Мы будем тлеть, сжигая небо AU

— Напомни ка мне, зачем ты сюда пришла? Садо отвлёкся от какой-то не слишком интересной, как пометила для самой себя Саша ещё при их встрече, книги, кидая на девушку удручённый и несколько недовольный взгляд. Он, конечно, сам дал ей ключи от своего дома, но упорно не мог понять, чем занята эта девушка. Очевидно, ей было скучно, но неужели, решив занять себя, она не нашла ничего лучше, чем лежать вверх ногами в кресле и смотреть в потолок? — Ты случайно не анализом своей жизни занимаешься? — мужчина поймал её непонимающий взгляд и негромко ухмыльнулся. — По всей видимости, ты решила буквально последовать моему недавнему совету посмотреть на свою жизнь под другим углом. Иначе твои сидения вверх ногами мне непонятны. Он встал со своего места и подошёл к шкафу, быстро выбирая какую-то книгу, но ещё до того, как девушка бы заподозрила что-то неладное, вернулся обратно, стукая знакомой синей обложкой ей по голове. Это был его чёртов учебник по предмету, по которому в следующем месяце у неё была назначена пересдача. — Раз уж всё равно не знаешь, чем себя занять, начни подготовку к пересдачи, — Садо вернулся на своё прежнее место, но за книгу возвращаться не стал, напротив, отложила в сторону, ожидая действий с её стороны. — С тем, что кто-то то и дело пропускал мои пары последний месяц, наверняка даже то, что помнила, забыла. И давай-ка вслух. Он посмотрел на неё до того выразительно, что выглянувшая из-под учебника (просто бросить его на пол она не решилась в присутствие профессора) Саша ощутила, как невольно что-то сжимается внутри. Он будто ей так и говорил: "Пока ты под моим присмотром, я позабочусь о том, чтобы ты выучила всё надлежащим образом, студентка Мориц". Чёрт, даже его же интонацией всё это пронеслось в голове. Жуть. Саша взяла книгу в ладонь и с кряхтением перевернулась, ставя ноги наконец-то на пол. Голова закружилась, она слишком долго пролежала вниз головой. В последнее время она хандрила сильнее прежнего и не могла избавиться от навязчивых мыслей. Конечно, помогал алкоголь. Но сегодня Садо решил ей не наливать. После первой их совместной попойки они так провели ещё два вечера. И, кажется, Саша всё-таки пристрастилась. Эскель, конечно же, о новом увлечении своей пассии не знал. — Вы прекрасно знаете, что я отлично помню материал с самого первого курса, в этом вы меня не упрекнёте, — девушка со скучающим видом пролистала страницы учебника. Она уже читала всё это. Не вникала — да, но всё-таки читала. И это была скука смертная, заниматься этим сейчас точно не хотелось. — До пересдачи ещё далеко, в любом случае успею, — самоуверенно сказала Саша и отложила книжку на кофейный столик рядом. — Да и с чего вы взяли, что я ничем не занята, — она разлеглась в кресле, положив одну ногу на подлокотник, а другую забрав под себя, и задрала руки под голову. Лентяйка. — Я морально готовлюсь к работе над журналом. Рождество всё-таки. Садо одарил её столь красноречивым взглядом, что ей пришлось резко подавить зевок. И пока мужчина раздумывал, почему до сих пор терпел поведение этой нахалки и не уверял себя, что рукоприкладство — это не выход, быстро приняла прямую позу. — А я и не говорил, чтобы ты начинала с начала учебника. Необходимость этого ты нашла для себя сама, — Садо хмыкнул, кивая головой на место подле себя. — Насчёт работы можешь мне и не рассказывать. Не поверю, что с таким видом мертвеца твой начальник держит тебя на работе. Её дернувшуюся от раздражения бровь и недоумённое выражение лица Садо встретил наглой и самоуверенной ухмылкой. Её вид говорил за неё. Он довольно улыбнулся. Уж кто бы сомневался, что он был прав. — Кроме того, не ты ли сама делаешь всё, чтобы довести своё моральное состояние до того, каким оно является теперь? — Садо открыл недавно читаемую им книгу, лениво перелистывая страницу. — Иначе как ты объяснишь то, что причина твоего состояния до сих пор