Remedium desperatio

Да уж, в Министерстве на этот раз расстарались. Такого количества магии на квадратный фут еще было поискать: ель в Атриуме, под которой скрылся знаменитый фонтан с известной скульптурной композицией, явно выращена с помощью увеличивающего заклинания Engorgio, игрушки на ней, меняющие цвет, форму и размеры, — сложная магия, сочетающая в себе несколько разных заклинаний. Вместо потолка — иллюзия высокого неба и северное сияние, и снежок, искрящийся и исчезающий, стоило только ему коснуться человека, — домовики, изредка мелькающие то там, то сям, были прямо-таки усыпаны снежинками. Традиционные поющие рождественские гимны открытки, вручаемые каждому на входе, на этот раз были с небольшим кармашком, из которого торчала какая-нибудь безделка, вроде календарика с улыбающейся физиономией Кингсли или носового платка с вышитой снежинкой в уголке, а кому-то и перо с надписью попадалось. Вроде мелочи, но сколько же этих мелочей было! Гарри прошел мимо зеркала, у которого стоял помощник распорядителя бала Перси, кивнул ему, получил ответное приветствие, а заодно странного вида подмигивание с одновременным кивком в сторону дамочек, прихорашивавшихся и не сразу замечавших, что на зеркале висела омела. Впрочем, приподнятое настроение, вызванное поцелуем молодого Уизли (хитрец сам наверняка подвесил омелу в таком популярном месте) у ведьм быстро сходило на нет — официоз, царивший в Министерстве, проник даже на самый веселый праздник в году. Шурша вычурными мантиями, побрякивая украшениями как драгоценными, так и магическими, с бокалами шампанского в руках, приглашенные быстро сбивались в небольшие альянсы разной степени надменности, состоятельности и социального статуса. И каждая такая группка норовила затащить в свою лигу Героя, когда узнавала его без очков, тоскливо мечтавшего смыться из этого Сообщества Важных Шишек. Шампанское давно выдохлось, у Гарри уже скулы болели от улыбок и сводило шею от постоянных поклонов, и он сильно жалел, что пошел на поводу у Малфоев и принял приглашение от Кингсли, ухитрившегося дважды произнести одну и ту же речь за вечер. Поттер ловко лавировал между компаниями и, неожиданно обнаруживая в себе дипломатический дар, изворотливо изобретал предлоги не вливаться ни в одну из них. Как это часто бывает на таких мероприятиях, среди такой толпы не мог не найтись какой-нибудь шутник, ухитрившийся подлить в праздничный пунш огневиски. Пунш, бравший скорее количеством, чем качеством, неожиданно многим показался вкусным и приобрел чрезвычайную популярность, а так как в огневиски магии никакой не было, то и дурачество со спиртным никто не заподозрил. А кто и заподозрил, похоже, только одобрил бы — не одному Поттеру не понравилось сборище заносчивых персон, только и знающих, как перемывать кости ближним. Поттер, с удивлением наблюдая за раскрасневшимися и повеселевшими Важными Фигурами, притулился за небольшой колонной у окна, прикидывая, прилично ли уже откланяться, как в зале заиграла музыка. — Гарри, — раздался из-за портьеры страдальческий шепот, — только не поворачивайся! Посмотри, там поблизости старой ведьмы нет? Голос принадлежал Перси Уизли, и интонация, в которой угадывался испуг, заставила напрячься. — Да тут только старые и есть, — отозвался Поттер, для конспирации приложивший к губам бокал и сделавший вид, что отпивает из него, — а что случилось? Ситуация, изложенная тихим голосом замаскировавшегося под стену Уизли при помощи дезлюминационного заклинания