Претендер

      — …а Фугаку с Микото — ну, родители Итачи и Саске — развелись как раз в тот год, когда моя бабка померла. Фугаку устроился в полицию Конохи и нас с Итачи с собой забрал.       Обито поморщился, надавил на нож и, стукнув по доске, отрезал вершок дайкона.       Какаши закончил просушивать мытую сайру и потянулся за баночкой с крупной солью. Хороший у них намечался ужин, но важно сейчас было другое.       — То есть Саске остался с матерью? — осторожно и как бы между прочим поинтересовался он.       — Да. Ну, Итачи, правда, ездил к нему чуть ли не каждые выходные. И по праздникам. Носился с ним как с писаной торбой. Любящий братишка, все дела. Всегда таким был, тут к нему претензий нет. Да и вообще…       Мысленно перекинув братский конфликт — первое, что приходило на ум, — в конец списка причин, по которым младший Учиха мог отбиться от рук и пуститься во все тяжкие, Какаши обратился к следующей, новой:       — А Фугаку?       — Фугаку… — Обито задумчиво поводил языком по зубам и принялся чистить кожуру. — Фугаку всегда делал бо́льшую ставку на Итачи, а Саске сильно не интересовался. Растет где-то, как травка под забором, и ладно. Но, опять же, мне так раньше казалось, — оговорился он. — Кто ж знает, чего у них там сейчас. Вместе мы не то чтобы образцовый пример большой дружной семьи. Детьми общались немного, еще при бабкиной жизни, вот и въелось как-то в память, что Саске сильно на отца обижался. Помню, выкидывал разное…       — Разное? — напрягся Какаши, чьи пальцы замерли над рыбой, собранные в щепотку.       — Детская ерунда. Подлянки устраивал, нарывался. За мать, видать, обидно было. Фугаку-то человек жесткий. И жестокий.       Какаши начал методично обмазывать сайру солью, размышляя: хорошо, нельзя исключать, что подросший Саске готов уже на большее, чтобы насолить отцу. Но и в таком случае кто-то должен был ему в этом помочь. Ведь наркотики с неба не падают.       — Хотя он здорово выручал меня поначалу, — продолжил Обито, — деньгами, да и просто — сам-то я ни за что бы здесь в университет не поступил. А потом… — Он фыркнул и махнул рукой. — В общем, разочаровал я его и остальных, потому что ничего выдающегося из себя не представляю — не та порода. И все. Были родственники — нет родственников. Сейчас только с дядькой общаюсь, а братья если парой слов со мной обменяются, жди град по прогнозу…       Выставив нужную температуру в духовке, Какаши недовольно поджал губы. Мало. Слишком мало входных данных. Но возвращаться к теме Саске и выспрашивать подробности означало бы вызвать ненужные подозрения и тем самым предать доверие Ируки, а этого он себе позволить не мог.       Обито сгреб счищенную кожуру и бросил в пакет с логотипом супермаркета. Его глаза сверкнули озорством:       — Забавно, что ты вообще про Итачи спросил. Неужто ваше противостояние достигло точки кипения?       — Нет никакого противостояния, — возразил Какаши. Что еще за чушь?       — Для тебя, может, и нет. Хотя вон, как я посмотрю, уже и вынюхивать чего-то начал про наше светило. — Обито сощурился, смеясь. — Я-то думал, тебе вообще насрать.       Какаши промолчал, позволяя ему мыслить в выбранном направлении.       — Просто не парься и дальше. Ты и так дышишь Итачи в спину, и он это чувствует, хоть виду и не подает. Меня всегда со смеху разрывает при виде его каменного лица на собраниях по итогам семестра. Продолжай в том же духе, и успех на конференции у тебя в кармане!       Укоризненно мотнув головой, Какаши переложил рыбу на решетку и поставил ее в духовой шкаф.       — Ага. Спасибо. Натирай дайкон.       После еды они разошлись по своим комнатам. Какаши первым делом включил ноутбук, а сам забрался на кровать и, нащупав под подушкой провод от зарядного устройства, подключил к питанию свой телефон.       Экран засветился после вибрации, показывая один процент рядом с маленькой молнией и целую стопку уведомлений. Сакумо звонил несколько раз, но еще до ужина — значит, успел успокоиться и разговор можно перенести на утро. Ирука тоже сообщений наприсылал. В них он сетовал на то, что так и не забрал пиджак и что Какаши весь промок, пока провожал его.       Завалившись на бок, Какаши думал что-нибудь ответить, но вовремя подметил, что час-то уже поздний, да и сказать ему особо нечего. Вымученное «ага» в качестве реакции — пустая трата трафика, а по существу ничего еще не выяснилось, так только — мысли разные появились да наводки. Ими лучше поделиться с глазу на глаз.       Он бездумно развернул аватарку контакта и чуть приблизил. Ирука, все же, ужасно забавный — везде себе понаставил официальных фотографий, какие делают в начале года всем новым сотрудникам… Гордится своей работой, и не просто показушничает — правда старается, переживает за каждого студента даже за пределами учебной аудитории.       Какаши погасил дисплей и закрыл глаза. Телефон прижал к груди. Дождь за окном стих до редких капель по стеклам, недомогание тоже сошло на нет. Теперь все может быть как раньше. Теперь все, что осталось, — это вернуть Ируке чертов пиджак, и тогда субботний вопрос будет закрыт, словно и не было ничего…       А еще это отличный повод для незапланированной встречи.       Подстегнутый внезапной идеей, Какаши резко втянул носом воздух и рывком встал, чтобы поскорее сесть за компьютер. Нужно было выбрать время и день — последний раз, и Ирука будет свободен.       Расписание «Претендера» оказалось забитым до отказа. Модели словно с цепи сорвались! Всеобщая любимица Лавли Криста, видимо, собралась скакать перед камерой все двадцать четыре часа среды, Хот Спаркл щедро напичкал сменами выходные, у Хорни Той намечалось по две трансляции подряд три раза в неделю…       А у Спайси Дрима — почему-то ни одной. Очень тщательно просмотрев каждую строчку, Какаши так его и не нашел. Странно. По правилам любому претендеру полагалось выходить в прямой эфир хотя бы раз в семь дней.       Он на всякий случай переключился на меню комнат и нашел ту, в которой видел Ируку однажды, однако и тут его поджидал сюрприз. Среди прочих вульгарно-вызывающих никнеймов обитателей слота, Spicy Dream горел тускло-серым, а под ним теснилась мелкая пометка: «Аккаунт заблокирован».       Какаши провел пальцами по брови, медленно оттягивая кожу к переносице. Взгляд заметался по экрану, как будто где-то рядом крылась подсказка, объяснение происходящему, но картинки действующих комнат не позволяли нормально сосредоточиться, беззвучно двигаясь вразнобой.       Все, кроме одной.       Парень-претендер в правом углу не шевелился. Совсем. Его белое, точно бескровное тело было обнажено, подобно большинству других, тогда как поза ничем не напоминала соблазнительную — он развалился на диване тряпичной куклой и… дышал ли?       Убрав локти со стола, Какаши безотчетно подался назад. Холодная дрожь в районе позвоночника почти парализовала его, когда человек по ту сторону экрана с явной натугой поднял прежде откинутую назад голову.       Темные глаза несчастного едва реагировали на свет и пугали пустотой. Мокрая иссиня-черная челка налипла на лицо, но тонкие черты его оставались узнаваемыми.       «Нет», — вырвалось у Какаши, выпало из его пересохшего рта. Перед одной из камер «Претендера» сидел Саске Учиха и судорожно, как из последних сил хватался за обивку дивана, только чтобы вскоре вновь обмякнуть и сползти спиной по сиденью.       На это невозможно было смотреть, это невозможно было понять, как и то, что не так с сукиным сыном оператором, ведущим эфир. На кончиках пальцев Какаши покалывал гнев, пока он печатал, прося немедленно остановить трансляцию.       А в ответ — ничего. Сообщение висело непрочитанным минуту, другую, третью. Саске тем временем вяло зашевелился, демонстрируя все больше наготы. Он мотал головой и шевелил губами, морщился, будто что-то шепча, и так больше продолжаться не могло — казалось, вот-вот случится что-то непоправимое.       Еще раз:       OP6:       Ты нарушаешь правила. На экране несовершеннолетний.       OP0 — нулевой оператор — продолжал молчать, и это уже походило на насмешку или издевательство. Желваки туго заходили у Какаши на скулах, кровь закипела от бессильной ярости.       OP6:       Останови трансляцию.       Это было последнее, что он смог отправить перед тем, как главный экран приложения завис. Комнаты замерли, распавшись на нечеткие пиксели, а потом исчезли совсем — вместо них открылась пустая страница c двумя жесткими, но красноречивыми словами по центру: «ДОСТУП ОГРАНИЧЕН».       Вот как, значит. Ублюдок Нулевой пожаловался на него за вмешательство.       Какаши отпустил грязное, очень редкое и нехарактерное для него ругательство, и тут же осекся. Принужденно выдохнул, сглотнул, хрустнул пальцами, и тогда что-то темное и совсем недоброе опустилось на его плечи, заставляя их расправиться.       Хорошо. Прекрасно. Он сделает все сам.       Для него ничего не стоило отследить трафик и узнать, на какой сетевой адрес направляются пакеты данных проклятого приложения, а там и доменное имя засветилось. Может, оно даже ведет на какой-то сайт — стоит попробовать, чем черт не шутит. На лицо Какаши наползла неприязненная ухмылка, когда страница загрузилась, являя топорное оформление и грубый, отвратительно зеленый шрифт заголовка.       «Уход за Алоэ Вера»       До чего дешевый трюк. Какаши ненавидел все это раньше, а сейчас — еще сильнее, с каждой секундой подпитываясь сожалением о том, что слепо примкнул ко злу вместо того, чтобы сразу начать с ним бороться. Но лучше поздно, чем никогда, и он легко пошел на самое простое и действенное. Отыскал давно написанную и успешно заброшенную в закромах компьютера программу, открыл и задал команду.       Этого будет достаточно, чтобы остановить приложение хотя бы до утра.       Через семьдесят пять секунд сервер не выдержит атаки многочисленными запросами, и трансляции прервутся, и плевать, что ради этого приходится нарушать закон. С волками жить — по волчьи выть.       Обратный отсчет никогда еще не тянулся так мучительно, но семьдесят четыре, семьдесят три… Сорок, тридцать девять… Пятнадцать, четырнадцать… Три, два, один…       Готово. Сработано идеально.       Какаши привалился мокрой спиной к стулу. Невидимая хватка на его плечах постепенно ослабла, и эйфория от сомнительной победы испарилась, уступая место суровой реальности, в которой Саске, пусть больше и не под прицелом камеры и чужих похотливых взглядов, но все еще там, где-то, неизвестно где. Не в себе и абсолютно беззащитный.       — Черт. — Какаши прижал основания ладоней к усталым, сужающимся от жжения глазам и несильно надавил.       Его ждала очень, очень долгая ночь.

