темные клубы туч были близки друг другу подобно этим двоим на кухне. Вот-вот на город рухнет сокрушительный ливень... Сжимая её худую талию, он постепенно уводил руку вверх по её спине. В совершенном забвении его ладонь коснулась её шеи. Мужчина прижимал ее сильнее к себе, она бесконтрольно, постепенно отходила назад пока не почувствовала бортик стола за собой. Как-то резко и неожиданно. Он не отпускал Её даже когда от этого сильно пошатнулся стол. Калугина инстинктивно увела руки назад, коснувшись пальцами поверхности. Почувствовав влагу, она отстранилась от Анатолия, и они оба взглянули на место происшествия: бутылка упала на стол и разлилась. Толя тут же заметил, что вино замочило платье. Ни секунды не думая, Новосельцев, по отцовской привычке, как в армии встают по сигналу, схватился за молнию. -Надо замочить!-без задней мысли рванул молнию на Её платье вниз. И только когда увидел её аккуратную спину замер в ужасе от своих действий. Кухня погрузилась в безмолвие. Они оба стояли, ошарашено раскрыв глаза в сумраке помещения. Калугина не решалась повернуться к нему лицом. А Толя все ещё не понимал, как все утрясти и какие извинения после зачитывать. Но с каждой секундой молчания он все больше привыкал к её спине. (Да-да, к той самой спине, которая когда была для него психологической травмой). А сейчас... он медленно приблизился к Ней, вовсе не отдавая себе отчёт... Осторожно коснулся губами низ шейного изгиба. На свой страх и риск... Медленно и осторожно он покрывал поцелуями плечо, доходя до гребня лопатки. И наполнившись уверенностью и забвением, он впечатал губы в Её шею. В какой-то момент мужчина понял, что она слегка наклонила голову в бок, давая возможность продолжать целовать... Отстранившись, он тут же взял её на руки и направился в тусклый портал коридора. Калугина успела протянуть руку и нажать выключатель, так что свет на кухне погас, а они оба слились с мраком коридора. Лишь изредка кухню освещалась раскатами поздней молнии, которая извергалась из мясистых туч по всему городу. Ливень рухнул с сокрушительной силой, обдавая улицу и окна домой. Все погрузилось во всепоглощающую темноту.