забирает тебя из института? То, что именно Эскель является головой всему, было понять несложно, после нескольких раз, когда он ненарочито затронул в разговоре тему, связанную с Кондорсе, а Саша чуть ли не готова была не начать походить на мертвеца, а действовительно им стать, оказалось очевидно, что всё куда серьёзнее, чем он предполагал. Пусть и не знал всех причин. — Я до сих пор не спросил тебя о причине твоего поведения, но, — Садо оторвался от книги, со странным вниманием смотря теперь на неё, — неужели ты думаешь, что я настолько слеп, чтобы не понять, что к чему, когда ты столь открыто об этом говоришь своими действиями и реакцией? Саша фыркнула, быстро отводя взгляд. Снова это её невыносимо страдальческое выражение лица, полное размышлений. Но он уже заранее знал, что она сделает. Девушка подхватила книгу и переместилась к нему на диван, падая с краю возле подлокотника и поджимая к себе коленки. — Основное содержание метода свободных ассоциаций заключается в понимании особенностей функционирования психики человека. Аналитическая психология подмечает, что... Конечно же, она сделала бы что угодно, чтобы закончить тему о Кондорсе до того, как она могла бы начаться. Ещё немного, и Садо совсем в открытую начнёт этим пользоваться. Девушка держала учебник на весу, сверху двумя руками, сложив локти на коленях, как будто не читает его вслух, а впервые видит и разглядывает по-обезьянему. Хотя Садо скорее ожидал, что она начнёт оправдываться и спорить, но так было даже лучше. Он отложил свою книгу, внимательно слушая её. Вот бы и она сама ещё слушала то, о чём читает, а то уж совсем бегло. Девушка разволновалась из-за того, что он ей сказал. — Спокойнее, — всё-таки вынужден был остановить её Садо. Он навис прямо над ней, из-за чего, когда закрыл пальцами часть текста, его лицо из-за книги показалось оказалось к ней уж слишком близко. Этим он окончательно отвлёк её от чтения, заставив дёрнуться чуть назад. — Я уже тебе говорил о том, что следует не только заучивать, но и вникать. Мужчина оглядел её беглым взглядом и покачал головой на её потерянный вид. Не похоже, чтобы она его услышала. — С тем, какое огромное желание ты испытываешь к подготовке к передаче, тебя отправят на неё снова, — Садо со вздохом откинулся обратно на диван, морща лицо. Как бы ему было узнать причину подобное её состояния? Молчит же, как партизан, даже учиться готова, лишь бы не говорить. Конечно, не сегодня, так завтра, но она проколется и, не выдержав, расскажет ему. Должна рассказать. Обычно все рассказывают. Но девчонка была в принципе по своей натуре не из числа обычных. Как же с ней сложно. — Дом оборудован новейшей системой сигнализации, камерами и зарегистрирован за одной из лучших охранных организаций, — Садо лениво облокотился щекой на ладонь, уперевшись локтем в спинку дивана, делая вид, будто и не замечает её удивлённого взгляда. — Я это к тому, что т тому, чьё имя мы не называем, придётся постараться, чтобы проникнуть внутрь незаметным, а уж тем более увести тебя отсюда силой. Если моё присутствие не внушает тебе чувство безопастности, то уж перечисленным мной факторам тебе стоит поверить. Хоть немного расслабься. Саша сжала бедный учебник в пальцах и прижала к груди. Из-за слов Шинараки в голову подкралась противная мысль: "Эскель преступник". Она знала об этом и так, но конкретных этих слов в голове до этой секунды не было. Ужасная мысль. Она раскусила Садо быстро. Мужчина имел в виду то, что Кондорсе способен на преступление. Это бы проняло девушку, если бы он сказал ей это месяц назад. — Он бы так не поступил, — хмыкнула Саша. — Это не в его стиле. Да, не в его. В этом и была проблема. Эскель не любил ждать, но наслаждался собственной злостью. Поэтому если бы узнал, что она здесь, дождался бы момента, когда сама к нему придёт. И наказал... По плечам прошла дрожь. То, что он сделал с Дженнифер, было абсолютно точно