..поэтому он ступает за порог. теперь он по ту сторону, здесь он — незнакомец, пред которым другой, хоть в его выразительных чертах теплится проведенная рука об руку вечность. чайльд не знает, способен ли архонт править сознанием, но именно его ход мысли чжун ли перевернул, встряхнул для верности, заставил несвойственно подчиниться. а однажды, прижимаясь к плотной перчатке щекой, парень окончательно понимает, что сдался прежде всего самовольно, даже без влияния чужого возжелания.

в детстве кэйя твердо считал, что дилюк — мальчик из винной бочки, сотканный самой полуденной смертью. а годы шли, со временем реальность больнее саднила правдой. однако вот он — дуб из воспоминаний и дилюк, чей пьянящий хвост волос так и напрашивался, чтобы хозяина за него дернули.

за тридцать три года жизни кира йошикаге подытожил для себя, что спокойствие молчит. но как же тогда звучит любовь?

они не борются за мир, они ловят дикое вожделение от этой развязности, грязи, от этой безнаказанности, истерзанных дыханий и спекшихся сквозных. но еще живее они чувствуют, ощущают себя, когда сминают друг друга до хруста суставов, до разрыва жил, когда в самом катализаторе конца света глотают собственные тела, утоляя необузданные инстинкты.