***
Чонгук забирает омегу с салона и готов поклясться, что никогда раньше не видел никого такой чарующей красоты. Сокджин идет к нему и он чувствует, как его сердце бьется в такт чужим шагам. Соблазнительные изгибы бедер, длинные ноги, тонкая, практически крошечная талия, кожа которой выглядывает при каждом движений заставляет его потерять дар речи, но встретившись с глазами омеги, у него перехватывает дыхание. Подкрашенные глаза резко контрастируют с его выбеленными, уложенными волосами и акцентной красной блузой. Если можно было описать слово «страсть» и «пытка», он мог бы с легкостью назвать имя Сокджина. – Ваша реакция говорит сама за себя, – ухмыльнувшись накрашенными легким оттенком красного губами, говорит Джин и останавливается прямо перед ним, будто давая ему возможность насладиться им. – Достаточно хорошо для элитного общества? – Достаточно, – отвечает Чонгук, не имея никаких сил отвести взгляд. – Ты выглядишь прекрасно, – выдавливает он и понимает, что не может подобрать нужные слова. Его словарный запас на миг сократился до примитивных, скучных слов и кто может винить его за это. Все, кто сегодня будет лицезреть Сокджина с ним согласятся. – Благодарю. Деньги творят чудеса, – иронично говорит омега, но Чонгук не согласен с ним. Нельзя купить природную красоту и обаяние, их можно лишь подчеркнуть, что у Сокджина получилось на все 200% из 100. – Может, мы все-таки поедем? Чонгук кивает, открывает дверь автомобиля и снова застывает. Даже то, как изящно Джин садится в машину заставляет его чувствовать восхищение и гордость. Этот омега – его партнер, хоть и не настоящий, но это не так важно на данный момент. Как он ожидал, все фотокамеры были на них. Затворы щелкают не переставая, ослепляя их вспышками и оглушая громкие криками фотографов и операторов, которые практически умоляют их посмотреть в объектив. Сокджин несколько раз улыбается, но его лицо остается беспристрастным и строгим, делая его таким «горячим» для всех, включая и его самого. Сам бал проходит относительно хорошо, но с каждой минутой, Чонгук чувствует, напряжение и злость. Им не дают отдохнуть. Хоть по лицу Сокджина этого не скажешь, но он чувствует это на подсознательном уровне. Для неподготовленных людей такие мероприятия, как выброс маленькой лодки в большой, бушующий океан. – Достаточно. Вы утомляете моего омегу, – заявляет он очередному фотографу и кучке людей, которые просят их улыбнуться на камеру. Его голос звучит достаточно строго и требовательно, что все остальные неохотно, но оставляют их одних. – Ты применил свой альфа голос, – вдруг говорит Джин и с интересом смотрит на него. – Они словно гиены окружили тебя. У меня не было другого выбора, – просто сообщает он, касаясь своей рукой голой поясницы омеги, куда смотреть он не смел, но не из-за смущения, а из-за слишком громких фантазий в своей голове. Чонгук понимает, что ведет себя как подросток, который впервые видит омегу, хоть и имеет достаточный опыт за спиной, но Сокджин это не все остальные, он совершенно другой. Скандально красивый и недоступный для него. И ему приходится признать, что омега привлекает не только его альфу, но и его самого. Он неосознанно притягивает Джина к себе и впивается взглядом в чужое лицо. – Спасибо, – говорит Джин и поворачивает голову в его сторону. Из взгляды встречаются и окружающие разом теряют свою актуальность для Чонгука. Их лица так близко друг к другу, что он чувствует теплое дыхание Джина на своем лице. Он притягивает омегу еще ближе, глазами бегает по лицу Джина, по его очаровательным, но опасным глазам, по густым бровям, которые слегка хмурятся, заметно только для него; по его красивым, соблазнительным губам, которые будто созданы для поцелуев. Его глаза спускаются ниже к шее, которая полностью прикрыта и вспомнив причину, он чувствует гнев. – Прошу прощения, господин Чон, – прерывает их кто-то, и Чонгук