Он был отчаянным человеком. Отчаянные люди делают ужасные вещи.
***
Свободное падение было волнующим. Посадка, не очень. Гарри скорчил гримасу, отменив заклинание зависания и позволив себе плюхнуться на землю. Тихонько перекатился на бок и обхватил руками живот. Это было не самое лучшее заклинание, которое можно было применить к себе, и его желудок, казалось, ходил взад-вперед в знак протеста, даже когда пульсация в голове усилилась. Он на мгновение закрыл глаза, прежде чем вздохнуть и подняться на колени. Быстрый взгляд вокруг, и он точно знал, где находится. Гарри откинулся назад и воспользовался моментом, чтобы по-настоящему осмотреть камеру смерти, прежде чем поднять глаза к потолку. Ну, там, где должен был быть потолок. Там была просто темнота. Быстро успокоив желудок, Гарри поднялся на ноги и сосредоточился на арке. Гермиона упоминала кампанию по уничтожению ужасной вещи всего несколько недель назад. Казалось, что у нее ничего не получилось. Гарри поджал губы и даже не осознавал, что его ноги двигаются, пока не оказался у подножия короткой лестницы из пяти ступеней, которая вела на платформу, где находилась вуаль. — Я ничего не слышу, — прошептал Гарри самому себе. Когда он был здесь в последний раз, он мог бы поклясться, что слышал здесь шепот. Он мог бы поклясться, что там что-то было. Гарри шагнул вперед, чтобы сделать этот первый шаг— Вспышка синего света и раскат грома, и Гарри обнаружил, что привалился к стене в другом конце комнаты. Единственным свидетельством его запуска была боль в спине, когда он захрипел. Его разум просто не мог осознать произошедшее в течение нескольких долгих секунд, и он втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Отчаянно хватая ртом воздух, даже когда он пытался вернуть чувствительность пальцам рук и ног. Это было так... Гарри пошатнулся и завалился набок. Он прищурился, глядя на арку. — Я уничтожу тебя, — каким-то образом прошипел Гарри. Раскаленный добела гнев расцвел в его сердце, когда он посмотрел на это. Это место преследовало его (все еще преследует), и осознание того, что Гермиона потерпела неудачу в этой миссии, оставило у него горький осадок. Но, что ж, у него точно не было времени, чтобы разнести в пух и прах кажущуюся защиту, и у него не было времени, чтобы как-то придумать, как разрушить проклятие за несколько минут. Гарри потер лицо и расстегнул застежку своего плаща. Это было слишком тяжело и должно было мешать. Магия чар тоже прошла. Если бы его поймали здесь, внизу, им, вероятно, было бы все равно, как он выглядит. Как бы то ни было, Гарри расправил плечи и— ... его сумка! У Гарри перехватило дыхание, когда он попытался снять свою сумку — аквариум! Осьминог! Гарри даже не чувствовал своего тела, когда разорвал застежки и раздвинул края, и — и там было любопытное, полное надежды личико осьминога. Гарри вздохнул с облегчением и опустил голову на край стекла. — Слава Мерлину, — выдохнул Гарри, каким-то образом зная, что осьминог снова утыкается носом в стекло с распределённым соприкосновением. Гарри даже не знал, что бы он сделал, если бы случайно раздавил маленького парня. Он покачал головой и быстро закрыл сумку, прежде чем смог убедить себя, что ему следует достать оттуда осьминога. Милашка выглядел так печально! Но Гарри был уверен, что на самом деле он не мог покинуть водоем. Ему придется позже проверить свою брошюру, чтобы получить эту информацию. Он снова взвалил сумку на плечи и вскочил на ноги. Прямо там была дверь, запуск определенно сократил время его ходьбы, если не больше. Гарри остановился на мгновение, чтобы встряхнуть правую ногу, и усмехнулся про себя. Гарри все еще был довольно самодоволен своей терпимостью