Carry On

Войдя в комнату Джеймса, он был поражен больше, чем следовало бы. Огромная кровать выглядела так, словно была взята прямо из Хогвартса. Занавески в тон, гобелен с гербом Хогвартса, гоночные метлы на стене, зачарованные предметы на книжных полках — все это напоминало возвращение домой. Буквально переполнено! Вся комната была переполнена стареющей магией. А ещё она была в некотором беспорядке. Альбус, шаркая, прошёл мимо, и Гарри наблюдал за ним с того места, где его ноги приклеились к земле. Руки Гарри стали свинцовыми, когда он увидел эту сцену во всей её полноте. ...Это была комната, которую он всегда представлял себе. Это была сцена будущего, на которое он надеялся. Комната дышала волшебством, и пальцы Гарри покалывало. Гарри почувствовал удовлетворение от того, что Джеймс может наслаждаться таким образом жизни. Взгляд Гарри упал на кровать, где все шторы были задернуты и подвязаны золотистыми шнурами. Лили сидела на кровати рядом с неподвижным телом Джеймса, положив руку ему на голову, так как старик спал. Альбус медленно опустился на единственный стул, стоявший рядом с кроватью, и протянул руку Джеймсу. Их руки были тонкокожими, морщинистыми и скрюченными от возраста. Словно кусочки головоломки, которые нужно было собрать, Альбус взял руку Джеймса и слегка сжал ее. Сцена казалась законченной. "Я не должен быть здесь" оцепенело подумал Гарри - не из-за простой недоброжелательности, не из-за внезапного ухудшения самочувствия. Нет... Это был здравый смысл. Логика. Естественный порядок вещей. Гарри был слишком стар, чтобы стоять здесь. Он был слишком стар, чтобы быть живым — слишком стар, чтобы видеть своих собственных детей такими больными и старыми. (Гарри никогда не планировал жить так долго. Жизнь всегда была сиюминутной. Гарри знал, что жизнь всегда имеет конец. Всю жизнь его окружали призраки, он смирился со своим концом задолго до того, как смог осознать свое согласие. Он никогда не планировал прожить так долго, чтобы иметь возможность увидеть своих детей в таком состоянии — он никогда не хотел этого. Если он чему-то и научился, помогая воспитывать маленького Тедди Люпина, так это тому, что все дети, у которых умерли родители, несут в себе вину за их смерть. Гарри думал, что он одинок, но оказалось, что он не так уникален, как ему казалось... и это радовало. Это было действительно так.) Именно в этот момент он почувствовал себя самым неестественным. "Папа", — позвала Лили и протянула руку. Гарри не знал, что еще сделать, и просто последовал молчаливой просьбе Лили взять ее за руку. Оцепенев, Гарри опустился на край кровати. Кровать была заколдована и не вздрогнула от неожиданного падения Гарри. Теперь он смотрел на Джеймса. Он видел, как неглубоко вздымается и опускается его грудь. Руки и кисти лежали поверх простыней. Кислородная маска. Баллоны рядом с кроватью. Затуманивание каждого крошечного выдоха. Хрип вымученных вдохов. "...Это всё моя вина", — пробормотал Гарри. Кого ещё можно винить, кроме Гарри? Обычно безотказный, не боящийся ударов Гарри сейчас был полностью виноват. Возможно, Фрэнк был прав больше, чем ему следовало бы допустить. Голос Фрэнка зазвучал ещё сильнее от того, как давно Гарри слышал его слова — и как глубоко они запечатлелись в его душе. ("Ты позволил им забрать тебя!" ... Правда?) "Папа", — снова начала Лили, сделав вдох, словно намереваясь продолжать. Гарри покачал головой, подняв руку, чтобы остановить ее. Гарри был благодарен ей за то, что она приняла знак молчания и придержала язык. ...В конце концов, Гарри не хватило сил, а может быть, и ума, чтобы остановить эту ситуацию до того, как она вышла из-под контроля. Он даже не мог вспомнить, была ли это ситуация, в которую он ввязался добровольно, под предлогом, что работает под прикрытием... или на него напали, и он не смог спастись. Он вообще ничего не мог вспомнить о внезапном изменении своей жизни, кроме того факта, что он изменился... Гарри протянул руку и положил свою на холодную, не двигающуюся руку Джеймса. Посмотрел на его лицо. Глубина морщин вокруг лба и глаз. На обесцвеченную кожу, похожую то ли на веснушки, то ли на возраст — он не мог определить разницу. Гарри сдвинулся и прижал пальцы к пульсу Джеймса. Он был вялым. И слабый. Тонкий. Во всех его детях всё было таким тонким и неощутимым. От их всклокоченных волос до морщин... в каком-то смысле они уже были призраками. А Гарри призраком был сам. Гарри вздрогнул, позволив дрожи пройти по всему телу. ("Я вытащил тебя не для того, чтобы ты НАС УНИЧТОЖИЛ!") Гарри закрыл глаза, продолжая держать пальцы на пульсе Джеймса, пока он вспоминал многолетние знания медика. Медленный, вялый, слабый — холодность, усталость, слабость. Гарри убрал пальцы от пульса Джеймса и провел ладонями по пальцам Джеймса. Озноб. Гарри наложил на кровать слабые нагревающие чары. Немного повысив температуру. "Мы готовы к этому", — нарушила молчание Лили. Она не продолжала, пока Гарри не посмотрел на неё: "Мы старые, папа. Мы готовы. Когда дело дойдет до столкновений". Ее взгляд переместился с Гарри на Джеймса: "Минимум сожалений". Краем глаза Гарри заметил, как уголки рта Альбуса опустились на слове "сожаление", но он продолжал смотреть на свои руки, которые сжимали другую руку Джеймса. Её слова гулко отдавались в воздухе. Пока Гарри не разбил их вдребезги. "Я не буду", — Гарри почувствовал, как у него сжалось горло. Это было почти больно - бороться за то, чтобы вырвать слова. Его глаза снова горели: "Я еще не готов". Это было несправедливо. Не было никакого реального способа противостоять течению времени. "Я не хочу никого отпускать", — голос Гарри дрогнул под конец, и он с ненавистью посмотрел на слезу, скатившуюся по его лицу. Стиснув зубы, Гарри вытер ладонью следы слабости. Но это действие только освободило место для следующего. И следующему. Гарри подавил крик, который хотел вырваться наружу, и снова схватился за руку Джеймса. Гарри заставил себя произнести как можно ровнее: "Джеймс, очнись". Он сжал все еще холодные пальцы. Лили села позади Гарри и молча обхватила его за плечи. Гарри почувствовал, как ее щека легла ему на плечо. Только когда она оказалась рядом, он понял, что дрожит. Что он вибрирует на месте. Это было похоже на кошмарный сон. У постели его ребенка. Тяжело больного или тяжело раненого. (Не изношенного до бесчувствия. Измельчённый жизнью в пыль и готовый рассыпаться по земле) Гарри даже не мог выразить словами внезапный холод, охвативший его сердце. Чем дольше он смотрел на Джеймса, тем