***

      Утренний запах озона пробивал нос, кружа и без того затуманенную голову. Не отнимая от уха мобильный, Какаши сорвался на бег. Он терпеть не мог телефонные разговоры, давно ставшие пережитком прошлого, но срочность толкнула его на крайние меры.       «Ну куда же ты делся?» — что-то такое он то и дело бормотал длинным гудкам, пока не свернул на территорию комплекса общежитий, к каменным уличным столикам с такими же кубами-сиденьями. Там вопрос отпал сам собой.       — Какаши! — Подметив стремительное движение в свою сторону, Ирука вскинул было руку, чтобы помахать, а ее уже перехватили — Какаши рывком потащил его за собой.       — Пойдем, — металлическим голосом бросил он. Позади остался оторопевший Мизуки с двумя упаковками сэндвичей, и если именно его присутствие рядом с Ирукой в разы усилило напряжение Какаши, то анализу это лучше подвергнуть позже.       — Да что здесь происходит? — едва успевая перебирать ногами, громко возмутился Ирука.       Какаши завел его за угол, где они смогли ненадолго укрыться от чужих глаз между стеной здания и засохшей живой изгородью.       — Ты отведешь меня в комнату Саске. Сейчас, — избегая испытующего карего взгляда, твердо сказал он.       — Что? Нет! Мы так не договаривались, я просил тебя только…       — Ты говорил, что веришь мне, — значимо повысив тон, перебил Какаши. — Так сделай, как я говорю.       Запястье под его пальцами дрогнуло. Помедлив с секунду-другую, Ирука вывернулся из захвата и послушно задал траекторию.       На входе в общежитие образовалась небольшая очередь. Какаши проскользнул к турникету вслед за худенькой девушкой с розовыми волосами, но перекладина с грохотом опустилась раньше, ударив его по бедрам. Больно.       — Пропуск, — зычно протянула из застекленной будки женщина-вахтер.       Он закрыл глаза и сжал кулаки.       — Здравствуйте! — вклинился Ирука, включая доброжелательную убедительность так быстро, что моргнешь — и пропустишь перемену. — Я — преподаватель Узумаки Наруто из триста шестой, — он махнул телефоном, на зажженом экране которого даже не был открыт электронный пропуск, — веду к нему выпускника магистратуры по рекомендации. — И повел рукой, указывая на Какаши. — Будут пробовать заниматься дополнительно. Он обязательно получит пропуск, но сперва мне нужно оценить первый урок, вдруг вообще приходить не понадобится. — Ирука закрепил монолог натянутой, но все равно обезоруживающей улыбкой: — Пропустите нас, пожалуйста…       — Гос-споди… — пробормотали ему в ответ. — Ну проходите.       Женщина проводила их до лестничного пролета не самым доброжелательным взором.       — Дети в правом крыле третьего этажа, — подсказал Ирука, и немного погодя они с Какаши уже стучали в нужную дверь.       Однако им и не думали открывать.       — Наруто, — наклонившись к косяку, настойчиво позвал Ирука и несколько раз ударил костяшками по дереву снова. — Наруто, это я, Ирука-сенсей.       Только тогда из комнаты послышался слабый шорох, а затем — шаги. Легкие, как на цыпочках. Щеколда, лязгая, отъехала, ручка повернулась.       — Сенсей… — Мрачное и одновременно перепуганное лицо Наруто, показавшееся в проеме, не предвещало ничего хорошего.       Какаши решительно выступил вперед, оттеснил обоих и, не дожидаясь приглашения, прошел внутрь.       — Все в порядке, мы… — успокаивая Наруто, начал Ирука, — о боже правый… — Он накрыл рот ладонью, когда ему открылся обзор на кровать, расположенную по левую, теневую сторону комнаты.       Саске выглядел откровенно плохо. Лежал неподвижно, укрытый до груди, с вытянутыми вдоль тела руками, совсем как… Нет, глаза, устремленные в потолок, пусть и нечасто, но моргали.       