к боли (Рон со временем научился больше раздражаться, чем завидовать, во время обучения Аврора. Те годы были незабываемыми, очень). Он чувствовал себя в полном порядке. Он открыл дверь. Лицо Фрэнка— —красный свет— Гарри застонал, проснувшись от крика. Он вздрогнул и открыл глаза — откуда доносится этот крик? Тот был настолько непрерывным, что казалось невозможным, что просто продолжается, и продолжается, и продолжается... Гарри перевернулся, или попытался это сделать. Подергавшись, он обнаружил, что единственное, что он может сделать, это пошевелить головой. Он приподнял голову, затем издал еще один стон, и его голова опустилась на каменный пол. Фрэнк навис над головой Гарри, сожалеюще нахмурившись. — Я знаю, что ты придешь сюда. Я подумал, что это просто такая фишка Гарри Поттера, — добавил Фрэнк, шаркая ногами и нервно оглядываясь через плечо. Гарри проследил за взглядом Фрэнка и понял, что перед ними нависла арка. Гарри поджал губы, готовый сделать то, что у него получалось лучше всего (разозлить своих врагов, пока он не придумает, как сбежать), когда Фрэнк продолжил: — Гарри Поттер, мне нужна твоя помощь. Невыразимцы захватили Министерство всю Британию и Шотландию, — Фрэнк переместился и опустился на колени рядом с головой Гарри. И все, что он мог видеть, это слезящиеся, молодые глаза Невилла и слышать этот крик... — Что? — скривился Гарри. — Никто не знает, как это... это случилось. Они заколдовали память — всех! Они начали довольно тонко, я думаю. Думаю... думаю, сначала они приворожили Гермиону Грейнджер. Все ее родные говорили, что после того, как тебя объявили мертвым, она стала другой, но не настолько. Она стала... — Фрэнк ухватился за соломинку, чтобы объяснить, но ничего не придумал. Он вздрогнул: — Мой... мой амулет сломался, думаю. Когда умерла моя мама, я получил... ну, она снимала проклятия. В завещании она оставила мне ожерелье. Оно разрушило все чары на мне. И, и я не могу поверить, что я был так слеп. Они не держится на мне — чары. Но Невыразимцы приходят и очаровывают факультет авроров два раза в месяц. Они совершают ежегодное путешествие в Хогвартс перед летними каникулами, — Фрэнк резко вдохнул носом и сжал кулаки на коленях. Он поддерживал зрительный контакт с Гарри, даже изо всех сил стараясь сдержать панику и страх, чтобы быть понятным. — Сквибы в банке — их собрали Невыразимцы. Они находятся там против своей воли. Они... они даже организовали программы размножения. Они просто очаровывают их, чтобы они делали то, что хотят. Мне удалось сломать чары нескольких из них. Я довольно одарен, ты знаешь, в чарах. И это просто... Это ужасно. И я не знал, что делать. И один из моих информаторов сказал мне, что Невыразимцы нашли тебя. Я привел свою команду первым. Я вытащил тебя до того, как они смогли тебя забрать, и... Гарри боролся с очевидным проклятием полной парализации, под которыми он всё ещё находился. Он не мог пошевелиться, но его кожа зудела от желания вырваться с такой силой, что он понял: если Фрэнк не отпустит его, он вырвался бы, если у него будет достаточно времени. Но даже несмотря на это, ужас от услышанного, сама мысль о возможности... — Почему? Почему это... почему я? — Гарри замолчал, его мизинец подрагивал. Фрэнк отвел глаза в сторону: — Группа, с которой ты был — я должен был принять решение. Ты больше не похож на Гарри Поттера. Но там был еще один человек, с которым ты был. Несколько чар, и он мог выдавать себя за тебя. Я передал его Невыразимцам, когда они пришли за тобой. Я утверждал, что ты, фиолетововолосый и белолицый, был просто случайным прохожим. — Его мрачное лицо стало напряжённым, а плечи поднялись почти до ушей. У Гарри не было слов, чтобы