***
Станция «Джесси», исправно служившая нам полевым штабом, базой и зоной отдыха, гигантским скатом висела на орбите Авалона. До вхождения в перигелий оставалось несколько дней, и солнечные панели на крыльях были полностью развернуты — пилоты экономили топливо. Создавалось ощущение, что корпус почти целиком покрывала поглощающая свет чешуя, оставившая нетронутым лишь серебристый скелет переборок. В рубке координатора, как всегда, царил идеальный порядок. Сергей был перфекционистом и не был готов уступать — ни мусору в его святая святых, ни смерти на опекаемых им планетах. Со смертью он вел вечную дуэль, полную застарелой холодной ненависти, и в эту дуэль рано или поздно втягивались все остальные ламанчевцы. Кто-то уходил, разочаровавшийся или уставший, кто-то приходил, но Сергей на посту координатора был такой же константой, как Дон Кихот на Росинанте. — Вакцина уже есть, — первым делом сказал Сергей, поднимаясь мне навстречу. Его рукопожатие было сухим и по-деловому крепким, но темные мешки под глазами отчетливо выдавали несколько бессонных ночей. — К сожалению, первые результаты оказались хуже ожидаемых. — Недостаточная зона покрытия? — спросила я. Гай в разговор не лез, держался слева и чуть позади, как и положено воспитанной собаке. Лишь пару раз вежливо вильнул хвостом и сел рядом, чинно сложив лапы. Сергей покачал головой. — Достаточная. Мы распылили ее над зерновыми полями и основными реками, но пока вакцина доберется до людей природным путем, пройдет время. А эпидемия распространяется слишком быстро, действовать надо сейчас. На его рабочие экраны зависший в полусотне метров над землей крошечный дрон исправно транслировал видео: полыхающие крыши, рушащиеся деревянные балки. Вверх, толкаясь, поднимались густые клубы дыма, ветер сносил их в сторону рваными темными комьями. Под грудой обломков мне померещилась мелькнувшая женская рука, но изображение тут же дернулось и сместилось; дрон сменил ракурс. — Уничтожают очаги заражения, — сказал Сергей. — Жгут села… скот, люди, все едино, это же средневековье, они иначе не умеют. Гигиены нет, мрут как мухи, в день до полусотни человек… Чёртова зараза. Действительно, зараза. — И каков план? — Было решено выходить на прямой контакт. Наши изображают местных знахарей, раздают вакцину прямо на улицах. Подливают в колодцы, в котлы в тавернах… в общем, где могут и как могут. Гай переступил с лапы на лапу, недовольно вздыбил холку, но промолчал. Сергей бросил на него короткий взгляд и снова посмотрел на меня. — Рискуем, — пробормотала я. — Да, — Сергей дернул плечом. — Решать тебе, уговаривать не буду. Но добровольцев не хватает, и там сейчас умирают люди. За его спиной экран заволокло рыжим, пламя вскинулось высоко и ярко. Пожар от деревни прошел по полям и перекинулся на рощу, стволы местных деревьев были тонкими и сухими и горели быстро. — Дай мне час на подготовку, — попросила я. — Если есть запасная экипировка, инструктажа можно по минимуму. Я уже выходила на Авалоне, основы знаю. Там у них стандартное развитие, эпоха феодализма, культ восьми ветров и еще какого-то духа не то песчаной бури, не то реки… — Оякси. Богиня перемен. — Точно. Сергей уже отвернулся к консоли, печатал — должно быть, резервировал стартовое окно «Гермеса», одного их местных бортов SSTO. Обычно, если не требовалось мудреных маневров, их пилотировал искин станции. На особо сложных спусках за штурвал садились Этон или Жан, оба выпускники военной летной академии, несколько лет отслужившие в регулярной армии. Простые добровольцы вроде меня до кресла пилота не допускались, чему, признаться, я была только рада. Орбитальный спуск на симуляторе мог выглядеть достаточно плевым делом, но не когда речь шла о «развивающихся» планетах. Случайный лишний сигнал, сбойнувшая маскировка корпуса — и местные пантеоны пополнялись новыми богами. Пусть в официальной формулировке статута говорилось лишь об «ограниченной секретности», ни у кого из нас не было желания писать объяснительные и отрабатывать санкции. Дергать спецов не хотелось, но, к счастью, спуск на Авалон был словно списан со страниц учебника: никаких природных помех, схожая с земной атмосфера, стандартное «же». Если садиться ночью за одним из горных массивов, даже самый зоркий увидит в небе лишь смазанную тень и росчерк горящего «хвоста», как от упавшего метеорита. — Окно через два часа, — сообщил Сергей, вновь поворачиваясь ко мне. Протянул наспех сшитые распечатки карт местности, медицинских сводок и документов с планетарной