рычит на мужчину, вжимая Джина в себя, руки которого сразу же оказываются на его плечах. – Я кажется ясно дал вам понять, чтобы нас оставили в покое, – сквозь еле сдерживаемое рычание, проговаривает он не двигаясь со своего места ни на сантиметр. – Но, господин… – Чонгук, держи себя в руках, – практически в губы шепчет омега, и Чонгук испускает низкий рык. – Мы уходим. – Господин Чон! Аукцион вот-вот начнется, просим Вас остаться и поучаствовать. Приносим свои извинения за дискомфорт, который Вы испытали, но впредь это не повторится. Никто из фотографов и операторов не подойдут к Вам до вашего отбытия, – тараторит мужчина, слегка дрожащим голосом. – Вы должны извиняться перед моим омегой, а не передо мной, – медленно повернув свою голову к мужчине говорит Чонгук, и тот быстро кивает, склоняясь в глубоком поклоне. – Господин Ким, от имени фонда приносим свои искренние извинения за доставленные Вам неудобства. Просим Вас остаться и насладиться аукционом, где мы подобрали уникальные, ценные и неповторимые экземпляры. Надеемся, что и Вы сможете найти что-то для себя, хотя, Вы и без них выглядите восхитительно! – с энтузиазмом и восхищением проговаривает бета, и Чонгук переводит взгляд на Джина. Он видит, как омеге неудобно, что кто-то просит его об одолжении присутствовать на мероприятии. – Что скажешь, любовь моя? Я не буду настаивать. Решение за тобой, – говорит он и глаза Джина на миг вспыхивают незнакомым огнем. Чонгук отдал бы все, чтобы понять о чем думает омега на данный момент. – Хорошо, при условии, что больше никаких фотографий и опросов со стороны ваших сотрудников, господин, – мягко говорит омега и бета выпрямляется, благодарно улыбаясь. Чонгук хочет закатить глаза на чужое поведение, но в некоторой степени понимает его. Это всего лишь его работа. – Прошу занять свои места, – говорит бета и указывает на специально отведенное место. – Ты устал? – Чонгук крепко держит омегу за руку и ведет за собой. – Ты должен был отказаться, сделав выбор в пользу себя, Джин. – Мне не доводилось бывать на закрытых аукционах и мне интересно, поэтому я согласился. Когда у меня еще будет возможность побывать на таком мероприятии? – спокойным голосом говорит омега, и Чонгук кивает. Сокджин прав. Такие мероприятия не для всех. Чонгук к ним привык, но для Джина это все в новинку и альфа хочет, чтобы омеге запомнился этот вечер не только приставучими людьми, но и ощущением азарта, интереса и восхищения. – Хорошо, милый, – говорит он и чувствует, как рука Джина вздрагивает. – Прости, но тебе придется потерпеть еще немного. Чонгук переплетает их пальцы, отмечая как хорошо они чувствуются и тянет за собой омегу. В зоне аукциона они занимают соответствующие места и через пару минут начинается само мероприятие. Время от времени он смотрит на Джина, который с интересом смотрит на произведения за которые борются присутствующие. Желание обрадовать омегу появляется также неожиданно, как и странные, неконтролируемые чувства к нему. Никто не может спорить с ним о том, что Сокджин удивительно красив, обаятелен и обходителен. Возможно, если бы они жили в другой эпохе, Джин был бы кем-то из императорских кровей. На миг он представляет омегу в традиционном ханбоке и не может отвлечься от своих фантазий. Определенно весь императорский дворец преклонил бы перед Ким Сокджином колени. От созерцания выдуманного образа его отвлекают восхищенные вздохи вокруг и начинающаяся суета. Ему приходится обратить внимание на аукциониста, который с особой осторожностью и нескрываемым трепетом выносит очередной лот. Скорее всего именно эта вещь является главным событием настоящего мероприятия и Чонгук сосредоточенно ждет, когда им наконец-то предоставят возможность увидеть его. Бросив короткий взгляд на Сокджина, он замечает, как глаза Джина блестят восторгом и это завораживает буквально. – Представляем к вашему вниманию наш