выразить свои мысли. Он даже не мог понять себя. Но Фрэнк, похоже, все равно чувствовал его осуждение. — Просто мне нужна твоя помощь. О тебе всегда говорили, что ты можешь сделать невозможное. И я слышал, что есть три пророчества, они касаются тебя и министерства. Я зачаровал тебя, слегка подтолкнул. Чтобы получить их. Я... — Фрэнк запнулся, когда Гарри резко сел без всякой шумихи, и Фрэнк вовремя отпрянул назад, чтобы не получить твердым лбом по носу. — Я не инструмент, которым ты можешь пользоваться! — Гарри зашипел, его кожа стала сверхчувствительной, а мышцы затряслись. Его использовали, и, очевидно, предчувствия были ложью. Всё это было сделано для того, чтобы привести его сюда. ...к умоляющему, испуганному юноше. Фрэнк поднял голову: — Пожалуйста, — он прошептал, подняв руку, чтобы коснуться плеча Гарри. Прежде чем он опустил руку. — Пожалуйста. Мы не можем продолжать в том же духе. Это неправильно, — добавил Фрэнк. Фрэнк умолял. И Гарри ненавидел ту реакцию сочувственного бегства, которая возникла у него при мысли о том, что волшебный мир находится под контролем чар. Фрэнк глубоко вздохнул. — Они убили Тедди Люпина. Это была большая ошибка, поэтому они воссоздали его с каким-то бедным сукиным сыном, которого они вытащили откуда-то с улицы. Я не знаю, кем они были раньше. Но ваш сын Альбус, похоже, понял, что всё пошло не так, и отдалился, прежде чем сбежать... Тедди Люпин мёртв, и он марионетка, — голос Фрэнка каким-то образом заглушил сдавленный крик Арки смерти, превратившись в заунывный гул. Ледяная хватка на сердце Гарри... Он почувствовал, что горит. Что-то горячее, холодное и яростное... — Я не знаю, до какой степени. Но я точно знаю, что Альбус Поттер и Скорпиус Малфой — они знали, что что-то случилось. Они бежали из Британии. Я поддерживаю с ними связь. Они уже не те… что раньше. Но мы организовали лучшее сопротивление, какое только могли. Но... но так трудно определить, кто является Невыразимцем, а кто нет, — Фрэнк опустил голову и потер лицо дрожащими руками. Гарри протянул бы руку, чтобы утешить его, но он боялся, что сломает ее силой своей хватки. Он видел, как швы его перчаток натянулись до предела. Опять. Это случилось снова. А может быть, ничего не изменилось? Может быть, это было не то, что можно изменить? Гарри сделал паузу и потянулся к карману. Он нащупал сферу и вытащил оттуда горсть стеклянных осколков. Фрэнк замолчал, наблюдая за тем, как горстка стеклянных осколков звонко ударяется о камень, на котором они сидели. Гарри даже не пытался сдержать вырвавшееся наружу хихиканье. Ярость и истерика ужасно боролись в его теле. Гарри всегда был более эмоциональным, чем другие, но это напоминало ему поздний подростковый возраст, когда он бежал от Пожирателей Смерти и собирался встретить свою смерть на окраине Хогвартса. Что ж, об этом пророчестве больше никто не узнает. Фрэнк даже заскулил. — Мужайся, Фрэнк, — сказал Гарри, поднимая глаза и встречаясь взглядом с Фрэнком. Гарри опустился на колени и навис над Фрэнком. Он подходил все ближе и ближе, пока Фрэнк молча не растянулся на спине. Гарри фыркнул. — Если ты хочешь, чтобы я помог тебе, ты должен сделать для меня одну вещь, — заключил Гарри. — Что угодно! — Фрэнк задыхался, и Гарри видел отчаяние в его глазах. И он мог понять Фрэнка и его отчаяние. Он понимал, что осторожные манипуляции — это последняя отчаянная попытка. О войне, о которой знали лишь немногие, и о непреодолимом враге, у которого не было ни единого шанса на победу. Гарри пережил это, правда, менее десяти лет назад. Гарри ненавидел сочувствие. Ненавидел за то, что мог понять, почему все продолжают возвращаться к нему. Гарри делал невозможное чаще, чем