Вовремя предать - это не предать, а предвидеть!

Сириус стоял перед зеркалом и прилаживал на воротник шейный платок, довольно улыбаясь своему отражению. Сегодня ему предстояло явиться на повторное слушание своего дела, но в этот раз удачи на благоприятный исход было в разы больше. И не потому, что Люциус это обещал, а потому что прошло достаточно времени, чтобы Блэк все обдумал, возобновив в своей памяти каждый миг той злосчастной хэллоуинской ночи. Его разум больше не был затуманен эмоциями и горечью потери. У него было достаточно времени, проведенного в одиночной камере Азкабана, чтобы понять, как он был неправ, выбрав месть некогда лучшему другу, а не крестника-сироту. Сейчас судьба дала ему второй шанс, и упустить его было еще более глупым поступком. Постучавшись в дверь, в комнату вошла Нарцисса. Увидев кузена при параде, она коротко улыбнулась, и мужчина ответил ей тем же, смотря на ее отражение за своей спиной. - Зашла пожелать тебе удачи, - сказала она, облокачиваясь плечом о косяк двери. - Люциус ожидает тебя внизу. К вашему возвращению будет готов праздничный обед. - Ты не сомневаешься в победе, - полу-вопросительно, полу-утвердительно произнес Сириус. - И ты не должен сомневаться, - ответила кузина, скрещивая руки на груди. - От твоего поведения зависит половина успеха. Не буду тебе говорить, что если ты что-то скажешь или сделаешь не так, Люци тебя прибьет на месте. Ты и сам это знаешь. Но я тут не для запугивания. Я действительно желаю тебе удачи. Ты заслуживаешь этого. - Спасибо, Нарси. - Мерлин, ты меня так с детства не называл, - рассмеялась миссис Малфой, и Блэк подхватил ее веселье. Отсмеявшись, кузина благосклонно кивнула и вышла. Сириус поправил манжеты рубашки, выглядывающей из-под костюма-тройки, пригладил свои аккуратно уложенные вьющиеся волосы и, весело подмигнув своему отражению, покинул комнату. Люциус стоял в холле, одетый в одну из своих самых лучших мантий. В руке неизменная трость, глаза горели решимостью, а на лице замерло насмешливое победное выражение. Сириус спустился с лестнице и подошел к родственнику. Малфой окинул его оценивающим взглядом и, оставшись довольным его внешним видом, удовлетворенно кивнул. - Говорить только после моего разрешения, - принялся раздавать распоряжения хозяин дома. - И тщательно обдумывая каждое свое слово. Нельзя допустить, чтобы Визенгамот смог придраться к твоим словам и все обернуть против нас. Учти, Блэк, если ты что-то брякнешь или не сможешь держать свои эмоции при себе, я тебя там же в зале дементорам отдам. Усек? - Я себе не враг, Малфой. - Очень надеюсь, - кивнул Малфой и, взяв за локоть родственника, аппарировал. Они появились посреди безлюдной улицы, где стояла телефонная будка, что служила входом в Министерство Магии. Отпустив локоть Сириуса, Люциус уверенной походкой двинулся к будке. Блэк огляделся, уже и не надеясь, что может спокойно, не таясь, передвигаться по улицам города. Пока это спокойствие было лишь условное, но скоро станет официальным. Расправив плечи, он мысленно улыбнулся и поспешил присоединиться к родственнику в будке. Люциус уже снял трубку и, назвав себя и своего спутника, получил соответствующие значки из автомата. Едва они успели прикрепить их к своей одежде, как будка пришла в движение и быстро понеслась вниз, стремясь быстрее доставить посетителей к месту назначения. Всю дорогу Люциус хранил спокойное молчание, Сириус же ощутил волнение. Да, Малфой был уверен в своей победе, но всегда оставался неучтенный фактор, какая-то мелочь, которую даже самый изворотливый ум не мог бы предугадать. И именно эта мелочь могла все испортить. Пока Блэк пытался справиться с переполняющими его эмоциями, путь до зала слушания казался ему бесконечным. Но вот кабинка резко остановилась, и механический женский голос объявил, что мужчины прибыли. - Возьми себя в руки, - тихо рыкнул Люциус, идя по коридору к нужной двери. - Мерлин, зачем я только с тобой связался, Блэк? - Нормально все, - раздраженно ответил Сириус. - Ага, я физически ощущаю, как тебя трясет. А представь, как на тебя будет давить весь состав Визенгамота? Там у тебя друзей нет, Блэк. На твоей стороне только я. Соберись. Блэк