чудовищно. Но есть ли возможность, что эта доля может перепасть и на жизнь Саши?.. Что именно Эскель разрешит себе сделать с ней, где та самая граница дозволенного? — Кхм, вы сказали мне учиться, тогда не отвлекайте меня. Саша подтянула учебник по коленям и вновь открыла его. Чёрт, она потеряла страницу. Пальцы небрежно подрагивали, перелистывая бумагу. Она сделала хуже, когда начала задумываться над словами Садо. И чувствовала разгорячённой стороной щеки, как он за этим наблюдает. Тишина давит на виски и заставляет сердце колотиться. Если прямо сейчас не выбросит книгу из своих рук, то точно взбесится и порвёт её. Она чувствовала этот приближающийся и неотвратимый эмоциональный всплеск внутри. — Профессор, — девушка поджала губы и опустила голову, тихо и аккуратно вздохнула. — Если я возьму академ, то моя стипендия сохранится? Садо выгнул бровь, выражая всем своим видом недовольно заданным ею вопросом. Взять академический отпуск в середине года с незакрытой и, что ещё хуже, заваленной сессией, и она ещё рассчитывает на сохранение стипендии? Это наглость или наивность? — Естественно, нет, — невозмутимо отрезал Садо, разбивая её последние надежды. — А ты надеялась на другой исход? Профессор едва удержался от смешка: вид поникшей девушки его повеселил. Он настолько резко поднялся с дивана, что в этот раз это заметила и Саша. Садо застыл прямо перед ней, следя за её реакцией. Ей было неуютно, кажется, она едва сдерживалась от того, чтобы попытаться отодвинуться от него назад, но не делала именно потому, что знала, — ей это не поможет. — Сколько? — Саша застыла, часто заморгав. Его вопрос ввёл её в ступор. Садо скрестил руки на груди, неотрывно хмуро глядя на неё. — Сколько ещё времени ты будешь скрывать причины своего поведения? Раз ты, студент, полностью отдающийся учёбе, думаешь об академе, значит есть что-то, занимающее твои мысли больше. И в свете последних событий очевидно, какая у тебя причина. Вот только едва ли связанное с ним было бы чем-то хорошим для тебя, если ты прячешься от него по чужим домам. Так скажи мне, как долго мне ещё ждать, чтобы хотя бы услышать причину того, почему мои запасы алкоголя пустеют быстрее, чем в любом баре. Пока ты за разглядыванием потолков по будням плавно придёшь к мысли о том, что куда проще всё будет закончить побегом? Только на этот раз в один конец, чтобы уж наверняка никто не нашёл. Саша вздрогнула от его жестоких слов. Она никогда не думала о самоубийстве, но... Это имело место быть. В какой-то степени её селфхарм прогрессирует, волосы потеряли блеск, она постоянно съедает сухие губы и морит себя голодом, старается об этом не думать и поэтому думает только об Эскеле и его непомерной любви. Девушка нахмурилась и отвернула лицо, о чём-то сурово размышляя. — Я могу опустошать и чужие запасы, если вам так будет спокойнее. Я не люблю быть навязчивой, поэтому сейчас просто спокойно уйду, — она опёрлась на спинку дивана и поднялась на ноги прямо на сиденье, чтобы обогнуть Садо с другой стороны. Как только её носок сошёл с дивана на пол, её резко отдёрнули за руку назад. Она упала обратно, больно ударившись локтём о ручку дивана. — Что вы... Саша замерла. Садо стал холоднее во взгляде, бескомпромиссно нависал над ней, не давая пути отхода и возможности сбежать, о которой он так часто упоминает. Серьёзен до пробирающей дрожи. Эскель тоже так делал. Не давал ей уйти, мог припечатать к себе, приковывал его взгляд только к себе. Хотел быть единственным, кого она слушает, кого она касается. Садо напомнил ей об этом своей проявившейся властностью. Когда она начинает думать о том, что может случиться, если она сейчас не послушается. — Вы... Прямо как он, — выдохнула она, не смея отвести взгляд. — Не успокоитесь, пока я не скажу то, что вы хотите услышать. Это всегда работало на Эскеле. Ему было не особо важно, что думала Саша на самом деле, ему нравилось, когда она подступалась к нему