Страуд Джонатан «Трилогия Бартимеуса» / Цикл книг

Скалится призрак моих неудач. Сам себе лекарь и сам - палач.

На закате эры жил величайший из волшебников. Его имя сквозь века несет в сущности каждый дух, которому посчастливилось лишь однажды поговорить с ним. Мне же было доступно больше, чем светская беседа. Намного, намного больше.

- Неужели ты не рад видеть старого друга? – усмешка вышла кривой, хоть и привычно хитрой. Натаниэль не ответил, все так же растерянно глядя на надпись на памятнике. На его лице явно читалась смесь неверия и отчаянья. Эх, Нат, не смог ты все же стать полноценным волшебником. Пожалуй, к счастью. Бартимеус пристроился рядом и тоже прочел надпись. Сущность противно ныла, и терпеть это становилось все сложнее.

китти обтёсывает себя, как гранит, представляет океан, а она в нём — просто кит.

— Просто признайся, — сказал он, наклоняясь надо мной, — что ты всегда этого хотел.

Даже если бы у меня была другая жизнь, я предпочел бы провести её не с тобой...?

Смерть ведь всегда наступала нам на пятки, а, Натаниэль?

Семь фанфиков не связанных общим сюжетом, в рамках челленджера Летние ОтМетки.

Конечен какао в чашке. Бесконечен тот, кто спасён. Человек заплатит по счёту... и всё.

- Я знаю прекрасное местечко, где тебе отметить день рождения, Нат...

Прошлое имеет свойство возвращаться, и как правило, для этого возвращения оно выбирает не самое подходящее время... Напарники убедятся в этом на собственном опыте, оказавшись в ситуации, когда не будет ни путей к отступлению, ни права на ошибку. Станут ли Сиэль и Джон заложниками своего же расследования, или оставят прошлое там, где ему положено быть?.. Заключительная часть трилогии.

Чем ещё заняться уважаемому джинну, пока хозяин лежит в больничке после героического спасения Лондона? Ну уж точно не отдыхать спокойно в Ином Месте. Так почему бы не слетать фиг знает куда и не спасти котов? Вот, и кто-то ещё так считает.

У Китти была мечта, которой она стыдилась, и не рассказывала о ней никому. Однажды она приняла решение и вызвала Бартимеуса с просьбой исполнить ее. Так началась самая длинная в ее жизни ночь...

Да, я мертв. И давайте, пожалуйста, без лишнего пафоса. Не надо вытирать кружевными платочками несуществующие слезы. Помните, я всего лишь скромный джинн. Пару од в мою честь будет вполне достаточно, спасибо.

Птолемей был безнадежным романтиком. Пожалуй, худшим из всех, что я встречал. Он все время смотрел на мир через розовые стекла и верил в то, что выдуманное им будущее, не менее реально, чем жестокое настоящее. Я пытался объяснить ему, что его исследования — пустая трата времени, и мы часто спорили на эту тему. Тактикой Птолемея в наших спорах было задавать мне какой-то глупый вопрос, а потом довольствоваться моим замешательством. К примеру такой, как этот: — Скажи, Рехит, ты доверяешь мне?

Птолемей очень много размышлял, при чем всегда и обо всем. Ему в голову приходили просто безумные мысли, и эти самые мысли порождали такие же безумные вопросы. Часто он задавал их мне, надеясь, что моя мудрость и многовековой опыт, помогут ему пролить свет на интересующие его вещи. Иногда они сбивали с толку или попросту были не в моей компетенции, но я всегда знал, что ответить. Однажды он задал мне вопрос, ответа на который я не знал. — Нормально ли никого не любить?

В голове почему-то всплыл образ задорно улыбающегося египетского мальчишки. Бартимеус. Китти подумала о том, что очень скучает за ним и больше всего ей хотелось бы увидеть его прямо сейчас. Она часто думала о джинне, но никак не могла найти в себе сил на то, чтобы пережить новую неудачу, поэтому навязчивое желание увидеть его оставалось лишь желанием. Но сейчас Китти вдруг почувствовала, что готова предпринять еще одну попытку. Уж лучше бы ему появиться.

— Ты должен усвоить, что между духом и человеком дружбы быть не может. Это противоречит всем законам и вашей, и нашей природы. — Именно эти законы, Рехит, я и собираюсь нарушить, — спокойно ответил мне Птолемей, беря в руки перо и макая его в баночку с чернилами.

Через сотни ночей - к последнему утру тянусь. Не зови меня. Я и без зова явлюсь.