Salvio hexia, выглядела не так устрашающе, как Гарри вообразил. Старательно пытающийся не рассмеяться, он внимал трагичному рассказу Перси о том, как тот встречал дам у входа (читай у зеркала), время от времени указывая на омелу, одаривал поцелуем смеющихся ведьм. И всё шло отлично до тех пор, пока он, зазевавшись, не улыбнулся какой-то древней перечнице из Визенгамота, весьма ободренной перспективой лобзаний с парнем в добрых пять раз ее моложе. И теперь эта старая холера, то ли вспомнив бурную молодость, то ли решив поймать в свои сети молодого повесу, каковым ей показался Перси, преследовала его по всему залу, выскакивая около него не иначе как аппарацией и всегда под веткой омелы, чтоб их всех дракон сжег! Гарри, сохраняя сочувствующее выражение лица, что стоило ему немалых сил, обвел глазами помещение. Магическое сообщество благодаря усовершенствованному рецепту пунша разошлось не на шутку, и вот уже тряся солидными пузиками, размахивая полами дорогих мантий и грохая модными в этом сезоне каблуками подбитыми подковками, пошли в пляс все те, кто только что собирал и распускал сплетни, горделиво вставал в полные достоинства позы и создавал вокруг себя атмосферу «а кто вы тут такие». Припомнив праздник в таверне в Век Урсул, Гарри только и оставалось поражаться, какая ничтожная разница между высшим светом и толпой студентов — спиртное просто чудеса творит, уравнивая народ в дурости. Распорядитель, икая и периодически прикладываясь к здоровенной кружке, в которой плескалось что-то по запаху сильно напоминающее Огденское неразбавленное, провозгласил (ну как «провозгласил», скорее проревел, что твой дракон, даром на них теперь всегда накладывают Заглушающее) танец «Книзлы-выскакунчики» и взмахнул палочкой. «Книзлы-выскакунчики» — это просто жмурки под музыку, и Мерлин бы с ними, как говорится, но водить никто не пожелал, а потому взмах палочкой был призван найти козла отпущения. Козлом, конечно, оказался несчастный Уизли, с которого спало дезлюминационное заклинание и пролевитированный над радостно заоравшей толпой прямо в центр танцующих. — Ты ж мой помож… ик! ничек… знал что… икк! Поможжжешь! — умиленно расцеловавший Перси в обе щеки распорядитель крепко хлопнул незадачливого парня пониже спины, подталкивая к предвкушающим колдунам и ведьмам. Пока юноша, морщась, потирал пятую точку, ему на глаза был начарован шарф. — Кого поймаешь — смело целуй! — крикнул распорядитель, и жмурки унесли невезучую рыжую голову куда-то вглубь, а за яркой шевелюрой бодро порысила какая-то древняя развалина, явно желавшая, чтобы ее поймали. Гарри только прикрыл лицо рукой, одновременно сопереживая брату друга и не в силах удерживаться от неприлично громкого гогота. Нет, тут он уже помочь не в силах. Поттер быстро пристроил бокал на поднос домовику, пробегавшему мимо, и стал пробираться к выходу. — Мистер Поттер, уже уходите? Этот голос Гарри узнал бы из всех — Рита Скитер, чтоб ее соплохвосты сожрали! — До свидания, мисс Скитер, — оскалился в улыбке Гарри. — Ну Гарри, я же могу вас называть Гарри, по-дружески? — хищно блеснула стеклами очков Рита. — Не вижу рядом ни одного друга. — Гарри, Гарри, — укоризненно протянула Рита, — вы же мне не откажете в маленьком интервью для «Пророка». — Помня то, во что вы превратили мои «ммм» и «не знаю» с помощью своей извращенной фантазии, когда брали интервью во время Чемпионата Кубка огня, думаю, в моих интересах отказать. — Но Гарри, вспомните, кто вам помог опубликовать ваши