***
Гарри выдал ряд распоряжений Бетси, оформил приказ для Рона и после некоторых раздумий открыл сейф своего кабинета, где хранился большой запас Оборотного зелья усовершенствованной формулы. Теперь оно действовало восемь часов. Зелья не было в свободной продаже, зельевары Министерства разработали его специально для нужд правительства и правоохранительных органов. Гарри хмыкнул — иронично, что в его создании участвовал и Драко. В другом отсеке находились различные волосы для оборотки в индивидуальных пакетиках с изображением лица того, кому принадлежал волос (в основном, это были давно умершие люди или иностранцы); Гарри сгрёб себе почти весь запас. Не возвращаясь домой, благо мантию-невидимку прихватил с собой, он добавил один волос в зелье и тут же выпил. В зеркале на него смотрел мужчина средних лет, лысоватый и невысокого роста. Гарри накинул мантию на новое тело и исчез в камине, назвав адрес Министерства. Он сразу же нашёл знакомую лабораторию и без колебаний проник туда, уже не опасаясь быть раскрытым. Оборотное и мантия надёжно спрячут его. Драко ничего не заметит, а вот Гарри спокойно понаблюдает за ним. Он не знал, зачем это делает. Зачем ему нужно вновь и вновь следить за тем, чем занимается Драко. Было каким-то извращённым удовольствием смотреть на человека, который уже не являлся близким, видеть, как он привычно закладывает руки за спину, расхаживая из угла в угол и думая над рецептами новых зелий, как красивые губы шепчут формулы или обхватывают ободок чашки с горячим чаем, как руки устало потирают виски в ожидании привычной вечерней мигрени. Гарри знал, что Драко необходимо сейчас закончить работу, иначе мигрень вызовет ещё и тошноту и он не будет работоспособен на следующий день. Так и произошло — Драко отложил записи и снял рабочий халат, заканчивая дела на сегодня. Гарри не сводил глаз с его фигуры, оглаживая взглядом знакомые изгибы и чувствуя, как в сердце разливается яд. Драко назвал в камине Малфой-мэнор и исчез в зелёном пламени, оставив после себя лёгкий флёр свежего парфюма и хвойного шампуня. Значит, Драко живёт в фамильном особняке. Что ж, это не было удивительным. Гарри изучил записи, что вёл Драко, заглянул в его ежедневник и скопировал все встречи и имена, что в нём встречались. Выйдя из кабинета в общую лабораторию, он прошёлся мимо коллег своего мужа, заглядывая в бейджи и воруя упавшие волосы с их плеч. У многих были надеты шапочки, чтобы волосы не сыпались в котлы, и тогда Гарри аккуратно режущим заклинанием отсекал часть шапочки и прядки волос, тут же собирая их и пряча. Обошлось без инцидентов, слава Мерлину, потому что руки ещё немного тряслись с похмелья. Гарри в течение следующей недели ознакомился со всеми, кто работал в лаборатории, включая сквибов-уборщиков, и дотошно собрал у большинства сотрудников волосы, а также изучил досье каждого из них и вызубрил график работы. Работа Драко была однообразна, но Гарри не утомляло следить за ним. Он будто по-прежнему находился рядом. Как дома. Словно ничего не изменилось. Правда по возвращении в пустой и холодный особняк, одиночество ощущалось гораздо острее, но Гарри вспоминал прошедший день и Драко и становилось немного легче. Он хотел бы отвязаться от него и забыть. Но если бы тот пожелал вернуться и попросил прощения за свой поступок, то, наверное, Гарри бы простил, потому что жизнь без Драко потеряла всякий смысл. Дни стали бесцветными, какими-то размытыми, однообразными, осевшими на языке безвкусным мелом. Только Драко придавал красок, и чем больше Гарри наблюдал за ним, тем больше уверялся в мысли, что следует поговорить. Для начала он столкнулся с ним без мантии под обличием коллеги. Гарри спросил то, что обычно спрашивал этот человек, невзначай коснувшись бледной руки. Драко тут же отдёрнул её, словно его стукнуло током, и неприязненно покосился на него. Гарри рассердился на себя за то, что не смог сдержаться. — Мистер Кобб, вам не пора ли добавить чемерицу в седьмой котёл? — брезгливо произнёс Драко. — Да, конечно, извините, — Гарри отошёл к котлу, проклиная себя распоследними словами. Но всё равно не мог оторвать глаз от Драко и периодически искоса поглядывал на него. Драко подозрительно хмурился, но ничего больше не говорил.***
