Возмездие

Небольшой уютный городок Этуаль окутывал теплый вечер, на темно-синем бархате неба уже показалась бриллиантовая россыпь первых звезд, но никто и не думал ложиться спать. Уж слишком невероятными были слухи о том, что за гости остановились на постоялом дворе «У Элены» — из-за них даже выдворили оплативших комнаты постояльцев. Впрочем, те нисколько не были обижены, даже гордились тем, что невольно приняли участие в неком событии государственной важности. — Вон то окно, видите? — важно рассказывал толстяк собравшейся вокруг него толпе. — Комната слева! Кардинал Сильвестр сказал, что он мне просто вот как бы соседом будет, переночевать ему надобно. Но как же я мог смущать своим присутствием Его Высокопреосвященство? Ему ведь по ночам положено молиться, так что я немедленно уступил комнату! По толпе прокатился восхищенно-завистливый вздох, счастливца принялись наперебой расспрашивать о кардинале, принцессах и Первом маршале. И хотя увидеть Его Высокопреосвященство довелось лишь издали — мелькнул кто-то высокий, в черном — толстяк продолжал вдохновенно врать. Произошедшее окрыляло так, что он и сам искренне верил в то, что говорил... А в той самой «комнате слева», тем временем, происходило то, чего простодушный постоялец не выдумал бы и напившись касеры до зеленых кошек в глазах — сын мятежника Эгмонта Окделла страстно целовал Рокэ Алву, сына Первого маршала Талига. — Росио… — прохрипел Ричард, оторвавшись от сладких губ любовника. — Так нельзя, слишком опасно… Тебе нужно уйти, вот прямо сейчас! — Что ж, я все понял, герцог Окделл… — ледяным тоном отозвался Рокэ и резким движением вырвался из объятий. — Раз я стал Вам безразличен, разрешите откланяться. — Нет!.. — рвано выдохнул Ричард, схватил Росио и снова прижал. — Я не прогоняю, но так надо! Так истосковался по тебе, если бы ты только знал… Я схожу с ума, это настоящая пытка — смотреть на тебя и не сметь прикоснуться! Но здесь слишком опасно, Росио, кто-то мог видеть, как ты вошел в мою комнату. Донесут кардиналу, или, того хуже, соберано… Даже не знаю, что будет страшнее! — Покажи мне, как ты истосковался, — Росио медленно расстегивал серебряные застежки колета, глядя Окделлу в глаза. — Покажи прямо сейчас, Дикон… — О, Создатель!.. — Ричард не мог сопротивляться этому бархатному баритону, этому бездонному синему взгляду, не мог не касаться шелково-нежной кожи, едва уловимо пахнущей сладкими морисскими благовониями… Окделл стиснул в объятиях так, что Рокэ хрипло выдохнул, нетерпеливо сорвал с любовника темно-синий колет и белоснежную шелковую рубаху... Росио обмяк в сильных руках, подставляя изящную шею страстным влажным поцелуям, что-то едва слышно прошептал по-кэнналийски… — Так, похоже, я пришел не вовремя, — раздался властный голос Алваро. — Я постучал, но Вы не ответили, Дикон, вот я и… Ричард выпустил Росио, в виски ударила кровь, перед глазами вспыхнули черные пятна, горло и грудь сдавило так, что не вздохнуть… — Эр Дорак… — сдавленно произнес Рокэ, опомнившись, — Его Высокопреосвященство сказал, что любовь — это воля Создателя! — Ну, кто же посмеет усомниться в праведности слов кардинала талигского и марагонского, — усмехнулся Алва и сел в кресло. — Оденься, Росио. Рокэ с безмятежным видом поднял с ковра свою белоснежную рубаху и медленно надел — будто вовсе ничего и не произошло. Ричард рвано глотал воздух, пытаясь успокоить дыхание, сердце бешено колотилось — что теперь будет?! Что сделает Алва, как накажет?! — Мне известно о ваших отношениях, — ровным тоном произнес Алваро. — Я не осуждаю и не стану препятствовать, но у меня есть одна просьба: дождитесь приезда в Олларию. В особняке на улице Мимоз вы можете делать все, что угодно, даже не скрывая этого от прислуги. Но только там, и нигде более. Слухи, конечно же, пойдут, это неизбежно… Но вы не должны давать им прямого подтверждения. Вы меня поняли? — Да, соберано, — в тон отцу отозвался Рокэ. — Да, соберано… — рвано выдохнул Окделл, еще не веря в происходящее. — Вот и замечательно! — улыбнулся Алваро и хлопнул по коленям. — Иди к себе, Росио, нам с Диконом нужно обсудить кое-что наедине. И чтобы больше никаких глупостей! Рокэ изящным движением поднял с пола свой бархатный колет, с тонкой издевкой произнес витиеватое светское прощание — каждое слово его будто кололо отравленной иглой — и хлопнул дверью. Соберано тяжело вздохнул, глянув ему вслед, и повернулся к застывшему гальтарской статуей Окделлу. — Дикон, прошу, не смущайтесь, — мягко произнес Первый маршал. — Я, и правда, не осуждаю, только лишь хочу поговорить… — Я люблю Росио, — едва слышно отозвался покрасневший до корней волос Ричард. — Я люблю его, буду защищать! Он… он сильный, но в душе — как хрупкая лесная фиалка! Кардинал говорил, что нужно беречь любовь, я не дам и руки протянуть к Росио! — Об этом я и хотел поговорить с Вами, юноша, — Алваро поднялся с кресла и принялся ходить туда-сюда по комнате. — У меня уже есть донесения, касающиеся поддельного кольца. Да, ювелир убит, как я и предполагал. Но у него был ученик — по семейным обстоятельствам он был вынужден поспешно отправиться в Агарис. Его уже нашли, и, что самое важное, юный гоган прекрасно помнит и заказ, и того, кто щедро оплатил фальшивку. — То есть, я могу обвинить Штанцлера?! — воскликнул Окделл. Перед глазами вспыхнула рука кардинала, что тянулась к хрупкому цветку: «Смотрите, всего одно движение, и…» — Рад, что Вы не переменили своего намерения, Дикон, — искренне улыбнулся Алваро. — Но прошу, не проявляйте никаких инициатив. Это — тонкая игра, а у Вас теперь еще больше врагов, чем прежде. Но есть и новые друзья. На все — воля Создателя. — То есть, кардинал Сильвестр… — несмело начал Окделл. — Юноша, уже поздно, — перебил его Алваро. — Вам нужно поспать. Всем нам…