Единые судьбой, но не жизнью?

Особняк встретил пару тишиной, но со спасительным теплом. Все здесь было как и пять лет назад, даже запахи казались знакомыми и родными. «Родными, но уже не для меня», - вздохнула девушка, обнимая себя руками. Как только они вошли, Терри отправился на поиски сухой одежды. -Вот, к сожалению, это единственное, что я смог найти для тебя, - протянул он Кенди одежду, стараясь не касаться девушки даже кончиком пальца, даже смотреть ей в глаза боялся, он не был уверен в своих действиях. -Да, спасибо, я... - смущенно сказала блондинка. – Где я могу переодеться? - На втором этаже, вторая дверь слева. Я растопил там камин, думаю уже тепло стало в комнате, а пока разожгу огонь еще и в гостиной, - сказал Терри, быстро отворачиваясь от Кенди и направляясь в противоположенную сторону. - Тебе тоже нужно переодеться, - тихо сказала девушка, идя к лестнице. - Да, я тоже скоро пойду, - не глядя на нее, проговорил он. Кенди открыла было рот, чтобы что-то сказать, но потом передумала, и молча поднялась на второй этаж. Комната оказалась небольшая, но очень уютная, у стены была большая кровать, рядом по обе стороны стояли небольшие тумбы, у противоположенный стены располагался платяной шкаф. А слева от двери пылал камин, наполняя комнату успокаивающим теплом и разгоняя полумрак в комнате, даря мягкий свет. Кенди быстро скинула с себя мокрую одежду и уставилась на то, что дал ей Терри. Это были мужская рубашка и брюки, и судя по пьянящему запаху, который кружил голову девушке, принадлежали самому актеру. Делать было нечего, пришлось надеть. Только вот штаны оказались настолько велики, что как бы она не старалась, не смогла зафиксировать, чтобы они не спадали с нее. Пришлось отложить в сторону, благо рубашка была настолько длинной, что свободно доходила ей до колен. Хотя как выйти в таком виде из комнаты, она не представляла. Развесив свою мокрую одежду около камина высыхать, она сама встала перед огнем, расчесывая и суша свои непослушные кудри. «Что я здесь делаю? Нужно вернуться обратно и подождать в гостиной», - бормотал про себя Терри, стоя перед дверью комнаты Кенди. Он уже успел растопить камин в гостиной, переодеться и даже приготовить легкие закуски и горячий чай. Актер нервно ходил по гостиной минут двадцать, но Кенди все не спускалась, и его начали одолевать дурные мысли, а вдруг что с ней случилось. А может она просто не хотела его видеть. От этой мысли сердце болезненно сжималось. «Впрочем, чего я жду?» - ругал себя юноша. «После стольких лет упал ей на голову, словно снежный ком, да еще и накинулся с поцелуями...» - от одной мысли о том, что случилось у озера, все внутри полыхнуло огнем, он словно вновь почувствовал ее губы на своих... Бессильно простонав, он заставил себя вынырнуть из воспоминаний. «Гранчестер, не забывайся, ты должен держать себя в руках!» - приказал сам себе Терри. Но в голове вновь пронеслись разговор с отцом и рассказы Маргарет, и захотелось не то прыгать от счастья, что этот ангел все еще любит его, не то выть от тоски, что она уже никогда не будет его. И все же оставаться в гостиной в ожидании, было для него выше сил. Поэтому взяв поднос с чаем и халат матери, который он обнаружил в своей комнате, направился в комнату к девушке. Вот теперь, стоя перед ее дверью, он перенимался с ноги на ногу, не зная, что делать. Наконец, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, актер постучался. Один, два раз, но ответа не было. И он, почувствовав тревогу, осторожно открыл дверь и вошел. Терри понадобилось немало самообладания, чтобы не выронить поднос от представшей пред ним картины. Она стояла перед камином к нему спиной. Кенди, его ангел с веснушками. На ней была лишь его рубашка, благоразумно доходящая до колен, но из-за