кивнул и, посчитав, что он донес свой позыв доступным языком, Люциус решительно толкнул от себя дверь. Сириус выдохнул и также переступил порог, заходя в огромный зал. Малфой оказался прав, и на это слушание действительно собрался весь состав Визенгамота во главе с Амелией Боунс, которая заменила на этом посту Барти Крауча, когда выяснилось, что его сын является ярым сторонником Темного Лорда и участвовал в ужасных пытках над четой Лонгботтомов, за что вместе со своими подельниками супругами Лестрейндж был отправлен отбывать пожизненное заключение в Азбакан. Под пристальным взглядом нескольких десятков пар глаз, Сириус прошел к единственному стулу, стоящему посреди помещения, который предназначался для подсудимого. Слушание было открытым, а потому мог явиться любой желающий. Блэк заметил многих знакомых и товарищей, с которыми некогда делил членство в Ордене Феникса. Неизвестно было, поддерживают ли они его, но присутствие Люпина Сириуса обрадовало, а вот факт присутствия Альбуса Дамблдора вызвал двоякое чувство в мужчине. Он по-прежнему не знал, что думать о Верховном чародее. Сам же директор с интересом смотрел на бывшего ученика. Блэку все еще не хотелось до конца верить, что великий маг просто "списал" его, как говорил Люциус, а потому он решил в будущем наедине объясниться с Дамблдором, и очень надеялся, что тот будет искренним. Конечно, не обошлось и без прессы. Все первые ряды были заняты журналистами и фотографами, представляющими самые известные печатные издания. Сириус уже представил, как назавтра все первые развороты будут пестреть громкими заголовками с фотографиями главных лиц сего процесса. Подтверждение этому Блэк ощутил сразу: не успел он выйти в середину зала, как его сразу ослепили вспышки камер. Дождавшись, когда подсудимый займет положенное ему место, Амелия Боунс подняла молоток и объявила о начале слушания. - Повторно слушается дело Сириуса Ориона Блэка III. Подсудимый, вы просили о повторном заседании? - Да, - кивнул Блэк. - На прошлом слушании вы сознались в содеянном. С какой целью вы попросили дополнительный созыв суда? - Уважаемый суд, позвольте мне говорить от имени подзащитного, - выступил вперед Малфой, отчего все взгляды сразу скрестились на его фигуре. Ощущая свой час триумфа, Люциус слегка улыбнулся и приветливо наклонил голову. - Лорд Люциус Абраксас Малфой. Выступаю ходателем и защитником интересов мистера Блэка. - Говорите, мистер Малфой, - благосклонно ответила Боунс, но выражение ее лица было прямо противоложным его вежливого обращения. - Благодарю, мадам Боунс, - снова кивнул Люциус и, выйдя вперед, встал перед стулом своего подопечного. - Итак, я на правах членства совета смог ознакомиться с нюансами дела мистера Блэка и меня заинтересовали несколько недочетов, что заставили меня усомниться, что все необходимые процедуры по проведению дела были совершены добросовестным образом. - Как понимать ваши слова, мистер Малфой? - нахмурила брови Амелия. - Например, мне стало известно, что мистер Блэк не являлся хранителем тайны Фиделиуса четы Поттеров, а, следовательно, не мог сдать их местоположение Тому-Кого-Нельзя-Называть. - У вас есть доказательства? И вы знаете имя истинного Хранителя? - Именно потому я здесь, - едва не раскланялся Люциус, ощущая свое превосходство. - Чтобы предоставить уважаемому суду все необходимые доказательства невиновности моего подзащитного. Члены Визенгамота переглянулись, а некоторые стали перешептываться. Амелия молча взирала на Малфоя, пока к ней не наклонился один из ее подчиненных и тихо что-то прошептал на ухо. Выслушав мужчину, она с явной неохотой кивнула, а потом громко обратилась к Люциусу: - Мы готовы выслушать вас, мистер Малфой. И, надеюсь, что вы подготовили для нас что-то существеннее, чем просто словесные доказательства. - Уверяю вас, если бы я не обладал серьезными доказательствами, я не стал бы отнимать ваше драгоценное время, многоуважаемый суд. Я прошу вас ознакомиться с воспоминаниями моего подопечного о той ночи, подлинность которых может подтвердить сам мистер Блэк, приняв Веритасерум. Сириус в шоке распахнул глаза, смотря в спину Малфоя. Присутствующие так же удивились такому