День за днём Гарри оборачивался разными людьми и контактировал с Драко, получая свою порцию общения с ним; воспоминания об этом грели ночами, когда он ворочался и не мог уснуть. Утром, глядя на своё истинное лицо, Гарри не узнавал самого себя — лицо заросло неухоженной бородой, глаза впали, волосы на голове торчали в разные стороны, спадая на уши. Он завязывал их лентой, чтобы не мешались, которая осталась от Драко. Она даже до сих пор пахла им. Рон периодически осведомлялся, надолго ли Гарри ушёл в отпуск, Гермиона навещала его по вечерам, в итоге Гарри надоело пристальное внимание друзей, и он безбожно наврал, что отправился в другую страну. В Таиланд. Развеяться. Друзья вроде бы поверили, и Гарри со спокойной душой продолжал нести свой пост в кабинете помощника Главного зельевара, периодически сталкиваясь с Драко в коридорах в разных обличьях. Ничто не предвещало плохого, Гарри сидел в углу кабинета и, как обычно, наблюдал за Драко, пока в дверь не постучали. Он не удивился, к Драко часто заходили коллеги, и Гарри лениво смотрел на дверь, гадая, кто на этот раз потревожил работу Драко Малфоя. Может, Кобб? Или Джаксон? Он готов был биться об заклад, что это тупица Джаксон. — Войдите, — буркнул недовольно Драко, умилив Гарри своей насупленной физиономией. Когда дверь открылась, Гарри тут же растерял всё благодушие, увидев, кто вошёл. — Привет, Драко. На пороге стоял, сияя, как галлеон, грёбаный Нотт. Недовольное лицо Драко вмиг смягчилось, что остро кольнуло Гарри. — Привет, — улыбнулся он так открыто, как когда-то улыбался только Гарри. Нотт приблизился и клюнул Драко в щёку. Собственно, это и поцелуем-то нельзя было назвать, но кулаки Гарри автоматически сжались. Он, затаив дыхание, смотрел на этих двоих. — Я по поводу того прОклятого зелья, — начал Нотт. — Мы разгадали, что это было за проклятье и сняли его. Можешь спокойно работать с самим зельем, — он достал из кармана мантии флакон и протянул его Драко. — А что, в отделе проклятий не нашлось больше никого, кто мог принести зелье? Аж сам мистер Нотт пожаловал? — игриво сказал Драко, забирая склянку. — Я просто решил не упускать возможность лишний раз увидеть тебя, — Нотт вплотную подошёл к Драко и нежно провёл ладонью по гладкой щеке, вызывая всплеск ярости у Гарри. — А ещё сообщить, что Пэнси уехала на выходные к матери, и уже сегодня я абсолютно свободен. — О, тогда я прикажу домовикам сделать ужин на двоих. Во сколько освободишься? — Думаю, в восемь вечера смогу быть у тебя. — Отлично, — Драко уверенным движением расправил складку на мантии Нотта возле шеи, пробежавшись пальцами по коже. — Я буду ждать. — Соскучился по тебе, — печально произнёс Нотт. — Я тоже, — шепнул Драко. Смотреть на это было невыносимо. Гарри считал, что самым болезненным для него было увидеть, как эти двое занимаются сексом, но оказалось, наблюдать между ними душевную близость было в сто раз хуже. Просто в смятку раздавило. Или переехало катком. Нет в лексиконе таких слов, чтобы описать боль, которую чувствовал Гарри. Думать, что Драко изменил из-за того, что захотел разнообразия и острых ощущений, было проще, чем понимать — дело не в этом. Слишком интимным было взаимодействие между Драко и Ноттом. Как когда-то было с Гарри. Нотт ушёл, а Драко занялся зельем. Гарри же ничего не видел перед собой; сцена, как Драко поправляет мантию Нотта, отпечаталась на сетчатке рубцами, которые никогда не исчезнут. Он осознал, что всё бессмысленно. Бессмысленно надеяться, что можно залатать драную рубашку, из которой уже сыпятся гнилые нитки. Бессмысленно оставаться здесь, довольствуясь тем, что просто видит Драко. Этого недостаточно. Этого крайне мало для Гарри. И тем не менее он не сдастся. Гарри ещё поборется за своё счастье и отвоюет любимого человека у другого мужчины. Он отвоевал Драко у самой Смерти, а уж Нотт с ней точно не сравнится.***