сильнее болела его грудь — магические ленты вцепились в рёбра и тянули их всё глубже и глубже. Отказываясь расширяться. Его разум не мог переключиться на мысль о том, что Джеймс вдруг стал чужим. Что Джеймса нет в комплексе Каркасса. Не быть живым. Гарри закрыл глаза и сосредоточился на дыхании. Он пытался. Гарри изо всех сил пытался заставить себя перестать дрожать. Чтобы слёзы прекратились. Но... с закрытыми глазами. Образ ребёнка — бледное лицо. Вялый. Пахло чем-то гниющим. Как инфери из озера. Непреодолимый. Молодой, слишком молодой, изгиб шеи к черепу был слишком мягким и хрупким, а отсутствие мягких выдохов было слишком, слишком громким... "- Папа!" — раздался сильный и очень громкий голос Альбуса у самого его уха. Гарри дёрнулся и понял, что крик в его ушах исходит из его собственного горла, и захлопнул рот, ещё сильнее прижав руки к лицу. Он с силой впился ногтями в землю. В его жилах застыла боль. Его тело было настолько сильным, насколько оно могло выдержать боль. Рука Лили поглаживала его по спине. Гарри не поднимал глаз — но он чувствовал, что его дети разговаривают у него над головой, даже если они просто смотрят на него. "Почему бы нам не одеть тебя и не принять душ? А потом мы сможем сесть и поесть", — Гарри услышал Лили. Действительно слышал. Но звучало это так, как будто доносилось издалека. Время словно замедлилось, когда он поднял голову и посмотрел на нее. Гарри вздрогнул, не обращая внимания на вновь выступившие слезы. "Что... что если..", — Гарри поперхнулся. Только не Джеймс. Пожалуйста. Он не был готов. Гарри сильно прикусил губу. И увидел, как рука Лили потянулась и обхватила его сжатые кулаки. Она легонько потянула его за руку. У нее не хватило бы сил сдвинуть его с места, даже если бы он позволил. Нет, она была хрупкой, старой и маленькой... "Душ. Это будет быстрее, чем ванна. Я подготовлю одежду, в которой тебе будет удобно", — пробормотала Лили. Дрожа, Гарри кивнул. Он поднялся на ноги, когда Лили снова взяла его за руку. Гарри не сводил глаз с Джеймса через плечо, пока Лили не вывела их из комнаты. В молчании Гарри позволил отвести себя в свою комнату. Гарри не задавался вопросом, когда его подтолкнули к его личной ванной. И он без боя вошёл в неё. Кончики его пальцев словно горели. Слишком чувствительные на ощупь. Но, возможно, это было просто так. Он смахнул рукой испорченную одежду. И действительно просто стоял под струями воды, пока на ногах не исчезли мазки ржаво-черной крови. Когда остались лишь слабые пятна, Гарри взял мочалку и вытер остатки. ...Горячая вода успокаивала. Когда он наконец вышел на улицу, глаза уже не так сильно болели. От взгляда в зеркало у него заболела голова. На мгновение он ожидал увидеть пастообразное белое лицо, гладкое, как у младенца... но он также ожидал увидеть черные волосы и зеленые глаза. Он ожидал этого настолько, что на мгновение зажмурился, а затем отвернулся и потер лицо. Когда он вернулся в спальню, там было пусто. Как и обещала Лили, на кровати лежал комплект одежды. Однако, глядя на них, Гарри не мог сказать, что ожидал от них удобства. Гарри раздумывал над тем, чтобы взять еще одни джинсы, которые он видел в своем гардеробе, но в итоге просто натянул комбинезон, который остался без дела. ...это был комбинезон Черепа. Именно его носил Череп... все время. Гарри признал, что натягивать его было ужасно легко. Вес и теснота успокаивали. Гарри взял свои носки и ботинки. Гарри порылся в ящике комода, который он окрестил "кожаным" и после первого беглого взгляда не стал исследовать дальше. Он нашел новые водительские перчатки и положил их в карман. Его внимание привлекла вспышка красного цвета. Всего на секунду. Гарри недолго колебался, прежде чем порыться в кармане, вытащить красную вещь и... ...это была его форма Аврора. Именно такая, какой он её помнил. Медленно, осторожно он вытащил её. Когда мантия перемахнула через край ящика, что-то вывалилось и шлёпнулось на пол. Гарри слегка подпрыгнул от этого звука, но быстро поднял свою волшебную палочку-выручалочку. Однако при взгляде на него... Это была не его палочка. Но после того, как он надел его, оказалось, что он точно соответствует его размерам. ...Не упоминал ли он вскользь Джинни... столько лет назад... что его держатель сильно пострадал? Что он разваливается на части? Он ведь говорил об этом, не так ли? Он нашел молнию, выбитую на нижней стороне. Зачарованная так, что она мерцала, как золото. Гарри вздрогнул и, молча зачаровав держатель, засунул внутрь свою палочку. ... Он подумает об этом позже. Не сейчас. Сейчас у него были дела поважнее. Возвращение в комнату Джеймса заставило его сердце бешено забиться. Он ненадолго остановился перед дверью и прислушался к доносящимся голосам детей, пытаясь унять дрожь в руках. "... Суп. Так будет легче", — сказала Лили. "Верно, верно. Он немного пришел в себя. Возможно, последствия будут не такими страшными, как мы предполагали", — голос Альбуса стало труднее слышать. Но всё равно слышно. Лили хмыкнула: "Это будет хорошо. Может, он и не скоро встанет на ноги... но папе будет приятно видеть его сидящим и бодрым". "Да... но это было много заклинаний, Лилс". "... да. Пятнадцать, по подсчетам Лилианы. Плюс-минус три, по словам Фэбиена". Потом тишина. И когда оно затянулось, Гарри вошел в комнату. Рядом с кроватью стоял ещё один стул. Лили заняла другое, а Альбус стоял у окна с задёрнутыми шторами. Оба ребёнка смотрели на него, но ни один из них не поприветствовал его словесно. Гарри подошёл к креслу и сел сам. И долго-долго никто не разговаривал. Гарри проводил время, наблюдая за дыханием Джеймса. Лили, немного погодя, занялась тем, что упорядочила полки Джеймса, превратив их в нечто менее похожее на смерч. А Альбус сел и как-то незаметно уснул в течение трёх минут, выглядя при этом немного бледным. Он наблюдал. И размышлял (или думал? Думал и размышлял, и удивлялся, и накручивал себя кругами и кренделями, и...). И, по крайней мере, обнаружил источник своего дискомфорта. Своего ужаса. "Я не хочу, чтобы кто-то из вас умирал за меня", — это вырвалось наружу. И Гарри не захотел брать его обратно. Лили подняла взгляд с полки, перед которой стояла — в руке у нее была салфетка, а в другой — рамка для фотографии. Движущаяся картинка в рамке была состарена, насколько Гарри мог судить с такого расстояния. "Что ж, это наш выбор, не так ли?" — Лили говорила ровно. — "Никто не может отнять его у нас". Она поставила рамку на место и встала рядом с креслом Гарри. Гарри посмотрел на нее сверху. "Ты совсем как твоя мать", — пробормотал Гарри. В нём было столько же благоговения и печали. Он никогда не видел Джинни такой старой и такой мудрой. Но у Джинни всегда был потенциал для этого. И Гарри мог наблюдать метаморфозы, когда его жена становилась примером для подражания для Лили. "Хм, знакомое высказывание", — заметил Альбус. Его голова откинулась на спинку кресла, а тело ссутулилось, перебирая пальцами живот. Через мгновение он приоткрыл глаза и посмотрел на Лили, затем на Гарри. Лили выдохнула воздух. "Нет, папочка. Я считаю, что мы такие же, как и вы, правда", — Лили причудливо улыбнулась. Гарри наклонил голову в сторону, глядя между двумя своими детьми. Больше похожи на него? В них троих Гарри видел больше духа Джинни. (Это ведь были дети Джинни, не так ли? Какую часть себя он внес, отдал?) Что он мог дать своим детям? Всем троим? "...