это должно быть возможно, и все равно выходил живым. Он был человеком, которого ненавидела смерть, и Гарри знал, что никто другой не может претендовать на это звание так, как он. Ведь он умирал дважды. Но, возможно, это дело памяти позволило ему умереть в третий раз, по-своему: — Человек, которого вы передали Невыразимцам, должен быть невиновен. Мы пойдем за ним, и ты должен вернуть его туда, где нашел. Фрэнк моргнул, брови его сошлись в замешательстве и немалой доле недоверия. Гарри заговорил прежде, чем Фрэнк успел собраться с мыслями: — Положите его на место. Никто не заслуживает такого отношения к Гарри Поттеру, какое все применяют ко мне. Гарри опустился на пятки, но тут же встал и сузил глаза на арку. — Точно. Да. Договорились, мистер Поттер... но... не могли бы вы помочь ему освободиться? — Фрэнк тоже вскочил на ноги. Гарри сдвинулся с места и кивнул. Да. Да, это можно сделать. — Зачем ты поставил этот щит вокруг Арки? — спросил Гарри, вместо того чтобы ответить. Фрэнк опустился на место рядом с Гарри и посмотрел на чёрный занавес. — ... кажется, это правильное решение. Я довольно хорошо владею чарами и снятием проклятий. Так что и в проклятиях я неплохо разбираюсь. Невыразимцы до сих пор не придумали, как его взломать, но мой внутренний голос говорит, что это близко, — Фрэнк потер руки, словно его бил озноб, а затем засунул ладони в подмышки. Гарри, если бы он напрягся... Теперь это звучало так, как будто крик был фразой. Яснее, чем когда-либо прежде, когда он стоял так близко к завесе. — Как ты думаешь, что находится по ту сторону? — слабо спросил Гарри. — Мне, право, неинтересно знать. Все это место должно сгореть, — Фрэнк опустил глаза на Гарри. — Я думаю, они забрасывали сюда множество маглов... для экспериментов. — Да... Я вижу, как это место горит, — Гарри постучал носком ботинка по земле, но не удосужился посмотреть на Фрэнка. — Когда все это закончится, с меня хватит. Я просто... Я закончил. Ты понимаешь? — заявил Гарри, больше чем спросил. Фрэнк сделал паузу, а затем кивнул: — Гарри Поттер умер много лет назад. Тебя почти стерли, ты понимаешь? — Может быть, тебе стоит сделать последний шаг — и закончить это. Я бы не хотел остаться совсем без головы, — усмехнулся Гарри, и Фрэнк вздрогнул от изумленного смеха, вырвавшегося из его уст. Фрэнк поспешно отошел, закашлялся, чтобы скрыть смех. Гарри понял, что хочет уйти. Он не мог делать это так долго. ... еще раз. Этого должно было быть достаточно. Эта камера смерти когда-то стала катализатором его перерождения в человека, которым он стал. Вполне уместно, что именно здесь он окончательно осознал, насколько сильно не хочет здесь оставаться. Возможно, дело было в отсутствии привычного. Отсутствие друзей или семьи, которые не считали бы его мертвым. Это могло быть всё или ничего, а может быть, он всегда был таким, но не замечал этого. Гарри отвернулся от арки и, подхватив с пола свою сумку, направился к выходу с платформы. Фрэнк поравнялся с Гарри и раздвинул защитные ограждения вокруг платформы, чтобы пропустить их. Гарри не стал вступать в разговор, а Фрэнк не стал завязывать свой. Вместе они вышли из камеры в коридор. Как только дверь закрылась, зал снова закружился. Гарри хмыкнул и двинулся было выбирать дверь наугад, но рука Фрэнка, лежавшая на его локте, остановила его. Гарри даже не успел поднять бровь на собеседника. Фрэнк сунул ему в руки пару солнцезащитных очков с черными оправами, а затем надвинул их на глаза. Гарри прищурился, глядя на Фрэнка, и неохотно надвинул на свои глаза встречные естественно темные солнцезащитные очки. Хотя, когда он поднял голову, чтобы посмотреть сквозь очки, то увидел все в фиолетовом оттенке