настоящие воспоминания о возрождении Волдеморта, когда вы учились на пятом курсе. — Рита, вас тогда шантажировала Гермиона, к тому же она запретила вам писать отсебятину, а только то, что я рассказал, — Гарри понимал, особенно после разговора с Малфоями, что в действительности, если он хочет что-то изменить в магическом мире, то логично было бы общаться с прессой. — Гарри, — проникновенно сказала Рита, — если вы согласитесь, я и сейчас напишу только то, что вы захотите. — Я подумаю и сообщу вам. Он видел, что Рита Скитер чуть из мантии не выпрыгивала, считая, что интервью с ним уже у нее в кармане. Но ему нужно было посоветоваться с Драко, хотя он и полагал, что тот преследует в первую очередь свои интересы, тем не менее Гарри успел убедиться, что в некоторых вещах он может ему полностью доверять, тем более что отец его был хитрым и изворотливым политиком. — Гарри, добрый вечер, — раздался за спиной густой бас Кингсли Шеклболта. — Мисс Скитер, позвольте взглянуть на ваше приглашение. — Всё никак не можете забыть, господин Министр, свою работу в Аврорате, — кокетливо хихикая, Рита делано закопалась в своей сумочке из крокодиловой кожи. — Ой! Я всё равно уже ухожу, — она помахала рукой и устремилась к ближайшему камину, крича: — Жду вашу сову, Гарри! — Гарри, — удивился Кингсли, — ты собираешься с ней встретиться? — Эмм, я еще не решил. — Пойдем-ка ко мне в кабинет, побеседуем. Я и так хотел тебя позвать, расспросить, как там учеба, но вижу, разговор будет серьезнее. Мимо не спеша прошел Люциус Малфой, важно кивнув головой. — Добрый вечер, мистер Малфой, — поздоровался удивленный Гарри. — Ну, Гарри, присаживайся и давай по порядку, — распорядился Кингсли, когда они поднялись на лифте в его кабинет, и он наложил заглушающее на двери: — Так как там дела в новой школе? — Всё хорошо, — улыбнулся Гарри. — Ты уже решил, чем будешь заниматься после сдачи ТРИТОНов? Ты же хотел идти в Аврорат, не передумал? — Пока не решил окончательно. Кингсли сверлил Гарри тяжелым взглядом: — Думай, конечно, но я хотел бы, чтобы ты работал в Министерстве. — Может, еще и буду, — усмехнулся Гарри. — Отлично! Нам нужны такие честные и верные люди как ты, к тому же сильные волшебники. Теперь насчет Риты Скитер. Гарри, будь с ней осторожен, ты же знаешь, как она может перевирать любые слова. — Прекрасно знаю. — Хорошо, — кивнул удовлетворенный Кингсли и продолжил: — Почему ты удивился, увидев Люциуса Малфоя в Министерстве? Ведь ты сам ходатайствовал о них перед Визенгамотом или уже жалеешь об этом? — Нет, не жалею, — медленно сказал Гарри, — просто не ожидал его здесь увидеть. — Он и раньше частенько бывал в Министерстве по своим делам, связанным с благотворительностью, естественно, после того, как его оправдали, он сразу попытался вернуть свои позиции назад. Снова пролез в Попечительский Совет, и судя по всему, опять планирует стать его главой, и у него получается, он очень умен и изворотлив, знаешь ли. С тобой учится его сын. Мне пришлось специально договариваться с Министерством магии Румынии о пропуске для него. Ты в курсе, что они оградили свою страну от Пожирателей Смерти? — Да. — Я, честно скажу, очень не хотел давать свое разрешение на поездку с тобой младшего Малфоя, но директор МакГонагалл убедила меня. — Всё хорошо, Драко действительно помогает мне, чем только может. — Это очень странно, Гарри, — задумчиво произнес Министр, — я абсолютно уверен, что эта семейка не отличается излишним человеколюбием. Хотя ты же