информацией. — Твой сектор — Оскар-Сиерра-двадцать-два-Оскар. И… есть еще кое-что. Час назад мы потеряли контакт с Хирано. Я сощурилась, вспоминая. — Хирано… Акио Хирано, да? — Да. Он исчез с радаров за пару километров от твоего сектора… кажется, у них начались неприятности с местными — подробностей не знаю, связь не слишком надежна. К сожалению, его ведомый не может выходить на контакт с ними, он из второго поколения синтетов. Надеюсь, ничего страшного, но если будешь успевать, перехвати его, выясни, что там случилось. Но основное задание в приоритете. Я молча кивнула. С Хирано — Акио-1 — мне доводилось видеться всего пару раз, он был довольно замкнутым и немногословным, никогда первым не начинавшим беседу. Я знала только, что у себя на родине он был довольно значимой личностью, раз с его сознания сняли слепок, ведущим специалистом квантовой энергетики или что-то вроде того. Зачем он пришел к ламанчевцам и что за звезду искал, знали, может, только Сергей и наш второй координатор Мааршат; сам Хирано об этом не говорил, и я не спрашивала. Главным было то, что от тяжелой работы он никогда не отказывался и в команде работал, как и все, выкладываясь на полную. С его ведомым, Араси, у них была прекрасная сбитая двойка, сложно было представить ситуацию, где они просили бы о помощи. — Ладно, — сказал Сергей. — Нет времени ностальгировать — давай бегом в марафетную и потом сразу в док. Я кивнула снова и вслед за Гаем вышла из рубки.***
Погода на Авалоне оказалась неприветливой: низкие тучи и холодный, пробирающий до костей ветер. Метеосводка обещала нашему сектору дождь ближе к ночи — я, правда, надеялась, что к этому времени мы успеем найти мало-мальски пригодное укрытие. Дожди здесь были неприятные, увесистые капли беспощадно просачивались сквозь все слои одежды. Наши интенданты только разводили руками — что поделать, средние века, довольствуйтесь рубахами и плащами. Спецзащита на такие вылазки не полагалась, юридически мы здесь были не более чем туристами. Максимум — небольшой, скрытый на плече инъектор с зарядом медицинских наноботов. Законы Федерации, как и положено грамотным человеческим законам, всегда балансировали на тонкой грани между порядочностью и стремлением нажиться. Планеты, расположенные в периметре установленных галактических границ, автоматически становились частью Федерации, но все их права и благоустройство напрямую зависели от потенциальной выгоды. Первый закон человечества: если ты не приносишь прибыль, никому нет до тебя дела. С изобретением межзвездных путешествий изменился только масштаб. Средние века и отсутствие письменности соседствовали с процветающими хай-тек производителями, приспособившими под свои фабрики целые луны. Нищета и голод — с богатейшими столицами, где практически каждый мог купить себе отдельную планету. Но Федерация держалась, потому что за все века своего существования люди выучили главный урок управления: каждому по потребностям. Когда тебе приходится весь день горбатиться на поле за корку хлеба, ты не слишком часто думаешь о цифровом бессмертии «Фата-Морганы» или экстазе кристаллизованного удовольствия, в который нейростимы «ХемГен Индастриз» могут окунуть твой мозг. Жители третьих миров, едва освоившие колесо, не мечтают о межзвездных путешествиях. Но любое прогрессорство стоит денег, а Федерация не помогает бесплатно. — До ближайшего населенного пункта около километра, — негромко сказал Гай. Поймал мой взгляд и тут же отвернулся снова, принюхиваясь и настороженно поводя ушами. Беспокоился. Когда Гай говорил, его верхняя губа чуть приподнималась, обнажая ровный оскал зубов. При необходимости он мог передавать информацию напрямую в наушник, крошечный прибор, имплантированный у меня на внутреннем ухе. Дань осторожности: чаще всего мы высаживались на недавно открытых экзопланетах, только-только шагнувший в свое раннее средневековье, где грозы и пожары были верным знаком божьего гнева. У местных жителей хватало забот и без говорящих собак. Но в конце концов, и Земле потребовалась лишняя тысяча лет после короля Артура, чтобы более-менее разобраться с концепцией искусственного интеллекта. Когда мы были наедине, Гай обычно говорил вслух. Он мог легко модулировать голос, перескакивая с возбужденного повизгивания или низкого угрожающего рычания на мягкий мужской баритон. Я не просила его об этом, но современный искусственный интеллект был достаточно умен, чтобы предугадывать желания человека. — Ты слишком волнуешься, — вздохнула я. Гай коротко махнул