света, отбрасываемого огнем, казалась прозрачной, являя взору точеную фигурку с идеальными формами. Девушка, глубоко занятая своими мыслями, казалось ничего не замечала и сушила свои роскошные кудри, золотым каскадом ниспадающие до самой поясницы. Терри несколько раз судорожно вздохнул, всеми силами пытаясь заставить себя тут же покинуть комнату, а лучше и дом вообще. Он так крепко вцепился в поднос, что побелели костяшки пальцев. -Может поставишь уже чашки на столик, а то еще немного и они разлетятся на маленькие осколки, - слова прозвучали настолько неожиданно, что актер подпрыгнул на месте. - Я... эээ, я... я просто нашел халат моей матери, - оторвав наконец от нее взгляд и поставив несчастный поднос на столик, пролепетал Терри, делая короткие вдохи, чтобы успокоиться, хотя крайне сомневался в успехе. – Ты задержалась, и я... я забеспокоился, - он сам не знал, что говорит, зачем, какие-то оправдания глупые. – Я пойду, не буду мешать, - быстро добавил он. Терри всеми мыслимыми и немыслимыми способами старался не смотреть в сторону Кенди, и без того ее образ стоял перед глазами, мешая хоть как-то здраво мыслить. - Если что, я буду в гостиной, - уже охрипшим от эмоций и борьбы за самоконтроль голосом, пробормотал актер и, взявшись за ручку, открыл дверь. - Не уходи! – слова настигли его, словно гром. - Что? – Терри сам был не уверен услышал ли он верно, и вообще не прозвучало ли это у него в голове. - Останься! – голос Кенди звучал тихо, но уверенно. – Просто будь со мной! «Что я говорю? Что делаю?» - пронеслись запоздалые мысли в голове у блондинки, но она отбросила их в сторону. «Не сейчас!» Она сама не узнавала себя. Сделав короткий вдох, она повернулась в мужчине, который так и застыл держась за ручку двери. Он, казалось, держался из последних сил, глаза горели огнем, а дыхание было настолько частым и тяжелым, что в другой ситуации девушка бы точно испугалась, но не сейчас, не его. Ее саму бросало то в холод, то в жар от его присутствия, его взгляда. Никогда раньше она не испытывала такого безудержного желания ощутить себя в чьих-то объятиях, в Его объятиях, только в Его. -Иди ко мне, - будто заклинание звучал ее голос. «Это не реально, Гранчестер, убирайся отсюда. И чем скорее, тем лучше!» кричал ему рассудок. Но ноги будто приросли к полу, а глаза с жадностью исследовали каждый миллиметр самого желанного на свете тела. Он чувствовал, как огонь разливается по венам и в любой момент просто сожжет его. -Терри! – и вот ее рука тянется к нему, прося подойти. Словно во сне, на ватных ногах, он сделал один шаг, второй, третий, и вот уже держит теплую и нежную ладошку девушки, готовый умереть за нее в любую минуту. - Ну здравствуй, Терри! – с нежностью глядя ему в глаза, сказала Кенди, стоя к нему вполоборота. - Здравствуй, мой Ангел с Веснушками! – голос прозвучал настолько спокойно и умиротворенно, что он сам удивился. Ему казалось, что он не сможет произнести ни слова, каждая клеточка в нем дрожала и горела огнем. - Вот мы и встретились, снова, в Шотландии, в месте, где ты был только моим, - в словах была едва уловимая боль, но не единого упрека, просто констатация факта, но они как ножом полоснули по сердцу мужчины. - Я всегда твой, только твой! – тихо прошептал он. - Может в следующей жизни, но… - улыбка вновь тронула ее губы, на этот раз она уже была с примесью грусти. Терри был готов взреветь от боли, сдавившей ему грудь. А Кенди вновь развернулась к нему спиной, подставив лицо огню. Никогда еще она не чувствовала себя так умиротворенно, было даже странно, учитывая где она, с кем она. Руку любимого она не отпустила, а притянула ближе и положила себе на талию, призывая обнять ее. У мужчины с каждой секундой все больше туманился разум. «Гранчестер, уйди, беги!» приказывал