э-э, Поттерская удача?" — спросил он в конце концов. Альбус хихикнул: "Более или менее". "Странная штука, эта Поттерская удача. Как ты думаешь, это проклятие?" — Лили скривила улыбку, присев на край кровати. "Нет, - Альбус закатил глаза, устремив их в небо, словно считая, что их странное семейное везение - это проклятие. "Это совпадение, которое мы приписываем придумке уже постфактум. Проклятия не существует, но после того, как что-то случается, нам нравится приписывать такие совпадения несуществующему проклятию". "...Вы долго думали над этим", — пробормотал Гарри. Слова путались в его голове, как и обычно продуманные речи Гермионы. Альбус потёр руки, ища тепла. "... У меня было много времени подумать, папа", — предложил Альбус. "... да", — это была правда, и Гарри пришлось с ней смириться. Нельзя повернуть течение времени вспять. Это была не сказка о Сириусе Блэке и дементорах. Нет. Вероятность того, что такая история произойдёт второй раз в жизни Гарри, была ужасно мала. Никогда больше ему не посчастливится перешагнуть через время и спасти жизнь дорогого ему человека. Никогда. Никогда больше. Гарри потёр лицо и опустился в кресло, зеркально отражая Альбуса, закрывшего глаза. "Долго, очень долго..", — а разве не этого он всегда хотел для своих детей? Долгой, полной жизни? Полной любви? ...Хотя он мог бы обойтись и без душевной боли и страданий. Он был уверен, что они все могли бы. Гарри не заметил, как погрузился в дремоту, пока Лилиана не оказалась у него за плечом, легонько потряхивая его. Заметив, что Гарри смотрит на нее, она перестала трясти его за плечо. Гарри застонал, медленно потянувшись, и она убрала руку с его плеча. Он вытянул руки вверх и выгнул спину дугой, а затем позволил себе опуститься без костей. "Он сам себе мешает". Гарри сделал паузу и сфокусировал взгляд на Лилиане. В глубине живота у него мелькнула мысль, что Лилиана может говорить только об одном человеке. Он вздохнул: "Как?" "Приставал к миньонам. Большую часть времени проводит в палатке перед этим домом. Пялится на людей", — перечислила Лилиана. Гарри хмыкнул — вроде бы не слишком хлопотно. Но, взглянув на лицо Лилианы, он увидел, что она действительно раздражена действиями Реборна. Возможно, учитывая известную историю Реборна, возможно, мелочи, которые он делал, не так сильно беспокоили Гарри, как следовало бы. "Хм... точно", — Гарри сдвинулся с места, приостановился, а затем поднялся на ноги. Он развёл руки в стороны и оглядел комнату. Лили сидела на краю кровати Джеймса и читала книгу. Альбуса в комнате больше не было. В остальном в комнате были только он и Лилиана. "Я просто... схожу к ним. Очень быстро. Я..", — Гарри замялся. "Скоро увидимся, папочка. Я присмотрю за Джеймсом. Ему уже гораздо лучше. Принеси что-нибудь поесть", — улыбнулась Лили, не поднимая глаз от книги — нет, это была не книга. Она просматривала фотоальбом. Гарри так и захотелось заглянуть ей через плечо и посмотреть, что там внутри. Но, что ж... Он ведь может сделать это позже, верно? "... Я скоро вернусь", — пробормотал Гарри и ушёл. Прежде чем они вышли из дома Поттера, Лилиана протянула руку и коснулась руки Гарри. Она не схватила его, а просто положила руку на его локоть и остановилась. Гарри выполнил молчаливую просьбу, остановившись и посмотрев на неё. "Ты ведь не собираешься разрывать с ними связь, правда?" — спросила Лилиана. Ее тело было обращено к Гарри, но глаза смотрели в сторону. Ответ на этот вопрос был сложным уже потому, что Гарри не сразу нашёл ответ для Лилианы. На самом деле, стоя сейчас перед ней, он почти чувствовал, как головная боль, которая должна была стать этим вопросом, сконцентрировалась в одну точку боли на его лбу. Аркобалено сделали для него... много. Больше, чем были обязаны. Возможно, даже больше, чем следовало. Сквозь дымку воспоминаний, хотя бы на мгновение, пробился Гарри... Нет, Череп... Он был ужасным человеком, хотя и не по своей вине. Из-за своих проблем с памятью он едва не сорвал миссию. Подвергал их опасности. Заставлял их подхватывать его работу. Почти случайно убил половину из них. Несколько раз. И даже после разрушения проклятия Аркобалено — даже после этого они все еще оставались рядом с ним. Они все еще проверяли его благополучие. С большей частотой, чем того требовали обязательства или рутина. Но даже тогда... Гарри крепко сжал ногти на ладони и отвернулся от Лилианы: "Я ведь обещал, не так ли?" "... Да, это так", — Лилиана прошептала. Гарри не был уверен, что ему нравится тот факт, что Лилиана, очевидно, унаследовала его собственную драматическую паузу при разговоре. Теперь он понимал, почему Драко Малфой всегда уходил, сжав руки в кулаки и с тщательно скрываемыми эмоциями. "Если бы я это сделал — что бы ты почувствовала?" — с любопытством спросил Гарри. Лилиана поджала губы и, наконец, посмотрела на Гарри. Она слегка приподняла подбородок: "... Тебе не нужно мое одобрение, так или иначе. Ты все равно будешь здесь... верно?" "Да. Всегда", — Гарри почувствовал, что расслабляется. Стало легче дышать. И голова не болела. Глаза Лилианы закрылись, ее плечи на мгновение подпрыгнули, а затем расслабились. Она кивнула: "Семья, навсегда". Гарри взял свою правую руку и протянул ее Лилиане. Ладонь в сторону. Он подождал, пока Лилиана заметит руку, и когда она заметила, то подняла глаза на Гарри. Они не разговаривали, в этом не было необходимости. Она взяла его руку, и они пожали ее. С этими словами Гарри вышел из дома Поттеров и направился навстречу слишком раннему утру. Он просто следовал за запахом дыма, который привёл его за угол. Гарри почувствовал, как его глаз дёрнулся, когда он узнал стол и кресло, которые