и белые слова, плывущими перед дверями. Гарри не потребовалось много времени, чтобы повернуться и посмотреть на слова над дверью позади себя. «КОМНАТА ВРЕМЕНИ» была четко обозначена плавающим белым цветом. Напротив, них был «ВЫХОД», а справа была «КОМНАТА СМЕРТИ». Фрэнк дернул Гарри за рукав и повернулся налево. Они вошли в комнату под названием «Главные офисы» и тихонько вошли в боковую дверь с надписью «КОМНАТА УМА». В крошечной прихожей, в которую они вошли, была небольшая стойка регистрации. Кто-то действительно должен был протестовать против постоянного использования черной плитки, которую Гарри все еще мог видеть под блеском фиолетовых солнечных очков. Гарри потянулся за палочкой и обнаружил, что рукав пуст. Фрэнк застенчиво отдал палочку, прежде чем Гарри успел взглянуть на него. Гарри схватил его, проверил лямки сумки и тут же выбил дверь ногой. Фрэнк неловко протянул палочку, прежде чем Гарри успел посмотреть на него. Он вбежал в комнату, прекрасно понимая, что Фрэнк бежит рядом с ним, пока они освещают комнату красным светом. Все закончилось, не успев начаться. Гарри усмехнулся про себя — это было подозрительно легко. Фрэнк положил руки на колени, задыхаясь: — Мерлин, как же ты быстрый, — Гарри поднял бровь и нахмурился. Не похоже, но он предполагал это. Гарри отмахнулся от себя, оглядываясь по сторонам. Десять невыразимцев валялись на полу как мусор, расплываясь вокруг одной точки — человека, прикованного к стулу. Гарри тут же шагнул вперед, протягивая к нему руки. Фрэнк решительно шагнул к Гарри и начал применять заклинания обнаружения. И в считанные секунды снял проклятия с прикованного. Гарри даже не потрудился почувствовать себя виноватым. — Итак, для чего нужна была сцена с котлом? — спросил Гарри, немного язвительным тоном. Фрэнк запнулся, но затем продолжил, хотя и с неохотой: — Ну... Невыразимцы не дураки, знаешь ли. Они проверили этого человека... и, хотя он был преобразован, чтобы выглядеть как ты, на самом деле он не был тобой, — Гарри кивнул, соглашаясь со словами Фрэнка. Он присел, чтобы посмотреть на свое собственное бессознательное лицо. Это действительно была хорошая копия. — Мои воспоминания? — тихо спросил Гарри, его голос звучал сипло в тишине комнаты. Единственным звуком был взмах палочки Фрэнка. Фрэнк прекратил произносить заклинание и позволил палочке повиснуть на боку: — Я... я забрал их. Ты не был... ты не был собой, — Фрэнк повернулся и посмотрел на Гарри сквозь ресницы. — Пожалуйста, не сердись. — Я не сержусь, — Гарри с ухмылкой посмотрел на Фрэнка с того места, где он склонился перед креслом. Нет, он не злился. Он был в такой холодной ярости, что его мозг замирал от непонимания. Его руки болели, а сердце спокойно билось в груди: —Не волнуйся. — В конце концов, ему было куда выплеснуть свою ярость. — Было ли то, что ты впарил мне ложью? — прошептал Гарри. —... в каком-то смысле, да, — прошептал в ответ Фрэнк. Гарри медленно встал, не в силах заставить себя посмотреть на Фрэнка. Гарри довольно ясно выразил свою позицию. Если бы он ещё не решил, как ему поступить, это, несомненно, стало бы для него поворотным моментом. Но он уже достиг точки невозврата. — Защиты больше нет? — спросил Гарри. Краем глаза он заметил, как Фрэнк кивнул и отступил назад. Гарри щелкнул палочкой: — Конечно, — и увидел, как трансфигурация спадает. Гарри увидел, как волосы мужчины превратились из чёрных в светлые с рыжими пятнами и в ужасе отшатнулся назад, увидев пустоту на месте глаз. Гарри резко вдохнул и посмотрел на Фрэнка в поисках объяснений. Фрэнк побледнел, но не застыл на месте. — Я думаю... я думаю, они готовили его к тому, чтобы он... был... Ну... — Фрэнк замялся и