сам себе актер. «Она просто не понимает с каким огнем играет, но ты… не будь идиотом!» Но крики разума оставались глухи. И руки Терри уже обвились вокруг талии любимой, притянув ее к своей груди, и сам лицом зарывшись ей в волосы. Ее запах дурманил, не давая дышать. «Остановись!» билось в голове, но было уже поздно, он больше не мог держать себя в руках. Осторожно отодвинув волосы в сторону, он запечатлел нежный, едва ощутимый поцелуй на ее шее. С губ девушки сорвался тихий вздох, и уже обе ее руки легли поверх его рук, давая ему разрешения продолжать. Стиснув в объятиях нежное девичье тело, он поцеловал ее еще раз, потом еще, прокладывая путь от мочки уха до основания шеи, вызывая трепет во всем теле любимой. И осознание того, что это казалось невинное действие имеет такую ответную реакцию с ее стороны, сводило с ума. Руки мужчины начали свое путешествие, нежно и осторожно, а главное не спеша исследуя мягкое и податливое тело девушки, которая таяла под каждым его прикосновением. А когда его руки коснулись груди девушку, и из ее уст сорвался томный стон, Терри резко развернул ее к себе лицом и впился горячим и страстным поцелуем в трепещущие губы блондинки. Обвив руками шею любимого, сначала слегка стесняясь и неуклюже, Кенди начала повторять каждое его движение, сводя его этим с ума. Девушка запустила руки ему в волосы, притягивая его все ближе. Руки Терри беспорядочно блуждали по ее спине и бедрам, которые восхищали идеальностью своих форм. К своему ужасу и восторгу, он понял, что под рубашкой у нее ничего нет, и очередной стон вырвался с его губ. Это было уже слишком. «Остановись, ты сумасшедший, остановись!» - вновь прокричал разум. «Что ты делаешь? Ты уничтожишь ее, разрушишь всю жизнь, она и так слишком много страдала по твоей вине!» С безумным и болезненным стоном, Терри заставил себя оторваться от девушки, которая ничего не понимая, продолжала тянуться к нему, в поисках потерянного тепла. Страсть застилала глаза и разум обоих, но Терри понимал, что должен остановиться. - Что случилось? – тяжело дыша, прошептала Кенди, поглаживая лицо мужчины. Он поймал ее руку и запечатлел долгий поцелуй, давая себе время хоть чуточку успокоиться, прояснить разум. - Я тебя так безумно люблю, так до боли хочу, но я не могу, я не имею права посягнуть на самое святое, - мышцы скрутило так, что трудно было дышать, и слова выходили с таким трудом, словно горло сдавливал спазм. - Это право имеешь только ты, я не хочу, не смогу позволить кому-то другому занять место, которое принадлежит тебе, - тихо сказала Кенди и, потянувшись, поцеловала его в щеку, потом прошлась губами до шеи, вновь поцеловала, потом снова, вызывая судороги в мужчине. - Нет! – прохрипел он, отодвигая ее на расстояние вытянутой руки. – Ты не понимаешь с каким огнем играешь, - он с силой сжал руки девушки, пытаясь привести ее в чувства. От ее резкого смеха, его обдало холодом. - Может я и наивна, но не глупа, - голос звучал тихо, но четко. – Когда-то я на всю жизнь отдала тебя другой. Сегодня взамен прошу всего одну ночь, неужели это так много? – слова били сильнее раскаленной кочерги. - Кенди! – промолвил он, тоска и боль душили его. – Прошу тебя, мой ангел, не надо. Ты возненавидишь меня, будешь сожалеть, но уже будет поздно, - как же было тяжело это говорить, как хотелось послать все к черту, и забыться в ее объятиях. Но он не мог позволить себе такой роскоши. Вырвав руки из хватки Терри, Кенди отошла назад на один шаг, и тот подумал, что она, наконец, осознала происходящее. Это принесло и облегчение, и жгучее разочарование. - Терренс Гранчестер, - от ее голоса он содрогнулся. – Если ты хоть когда-нибудь любил меня, хоть одну минуту, ты не посмеешь сейчас оставить меня. - Ты… ты не понимаешь, что