хвостом. — Я синтет третьего поколения, ведущая Яна. Я не волнуюсь, а просчитываю риск. И в данный момент он выше оптимального порога. Сарказм получился несколько наигранным. Я знала, что означал «оптимальный порог» в его системе мира: способность защитить своего ведущего. Риск допускал возможность ситуации, где Гай мог не успеть. Не то чтобы у него совершенно не было повода: нейрокомпьютерный интерфейс, имплантированный на коре мозга крошечный чип, синхронизирующий мое сознание с облачной сетью, был бесполезен на Авалоне. Инфраструктура «Фата-Морганы» стоила недешево, и поэтому страховочный трос человечества редко дотягивался до неразвитых миров. На орбите ждала верная «Джесси», но без планетарных вышек связи мощности сигнала не хватало, чтобы разом переслать весь объем информации, вмещаемый человеческим мозгом. С момента отстыковки мы были предоставлены сами себе, любая случайность могла обернуться трагедией. В чем-то быть человеком из плоти и крови было удобно: с начала эпох наш мозг плохо воспринимал концепцию смертности и изобретал любые отговорки, чтобы не думать об этом. Синтетам, с их черно-белыми директивами, повезло чуть меньше. Мне совершенно не хотелось представлять, как подобные откровения должны были бить по электронному разуму Гая. — Это не первая наша вылазка, — осторожно сказала я. — Первая, где пропал ведущий. Араси должен был найти способ связаться со станцией; если он этого не сделал, значит, ситуация вышла из-под контроля. Учитывая возможности синтетов… это плохо. — Прошло всего несколько часов. Сергей говорил, здесь проблемы со связью, так что, возможно, это просто мелкая поломка. Помнишь, мы так же застряли на Урзекко? Гай сморщил нос, но дальше спорить не стал. Операция на Урзекко-Тау обернулась для нас своеобразным боевым крещением, когда курировавший нас орбитальный спутник вляпался в пылевое облако и потерял сигнал. Поисково-спасательная группа, посланная на помощь, тоже сбилась со следа, обходя мигрирующие стада местной фауны, и в итоге мы прозябали на Урзекко около трех недель. В условиях раннего средневековья, без гигиены и горячей воды — не смертельно, но довольно неприятно. Статут секретности вкупе с отсутствием на планете современных технологий порой приводили к подобным казусам, поэтому несколько часов считались допустимым отклонением. Я помнила наш протокол: если радио-молчание продлится дольше суток, Сергей вызовет федеральную службу спасения. Если придется, оплатит квоту из собственного кармана. — Все будет хорошо, — уверенно сказала я. — Не забывай, что я владею айкидо и другими японскими словами. Но нам стоит поторопиться с нашей задачей. Гай дернул ухом. — Да, конечно. До цели около семи километров… придется идти через лес, но здесь неплохие тропы. Он кивнул на северо-запад, мягким прыжком перемахнул через поваленное дерево и остановился, дожидаясь меня. Я еще раз проверила замаскированный под невзрачную побрякушку аварийный радиомаяк, привычно подтянула ремни походной сумки и зашагала вперед. Семь километров, это всего-то около часа, ничего сложного. Искин «Джесси» выбрал отличное место для приземления — обычно в целях безопасности и секретности нас высаживали за тридевять земель от КП. Но, видимо, время сейчас действительно поджимало, раз даже Сергей решил не осторожничать. Гай пристроился по левую руку, как и положено приличной собаке. Его уши стояли торчком, как локаторы, настороженно разворачиваясь в разные стороны. Я не слышала ничего, кроме шелеста листьев и редкого хруста веток под ногами, но Гаю, с его всемогущими сенсорами, конечно, было виднее. Впрочем, осторожность еще никому не навредила; мы были слишком близко к населенным пунктам. Вакцина, тщательно упакованная, лежала в сумке: десять небольших растворимых капсул. Там, куда мы шли, стояла крепость; крупная по местным меркам, около трех десятков человек в гарнизоне. В отчетах она именовалась «Северным крылом» и являлась резиденцией Шиничи Иэста Ро, одного из местных баронов. Иэста Ро, как ходили слухи, хоть и бывал порой довольно жесток, обладал редким сочетанием безудержной отваги и трезвого ума и для своих сорока лет добился многого. Король был с ним обходителен, приграничный монашеский орден ставил его в пример своим послушникам. Воины личного отряда Иэста Ро считали его чуть ли не человеческим сыном богини Оякси, и после пары неудачных налетов даже бесконечно воюющие друг с другом соседи стали держаться подальше от его земель. Конечно, после чумы все могло измениться. На Старой