Герой и спас их. Возможно, они действительно как нормальные люди могут быть благодарными. Но все же я бы не советовал тебе с ними чересчур сближаться, у тебя уже есть прекрасные друзья — семья Уизли, да и все члены бывшего Ордена Феникса. — Немного от него осталось, — саркастически, но с болью в голосе, сказал Гарри. — И знаете, Министр Шеклболт, я уже большой мальчик и больше никому не позволю диктовать мне, что делать и с кем дружить! Я выполнил «поручение» Дамблдора и свой долг перед магическим сообществом, потому что сделать это мог только я, но больше никто не будет мной манипулировать! Гарри встал и направился к двери. — Гарри! — воскликнул ошарашенный Кингсли. — Но я никогда… и Дамблдор… это… — Нет! — резко обернулся Гарри. — Я абсолютно точно знаю, что Дамблдор играл всей моей жизнью, для всеобщего блага, так сказать, тем не менее он это делал, и уверен, поступал так не только со мной, но со всеми, кто состоял в Ордене Феникса. Для каждого члена Ордена у него было свое задание. Он послал Люпина к оборотням, хотя это было ненавистно самому Римусу и очень опасно. — Гарри… — Не нужно ничего говорить и оправдывать Дамблдора, потому что, несмотря на всё это, я все равно уважаю его и скорблю о его смерти. В Атриуме Гарри снова встретился Люциус Малфой. Была ли эта встреча подстроена, чтобы все видели, что Малфои по-прежнему в строю и даже на короткой ноге с самим Героем, или случайна, Гарри было безразлично. Он всё еще полыхал гневом после общения с Министром, которого искренне считал своим другом и который, вполне возможно, искренне являлся его другом, но сам факт, что кто-то со стороны пытался направлять его, словно у него своей головы нет, ужасно раздражал. Люциус Малфой слегка приподнял бровь и чуть ухмыльнулся при виде Поттера, каких-либо попыток подойти и пообщаться он делать не стал, но Гарри подошел к нему сам. В конце концов, вполне возможно, что Малфою самому не слишком приятно было здесь находиться, но он присутствовал, потому что скоро его сын заканчивал школу и вступал во взрослую жизнь, и ему хотелось, чтобы на его дороге было поменьше терний. — Добрый вечер, мистер Малфой, — слегка раздраженно сказал он. — Добрый вечер еще раз, мистер Поттер, — на губах Люциуса застыла снисходительная усмешка. Пара упитанных, холеных магов, до этого беседующих с Малфоем, преданно и подобострастно уставилась на Гарри, Люциус повернулся к ним: — Простите, господа, я отойду на минутку. Тем, видно, очень сильно хотелось принять участие в беседе с Героем, но Гарри равнодушно улыбнулся им и сделал несколько шагов в сторону камина. — Мистер Поттер, вы хотели о чем-то поговорить. — Нет, точнее, хотел попросить, но потом понял, что могу послать сову. — Мистер Поттер, давайте говорите, ведь это наверняка касается Драко. Гарри пожал плечами: — Передайте, пожалуйста, Драко, чтобы он заглянул ко мне сегодня вечером или завтра утром, мне нужно с ним посоветоваться, но я могу и сову послать. — Я передам, мистер Поттер. — Спасибо. *** Гарри вернулся домой, переоделся, поужинал и умостился на диване в гостиной со своими двумя альбомами с колдографиями: первым, что подарил Хагрид, и с подарком миссис Малфой. В гостиной было очень уютно: елка перемигивалась цветными огоньками, в камине горел огонь, на коленях лежал альбом со снимками родителей. Гарри погладил колдографию и посмотрел на елку — как было бы хорошо, если бы эти именно семейные праздники он встречал с родителями, тут он заметил кое-что под елкой и крикнул: — Кричер! — Слушаю, хозяин. — Кричер, ты что, не забрал свой рождественский подарок из-под елки? — Гарри показал на сверток. — Хозяин Гарри подарил Кричеру подарок? — неверяще уточнил домовик. — Ага, подарил, только видно не очень-то он тебе нужен, раз ты на него даже не посмотрел. В глазах Кричера появились слезы, и он бросился доставать свой подарок. Бережно переворачивая его, он внимательно осмотрел сверток со всех сторон. — Кричер, — закатил глаза Гарри, — это всего лишь упаковка, сам подарок внутри. — Спасибо, хозяин Гарри, — эльф низко поклонился и аппарировал, но тут же вернулся: — К вам молодой мистер Малфой. Гарри судорожно сглотнул, он не готов был увидеть Драко так быстро. И зачем он вообще сказал мистеру Малфою, что хочет поговорить с Драко? — Поттер, ну что там уже стряслось? — раздался протяжный голос Драко, и он вошел в комнату. — Ни дня не можешь без меня прожить? Он подошел к вставшему с дивана Гарри и с интересом взглянул на альбом, который тот прижимал к груди. — Не льсти себе, Малфой, — Гарри прошел к столику положить альбом, а то дышать становилось всё трудней. Раздался хлопок вернувшегося Кричера: — Я накрыл в столовой к чаю, хозяин. Для молодого мистера Малфоя его любимые карамельные пирожные с орешками. Гарри фыркнул от возмущения: вот наглый домовик! Рядом раздался тихий смешок Драко. Они прошли в столовую, видимо, для того, чтобы Гарри мог насладиться видом Малфоя, поедающего свои любимые пирожные, так как сам Гарри только поужинал, о чем Кричер прекрасно был осведомлен. Драко, всё еще посмеиваясь, сел за стол и положил в тарелку пирожное. Он не спеша смаковал каждый кусочек, весело поблескивая серыми глазами. — Ну что ты надулся, Поттер, тоже можешь попробовать, — предложил он. — Твой домовик их, кстати, мастерски готовит. — Я знаю, можешь мне его не расхваливать. — Поттер, но я же не виноват, что он любит меня больше, чем своего хозяина. Не ревнуй. — Малфой, — прорычал Гарри, — заткнись! — Какой же ты гостеприимный, Поттер, сам меня пригласил, а теперь рот затыкаешь. — Я просто о твоем здоровье беспокоюсь, — съехидничал Гарри, — а то мало ли — вдруг подавишься. — Как мило, ты такой заботливый, — Драко промокнул губы салфеткой и встал. Гарри тоже поднялся и шагнул навстречу Малфою. Его руки словно сами собой притянули Драко, а губы впились в его рот. Ошалев от удовольствия, от огня, разливающегося по телу, Гарри, прижав Драко к столу и встав между его ног, вылизывал его губы, посасывал язык, прижимаясь всё сильнее, возбуждаясь и чувствуя в ответ такое же возбуждение. Вроде бы что-то сказал Кричер, но кровь так шумела в ушах, что Гарри не обратил на это внимания. Пришел он в себя от возгласа Рона: — Мерлиновы штаны! Гарри резко обернулся, отпуская Драко, тот сел на стул за его спиной. Рон валялся в дверях, но не в обмороке, а скорее всего, зацепился за порожек и теперь барахтался, пытаясь подняться. Наконец ему это удалось и он, шумно дыша стоял в дверном проеме, опираясь на косяк: — Гарри! Мне тут такое показалось, ты даже не представляешь! — Хочешь просветить? — Нет! Я, наверное, чего-то надышался в лаборатории Джорджа. — Как это похоже на Уизела. Рон подпрыгнул: — Ну вот! Уже и слуховые галлюцинации. Гарри засмеялся, несмотря на неловкость ситуации, и вызвал домовика, велев: — Кричер, покажи мистеру Малфою дом. Драко встал и важно прошествовал за эльфом, семенящим впереди, кивнув на ходу онемевшему Рону: — Привет, Уизел. Они вышли в коридор, и Рон отмер, завопив: — Гарри, что Хорек делает в твоем доме?!!! — Присаживайся, Рон, — кивнул в сторону стола Гарри. Тот присел к столу и механически запихнул в рот пирожное: — Погоди! Это не галлюцинация — ты на самом деле целовался с Малфоем! — Я знаю, Рон, — спокойно сказал Гарри. — Вкусные пирожные, — заметил Рон. — Люблю Кричера. — Ага, это любимые пирожные Драко. Рон подавился и закашлялся, лицо страшно покраснело, на глазах выступили слезы. — Гарри, — выдавил он, — зачем ты под руку?.. Рон выхлебал чашку чая и немного пришел в себя: — Так что это было? Ты и Малфой, как это понимать? Как ты его вообще в дом пустил?! Может ты под заклятьем? Гарри готов был убить Малфоя или себя, учитывая, что изначально вся эта затея была его. — Нет, Гермиона проверяла уже. — О Мерлин! Гермиона знает об этом?! И объясни уже наконец, что всё это значит. — Если ты успокоился и готов слушать. — Я не уверен, что смогу сейчас успокоиться, но послушать готов, — Рон забросил в рот очередное пирожное. Гарри, избегая всяких имен и названий, в очередной раз объяснил, как получилось, что он сблизился с Драко. — Гарри, — возмутился Рон, — как ты можешь ему верить? — Я только что объяснил тебе причины, — раздраженно отметил Гарри, — что еще? — Не знаю, что еще! Я всё ждал, что вы с Джинни снова начнете встречаться, а тут такое! — Рон! Мы с Джинни расстались полтора года назад, даже больше, провстречавшись всего пару месяцев, что ты хочешь? Мы с ней друзья, не больше. — А мне кажется, что она до сих пор не против, да и мы бы породнились. — Мерлин, Рон, — устало сказал Гарри, — я даже не знаю, с кем именно хочет встречаться Джинни: с парнем Гарри или Героем Магической Британии. — Джинни не корыстная! — вскричал Рон. — Нет, конечно, — хмыкнул Гарри, — разве что немного амбициозная, как и все остальные ведьмы Британии, что забросали меня любовными письмами. — Она пишет тебе любовные письма?! — Понятия не имею, всю мою почту досматривает специальный отдел в Министерстве и именно подобные письма мне не пересылаются по моей просьбе. Рон, доев последнее пирожное, немного разочарованно смотрел на Гарри: — Так ты поэтому решил, что Хорек — лучший выход? — А ты не допускаешь мысли, что он действительно мог мне понравиться? — слегка раздраженно поинтересовался Гарри. — Допускаю, вообще-то, — приуныл Рон, — вы всегда так странно реагировали друг на друга в Хогвартсе, особенно на шестом курсе. Ты тогда как взбесился, всё следил за ним, я даже удивился, что ты нашел время для Джинни. — Насколько помню, я правильно делал, что следил за ним. — Ну да, правильно, — согласился Рон, — но все равно это было ненормально. Дня не проходило, чтоб ты о нем не говорил. Честно говоря, Гарри ожидал от Рона более бурной реакции и слегка озадачился: — Ты как-то спокойно реагируешь? — А что мне беспокоиться, — пожал плечами Рон, — ты ж мне ничего не говорил, когда я встречался с Лавандой. К тому же Гермиона в курсе, а раз она спокойна, то и я тоже. Я, кстати, о ней и хотел поговорить, — он нервно взлохматил волосы. — Что мне делать, Гарри? — В каком смысле? — Ну с Гермионой. Гарри помотал головой: — А что с Гермионой? Ты решил с ней расстаться? — Да нет же, наоборот! Но только что я могу ей предложить? — А что бы ты хотел ей предложить? — осторожно спросил Гарри, понимая, что разговор с Роном, видимо, затянется надолго, и с Малфоем он так и не успеет переговорить. — Женитьбу, конечно, что ж еще? Вот только денег у меня пока немного, чтобы сыграть свадьбу и купить отдельное