главный лот ювелирное изделие — кольцо с уникальным розовым бриллиантом весом 11,15 карата. Название «Розовая звезда Уильямсона» он получил в честь двух других знаменитых бриллиантов. Один из них «Розовая звезда» весом 59,60 карата был продан на Sotheby’s в 2017 году за $71,2 млн, а второй «Уильямсон», 23,6 карата входит в число драгоценностей британской короны. Центральный розовый бриллиант оправлен в белое золото и окружен несколькими бесцветными бриллиантами трапециевидной огранки. Торги начинаются с оценочной стоимости камня 21 млн. долларов, – объявляет аукционер и зал погружается в секундную тишину, чтобы восхититься представленным изделием. Но как только проходит временное восхищение, начинается ожесточенная борьба за обладание крайне редким камнем природного происхождения. Никто не хочет уступать друг другу и предлагают цену с каждым разом все больше и больше, заставляя некоторых энтузиастов отступить. Чонгук снова смотрит на Джина, который с широко распахнутыми глазами смотрит на экран с выведенным на нем изделием в режиме реального времени. – Нравится? – шепотом спрашивает он и омега лишь кивает, не отводя свой взгляд, будто завороженный магией драгоценности. Чонгук, возможно, поступает импульсивно, когда поднимает руку и цена достигает 45 млн. долларов. Он все еще не отводит взгляд со своего спутника, когда кто-то поднимает цену на пару миллионов выше. Молоток стучит один раз предупреждая, что нет желающих поднять цену и выкупить изделие, затем второй, предупреждая о последней возможности желающих успеть дать свою цену. – 52 млн., – подняв руку сообщает Чонгук и отворачивается в тот момент, когда Джин сидящий рядом с ним вздрагивает, и стремительно поворачивает голову к нему. Три удара молотка повергает в шок всех присутствующих, которые издав вздох удивления, восхищения и пренебрежения замолкают. – «Розовая звезда Уильямсона» продана господину Чону за рекордную сумму в 52 млн. долларов! – громко сообщает аукционер, и Чонгук лишь кивает на сказанное. Он всем своим телом ощущает взгляды на себе, но лишь одни глаза его волнуют на данный момент. Повернувшись к Сокджину, он ярко улыбается ему и подняв руку омеги целует ее в ладонь. Где-то слышатся звуки щелчков фотоаппаратов, но это все отходит на задний план. Лицо Сокджина с удивленного превращается в сдержанное, но покрасневшие щеки и уши выдают его истинные эмоции. – Пора уходить, дорогой, – сообщает он и Джин кивает, вставая со своего места. – Дай мне минуту, чтобы уладить вопросы покупки и я обещаю, что мы поедем домой. Он целует горячую щеку омеги и отходит к аукционеру, оставляя Джина в ожидании. Разговаривая с мужчиной, он не отводит взгляда с Сокджина, который смотрит в экран с кольцом, выглядя немного потерянным. Чонгук также замечает, как окружающие их люди, оценивающе, завистливо смотрят на его омегу и ему хочется вернуться к нему в сию секунду, чтобы отгородить его от них. Отвернувшись к мужчине-аукционеру, он договаривается о встрече, чтобы уладить юридические и финансовые моменты и когда поворачивается к Сокджину, замечает около него двух мужчин. Это сразу же вводит его в состояние готовности к атаке, поэтому он спешно извинившись, стремительно идет к омеге, лицо которого становится более хмурым с каждой секундой. – Что здесь происходит? – его голос звучит громко и он подавляет в себе явное рычание. – Милый? – обращается он к Джину, притягивая его в свои объятия. – Мы просим совета у Сокджина о том, как ему удалось развести тебя на такую сумму. Может быть он захочет запустить свои курсы по соблазнению и обольщению богатых альф? – плюется ядом неизвестный омега с вульгарным макияжем. Услышав это, Джин вздрагивает всем телом. – Как жалко звучат слова из уст, которые привыкли этим самым ртом зарабатывать положение в обществе. Иногда нужно пользоваться мозгами, хотя, о чем я говорю, верно? – он с наигранным вздохом