заявлению и принялись между собой обсуждать, почему эти действия не были проделаны при первом слушании. Члены Визенгамота, присутствующие на том первом слушании откинулись на спинки своих кресел, словно желая стать как можно менее заметными. Они и представить себе не могли, что Малфой вот так сходу примется обвинять состав суда в некомпетентности. - Так же прошу мистера Альбуса Дамблдора выступить гарантом моего заявления о подлинной личности Хранителя тайны Фиделиуса, - не давая присутствующим в зале переварить прошлое заявление, выпалил Люциус, оборачиваясь к зрителям. Вышеназванный нахмурился, испытующе смотря на Малфоя, будто пытаясь прочитать скрытый замысел мужчины. - Я надеюсь, - победно улыбнулся Люциус, смотря прямо в глаза старца - мистер Дамблдор не откажет мне в этой любезности. - Верховный Чародей? - обратилась к директору Боунс. - Не откажу, - кивнул тот. - Мне действительно известна личность Хранителя, ибо я накладывал Фиделиус на дом четы Поттеров. - Назовите нам имя, пожалуйста. - Да, Верховный Чародей, - подхватил Люциус. - Назовите нам имя. - Питер Петтигрю. - Питер Петтигрю, дамы и господа, - не скрывая торжественного вида, повторил Малфой. - Многоуважаемый суд, - добавил он, поворачиваясь к членам Визенгамота. - Мой подопечный прибыл в дом четы Поттеров уже после их трагичной кончины. И застал на месте приступления истинного виновника, по чьей вине Тому-Кого-Нельзя-Называть стало известно местоположение Поттеров. Питер Петтигрю добровольно сообщил Тому-Кого-Нельзя-Называть, где спрятались вышеозвученные супруги вместе со своим маленьким ребенком. Дело в том, дамы и господа, что мистер Петтигрю к тому моменту уже состоял на службе Того-Кого-Нельзя-Называть. - Но мистер Петтигрю состоял в Ордене Феникса, - выкрикнул кто-то из членов Визенгамота. - И того факта, что именно мистер Блэк стал причиной смерти дюжины маглов нельзя отрицать. - Ошибаетесь, мистер Дюк, - возразил ему Малфой. - Что насчет членства мистера Петтигрю в Ордене, то это неоспоримый факт, согласен. Но именно этим мистер Петтигрю и был интересен Тому-Кого-Нельзя-Называть. Мистер Петтигрю шпионил для своего Господина. - Это недоказуемо, - выпалил Дюк. - Это ваше предположение, мистер Малфой. - У вас есть другое объяснение, почему большинство акций нападений Пожирателей Смерти оказывались успешными, словно они точно знали, что их там ждет или, наоборот, что они не встретят там никакого сопротивления? - хитро усмехнулся Люциус, с прищуром смотря в глаза оппонента, отчего тому стало некомфортно под испытующим взглядом пронизывающих насквозь серых глаз. - А иначе зачем мистеру Петтигрю, который вроде как выступал на противоборствующей стороне, помогать выиграть своим врагам? Потому что и не врагам вовсе, а союзникам. Но все сложилось иначе, как всем нам известно. Предательство Питера Петтигрю обернулось победой над Тем-Кого-Нельзя-Называть. - Это все звучит замечательно, мистер Малфой, - встряла в монолог мужчины Амелия. - Но мистер Дюк справедливо напомнил, что мистер Блэк был осужден за массовое убийство маглов. Что у вас есть по этому поводу? - А то, что их убил мистер Петтигрю. - Что? - выпалили несколько членов Визенгамота. - Мистер Петтигрю мертв. Он и погиб в результате взрывного заклинания, выпущеного из палочки мистера Блэка. - Во-первых, - ответил Люциус, поднимая вверх указательный палец правой руки - я не стал бы утверждать, что это заклинание было выпущено из палочки моего подопечного, ибо, знакомясь с материалами дела, я не нашел результатов Приори Инкантатем. Подобная обязательная процедура, к моему удивлению, не была произведена вовсе, - сообщил он, и члены Визенгамота, присутствующие на первом слушании, снова поспешили стать менее заметными. - Во-вторых, - победным голосом продолжил Малфой. - Я не просто так просил вас ознакомиться с воспоминаниями моего подопечного. У вас есть возможность своими глазами увидеть, что на самом деле произошло после гибели четы Поттеров и падения Того-Кого-Нельзя-Называть. - Мистер Блэк, - обратилась к подсудимому Боунс после некоторой паузы. - Вы не будете возражать против извлечения необходимого воспоминания и последующего принятия сыворотки