говоришь, - в ужасе мотнул головой он. - Я все сказала, - и она вновь повернулась к огню, тряхнув волосами, которые кончиками задели лицо актера. Обезумевший от страсти мужчина, резко, почти грубо развернул ее к себе лицом. - Ты сумасшедшая, - прохрипел Терри, беря одной рукой лицо Кенди, а другой до боли стиснув ее талию, прижал к себе, чтобы она почувствовала всю его страсть, чтобы поняла, что это не игра, возможно испугалась. – Никогда не смей сомневаться в моих чувствах к тебе, даже через сотню лет. - Тогда скажи, что любишь меня, докажи, покажи мне это, хоть на одну ночь действительно будь моим, только моим! – мягко запустив руки в его волосы, почти в губы прошептала она. Это была последняя капля, чтобы он отпустил себя, уже не в состоянии ни здраво мыслить, ни дальше контролировать. Терри поцеловал ее, почти грубо, неистово, заставив немедленно раскрыть рот и впустить его, дать исследовать каждую впадинку. И она отвечала ему, отвечала с той же страстью и нетерпением. Его руки вновь пустились блуждать по телу блондинки, на этот раз более откровенно и смело. Выпустив ее губы, он начал прокладывать путь по шее и спускался вниз, пока не настиг первой пуговички рубашки, единственной вещи, что сейчас отделяла ее от него. И мужчина начал быстрыми и опытными пальцами расстегивать ее, и губы следовали за пальцами, пока не достигли до выпуклости ее груди. Кенди выгнулась ему навстречу, прося продолжения. - Скажи, чтобы я сейчас остановился, сейчас, иначе потом я уже не смогу, - он сам не узнавал свой голос, настолько он был хриплым. - Я тебя возненавижу, если ты это сделаешь, - сказала девушка и сама принялась робко расстегивать его рубашку, целуя в шею и спускаясь к мускулистой груди. Каждое ее прикосновение приводило его в исступление. Не выдержав этой сладкой муки, актер резко развернулся и прижал девушку к стене, держа ее руки высоко над головой. Он снова захватил ее губы своими. Свободной рукой скользнул под рубашку и стал алчно блуждать по ее телу. Из уст девушки срывались тихие стоны, и она вся выгибалась ему навстречу, сводя его с ума. Актер выпустил ее руки и, положив на свою рубашку, приказал: «Расстегни!» И Кенди, медленно, пуговичка за пуговичкой начала расстегивать, смотря ему прямо в глаза. Закончив, все еще не отводя взгляда, она положила свои теплые ладошки на его живот, и медленно, лаская подняла к плечам, и, отведя назад, скинула с него рубашку. Стиснув зубы и промычав что-то нечленораздельное, мужчина заставил себя стоять неподвижно, давая ей возможность исследовать его. И Кенди не заставила себя ждать. Теперь руки двигались в обратном направление, нестерпимо медленно, заставляя содрогаться каждый мускул на теле Терри. В последний раз глянув в глаза мужчине, губы девушки последовали за руками, целуя шею, спускаясь к каменной груди, рельефному торсу. Когда ее руки дошли до ремня на брюках, он с хриплым стоном поймал их, поднес к губам и, расцеловав каждый пальчик, вновь положил на свои плечи. - Не сейчас, - прошептал Терри. Он снова нагнулся к ее губам и поцеловал, но это был не неистовый поцелуй, а самый нежный, мягкий, словно в первый раз. Руки нежно коснулись щек девушки, и, задержавшись на мгновение, спустились к полу расстегнутой рубашке. Терри целовал каждый миллиметр личика любимой, шею, плечи, спускаясь все ниже. Пальцы осторожно расстегнули все пуговички, и замерев на миг, скинули с нее последний барьер, разделяющий их. Глаза вспыхнули огнем, и судорожно вздохнув, он стал взглядом пожирать это божественное явление, которое покраснев и опустив от смущения глаза, стояло перед ним. - Ты уверена? – наконец оторвав полыхающий взгляд от тела девушки и взглянув ей в глаза, спросил Терри. - Я тебя люблю! – тихо прошептала Кенди, подняв глаза и взглянув в