обычно стояли у парадных ворот. Реборн небрежно откинулся на две из четырех ножек стула, откинув голову назад. Вайпер сидела на одном из свободных стульев, тело ее было спокойным и неподвижным. Чуть поодаль стоял Фэбиен с кружкой кофе в руках и рядом с тем, кто мог быть только Лавгудом. Он не очень-то походил на Полумну, но был бледен, а на его лице застыло мечтательное выражение. Гарри отвернулся от него, прежде чем успел понять, что это не так. "Зачем ты создаёшь проблемы?" — Гарри вздохнул, остановившись рядом с Реборном. "Я и не думал, что такая простая вещь может вызвать тебя ко мне", — негромко заметил Реборн, проводя пальцем по позвоночнику Леона, на колене где сидел хамелеон. Его блестящие (новые) парадные туфли стояли на металлическом столике, и мужчине действительно было слишком комфортно. Реборн не сводил глаз со своего хамелеона. Гарри положил руки на бедра: "Ваши действия не вызвали меня". "Разве нет?" "Конечно, нет!" — шипел Гарри. "Его вызвала девушка", — перечислила Вайпер, слегка наклонив голову. Лилиана мгновенно закрутилась: "Я не девочка!" Она выдохнула с такой силой, на какую только была способна, желая утвердить себя в роли взрослого, а не ребёнка. Для большинства людей этого было достаточно. Но даже когда Гарри признавал этот факт, его совершенно не беспокоили её попытки вцепиться когтями в ту же платформу, на которой стояли Гарри и Аркобалено. Это было забавно. Гарри разрывался между тем, чтобы подшутить над ней или самому подколоть ее, чтобы посмотреть, как она отреагирует на очередное оскорбление. ...но он мудро решил не делать этого. И проигнорировал ее слова. "Я все еще жду, когда мой сын проснется", — решил сказать Гарри. Реборн прекратил поглаживать Леона, спокойно взял Леона на руки и положил животное на галстук. Леон тут же свернулся калачиком, став похожим на фальшивую декорацию. Гадюка стояла. Их кресло беззвучно отодвинулось, когда они стояли. "Пойдемте к остальным", — Вайпер показал в сторону главного комплекса. Там находились офисы и комнаты для совещаний. "Фонг проснулся", — добавил Реборн. Гарри вздрогнул, автоматически сделав несколько шагов в сторону от киллера. Ну... ... Ну... Гарри скрестил руки на груди, сложив пальцы на локтях. ... Гарри не хотел идти к Фонгу. Во рту у него была медь, а уголки глаз покраснели от этой мысли. Но он знал, знал, что Фонг в этом не виноват. Это был Фрэнк. И это был Гарри. Именно с него началось действие зелья. Гарри быстро вцепился когтями в свои воспоминания в поисках чего-нибудь хорошего о Фонге. Что-нибудь, на чём можно было бы сосредоточиться. Но все, о чем он мог думать — это о вызываемых зельем ощущениях. Антагонистическая ярость и боль. По его рукам побежали мурашки. "... Я сожалею об этом. Правда", — пробормотал Гарри. Он посмотрел между Аркобалено и отвернулся. Вспышка тепла пронеслась по всему его телу. Гарри заметил сначала это, а затем руку, лежащую на его плече. Присмотревшись, он заметил, что у Реборна слишком серьезное лицо. Гарри стряхнул руку и отошел. "Прекрати", — сказал Гарри. Реборн склонил голову набок. Молчит. "Это... тепло. Что бы ты ни делал, прекрати это", — Гарри все еще чувствовал его в своих пальцах. "Хо? Ты заметил это?" — Реборн откинул федору, и половина его рта скривилась в ухмылке. Гарри поднял плечи выше: "Я всегда это замечал". Даже будучи Черепом, он замечал это. Хотя он не всегда это замечал. В основном после проклятия это стало очевидным для него. Хмыканье, которое издал Реборн, было коротким, и Гарри хотелось назвать его насмешливым. Но он уже начал думать, что всё, что произносит Реборн, всегда будет таким. Это было похоже на вокализованное "отдохнувшее лицо суки", как с удовольствием назвал его Череп в своих воспоминаниях. "Ты не собираешься мне отвечать?" — спросил Гарри, скорее устало, чем раздраженно. "Ты не собираешься задать вопрос?" — Реборн был быстр и беспощаден. Гарри решил, что это ни к чему не приведёт, и переключил свои мысли на более приятные вещи. К тому, что Фонг очнулся и зелье вышло из его организма. В каком положении оказались они с Аркобалено? По крайней мере, он мог бы извиниться перед Фонгом в лицо за весь этот бардак, который Гарри заварил и в который втянул Фонга. Гарри вытащил свою палочку и почувствовал внезапное напряжение, охватившее Реборна и Вайпера. "Укажи мне, Фонг", — Гарри покрутил палочку в ладони и указал на нее. "... А вот об этом ты мог бы и спросить", — Реборн потянулся к палочке. Гарри поспешил другой рукой отбить пальцы Реборна. Гарри сделал быстрый шаг вперёд и усмехнулся, услышав резкое шипение Реборна. Ухмылка Гарри стала еще шире, когда он снова стремительно шагнул вперед и вырвался из хватки Реборна. И усмехнулся, услышав, как Вайпер быстро подышал на Реборна, когда аркобалено на довольно грубом итальянском сказал ему "прекрати это". Лилиана перешла на бег рядом с Гарри, заняв место рядом с ним. Прогулка была... напряженной. Гарри чувствовал, что все они очень хорошо информированы. Как наждачной бумагой по мозгам. (Чего, к счастью, он никогда не испытывал. Гарри прервал поток своих мыслей и задумался, когда же, будучи Черепом, он успел впитать в себя столько странной информации... Наверное, от просмотра телевизора. В детстве, когда он не разрывался на части, ему было нечем заняться вне мафиозных дел...) Реборн и Вайпер позади него. Лилиана быстро шагала впереди и вела за собой... а Фэбиан и Лавгуд шли позади всей группы. И вот он шёл к источнику своего беспокойства, дискомфорта и чувства вины. Гарри не замедлил шага, пока шёл. И именно поэтому он остановился перед комнатой. ...а также потому, что за её пределами в причудливо выглядящем кресле сидела Лал. ...