правды, чтобы подтвердить подлинность данного воспоминания? - Не буду, мадам Боунс, - уверенно ответил Сириус. - Хорошо, - ответила Амелия и кивнула одному из охранников. Тот подошел к подсудимому и достал свою волшебную палочку. Дождавшись кивка от Блэка, он прислонил к его виску кончик своего артефакта и потянул в сторону. Из виска потянулась призрачно-серебристая дымка, увлекаемая движением волшебника. Приняв от своего коллеги небольшую склянку, он поместил внутрь нее воспоминание, а потом, подойдя к трибуне главы Визенгамота, передал ее Боунс. Поблагодарив мужчину, она потребовала принести Омут Памяти. Когда ее требование было исполнено, ее заместитель поднялся со своего места и, забрав из рук главы склянку с воспоминанием, подошел к Омуту. Под напряженными взглядами собравшихся, он вылил содержимое склянки в артефакт. Потом взмахнул своей волшебной палочкой, и над Омутом появилась проекция. Все маги с замиранием уставились на картинку, как собравшиеся в кинотеатре зрители. Только два человека не смотрели на экран. Сириусу было больно вновь переживать ту страшную ночь, потому он опустил голову, смотря себе под ноги. Люциус же больше интересовала гамма чувств, отражающаяся на лицах собравшихся, а особенно членов Визенгамота. Когда все присутствующие увидели взрыв, убивший маглов, а после и как вполне себе живой Петтигрю отрезает себе палец и, приняв свой анимагический образ, скрывается в места преступления, оставляя своего бывшего лучшего друга отходить от шока, почти все собравшиеся маги синхронно ахнули. Люциус довольно улыбнулся, восприняв эту реакцию, как подтверждение своей безоговорочной победы. Когда картинка исчезла, наступила звенящая тишина. Маги даже не переглядывались, казалось все боялись даже пошевелиться, чтобы нарушить напряжение. Поняв, что пауза уж очень затянулась, мадам Боунс прокашлялась, и присутствующие встрепенусь, переводя на женщину взгляды. - Прошу дать подсудимому Веритасерум, - приказала она, и вскоре Сириус, не выказывая возражения, принял зелье. - Мистер Блэк, вы подтверждаете подлинность своего воспоминания? - Да, - коротко ответил тот. - Известно ли ли вам местоположение Питера Петтигрю? - Увы, нет. - Вы признаете себя виновным в смерти Поттеров и убийстве маглов? - Протестую, мадам Боунс, - встрял Малфой, не дав ответить своему подопечному. - Вы только что видели, что мистер Блэк невиновен. - Я хочу лишь понять, мистер Малфой, - с трудом скрывая раздражение, что мужчина помешал допросу, ответила глава Визенгамота - почему ваш подопечный сознался. Этот факт вы не будете опровергать? - Мой подопечный находился в невменяемом состоянии после пережитого, - принялся пояснять Люциус, а потом повернулся к зрителям, как артист, играющий на публику. - Чета Поттеров являлись его самыми близкими друзьями, а после он узнал, что другой лучший друг, которого он знал с первого курса обучения в Хогвартсе - предатель. Да и мы все видели, что мистер Блэк находился в эпицентре взрыва и, может, не физически, но морально очень пострадал, потому что не смог восприпятствовать убийству невинных маглов. На мой взгляд, даже для человека с крепкой психикой не могут пройти бесследно подобные переживания. И его признание можно было интерпритировать лишь, как принятие, что он разделяет вину истинного убийцы, так как не смог восприпятствовать свершению его преступления. - Это опять снова ваше предположение, мистер Малфой, - не поддалась красноречию мужчины Амелия. - И я все еще хочу услышать ответ на свой вопрос из уст подсудимого. - Мистер Блэк, - обратился с вызовом к своему подопечному Люциус - вы признаете себя виновным в смерти маглов? - Я... - запнулся Сириус, боясь сказать что-то компроментирующее себя, но в то же время желая говорить истинную правду, не имея в себе сил противиться действию сыворотки. - Я мог помешать. Остановить Питера. Не знаю, оглушить его. Я частично при... - Я прошу многоуважаемый суд избавить моего подопечного от подобного давления, - прервав исповедь родственника, выпалил Люциус, оборачиваясь к членам Визенгамота. - Мой подопечный подтвердил, что показанное им воспоминание подлинно. Какие еще доказательства, помимо увиденного, нужны? Так