синеву глаз напротив, она как всегда тонула в них. Сердце дрогнуло, наполняясь безграничным теплом. Как давно он мечтал услышать эти слова от нее. Безумная страсть, наполнившая их в эти минуты, не шла ни в какое сравнение с теми ощущениями, что он испытывал от ее слов. Больше не говоря ни слова, актер подхватил Кенди на руки и отнес на кровать. Бережно уложив на мягкие простыни, он лег рядом, и просто стал смотреть на нее. Насколько она была прекрасна, с разметавшимся золотом волос на подушке, с ярким румянцем на щеках и тщетной попытке хоть как-то прикрыть наготу. - Ты прекрасна, - прошептал Терри, поймав ее руку, которой она пыталась прикрыть грудь. – Ты самое прекрасное, что я видел в своей жизни, и я настолько сильно хочу тебя, что боюсь напугать или причинить боль. - Я тебя люблю! – вновь повторила девушка. – Я хочу быть твоей! Актер, больше не в силах сдерживать себя, быстрым движением скинул с себя брюки, снова устроившись рядом с ней. Охнув и покраснев еще сильнее, девушка быстро отвела взгляд. - Кенди, посмотри на меня! – усмехнувшись, попросил Терри. Сначала она помотала головой, сопротивляясь, но все же любопытство взяло свое. Вновь окинув его на этот раз чуть долгим взглядом, она уставилась в точку где-то над его плечом. Тихий смех мужчины, пронзил ее, заставив взглянуть ему в глаза, там было столько эмоций, любовь, страсть, восторг. Ее сердце вновь дрогнуло, когда он навис над ней и поцеловал. Сначала в лоб, щеки, глаза, каждую веснушку, специально избегая губ. Он не касался ее и пальцем, пока она не расслабилась, сама прося его о большем. Кенди запустила пальцы в волосы актера и, подавшись вперед, сама поцеловала в губы. Этого было достаточно, чтобы он отреагировал. Его руки и губы начали свое путешествие, изучая каждый уголок на любимом теле. Его сводили с ума запах, вкус ее бархатной кожи. Каждый стон, срывающийся с губ девушки, распаляли его все сильнее. Как трудно было себя сдерживать, чтобы немедленно не овладеть ею, но он хотел продлить каждое мгновение этого волшебства. Неожиданно для самой себя, Кенди оттолкнула Терри на спину, от чего тот на безумный миг подумал, что она опомнилась и, насколько бы это не было жестоко сейчас для него, он готов был принять ее решение. Но через мгновение почувствовал ее горячие губы на своей шее, медленно лаская и чуть покусывая кожу, спускающиеся вниз к груди, к животу. - Ты убить меня хочешь? – прорычал он, нечеловеческим голосом, и, резко подтянув вверх, снова перевернул на спину, лег на нее сверху, устроившись меж ее бедер. Шумно вздохнув, девушка обвила руками спину мужчины. И он снова впился ей в губы глубоким страстным поцелуем. Его руки ласкали ее нежно и неистово, пока она не стала умолять о большем, вцепившись ногтями ему в кожу. Первый контакт отозвался в ней болезненным стоном, из глаз потекли капельки слез, которые тут же осушил Терри своими поцелуями, шепча ей нежности, пока она не успокоилась. И только тогда он начала свои плавные движения, постепенно ускоряясь, уводя девушку в мир неизведанного ранее блаженства. Безумный танец их тел мог граничить только с разбушевавшейся стихией за окном. Казалось они пытались выплеснуть всю тоску, всю боль и всю ту страсть, что копилась в их сердцах и душах все эти годы. «Как я жил все это время без нее?» - пронеслось в Его голове. «А жил ли вообще?» - был ответ. «Как я буду жить дальше без него?» - сердце мучительно сжалось у Нее. «Не сейчас, не в эту ночь. Сегодня она наша, а дальше… Потом, все потом…» - Как же я тебя люблю, мой милый, моя жизнь, - не переставала шептать Кенди между поцелуями. - Мой Ангел, моя душа, люблю тебя, до безумия люблю, - отвечал ей Терри. Только когда за окном забрезжил рассвет, изможденные и счастливые, они уснули в объятиях друг друга.