Гарри знал, что ведёт себя как безумец, когда стоял возле Малфой-мэнора, глядя на высокие башенки особняка. На часах было восемь, а защита мэнора спокойно пропускала Гарри, что было удивительным. Неужели Драко забыл обновить её? А может, он ждал его? Как бы то ни было, Гарри спокойно вошёл внутрь и устроился в дальнем кресле гостиной. Драко сидел на диване и листал Пророк, в семь минут девятого вспыхнул камин, являя в своем пламени Нотта. — Пунктуальность — не твой конёк, — беззлобно заметил Драко, откладывая газету в сторону. — Мерлин, я почти не опоздал, — фыркнул Нотт. — Зануда. Кто приходит ровно в восемь? — Я прихожу, — усмехнулся Драко. Он встал с дивана и подошёл к Нотту. — Чем займёмся? — Какие есть варианты? — голос Нотта стал ниже и тише. — Предлагаю сначала поужинать. — Вот так удивил! — картинно всплеснул руками Нотт. — Давай, я чертовски голоден. Как освободился, сразу пришёл сюда, домой забежал только за вещами и раздать распоряжения эльфам. Они прошли в столовую и уселись за стол. — Детскую уже подготовили? — поинтересовался Драко, воткнув вилку в листья салата. — Да, Пэнси там расстаралась. Мы правда поспорили по поводу цвета стен, она убеждена, что лиловые будут замечательно смотреться. Я же уверен, что это полный отстой, но спорить с ней — себе дороже. — Да, лиловые отстой, — согласился с ним Драко. Гарри поразился циничности их разговоров. Они болтали об этом так, словно никто никому не изменял и это было в норме вещей. У Нотта явно отсутствовали какое-либо чувство стыда и совесть. Изменять беременной жене и спокойно обсуждать её со своим любовником! Просто вершина сволочизма и непорядочности. Драко тоже хорош. Насколько Гарри помнил, Паркинсон была его подругой. Несчастный нерождённый ребёнок — вот кого действительно жаль. Гарри стало противно. От Драко он такого точно не ожидал. Получается, человека, с которым был двенадцать лет, он вообще не знал. Хорошо же притворялся. Нет, у Гарри не было иллюзий, и Малфой так и остался Малфоем, но всё равно даже представить не мог, какой тот в действительности подонок. Что ж, Драко с Ноттом прекрасно спелись. Стоят друг друга. Лживые твари. Теперь он точно уверен, что Драко изменял давно. Возможно, с самого начала. И Гарри не мог это принять. Он, как мазохист, продолжал сидеть в кресле и наблюдать за этими двумя, которые сначала разговаривали на отвлечённые темы, а затем стали флиртовать. И даже когда Нотт поцеловал Драко, Гарри не сдвинулся с места, упрямо сверля их глазами. — Слушай, пойдём наверх, — оторвался Драко от губ Нотта. — Мне почему-то неуютно здесь, будто кто-то смотрит. — У тебя дома? — скептично спросил Нотт и огляделся. — Драко, ты параноик. — Станешь тут параноиком, — буркнул Драко. — У меня ощущение, что Поттер следит за мной. — Ты же говорил, что поймал его только один раз? — Да. Но он мог лучше замаскироваться. — Брось, — протянул Нотт. — Я не думаю, что он настолько больной. — Пойдём, — настаивал Драко. Нотт кивнул и пошёл к лестнице, Драко двинулся следом, постоянно озираясь по сторонам. — Ты плохо его знаешь, — пробормотал Драко. Он остановился на месте, обвёл взглядом комнату, задержавшись на кресле, где сидел Гарри. Драко потёр глаза, а Гарри поднялся с места. — Блядь, померещилось, — Драко пялился на кресло сквозь Гарри. — Сюда же невозможно попасть. — Драко, ты идёшь? — окликнул его Нотт. — Да, иду. Драко быстро взбежал по оставшимся ступенькам. Гарри было интересно, каким же образом мэнор пропустил его внутрь.