чистила пистолет. "Когда ты вообще успел выстрелить из этой штуки?" — не мог не спросить Гарри, даже сжимая в руке свою палочку и отменяя заклинание определения местоположения. Он отбросил палочку и сосредоточился на Лал, наблюдавшей за ним. Это было знакомо и успокаивало. Этот взгляд. Он также заставлял его волосы вставать дыбом и заставлял сердце биться чуть сильнее. Он знал этот взгляд. Острый взгляд. В поисках слабости. (Эта двойственность чувств была. Не. Оценивание.) Она чуть поджала губы и отвела взгляд. "Это медитация. Вы слишком затянули", — она добавила, взглянув на Гарри краем глаза, ... что ж, он не собирался извиняться за то, что проводит время со своей семьёй. Неважно, что Лал падала на пол с ловкостью нюхера, почуявшего что-то ценное... Гарри с легкостью перешагивал через эти словесные мины. Гарри засунул руки в карманы и посмотрел на дверь, перед которой сидел Лал. "Фонг один?" — спросил Гарри. "Верде внутри", — добавил Реборн, поворачиваясь и прислоняясь спиной к двери рядом с Лалом. Его глаза были прикованы к Гарри, и Гарри проигнорировал дрожь, которую он почувствовал. Было что-то такое в этом взгляде, что заставляло его застыть на месте и молиться о том, чтобы убийца действительно не увидел его. Гарри скрестил руки на груди и выпрямился перед двумя Аркобалено. Вайпер вздохнул и, проскользнув мимо них, вошел в комнату. Гарри смотрел ему вслед, не позволяя себе оглянуться в поисках поддержки в этом странном противостоянии. На Фэбиана, на Лилиану, на Лавгуд — Гарри не смотрел, но все они опустились на ступеньки и встали рядом с ним в коридоре. Реборн выглядел забавно. И раздражённым. Когда эти две вещи смешиваются, никогда не бывает весело. "Уединитесь, будьте так любезны", — Реборн старательно выговаривал слова, глядя на Лилиану. Гарри почувствовал головную боль. Снова. Правда, она стала немного сильнее. "Земля Каркасса", — четко сказала Лилиана. Гарри скорее хотелось оглушить обоих и закончить свои дела без них. "Дело Аркобалено ", — опроверг Реборн. "А с меня хватит позерства", — Гарри потер глаза и шагнул к двери. Она была распахнута настежь, так как Вайпер не удосужился закрыть дверь. "Череп..", — начала Лилиана, а потом съела свои слова. "Со мной все будет в порядке. Я закончу с этим и скоро вернусь", — твердо заявил Гарри, положив руку на ручку двери. Она была прохладной на ощупь. Он оглянулся через плечо, чтобы посмотреть на Лилиану. Он смотрел, как она сжимает свои бескровные губы. Ее взгляд метнулся к Реборну и Лалу, а затем снова к Гарри. Она боялась. ...за него. "Я буду в порядке — обещаю", — добавил Гарри. (Было сомнительно, боялась ли она за него и за то, что может сделать Аркобалено, или же она боялась, что зелье осталось и вскоре вызовет в нём такую ярость, какой они ещё никогда не испытывали...) Лилиана медленно кивнула и ушла. Ее элементы ушли. Теперь, когда он, Реборн и Лал были здесь, что ж... Гарри вздохнул, опустив руки, и едва удержался от того, чтобы не бросить взгляд на ближайшее окно. Вместо этого он посмотрел туда, где Лал не переставала чистить свой пистолет. Теперь она была полностью занята сборкой. Реборн опирался локтем о спинку стула и пристально смотрел на Гарри. "У меня есть вопрос...", — Гарри замялся. Лал закончила щелкать своим пистолетом и аккуратно положила его на колени, после чего повернула голову и твердо посмотрела на Гарри. "... Ты сказала, Юни..", — Гарри остановился и начал снова. — "Ты, Лал, намекнула, что Юни привела тебя сюда. Но никто не сказал... если..". Гарри попытался удержаться от мысленного разброса. Но это было все равно, что пытаться ухватить дым в руках. Лал посмотрела на Гарри и Реборна и после неловкого молчания обратилась к Реборну: "Ты собирался оставить его в таком состоянии?" "Он пытается отстоять свою независимость", — Реборн просто сказал, потянувшись к карману, и достал сигарету. — "Кто я такой, чтобы мешать ему?" Гарри напрягся: на что намекал Реборн? "Я независим", — Гарри сохранил как можно более ровный тон. Реборн хмыкнул и прикурил сигарету. Затылок словно горел. "Этот придурок сказал, что заглядывал в окна, чтобы найти меня, но ты видел, как они кормили меня лекарствами, а это значит, что ты задержался. Ты не из таких", — процедил Гарри, выпрямив позвоночник. Реборн лишь выпустил струйку дыма. ... ах да... задай вопрос. "Почему ты ждал?" — Гарри изо всех сил старался не прожевать слова, как он их шипел. Реборн наклонил голову в сторону, медленно потянулся и вынул сигарету изо рта. Он держал ее между пальцами. "Ты видел, как они вводили что-то, что ты принял за успокоительное или что-то более гнусное, почему же ты не ворвался и не остановил это?" — Гарри знал, что это только раззадорит Реборна. Но этот вопрос немного беспокоил его. Но Гарри уже ответил на свой вопрос. И он стал ждать. Это было все равно, что ждать, пока дети признаются в своих проступках. У него была практика. Он мог пережить Реборна. Лал был тем, кто сломался первым. Она сморщила нос и вскочила на ноги: "Он жаловался, что окна небьющиеся. А потом о том, что не может открыть их силой". В ее голосе звучало веселье, хотя в нем чувствовалась какая-то нотка, которой Гарри не мог дать название. Пока, по крайней мере. Не сейчас, когда он все еще пытался привыкнуть к Аркобалено. " Ты бы слышал, как он ругается — он думает, что может быть таким творческим, но когда наступает настоящее разочарование, он матерится, как все обычные отбросы", — Лал оскалил зубы и посмотрел на Реборна, который решительно смотрел куда угодно, только не на Лала. Что ж... магия — вот простой ответ на этот вопрос. Но Реборн все равно влез через окно. Реборн мог быть величайшим в мире Убийцей... но он все еще не был волшебником. "Но как? Как ты проник в дом через окно?" — спросил Гарри. Реборн сделал большую затяжку и, медленно выдохнув сигарету, уронил её и раздавил под ногой. Размазывая серый пепел по мраморной плитке пола. Белый мрамор. Когда глаза Гарри закончили следить за движением ноги Реборна и снова сфокусировались на его лице, Реборн наконец заговорил. " Кто-то впустил меня", — сказал Реборн. ... Почему? Кто? "Кто это был?" — тихо спросил Гарри. "Почему бы тебе не поговорить с этим стариком? Который пахнет как аптекарь", — сказала Лал, косясь на Реборна. "Тот, которого ты назвал "Альбусом"", — Реборн добавил, уголки его губ скривились, он засунул руки в карманы и небрежно откинулся назад. — "Он..." "Нет", — голос Гарри прорезал воздух, когда он указал пальцем на Реборна. "Нет?" — повторил Реборн, лицо его не выражало никаких эмоций. "Нет", — снова повторил Гарри. — "Ты не можешь так манипулировать мной". "А правда — это действительно манипуляция?" — спросил Реборн. "Это от тебя. Ты... ты всё искажаешь. Ты просто, просто... искажаешь правду, чтобы получить... реакцию. Ты всегда так делал", — обвинил Гарри, не обращая внимания на зуд воспоминаний в мозгу. Реборн никогда не лгал Аркобалено. Но он многое утаивал. И изворачивался. "Я не игрушка", — твердо добавил Гарри. Потому что он существовал не для того, чтобы Реборн развлекался. Реборн хмыкнул, на мгновение наклонив голову, а затем фыркнул. "Нет, ты не игрушка", — он мягко согласился. Так же мягко, как и гнев Гарри. Это был даже не совсем гнев. Он чувствовал скорее... покорность. И отстраненность. Возможно, Череп нуждался в Аркобалено, чтобы не разорвать себя на части. ...