сама, пусть и лгала. И с тем же это доставляло проблем именно с Садо, хотя он хотел того же самого. Потому что он ей не верил. — Вы вынуждаете меня бояться вас. Вам это правда нравится, да? Глаза начало жечь. Те эмоции, которых она боялась, стали пробиваться наружу. Чёрт возьми, она не может держать себя в руках перед этим человеком. Опять. — Эскель сделал кое-что, — Саша прикрыла часть лица рукавом толстовки, стараясь вытереть слёзы до того, как они станут заметны. — Я не должна была этого узнать. И теперь я постоянно сомневаюсь. Я ведь не знаю, кто он. Я знаю его повадки, поведение, привычки. Но всё это похоже на ложь. Я так устала притворяться, что уже не понимаю, когда что-то происходит по-настоящему. Садо внимательно выслушал её ставшие плохо разборчивыми из-за едва сдерживаемых всхлипов слова, садясь подле. Что бы не сделал Эскель и как бы это не было ужасно, куда более страшным являлись эмоции девушки. Теперь осознание пришло к нему в полной мере, и он оказался к этому несколько не готов. Ему понадобилась долгая минута, чтобы проанализировать всё сказанное ей, прежде чем он решился заговорить снова. — Скажи, источник, благодаря которому ты узнала о Кондорсе то, чего не следовало, был надежён? — профессор проследил за тем, как девушка, чуть медля, кивает головой в знак ответа, и продолжил: — Раз ты в нём уверена, то это правда. Если ты не можешь определиться с истинностью собственных эмоций, то не делай этого. По крайней мере, сейчас. Как я понял, у тебя есть те источники, которым, хочешь не хочешь, но ты вынуждена доверять. Вот и доверься им, хотя бы до того момента, пока твоё внутреннее состояние не успокоится. Садо положил ладонь ей на макушку, неспешно проводя по волосам. С виду мужчина выглядел всё таким же сосредоточенным, но бывшая недавно холодность во взгляде сменилась профессиональным цинизмом и сдержанностью. Саша испытывала чувства к Кондорсе, и прекрасно это осознавала. Именно поэтому правда о меценате не могла так просто улечься в её голове: она старалась его оправдать, Садо прекрасно помнил такие её попытки. И раз Саша не могла довериться своим ощущениям и мыслям, из-за творящегося в них хаоса, оставалось косвенно переложить отвествественность за это на других. Девушка будет принимать решения сама, но пока ей будет нужна уверенная опора. Но может ли ей на самом деле стать хоть кто-то в её окружение? — Для начала тебе нужно перестать бежать от своих эмоций, — он ощутил, как девушка начинает расслабляться от его действий, и Садо удовлетворённо мысленно ухмыльнулся. Он уже и успел забыть, какой покладистой она бывала. Особенно, как теперь становилось понятно, в моменты, когда ей требовался совет и поддержка. — От того, что ты будешь и дальше пытаться их подавлять, тебе легче не станет, и твоя тревожность только возрастёт, — пальцы прорядили волосы, спускаясь по затылку вниз к загривку и медленно поднимаясь обратно, чуть почёсывая кожу. — И раз уж так получается, что самостоятельно у тебя не выходит справиться с эмоциями, как насчёт сеансов? Садо не надеялся, что на первом же подобном девушка броситься ему рассказывать обо всех своих невзгодах. Нет, теперь он точно понимал, что Мориц будет одним из тех его пациентов, с которыми ему будет сложно. Однако он хотел ей помочь. Действительно хотел. И в ответ ему было достаточно получить от неё лишь несопротивление. Ему не нужно было её шагов — он и сам без труда сделает всё необходимые, даже если она будет против. Но с её согласием к его действию будет значительно легче. А если она начнёт постепенно идти к нему в ответ на контакт, то дело ещё больше ускорится. Саша подняла лицо, быстро вытерла краем рукава покрасневшие щёки и невозмутимо выдала: — У меня нет денег. Садо не выдержал и рассмеялся. Поразительно, и в таком состоянии она не изменяет себе. Отчасти, он и сам был виноват в таком мышлении, ведь говорил как-то, что ей не хватит финансов