Дверь захлопнулась, Ирука кинулся к постели, принимаясь щупать пульс и трогать лоб мальчика, после чего осмотрел его руки, а именно — сгибы локтей.       — Ты как? Тошнит? — предположил он.       Саске неопределенно поморщился.       — Давно он вернулся? — Какаши обратился к нервно заламывающему пальцы Наруто.       — Недавно, ш-шесть тридцать где-то было. Я не спал, я…       Поймав на себе короткий взгляд Саске, Какаши присел на корточки.       — Говорить можешь?       Тот попытался отвернуться к стене, но, чуть только двинувшись, со стоном прибился обратно к матрасу.       — Послушай, мы хотим помочь, — вкрадчиво, почти по слогам проговорил Ирука.       Саске тяжело сглотнул, рассматривая потолок.       — Вы ведь настучите отцу, так? — прохрипел он, перед тем как впериться ядовито в Какаши: — А ты — Итачи. Я вылечу отсюда и опозорю их навсегда.       — Мы все понимаем, — заверил Ирука. — Никто за пределами этой комнаты ничего не узнает. Даю слово.       Сказать что-то более весомое было сложно, так что Какаши просто кивнул, соглашаясь, и они выждали, чтобы мальчик немного расслабился, прежде чем попытаться снова.       — Ты сам это принял? — Какаши сразу перешел к главному.       — Не знаю, я… Не знаю. Нет.       — Кто с тобой был? Что последнее помнишь?       Зажмурившись, Саске слабо помотал головой — видимо, ничего, — и тогда Какаши опять повернулся к Наруто, приподнимая подбородок в немом вопросе.       — Мы, мы… — мгновенно зачастил тот, пятясь к своей залитой солнечным светом кровати. Хватая ртом воздух, сел. — Мы, как обычно, вышли после занятий, потом долго делали домашку, потом я ушел на бейсбол, а Саске — на опыты. После этого я ужинал в пиццерии с Кибой, а он…       — Я помню ужин, — вдруг подал голос Саске. — Немного. Точнее, нет, помню, что собирался поесть: мы с братом разошлись у фонтана в центре примерно в восемь, я хотел сократить обратный путь, свернул в парк и… все.       Да, все. Уже в одиннадцать Какаши лицезрел его на экране.       — В прошлый раз было так же? — спросил Ирука.       — Да. Почти да. И тогда, и сегодня я очнулся у мусорных баков за кофейней у четвертого общежития.       Ирука перевел взор на Какаши, но тому вообще сказать было нечего. Казалось, чем больше новой информации они получают, тем сильнее все путается.       — Ла-адно, — распрямившись и уперев руки в бока, на выдохе протянул Ирука. — Давайте-ка все немного успокоимся, а Наруто пока сделает сладкий чай.       Так они и поступили. Саске совместными усилиями усадили, Наруто же вызвался помогать ему пить и, невзирая на очевидное недовольство в свою сторону, не отходил от него ни на шаг. Какаши остался безучастно сидеть на полу и краем глаза наблюдал за их возней. Воцарившаяся в комнате тишина отрезвляла и действительно притупляла беспокойство, но шум кампуса за окном как бы напоминал: покоя теперь не жди.       Наконец, Ирука хлопнул себя по бедрам и поднялся со стула.       — Значит так, — сложив ладони, отчеканил он. — В ближайшее время у́читесь дома — я загружу теорию на электронный курс. Из комнаты — ни на шаг. Для всех у вас обоих подозрение на кишечную палочку. Я постараюсь заходить как можно чаще и буду проверять все задания, но вы все равно оставайтесь на связи. Наруто, к тебе обращаюсь. Чтобы этого больше не повторилось, всегда, в самую первую очередь звони мне. — Тут Ирука пристально посмотрел на другого своего ученика: — И, Саске… Просто без самодеятельности, хорошо?       Тот нахмурился с почти неразличимым «угу», а Какаши, постепенно продвигаясь к порогу, жалел, что ему инструкций не дадут, ведь неплохо было бы знать, как со всем этим поступить дальше.       