жилье, а если я буду ждать, пока что-то скоплю, то она может выскочить за какого-нибудь Маклаггена или Крама. — За Маклаггена точно не выскочит, — успокоил его Гарри. — Почему бы тебе просто не предложить ей помолвку, а свадьбу уже устроить через год-два или больше, в конце концов тебе только восемнадцать? — В апреле будет девятнадцать, а Гермионе было еще в сентябре, — сварливо сказал Рон. — И что? Вон твой брат Билл вообще женился в двадцать семь, куда тебе торопиться? И почему ты пошел с таким вопросом ко мне, а не к нему? — Билл просто Флер поздно встретил, видно, до нее не было девушки, на которой ему захотелось бы жениться, а я с Гермионой уже семь с половиной лет знаком. — Поэтому ты на шестом курсе встречался с Лавандой Браун, — закатил глаза Гарри. Рон обиженно посмотрел на него: — Неважно! Я думал, может, снять квартирку на Диагон-аллее. — Ей еще учиться почти полгода в Америке. — И что? Я бы пока прощупал почву, разузнал расценки, но меня беспокоит… кухня. — Кухня? — Ну да. Ты ж помнишь, как она готовит? Гарри помнил: полусырую рыбу и безвкусные скользкие грибы, которые периодически готовила Гермиона в походе. Пожалуй, если и был у нее недостаток, то это абсолютное неумение готовить, а для Рона хорошая еда всегда стояла на первом месте. Гарри не сомневался, что в первую очередь именно ее отсутствие заставило Рона их тогда бросить в лесу. — А почему бы тогда вам не жить в Норе? Твоя мама готовит прекрасно, там ведь остались только твои родители и Джинни — место есть. — Об этом я тоже думал. — Тогда поговори с ними и Гермионой, и всё решите. — Угу, — Рон задумчиво осматривал стол, на котором из сладостей остался только сахар в фарфоровой сахарнице. — Не наговорились? — в дверях возник Малфой и подошел к Гарри. Рон вскочил: — Мне пора! Гарри, увидимся, — он глянул на Драко: — Пока, Малфой. — Пока, Уизли, — усмехнулся Драко и, наклонившись к сидящему за столом Гарри, поцеловал его. Рон жгуче покраснел и, издав невнятный взвизг, вылетел из гостиной. — Тебе обязательно нужно было его шокировать? — Гарри оттолкнул Малфоя и встал. Тот, схватив его за талию, привлек к себе и, глядя в самые красивые зеленые глаза (Драко аж зажмурился: он действительно подумал, что у Поттера самые красивые глаза?!), сказал: — Это же Уизел, я не могу пройти мимо, чтоб не зацепить его. — Делать вам нечего, — вздохнул Гарри и обнял Малфоя покрепче. — Хозяин, ваша сова письмо принесла, — проскрипел Кричер. Гарри отпустил Драко и взял свиток. Письмо было от Андромеды Тонкс с благодарностью за подарки и приглашением прийти в гости. — Ну что еще, Поттер? — Андромеда Тонкс приглашает меня в гости, — Гарри показал письмо, — ее внук Тедди — мой крестник, а я его ни разу даже не видел. Кстати, а ведь они твои родственники. — Я знаю, — поджал губы Драко. — И? Никогда не возникало желания пообщаться с ними? — Нет, — холодно ответил Драко. — О ней никогда даже не заговаривали в нашей семье. — Ну конечно, этого следовало ожидать — ведь она вышла замуж за магглорожденного волшебника! — возмутился Гарри. — Магглорожденного волшебника?! Что ты вообще об этом знаешь? Они замолчали, непримиримо глядя друг на друга, наконец Драко нехотя выдавил: — Ладно, Поттер, я поговорю с матерью и, возможно, пойду с тобой, чтоб ты не чувствовал себя совсем потерянным и брошенным в чужой компании. — Раз у вас такие отношения, вдруг она тебе будет не рада? — Значит, напиши ей, что придешь со своим парнем, — бросил Драко и направился к камину.