но Гарри — нет. Ему не нужно было умиротворяться или прилагать усилия для оправдания собственного существования. "Альбус всё-таки открыл окно", — добавил Реборн в качестве прощального словесного укола. Гарри стиснул зубы и снова скрестил руки. "...Мы также получили анонимную наводку... Юни был тем, кто принял звонок. И нас направили сюда", — Лал добавила, голос стал немного мягче, когда она сосредоточилась на Гарри. "... Она здесь?" — спросил Гарри, так же тихо. "Нет. Она решила, что лучше ей этого не делать", — Лал посмотрела на Реборна, прежде чем заговорить. Гарри выпрямился, не успев сильно сгорбиться. ...наверное, это было к лучшему. "... Что с тобой случилось, Череп?" — в конце концов сказала Лал. Разве Реборн не сказал то же самое? Гарри не знал. Гарри прикусил язык, чтобы не дать вырваться автоматическому "ничего". Ему не нужно было никого подстрекать, пытаясь угадать, "что" с ним "случилось". Вместо этого Гарри повернулся и толкнул дверь. Гадюка стояла перед окном. Верде сидел в кресле, откинув голову назад, и выглядел скучающим, но в то же время тревожным. Гарри никогда не любил врачей. А если учесть, что он теперь знал о Верде, то... Реборн и Лал у него за спиной. "Колоннелло?" — спросил Гарри, обводя глазами комнату. "Здесь, наверху", — отозвался Колоннелло, выбив потолочную плитку и устроив себе снайперское гнездо. Гарри на мгновение застыл на месте, решив не обращать внимания на это безумие. И, наконец... он позволил себе посмотреть на кровать. На Фонга. Гарри крепко стиснул зубы, каждый мускул его тела пытался сжаться. Потребовалось мгновение, чтобы расслабиться. И еще мгновение, прежде чем он смог полностью встретить взгляд Фонга. Спокойные, как у лошади. Но Гарри не сомневался, что Фонг может быть гораздо более смертоносным, чем простая лошадь. Сейчас мужчина не выглядел раненым, но... что ж... Гарри кашлянул и, скрестив руки на груди, зашагал по комнате так, чтобы можно было отойти в сторону, а Реборн и Лал не оказались у него за спиной. "Ну..", — начал Гарри и тут же остановился. Реборн плотно закрыл дверь. Лал подошел и сел на последний свободный стул. Стулья были довольно причудливыми и совершенно не вписывались в больничный декор. Слишком теплые. "Я предполагаю... Наверное, пора. Мы все поговорили. Не так ли", — заключил Гарри. Хотя ему не очень-то нравилось вступать в конфронтацию... похоже, он обладал особым везением в том, что ему всегда приходилось её устраивать. Легче было противостоять детям, которые капризничали, чем взрослым мужчинам и женщинам, которые обладали определенным набором навыков, связанных с уничтожением человеческих жизней. Гарри вздохнул: "Привет". "... Привет", — отозвался Фон. "... Итак... это будет ужасно... Меня зовут Гарри. Не... не Череп. Это очень сложно. И я... не очень хорошо справляюсь..", — Гарри прервал себя и вздохнул. Реборн хмыкнул, прислонившись к двери и удобно заблокировав ее наличие, так же как Вайпер заблокировал окна, и открыл рот: "Ты лучше говоришь в сценариях, где тебе угрожает опасность". "Я не дипломат", — прошипел Гарри, прежде чем выпрямиться. Он не услышал пробормотанного "слишком правильно" достаточно быстро, чтобы понять, кто его произнёс. "Как насчет того, чтобы я задавал вопросы, а ты на них отвечал", — вклинился Реборн, прежде чем Гарри успел споткнуться в очередном раунде непрямого разговора, не имеющего никакого смысла. Гарри обвел взглядом комнату и обнаружил, что большинство аркобалено наблюдали за Реборном. Лишь немногие, кроме Вайпера (который, правда, скорее чувствовал, чем видел), смотрели на него. Гарри сдвинулся с места. "Хорошо", — и, найдя стену, прижался к ней спиной. "Ты называешь себя "Гарри Поттер"", — сказал Реборн. "Не вопрос — но да", — Гарри подавил желание оскалить зубы. Он никогда не мог удержаться от того, чтобы не подтрунивать над людьми, облечёнными властью. Снейп никогда этого не ценил. Реборн, очевидно, тоже. "Вы признались Фонгу, что вы британец". "Опять же, не вопрос — но да, британец". Глаза Реборна многозначительно сузились. И он достал еще одну сигарету. "Ты вспоминал свое время под именем "Череп", верно?" — Реборн продолжил. "Да. Это не... не самое... связное. Но я знаю достаточно", — добавил Гарри. Реборн приподнял бровь: "Достаточно, чтобы снова сотрудничать с нами?" О, это была шутка. "Спорно, правда. Ты вроде как придурок", — Гарри едва не рассмеялся, когда Реборн чуть не раздавил сигарету. "...Значит, старейшины Каркассы — твои дети?" — спросила Вайпер из окна, злобно вклиниваясь в вопросы Реборна в поисках ответов, которые они и так знали. В данный момент были более важные вещи, о которых следовало спросить. "Сколько тебе лет?" — ведь они видели старейшин. И они были, так сказать, на пороге смерти. "Да, они мои... Я родился в 1980 году. Так что...", — Гарри замялся, не удосужившись подсчитать свой возраст, и посмотрел на Колонелло, чтобы поймать взгляд, которым блондин смотрел на услышанную информацию. "Кто такой Фрэнк?" — спросил Реборн. Гарри напрягся и заставил себя не отшатнуться. В этот момент... в этот момент магия была мертва. Да и кого это вообще волновало? Гарри потирал руки, оглядывая комнату... и в конце концов остановился на Вайпере. Вайпер был единственным, кто не показывал своего лица. Это просто... делало их не такими яркими на вид. Гарри сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. "... Фрэнк — причина того, что твой Череп мертв, а у Колоннелло вырвали глаза из его... черепа", — Гарри неубедительно добавил последнее слово. Похоже, его дочь была не единственной, кто наткнулся на промах Фрэнка. Колоннелло не выглядел счастливым от этого напоминания. "Ты не... с твоей головой все в порядке?" — спросил Гарри. "... Да. У меня не болит голова... Что ты сделал?" — спросил Колонелло. Его подбородок лежал на руках, и он смотрел на них через дыру в потолке. "... заново вырастил глаза", — Гарри пробормотал и опустил взгляд, чтобы посмотреть на кого-то другого. Это было встречено молчанием. "... так... Фрэнк", — спросил Реборн. И Гарри показалось, или Реборн был немного ближе? "... Он инсценировал похищение. Привез нас в Англию и... ну... разбудил меня", — Гарри опустил сложенные руки, хотя бы для того, чтобы жестом показать на собственное тело. "Так... зачем ему понадобилось делать такое..", — пробормотал про себя Реборн. Фонг заговорил раньше, чем Гарри: "Этому... Фрэнку, очевидно, нужно что-то, что... Гарри может ему предоставить". Мужчина говорил осторожно. Его тон был размеренным и контролируемым. Но даже несмотря на это, на мгновение Гарри почти увидел красный цвет. Он быстро рассеялся: чувство ярости, переходящее в апатию, было не тем, что Гарри хотел бы испытывать часто. "... Я не... уверен... нужна ли ему моя сила, или моя преданность... или просто моя магия..", — Гарри вздохнул, потёр лицо и поморщился, когда его пальцы провели по большим шрамам. Лал рассеянно постучала каблуками по полу: "Похоже, эта магия не очень широко используется. Почему?" Гарри сморщил нос: "...