Уже в коридоре, стоя перед закрытой дверью, Наруто слезно просил:       — Я сделаю все-все, как вы говорите, сенсей, только пожалуйста, не бросайте Саске... Он упрямый, зазнайка и бесит меня, но, — тут его губы задрожали, — когда я вижу, как он страдает, мне тоже больно.       — Только не плачь! — Ирука несдержанно притеснил его к себе за плечи и обнял, следом принимаясь часто поглаживать по спине. — Все будет хорошо, слышишь?       Видя, какой мукой исказилось его лицо, Какаши тотчас понял, о чем именно говорит Наруто. Ощутил на себе. Это больно.       Он не мог смотреть на них больше, поэтому отвернулся — и не зря, и вовремя, ибо в конце коридора замаячила фигура, которую и при желании ни с чьей другой не перепутаешь.       — Уходим. — Не дожидаясь, когда синюшного вида верзила из компании Итачи их заметит, Какаши потянул Ируку в противоположную сторону.       Наруто, по счастью сообразительный, тоже поспешил скрыться.       — Ты мне все подробно и доходчиво объяснишь. Сейчас, — несомненно подражая ультимативным речам Какаши, проклокотал Ирука.       — Объясню, но не здесь.       Они выбежали на улицу, миновали спортивную площадку, спустились с небольшого пригорка и вернулись к каменным столикам, что стояли как раз у еще одного корпуса общежития, куда им и нужно было.       Парой минут позднее Ирука захлопнул дверь своей комнаты, закрыл ее на все замки и тут же бросился к узкому деревянному шкафу. Вконец растеряв показную собранность, он принялся суетливо раскидывать вещи, сокрушаясь себе под нос о том, что весь взмок.       Какаши успел осмотреться и со вздохом присел на кровать его несуществующего соседа — пружины скрипнули и прогнулись под голым матрасом.       — Ну? — нетерпеливо выпалил Ирука, расстегивая на себе рубашку. — Так откуда тебе было известно, что с Саске это снова случится? Говори. И в темпе, пожалуйста, у меня скоро занятие.       — Хорошо, — негромко произнес Какаши.       Терять ему было нечего. Он ступил на тропу войны, в которой могут понадобиться союзники. Особенно такие — сведущие и самолично вражеское логово изучившие.       Но что, если Ирука не хочет, чтобы он когда-либо об этом узнал?.. Лучше позволить ему самому сделать выбор — разоблачаться или изображать непричастность.       И Какаши начал совсем издалека:       — В городе есть… Тайная сеть.       Ирука прекратил размахивать руками и повернулся, полураздетый, отчего Какаши прошибло потом — даже для его скудного воображение это было… слишком.       — Они продают ссылки-приглашения каким-то… — стоически держа фокус на Ирукином лице, продолжил он, — …особым клиентам, которые могут присоединиться к трансляции и при желании доплатить за…       — Я знаю.       Теперь Ирука втискивался в футболку куда менее энергично, а Какаши и вовсе дышать перестал. Вот и момент истины.       — «Претендер», да? — Ирука плотно закрыл шкаф, оставив ладонь прижатой к дверце. — Стыдно признаться, я сам по незнанию клюнул на эту дурь еще в сентябре, но соскочил после первого выхода. Мне все сразу стало ясно. До сих пор торчу им тысячу ре, — фыркнул он и вскинул бровь: — А ты?..       — Тоже в это вляпался. Давно. — Как камень с души.       — Ты… — Ирука часто-часто захлопал ресницами, посекундно краснея. — Ты там, ну-у?..       — Нет. Я был оператором. До вчерашнего дня. Пока не встретил Саске на главной странице. Он был абсолютно невменяемым, Ирука.       Тот хлопнул себя по щекам и, шаркая ногами, пробрел по комнате, чтобы тяжело осесть на стул.       — Чертовы твари, — подрагивая всем телом, выдохнул он. — Но… как? Я читал пользовательское соглашение, даже мелкий шрифт, и везде стояла пометка «восемнадцать плюс». Они что, — в его голосе разлилось лютое презрение, — решили нажиться на детском порно?       