Фанфики с участием: " Мастер/ Воланд/ Маргарита"

Воланд попадает под дождь, злится и прячется под козырьком парадной, надеясь переждать его в одиночестве, но ему встречается очень необычная дама…

Тьма заторможенно моргнула, разулыбалась тут же почти пьяно, по-кошачьи довольно, и абсолютно бесстыдно перетекла Мастеру на колени, обвилась вокруг него руками, прижалась, притерлась почти горячо, ткнулась носом в ворот распахнутой на груди рубашки, глубоко и сладко вздохнула, с шумом втянув пряный воздух, и снова затихла.

Воланд в ту ночь мирно уснул в их объятиях с одним единственным внутренним вопросом: почему эти смертные, богом же по жизни искалеченные, имеющие все права на то, чтобы оскотиниться и попасть в ад без очереди — почему в этих людях к нему, Воланду, абсолютно христианской любви и сострадания больше, чем у бога было к собственному духовному сыну?

Воланд хочет узнать имя мастера, Маргарита хочет мастера, мастер хочет написать роман. Возможно, чтобы исполнить эти желания, даже не придётся умирать.

Что есть любовь? Это чувство, которое, как считал Воланд, ему неведомо и не доступно. По крайней мере, так было до тех пор, пока он не встретил своих людей.

В шуме моря Мастер находит утешение, в Маргарите - любовь и невиданную теплоту, а в капитане пиратского корабля что-то вне человеческого понимания.

Как смертным людям совладать со своими желаниями, если даже сам Сатана порой может поддаться искушению? Теперь Воланд знал это наверняка: ему нужна его рукопись и ее страсть.

- Я знаю, я знаю, - Шептал он, задыхаясь в его боли и горечи, тяжестью оседавшей на языке. Пахло пеплом. До тошноты. - Знаю, aber du musst mir helfen, Woland, Woland! - Тьма все же вырвалась из крепкой хватки, сбилась у изголовья кровати, дрожащая, кровоточащая. Оскалилась на него удлинившимися клыками, сверкая огнем из глаз, точно не узнавая. Из его лба торчало два небольших, чуть загнутых рога, кровь текла от основания одного из них к виску.

«Спи, моё бедное сердце,– рассеянно сообразил мастер, устраиваясь на мягких подушках,– русский романс ни с чем не спутаешь. Всегда такой тяжеловесный и такой настоящий». AU без бесовщины, и все трое– парижские мигранты накануне войны.

Отдых на даче Маргариты проходит не по плану..

В принципе, Мастер понимал, чем это место так развлекало его иностранного гостя. Тот, к слову сказать, как и всегда, был в более чем приподнятом настроении, и от того, чуть ли не насвистывал себе под нос что-то игривое. И все-то ему было интересно! Все любопытно! Он без всякого зазрения совести и какого либо стеснения с жадностью впитывал в себя окружающее: живыми яркими глазами совершеннно бесцеремонно рассматривал людей вокруг себя практически в упор.

Тем вечером они сидели на веранде, слушая летнюю ночь, и Маргарита лежала между ними, распростертая, почти обнаженная в тонкой ночнушке, и ее кожа светилась, точно смазанная волшебной мазью. Мастер гладил ее длинные прекрасные ноги, а сам с болезненно сжимающимся сердцем слушал звуки чужих поцелуев.

Жизнь здесь, где морская пена в прибой почти оседает на стёклах, не кажется застывшим мгновением. И всё же в их покое на двоих есть константа — Воланд и звонкие шаги по лестнице.