плата стала слишком высокой". В конце концов он решил. "... а какая плата?" — спросил Реборн. ... справа рядом с Гарри. Гарри не удивился и не подпрыгнул от неожиданности из-за внезапного перемещения Реборна. Это было вполне ожидаемо. "... не слишком уверен... Это произошло, начало происходить, когда я был... не в себе. Я не... Это... это здоровье. Вот почему мой сын сейчас на больничном", — Гарри скрестил руки. "... тогда, возможно, душа", — Реборн пробормотал, потому что, будучи мафиози, ориентированными на пламя, они все верили в такую вещь. В конце концов, для них это было важно. Проявление их "души" в виде "пламени". "... возможно", — неуверенно повторил Гарри. "Ты убил Фрэнка?" — нарушил молчание Колоннелло. И... Гарри не ответил и просто не поднял глаз на Колоннелло. Реборн обиженно вздохнул, и Гарри удержался от того, чтобы пнуть его по голени. "Фрэнк — это дело Каркассы", — в конце концов решил Гарри. "Нет, если Аркобалено доберется до него первым", — заметила Лал со своего места, сделав рукой фигуру пистолета и сделав несколько притворных выстрелов в сторону Колонелло, который в свою очередь ответил пистолетами. Гарри почувствовал почти... боль, когда сказал: "Так не бывает". "Теперь да", — усмехнулся Реборн, глядя на Гарри. На его лице появилось явное выражение "и что ты собираешься с этим делать?". Если Гарри мог так ясно читать его лицо, то Реборн, очевидно, проецировал его на себя. А это означало, что Реборн манипулирует. ...и, черт побери, Гарри не унимался. Он и вправду должен был уже знать, что лучше. "Нет, если я не схвачу его первым", — заявил Гарри. Потому что рано или поздно Фрэнк придет за ним. Так что лучше его опередить. И покончить с этим, пока не было слишком много жертв. Гарри не нужны были лишние смерти. Реборн определенно выглядел самодовольным. Он наклонился вперед и придвинулся к Гарри. "Хочешь поспорить?" Гарри понял, куда клонит Реборн. "...Мы не можем вернуться к тому, что было раньше. Жизнь так не работает", — слова вырвались прежде, чем Гарри успел обдумать их. Гарри наблюдал, как с лица Реборна исчезает все выражение. Как будто щелкнул выключатель. Гарри задался вопросом, были ли эти эмоции настоящими, или Реборн просто обладал чрезвычайным контролем и мог скрыть разочарование в любой момент. Он прочистил горло, не в силах отвести взгляд от Реборна. "Может быть, большая часть моих воспоминаний осталась от того времени, когда я был Черепом... но я был первым. Я... я... я заслуживаю того, чтобы жить. И быть самим собой. Я — Гарри Поттер, и я существую. И я..", — Гарри дернулся, когда рука Реборна вырвалась и зацепила большим пальцем уголок его рта, сильно оттянув щеку в сторону. "Я не сдамся. Я твой сенпай", — Реборн просто заявил. Большой палец мешал Гарри произносить слова, поэтому он высунул язык в сторону Реборна, ослабив руки для ответного удара, а затем... Реборн сделал паузу, угол наклона его руки изменился, и Гарри отшатнулся, когда Реборн уже не тянул его за щеку, а сжимал камень. Он отбил руку Реборна с такой силой, что в воздухе раздался звук пощечины. Воздух показался ему... холоднее. "... что это было", — Реборн не требовал и не спрашивал. Но он... ожидал. Гарри почувствовал, как у него сжимается горло: "... Ничего". "Это не было похоже ни на что". заявил Реборн, его взгляд был прикован к шраму. Гарри поднял руку и прижал её к своей щеке. Глаза Реборна остановились на его руке. На самом пухлом из шрамов. На тех, что хранят камни. "Нетвоёдело...", — прошипел Гарри. "Что такое?" — спросил Верде, закрывая Гарри с другой стороны. На его лице застыло выражение клинической незаинтересованности, от которого Гарри вздрогнул. Череп никогда не сходился с Верде, не то что с кем-то другим. Но, с другой стороны, Верде действительно не был похож на всех остальных. Он был таким... самовлюбленным и отстраненным. По мнению Гарри, это было просто чудо, что он продержался так долго: "Это из-за печати? Я подозревал подкожное уплотнение". Мужчина склонил голову набок. Гарри отстраненно почувствовал, как напряглись все мышцы его ноги. Его тут же усадили в кресло, которое было пододвинуто к его месту. Рука Реборна опустилась на его правую руку и крепко прижала ее к подлокотнику кресла. Обе руки. Сильно сжимая и закрывая доступ к палочке. ...Гарри не нужна была палочка, чтобы делать простую магию. Реборн, очевидно, следил за тем, где он хранит свою палочку. Гарри почувствовал, как его схватили за левое предплечье, и повернулся, чтобы увидеть там Лала. (Ну и что, что у него внезапно выступили рефлекторные слезы — это не имело значения. Это его злило.) "Итак, мы нашли печать", — спросил Верде, выглядя довольным. "Похоже на то", — ответил Лал. Гарри повернул подбородок в сторону, закрывая от взгляда Верде этот шрам: "Это не то, что ты думаешь, придурок". "Что же тогда?" — спросил Верде, доставая из кармана резиновые перчатки. "Х... эй, может, нам действительно...?" — это был Колоннелло. Реборн быстро замолчал. "Это не то, что ты думаешь", — пообещал Гарри, пытаясь освободить руки. Реборн, может быть, и проиграл, но Лал, что ж. "Гарри, ты не позволишь нам осмотреть только одно место?" — спросил Фонг, положив руку на плечо Верде, чтобы остановить его движение вперед. — "Запечатывание пламя нехорошо. Это может привести к ухудшению состояния". Гарри чувствовал себя... плоским. Ничего. Он ничего не чувствовал к Фонгу. Ни к добру, ни к худу. И, возможно, это было к лучшему. Гарри сделал глубокий вдох и выдохнул, а затем пристально посмотрел на Лал, пока она медленно не отпустила его руку. Гарри резко выдохнул и убрал руку обратно. Он посмотрел на Реборна и понял, что дело проиграно (да и кому было дело до того, что Реборн делал то тепло, которое немного облегчало боль в его костях). Гарри сосредоточился на Фонге и Верде: "... Я сомневаюсь, что здесь есть печать... Это... это... пламя — оно должно было возникнуть из того, что у меня есть. Из магии. Не думаю, что я смогу... даже если бы захотел вернуться в Черепа". Фонг нахмурился. "Есть научные данные