У Какаши была вся ночь, чтобы порассуждать об этом, однако он пришел к другому выводу.       — Не думаю. Для такого они бы выбрали кого-нибудь попроще — кого-то вроде Наруто, например. Кого-то, за кого некому заступиться и кто ничего не докажет. Но они пошли на риск. И, видимо, целенаправленно. Возможно, им нужно добраться до кого-то из старших Учих. А возможно, и не им — кому-то еще… Я не знаю.       Он надавил локтями на колени и обхватил руками затылок, а когда поднял взгляд, Ирука уже стоял прямо перед ним.       — Совращение несовершеннолетних, хранение наркотиков. С этим мы можем идти в полицию, — уверенно сказал он.       — Вряд ли, — хмыкнул Какаши. — Мы, Ирука, не в детективном сериале. Реальный мир жесток, и ты был прав вчера: даже если напишем Фугаку записку вроде «Эй, привет, ваш мальчик в беде — вот доказательства», сами же попадем в эту беду первыми. «Претендер» хранит личные данные сотни, если не тысячи людей, в том числе твои. Нельзя просто так взять и скомпрометировать полгорода, обвинив в распутстве.       — Я ничего не делал… такого! — Ирука только вскинулся и в следующий же миг охладил пыл — все понял. Понурив голову, он приземлился на пол и откинулся спиной на каркас кровати.       — А я вот делал, — подхваченный потоком откровенности, выдал Какаши. — Вчера. Уронил сервер «Претендера», чтобы трансляция Саске прекратилась. Нарушил закон о защите компьютерной информации — тоже преступник, получается.       Ирука замер на несколько коротких мгновений, прежде чем повернуться полубоком, сложить руки на кровать и опуститься на них щекой.       — У тебя доброе сердце, — чутко всматриваясь в лицо Какаши, проговорил он, — я всегда это знал. И ты сделал, как оно тебе подсказало, — рискнул, исходя из самых благих побуждений. Разве же это преступление? Я так не считаю.       Какаши пожал плечами, вытянул перед собой ноги и невидяще уставился в стену, да так бы и сидел еще долго, если бы не легкое прикосновение к коже в очень неожиданном месте. Он вздрогнул и посмотрел вниз — туда, где пальцы Ируки расправляли нелепо вывернувшийся манжет на его штанине.       — Такие острые, — полушепотом проронил Ирука и поспешил объяснить: — Твои щиколотки.       Он мягко надавил на выпирающую косточку.       Их глаза встретились как разные магнитные полюса — будто это было неизбежно, — а Какаши вдруг в полной мере осознал происходящее: что находится в комнате, где все пропитано запахом, которым он уже долго бредит; где куча Ирукиных вещей вокруг, где вся его суть как на ладони, а сам он — прямо перед ним.       Мальчик, подло его обманувший. И парень, чей случайный поцелуй на несколько дней выбил почву из-под ног.       Закончив с манжетом, он послал Какаши мягкую улыбку и поднялся, чтобы сесть рядом.       — Должно быть что-то еще, — вернулся к предыдущей теме он. — Мы не можем просто так сидеть сложа руки и должны что-то сделать, раз вляпались в это вместе. Ты, я и Саске.       — Ну, вообще, кое-что мы можем, — не очень охотно сказал Какаши, хотя деваться уже все равно было некуда.       Ирука покосился на него с опаской и одновременно любопытством.       — Если завладеем данными «Претендера», — идея вызывала у Какаши благоговейный ужас, но теоретически... — а потом обработаем их, уберем все следы своего присутствия и оставим только то, что сойдет за доказательства, то тогда можно будет работать с полицией.       — И как это сделать?       Здесь-то и была собака зарыта.       — Сложно, — признался Какаши. — В первую очередь — узнать, кто конкретно держит сервер.       Лицо Ируки вытянулось, плечи расправились. Взгляд заискрился в полной боеготовности.       — Хорошо, — наконец отозвался он. — Я с тобой.