оплатить его услуги. Да и что скрывать, Садо, как профессионал, был довольно известен, оттого и брал втридорога. Сашу смутил её смех, она сжалась и подтянула к себе колени. Рука всё ещё успокаивающе оглаживала её затылок. Он уже второй раз касался её так осторожно. Но, в целом, мужчина часто касался её головы и шеи сзади. Особенно в аудитории, когда она вертела головой, а не смотрела в учебник. — То есть я официально стану пациентом? Усмешка с лица Садо пропала, когда он увидел, что Саша, оказывается, относится к этому очень серьёзно. Она была из тех, кто принимает факт обращения за помощью слишком в штыки. Это то самое провинциальное воспитание, хотя, казалось бы, учась на конфликтолога, такие дискуссии в голове должны были давно свестись на нет. — Вы будете сидеть напротив в кресле, а я буду лежать и пытаться делать вид, что мне комфортно рассказывать о детских травмах? Саша прыснула, представив себе эту картину. Она, лежащая на небольшом диванчике в его кабинете, вслушивается в тиканье часов, а он сидит с записной книжкой напротив с серьёзным лицом. — Это глупо, — выдала она свой вердикт на придуманную картинку. — Да и терапия не для меня. Я не сильно верю в это... От человека, изучающего психологию, довольно странно это слышать. Но в конце концов, вполне обоснованно. Она не видит смысла выслушивать то, что она и без того может знать или, в случае чего, вычитать в очередном учебнике. Садо прищурился, недовольно хмыкая. И уж очень эта его реакция насторажила её. — Глупо, говоришь? Саша не успела хоть как-то прокомментировать его вопрос: мир перед глазами закрутился, и спустя несколько секунд она упёрлась лопатками в его грудь. — Такая поза тебе нравится больше, дорогуша? — раздавшийся на самым ухом шёпот нервировал, а его руки, крепко обхватившую талию, не давали вырваться из крепкой хватки. — Я уверен, что ты по достоинству оценишь вариант, при котором тебе не придётся переживать, что ты останешься не услышала или твои действия не увидены. — Хотя бы предупреждайте меня, когда вам не терпится распустить руки! — бойко возмутилась девушка. На выдохе Саша отчётливо почувствовала пальцы на своих рёбрах, внутри сразу что-то приятно сжалась и вдоль ног пробежали мурашки. Тише она пробурчала: — Тогда я хотя бы успею убежать... Спину обдавало тепло, и, в конце концов, Саша не смогла долго сопротивляться. Садо почувствовал, как через силу напряжённое тело резко расслабилось. Он усмехнулся, жар обдал ухо и её лопатки на секунду опять напряглись, зашевелились под одеждой, но через секунду вновь опустились. — Молчите, — попросила она и поддалась на него, откидывая затылок на плечо и выдыхая: — Я так устала, что не могу сопротивляться. Поэтому хотя бы молчите. Его дыхание перебивало шум в ушах, от того казалось монотонным и миротворным. Эскель был не таким: он дышал резво, часто, вызывая внутреннюю панику своей энергичностью. Чёрт возьми, она не может и на минуту выкинуть его из головы. Садо не стал с ней спорить, позволяя ей использовать его плечо, как удобную подставку. Саша не шутила насчёт своей усталости: скопившаяся за все эти дни, она волной вылилась на неё при их разговоре, забрав последние силы. В какой-то момент Садо сменил позу, поудобнее облокотившись на спинку дивана. Он не отпускал её, но и не говорил, как она и просила, только положил ладонь на её затылок и снова стал гладить по голове. Судя по всему, это её немного успокаивало. Хотелось бы, чтобы и их терапии в конечном итоге стали ей приносить такой же эффект. Прошло не боли четверти часа, когда Садо разобрал негромкое сопение. Усталость дала о себе знать самым банальным образом — девушка уснула прямо у него на груди. Если бы ещё недавно кто-то ему сказал, что произойдёт нечто подобное, он бы не поверил, но вот теперь сам стал инициатором такой ситуации. Садо откинулся головой назад, задумчиво рассматривая потолок. И всё-таки как же с ней было сложно.