указал на стену напротив двери. Там не было плитки. Просто стена с маленькими аквариумами, полными человеческих мозгов. Гарри быстро сфокусировался на человеке, протянул руку, чтобы положить ее на точку пульса (когда он этому научился?), и облегченно вздохнул: человек все еще дышал, у него все еще был пульс и билось сердце. Гарри отошел в сторону. Не в силах отвести взгляд от темно-красных пустых глазниц. — Что может это исправить? — хрипло спросил Гарри. Его тело содрогалось от сочувствующего ужаса. Человек был без сознания, и Гарри не хотел, чтобы он очнулся и почувствовал это, обнаружив, что его глаза слезятся от боли, и не удержался, чтобы не потереть их. Жгучая боль ослабла только тогда, когда он отвернулся. — Какие-то зелья. Д-да. Зелья. И... целитель. Мы не можем вернуть его туда, где нашли, пока что... — сказал Фрэнк, роясь в карманах, прежде чем вытащить сундук и расстегнуть его. Он был большим, и Гарри не сразу узнал в нём сундук «Грозный Глаз» Грюма, в котором был заключён сам человек. —...Не дай ему проснуться, — прошептал Гарри. Фрэнк сделал паузу, но потом кивнул и сотворил небольшое заклинание, прежде чем уложить человека. — Ты можешь добраться до... штаб-квартиры Ордена Феникса? — спросил Гарри в тишине. Фрэнк огляделся, затем кивнул. — Положите его там. Я заберу его, когда закончу, — Гарри все исправит. Он обрушил это безумие на голову этого бедного магла. Он все исправит. Даже если на это потребуется немного времени. Гарри прижал бледные ладони к глазам и был рад, когда зеленая одежда, забрызганная кровью, скрылась из виду. Фрэнк протянул руку, чтобы коснуться его плеча, и Гарри незаметно отстранился. Фрэнк опустил руку и больше не протягивал ее. — Уходи, — зашипел Гарри, — У тебя есть десять минут, чтобы убрать все ценное из этих залов. — Фрэнк не стал медлить и выскочил из комнаты, как будто она уже горела. Гарри выпустил длинный, дрожащий вздох, прежде чем кивнуть самому себе. Обучение авроров не подготовило его к этому. А вот партизанская война против Волдеморта — да. Гарри ещё сильнее прижал ладони к глазам и некоторое время покачивался взад-вперёд, напевая тихую колыбельную. Скоро он закончит и покинет это место. Из этого заведомо непоправимого существования, которым являлся род волшебников. Гарри Поттер за всю свою жизнь убил только одного человека, и уже чувствовал себя в синяках и пятнах от одного этого убийства. И почему-то он сомневался, что после сегодняшнего дня это число останется неизменным. Но разве он не был хорошим маленьким солдатом? Пачкаться вместо других? Гарри мысленно выругался на МакГонагалл, на весь Хогвартс — корпус авроров не был похож на маггловскую полицию, как их часто сравнивали. Скорее, это была какая-то странная смесь тайной полиции и комитета государственной безопасности. Возможно, их даже можно было сравнить с британской военной разведкой. Он обсуждал это с Гермионой, даже когда они с Роном рассказывали ей все грязные подробности своей подготовки, легко обходя клятву, которой они не позволяли связать себя секретностью. Гермиона считала, что нарушение ими правил тогда было вполне уместным. Но Гарри был обучен. Даже если это было на фронте партизанской войны, технически он всё равно проходил обучение по системе военного времени. — Неужели это всегда должно было закончиться здесь? — спросил себя Гарри, глядя на пустой стул, к которому когда-то был прикован магл. Гарри покачал головой и поправил очки на место. ...Там, несомненно, ещё оставалось досье с его именем. Оно ему понадобится. Не похоже, чтобы Фрэнку можно было бы доверять. Достаточно, чтобы пройти через это испытание. Как только он получит то, что хотел, все остальное здесь сгорит.