Земле черная смерть выкосила под два миллиарда человек. Эпидемия на Авалоне, казалось, была ее мстительной сестрой: она распространялась быстро и била наверняка. Сергей не назвал точных цифр, но, даже если судить по поверхностным отчетам, счет уже перевалил за десятки тысяч и продолжал стремительно расти. Мы, пережившие этот урок истории много веков назад, знали, что будет дальше: голод и нищета, новые болезни, войны и мятежи, и еще больше жертв, еще больше смертей. Даже если вакцина подействует в течение нескольких недель, людям потребуются годы, чтобы вернуться к подобию прежней жизни. Вина всей Федерации Человечества — мы помогаем лишь когда это выгодно. Этому «развивающемуся» миру нечего предложить ни корпорациям, ни армии; никто не станет строить здесь заводы, потому что здесь нечего добывать, и основывать базы, потому что торговые пути лежат за десятки парсеков отсюда. Никто не станет вкладывать колоссальные средства, чтобы протянуть на Авалон драгоценную инфраструктуру «Фата-Морганы», наш фейл-сейф против биологической смерти. Если бы здесь была развернута «Фата-Моргана», эта эпидемия стала бы лишь досадной помехой. Что для необъятных облачных хранилищ пара миллионов лишних энграмм? Их серверные занимают целые луны и тянут энергию нескольких солнц. Мы могли бы спасти и этих людей. Гай, бежавший чуть впереди, внезапно остановился. Слегка приподнял голову и вытянулся, замерев в охотничьей стойке. Имитация была практически безупречной, инженеры ТехКорпа знали свое дело. — Принимаю позывной Араси, — помедлив, сказал Гай. — Азимут сорок пять, дистанция чуть менее километра, сокращается. Я торопливо шагнула ближе, отмахнулась от назойливо лезущей в глаза мошкары. — Можешь установить связь? Что случилось с Хирано? Гай молчал еще несколько мгновений, видимо, пытался пробиться через помехи. Сергей говорил, связь здесь ни к черту; природная интерференция напрочь глушит наши частоты, и чем дряннее погода, тем хуже дело. Но мы были все еще довольно близко к «Гермесу», его трансивер должен был дотянуться. — Араси запрашивает помощь, — сказал Гай. Шерсть на его загривке нехорошо вздыбилась. — Они с Хирано разделились, чтобы покрыть большую площадь. Но в этом секторе слишком много людей, местные что-то заподозрили, когда Хирано занимался вакциной. Его взяли под стражу, отвели в крепость на допрос. Араси не успел на перехват, он был слишком далеко. — Черт, — пробормотала я. — Передай мэйдэй на «Джесси». — Уже. Ожидаю отзыв… минуту. Я замолчала, стиснув в руках грубо сшитые лямки походной сумки. Допрос. Гай не стал говорить «пытки», но все было понятно и так. Если у Хирано нашли оставшиеся ампулы с вакциной, вполне ее могли принять за яд или за колдовское зелье. Этот мир ничего не знал про презумпцию невиновности и идеи гуманизма. Человеческая жизнь здесь стоила дешевле золота, колдунов и отравителей сжигали на кострах. Если барону потребуется найти козла отпущения, чтобы успокоить толпу, он не станет долго думать. — Отбой нашему сектору, — ровно сказал Гай. — Координатор Мааршат вызывает службу спасения. «Джесси» рекомендует нам немедленно вернуться на «Гермес». — Араси знает? — Да. Он отказывается подчиняться. Гай повернул голову, встречая мой взгляд. — По его словам, в последний час сигнал маячка ведущего едва прощупывался — скорее всего, Хирано потерял сознание. Службе спасения потребуется время, чтобы добраться до Авалона, не меньше суток. Они могут не успеть. «Могут не успеть». Синтетам этого достаточно. Араси не станет колебаться. Приоритет защиты ведущего слишком высок. Современные имплантаты могут некоторое время блокировать болевой шок, но не выше определенного порога. Человеческое тело уязвимо. Японская Империя платит взносы в обслуживание и поддержку «Фата-Морганы» наравне с другими союзными партиями Федерации, но на земле Авалона Акио-1 Хирано смертен так же, как и любой из местных жителей. Гай переступил с лапы на лапу и коротко оскалился; вздыбленная холка, полная боевая готовность. Конечно, он знал, о чем я думала. — Рассчитать перехват? — Да, — сказала я. Он скупо вильнул хвостом, подчиняясь. Сместился чуть ближе ко мне неуловимым скользящим движением, на мгновение припал к земле, указывая направление; под черно-рыжей шерстью заходили стальные мускулы. Гай был из серии гражданских, а не военных моделей, но с последними разработками синтетической нейро-инженерии и гражданские модели едва ли уступали рефлексам человеческих солдат. Я сделала несколько глубоких вдохов, и мы побежали.