langweilig

      — Питер, вставай, — Эрик аккуратно потряс парня за плечо. Тот мило нахмурился, что-то промычал, перевернулся, обняв подушку, и вновь затих. Мужчина улыбнулся и вновь потряс его, но на этот раз реакции вообще не получил. Тогда он быстрым движением стянул с Питера одеяло. Парень захныкал и потянулся рукой вниз, чтобы поймать исчезнувшее тепло, но ничего не обнаружил и был вынужден открыть глаза.       — Па, но сейчас так рано… — он вновь закрыл глаза и зевнул, уткнувшись лицом в подушку. — Давай поговорим через несколько часов, когда я проснусь.       — Милый, сейчас десять утра. Не ложись в четыре, и будет тебе счастье, — Эрик сжал лодыжку Питера и начал щекотать стопу. Мальчик взвизгнул и попытался притянуть ногу к себе, попутно издавая невнятные звуки: очевидно, мольбы прекратить. — Давай, вставай, сам просил.       — Боже, всё, хватит, прошу, я встаю! — вопреки словам, он снова ткнулся лицом вниз и притих. Но почти тут же вскочил, услышав тихое предупреждающее «Питер». После лениво поплёлся к двери и на самом выходе бросил. — Du bist so langweilig.       — Я всё слышал, — не поворачиваясь, ответил Эрик и улыбнулся на ойканье сразу же убежавшего парня. ***       Питер играл с ручкой, напевая и болтая ногой в ритм. В одно мгновение сильно раскрученная ручка летит на пол, но оказывается возвращена на стол в ту ж секунду.— Ты куда, я с кем играть буду? — Питер обиженно надул губы и, вздохнув, поправил сползшие от частой тряски гольфы. После он коротко зевнул и только собирался положить голову на сложенные на столе руки, чтобы поспать, как ему помешал опустившийся на соседний стул Эрик.       — Итак? — мужчина быстро осмотрел парня, остановившись взглядом на гольфах и приподняв бровь, спросил. — Решил стать примерной школьницей? Где же тогда юбка, милый? Несоответствие образу, — Питер цокнул и пробурчал:       — Я надел шорты, но мне было холодно, поэтому я надел их, — поймав вопросительный взгляд, он быстро добавил, — нет, надеть штаны не судьба. Начнём уже? — он сверлил улыбающегося мужчину рассеянным и смущённым взглядом, одновременно пытаясь отодвинуть стул.       — Тише ты, сиди на месте, — Эрик опустил руку на чужое колено, слегка прижимая к стулу, второй рукой разбирая бумаги, — сейчас начнём.       — Убери руку, бесстыжий, — застенчиво пробубнил мальчик, уперев взгляд в поверхность стола.       — Ну и кто из нас тут langweilig, сладкий? — Питер повернулся и, поджав губы, часто задышал, явно собираясь что-то сказать. — Не утруждайся, твой взгляд вполне доходчиво всё передал. Итак, можешь продолжить с того места, где остановился в прошлый раз. — Эрик подтолкнул к нему бумаги и откинулся на спинку стула, довольно наблюдая, как порозовевший парень пытался собраться и начать читать. ***       — Па, а что это вот это вот тут, это как? — Питер тыкнул в предложение и, хлопая ресницами, выжидающе смотрел. Мужчина подтянул к себе текст и, пробежавшись по нему взглядом, принялся объяснять. Питер же, растекшись по столу и подперев голову рукой, в упор на него смотрел и слушал голос, не обращая внимания на содержание разговора. Увлекшись внутренним восхищением, он не сразу заметил, что в комнате повисла тишина. — Ты такой красивый, — выпалил он, не подумав.       — А ты лучше.       — А ещё ты неисправимый, — Питер закатил глаза, слегка улыбаясь. — А ты…можешь повторить, что говорил? — парень невинно улыбнулся. Эрик недолго смотрел на него и пихнул ему под нос листок, начиная что-то рассказывать. Смысл сказанного ускользал от Питера в ту же секунду, вытесненный звучанием низкого голоса. Парень сконцентрировался, с удивлением замечая бумагу, и поднял взгляд.       — Пиши, — под раздосадованные причитания Питера Эрик начал диктовать записи, наблюдая за ним. Когда тот закончил, мужчина нашёл на краю стола очки и взял в руки листок.       — Как понять, что твой почерк дно: папа надевает очки, — Питер досадливо засопел, разлёгшись на столе, — Па…давай переместимся в более удобное место? — он с надеждой посмотрел на кровать. — Я не усну, честно, просто там мягче.       Когда, после недолгих уговоров, они оказались на ней, Питер положил голову на чужое плечо и промурчал:       — Давай ты мне почитаешь, а мы потом разберём? — он опустил взгляд на текст в руках отца, не видя его, и вздохнул, устраиваясь удобней. Тихий хрипловатый голос заполнил комнату, убаюкивая и лаская ухо звучанием немецкого. Окунувшись в теплоту и спокойствие атмосферы, Питер начал клевать носом.       —…Питер? — закончив читать и не встретив реакции, Эрик аккуратно скосил взгляд на задремавшего на его плече сына и ласково улыбнулся. — Не уснёт, конечно, вырубится — это да, — он бережно переложил парня на постель и, заметив, как тот поджимает ноги и съеживается, накрыл его пледом. После лёг рядом, отложив всё на тумбочку, и принялся разглядывать лежащего рядом сына. Питер безмятежно сопел, его лицо было расслабленно и светло, а серебряные волосы беспорядочно рассыпались по лицу. Эрик аккуратным движением убрал их за ухо и поцеловал мальчика в лоб, затем ласково улыбнувшись. — Поговорим через несколько часов, как проснёшься.