о том, что после разблокировки Пламени, его уже нельзя погасить", — категорично заявил Верде. Гарри слегка пожал плечами. Для него это не имело никакого значения. " Что это?" — спросил Реборн. Гарри поджал губы. "... что-то вроде магической версии... компьютерного вируса?" — Гарри порылся в голове, пытаясь найти подходящее сравнение среди магглов. Конечно, сравнение себя с компьютером было не самым удачным. Но смысл был понятен. "Он был твёрдым. Как подкожный имплантат", — сказал Реборн Верде. Гарри вздохнул и свободной рукой потер лицо. "Я собираюсь удалить их", — сказал Гарри. "Их". "Да", — Гарри выдохнул. "Кто же тогда будет делать операцию?" — спросил Фонг, который был источником спокойствия между подсознательным раздражением Реборна и растущей потребностью Гарри отбросить их и получить немного пространства. Гарри слегка пожал плечами: "... Я надеялся, что гоблины..." "... гоблины?" — услышал Гарри из-за стены людей перед собой. Гадюка? Реборн наконец отпустил его руку. Гарри отдернул ее и скрестил руки на груди, прежде чем Реборн успел попытаться отнять ее обратно. "... Череп хоть раз осматривался врачом?" — Гарри уловил конец какого-то разговора между Фонгом, Верде и Вайпером. После того как Фонг вложил в руку Вайпера купюру, Вайпер отрицательно покачал головой. "Нет, с тех пор как... произошло это событие", — признался Вайпер. Гарри закрыл глаза и на мгновение откинул голову назад. Он сделал вдох и медленно выдохнул. Он открыл глаза только тогда, когда почувствовал надвигающуюся на него фигуру Реборна. Гарри молчал и просто смотрел, пока Реборн не заговорил. "Пусть Верде осмотрит тебя", — Реборн приказал. " Нет", — Гарри просто ответил. Реборн пристально посмотрел на него. "Это не твое дело". Реборн продолжал смотреть вниз. "Это не входит в сферу твоих знаний". До сих пор. Смотрит. "Потому что я сказал нет", — Гарри в конце концов зашипел и вскочил на ноги. Не дожидаясь, пока Верде и Фон отойдут. Оба споткнулись после того, как Гарри врезался в них. Но Гарри не чувствовал себя виноватым. Это они виноваты в том, что толпились. "Я вижу, с тобой все в порядке", — заключил Гарри, шлепнул руку Реборна и, обойдя Фонга, выскользнул за дверь. Гарри быстро пошел прочь по коридору. И не обратил внимания на Колонелло, когда блондин опустился на ступеньку рядом с ним. Колоннелло ничего не сказал и просто последовал за ним. Гарри подождал, пока он выйдет на улицу. Было уже позднее утро. И он уже слишком устал. ...он решил, что нужно найти гоблинов. ... Лучше позвать Лилиану и обдумать с ней свой план. Он сомневался, что сможет подойти к гоблинам так, чтобы они не опасались нового нападения на их расу. Гарри потёр лицо и вздохнул. "...А мы не можем помочь?" — тихо спросил Колоннелло. Гарри приостановился и огляделся. Гарри вспомнил Колоннелло как человека, который нашел его в туалете и сидел с ним, пока ему не стало лучше. Пока мир не перестал быть таким подавляющим. И он смягчился, совсем чуть-чуть: "... если только кто-нибудь из вас не сможет волшебным образом исцелить меня—я не вижу способа". "Реборн может", — просто предложил Колонелло. "... чушь собачья", — Гарри зашипел. "Это правда", — сказал Колонелло, поправляя ремень своего пистолета на плече. Он засунул руки в карманы: "Он лучше всех разбирается в этом... Что именно?" Гарри вздохнул, глядя на то, как Колоннелло явно выпытывает информацию. Но... почему бы и нет. В конце концов, это был Колонелло. "... Это камни. Магические камни. Их ритуально вживляли повсюду... они... я думаю, это те штуки, которые отключили мою магию и позволили им превратиться в... пламя. Они также... изменили... другие части меня. Вот почему я не могу быть Черепом. Ни для кого. Даже если попытаюсь", — это было просто не то, чем он был на фундаментальном уровне. Сходство было, но Гарри никогда не был чистым холстом. "... сколько?" — спросил Колоннелло. "... гм... я думаю... сто с чем-то... разных размеров... они работают синхронно друг с другом... мне нужно что-то... большее, чем мафиози", — в конце концов Гарри выдохнул и краем глаза посмотрел на Колонелло. Колоннелло выглядел достаточно серьезным. "Ладно... Итак, мы собираемся поговорить с какими-то... гоблинами?" "... мы?" "Конечно. Ты не первый, кто меняет свое имя", — Колоннелло слегка пожал плечами. Он посмотрел в сторону: "... Я чувствую себя лучше, зная, что у тебя все в порядке". Гарри поджал губы и полностью повернулся лицом к Колонелло. Колоннелло продолжал. "Я имею в виду... ты сейчас... и ты раньше — ты очень разный. Но в то же время я вижу прежнего тебя в тех поступках, которые ты совершаешь сейчас. Но более... законченного", — сказал мафиози. Гарри поднял руки и провел пальцами по волосам. "Смотри.Колоннелло... единственный я, который есть, ты понимаешь, это я. Я такой, какой я есть. Я, которого ты... растоптал. Которую ты ранил — я этого не потерплю. Больше не потерплю. Я не игрушка, о которой можно заботиться и топтать для развлечения", — заметил Гарри. Гарри наблюдал за тем, как Колонелло, поджав губы, щурит глаза. Колоннелло выдохнул воздух и тихо сказал: "Да... Я знаю... Я... Я не должен был заходить так далеко. Я был... я был зол. А ты был раздражающим и... и просто легкой мишенью". Плечи Колонелло опустились. "... Ты ведь понимаешь, что ты только что сказал?" — заметил Гарри. Колонелло с гримасой откинул голову назад: "Да. Да, я точно знаю, что". "Я никогда не позволю тебе сделать это снова", — твердо заявил Гарри. Колоннелло наклонил голову в сторону, моргнул, а затем усмехнулся: "Да?" Гарри некоторое время наблюдал за лицом Колонелло. Он увидел осторожный огонек надежды. И, возможно, Колонелло заботило больше, чем Череп предполагал. Или, возможно... возможно... Череп действительно рассматривал это как некую безумную форму жестокой игры. Возможно, Колоннелло был таким же. Возможно, никто из них не знал ничего лучшего. "Больше никогда", — сказал Гарри. И протянул оливковую ветвь. Колоннелло усмехнулся и, осторожно телеграфируя, закинул руку на плечи Гарри: "Я все равно выиграю в спарринге". Гарри закатил глаза: "Если ты сможешь меня поймать". Колоннелло взвизгнул, как и Фалько. И тут же принялся теребить костяшками пальцев волосы Гарри. Это было похоже на... ... Как будто Рон вернулся. Прямо с ним. Гарри... Гарри рассмеялся и отмахнулся от руки Колонелло. "Давай. Пойдем посмотрим на гоблинов... как-нибудь". Он будет готовиться к встрече с Фрэнком. (А после этого... после этого он подумает... обо всем остальном. Все остальное может подождать.)