оглядывает омегу и бету перед собой. – Максимум, что вы можете себе позволить это наколенники, – говорит он и внимательно оглядывает их с ног до головы, – с учетом ваших финансовых возможностей. – Как ты смеешь! – возмущенно кричит бета, делая шаг вперед. – Господин Чон, у вас какие-то проблемы? – подходит к нему тот самый бета, который ранее просил их не уходить и встает между ними. – Да, пожалуйста, будьте добры в следующий раз убедиться, что данных персон не будет в списке приглашенных гостей, так как присутствие таких объектов снижает уровень мероприятия и престиж. Доброго времени суток, – говорит он и обходит шокированных собеседников, обнимая Сокджина за талию. Они проходят сквозь толпу, которые расходятся пропуская их, но при выходе их снова встречают папарацци и активно начинают свою работу, задавая интересующие их вопросы. Но никто из них не в настроении отвечать на них, поэтому они сразу же садятся в машину и уезжают с мероприятия. До самого дома Сокджин молчит, и Чонгук с нарастающей тревогой всматривается в омегу, чтобы хоть немного понять. – С тобой все в порядке? – задает он интересующий вопрос, понимая, что честного ответа он все равно не дождется. Омега кивает и прикрывает свои глаза, опираясь головой об окно автомобильной двери. Чонгук сдерживает себя, чтобы не притянуть Джина к себе. Пропасть между ними вновь увеличивается. Теперь она не имеет ни определенных границ, ни дна. Чонгук всю дорогу не отводит взгляда с лица омеги и как только подъезжают к дому, пытается помочь Джину выйти из машины, но получает в ответ усталый безразличный взгляд. – Спокойной ночи, господин Чон, – поднимаясь по лестнице тихо говорит омега и Чонгук замирает, осознавая кем они на самом деле являются друг другу. Он слишком увлекся, забыл о плане, погружаясь в чужую жизнь.***
На утро Чонгук просыпается особенно раздраженным и принимает быстрый душ, чтобы смыть с себя плохое настроение, но это едва помогает. Спустившись на кухню он не находит признаков Джина, хотя обычно омега в это время завтракает или уже готовится к отъезду. Разозленный тем, что опять его мысли вернулись к Киму, он не завтракая выезжает на работу.***
Все валится из рук и он внутренне кипит, готовый наброситься на любого человека, который подвернется под руку. К счастью или к сожалению, когда в его кабинет входит Чимин – его лучший друг, он издает низкое рычание. – Ух ты! Ты и вправду не в себе, как все и говорят, – весело сообщает Пак и плюхается на диван, в ожидании смотря на него. – Чего тебе, хен? – откинув ручку в сторону, спрашивает он у друга. – Пришел к своему любимому лучшему другу, чтобы спросить как у него дела, – невинно хлопая глазами, хитро улыбается альфа. – Кстати, ходят слухи, что ты вчера провел роскошный вечер со своим не менее роскошным омегой и потратил целое состояние на аукционе. – Это не слухи, – раздраженно сообщает он и Пак удивленно выдыхает. – Что? – Удивлен, что ты так легко расстался с деньгами, – говорит альфа. – А Ким Сокджин зацепил тебя, – утверждает Пак и при упоминании имени омеги в таком ключе подводит его к краю. – Успокойся, Чонгук. – Я спокоен, – зло выплевывает он и Чимин усмехается. – Я, блять, спокоен как никогда. – О да, конечно, охотно верю, – язвит его друг. – Так что случилось? – серьезно спрашивает Чимин и ему приходится выдохнуть, качая головой. – Хватит душить меня своими феромонами, ей богу. Я скоро задохнусь! – восклицает Пак, зажимая нос. – Нашел, кстати, бывшего своего омеги? – Сокджин не мой омега, – цедит сквозь зубы он, но отвечает на поставленный вопрос. – Нашел. – Что планируешь делать? – заинтересованно спрашивает Пак у него и он ухмыляется впервые за весь день. Это не ускользает от пытливых глаз друга, поэтому тот широко улыбается ему, показывая свое истинное лицо. – Ладно, так что там с Джином? – задает вопрос Чимин и он без раздумий отвечает: – Я хочу его.