же хочу напомнить, что у моего подопечного отсутствует Метка Смерти. Этой Меткой Тот-Кого-Нельзя-Называть клеймил всех своих приспешников, вне зависимости от того, добровольно они ему служили или под подавляющим волю заклятьем. Итак, после всего услышанного и увиденного, я требую, чтобы с моего подопечного были сняты все обвинения. Боунс оглянулась на своих коллег, а после повернулась обратно, встречая прямой взгляд Малфоя. - Объявляется перерыв в пятнадцать минут для принятия окончательного решения, - произнесла она и, взяв молоток, объявила об окончании основной части слушания. - Прошу присутствующих очистить зал. Маги стали подниматься со своих мест и покидать свои места, лишь Альбус Дамблдор остался, чтобы поучаствовать в обсуждении членов суда на правах своего титула. Люциус повернулся к Сириусу и, подхватив его под локоть, буквально выволок того из зала. Члены Визенгамота, избавившись от посторонних ушей, тут же принялись наперебой делиться мнениями. Мадам Боунс не встревала в рассуждения, выслушивая своих коллег. На самом деле она уже все для себя решила, но не могла вынести единоличное решение, оттого и объявила о перерыве, чтобы договориться со своими коллегами. Прибывшие на слушание маги, покинув зал, рассредоточились по коридору, но все-таки не стали далеко отходить от двери, чтобы не задерживаться, когда объявят о продолжении судебного процесса. Сириус обернулся на Люпина, желая поговорить с ним, но Люциус, по-прежнему крепко держа родственника под локоть, потащил его в сторону, стремясь увести своего подопечного как можно дальше от общей массы волшебников. Он опасался, что пока действует сыворотка правды, кто-то захочет задать Сириусу неудобные вопросы, и тому придется отвечать правдиво, а правда, как известно, не всегда бывает уместной. - Я и сам могу идти, Малфой, - теряя терпение, раздраженно выпалил Блэк, вырывая свою руку из цепкого захвата. - Заткнись и шагай, Блэк, - процедил сквозь зубы Люциус, оглядываясь на собравшихся и, только когда убедился, что те довольно далеко, остановился. - Ни с кем не говорить, ясно? Даже простого приветствия чтобы я не слышал. - Да закончилось уже действие сыворотки, - поняв, чего опасается родственник, огрызнулся Сириус, сцепляя на груди руки. - О, мой дорогой друг, она действует довольно долгое время, - многозначительно протянул Малфой. - И кто-то может этим воспользоваться. В том числе и твои товарищи. Так что закрой рот, пока ты не пустил МакГонагалл под хвост все мои старания. - Все прошло хорошо вроде, - немного успокоившись, заметил Блэк, оглядываясь на собравшихся магов. - Вот именно, что пока вроде, - кивнул Люциус. - Все видели, что я пытался остановить Пита. И что он жив. Дамблдор подтвердил, что не я был Хранителем. Какие еще нужны доказательства? Кстати, про Приори Инкантатем ты здорово заметил, - неосознанно восхитился он. - И про Метку. Ту, что на твоей руке. - Захлопни пасть, Блэк, - процедил сквозь зубы, наклоняясь к самому лицу родственника и опасно сужая глаза. - Не испытывай мое терпение. Оно не безгранично. Особенно по отношению к тебе. - Ты не рассказал, как тебе удалось убедить суд в своей якобы невиновности, - ничуть не пугаясь угроз, продолжил Сириус. Казалось, ему даже понравилось выводить родственника из себя, хотя он и понимал, что достаточно только слово от Люциуса, и он больше не сможет общаться с крестником, но необходимо было раз и навсегда закрыть все вопросы. - Потому что тебя это не касается. - Я не собираюсь тебя осуждать, Малфой. Сейчас ты хочешь исправить свои ошибки и ты принял к себе Гарри... - Послушай сюда, Блэк, - сжав набалдашник своей трости, словно желая пустить в ход волшебную палочку, что в ней скрыта, проговорил Люциус. - Мне плевать на твое отношение ко мне. И уж точно мне плевать на твое одобрение или его отсутствие на мои поступки. А вот тебе нужно намотать на свои усы тот факт, что я делаю тебе огромное одолжение своим расположением. Ты мне обязан, и будь уверен, тебе придется еще долго отдавать мне долг. Я говорю это тебе потому, что ты не дурак и сам понимаешь, что моя доброта не безвозмездна. Но учти одно, Блэк: откровенничать с тобой я не собираюсь. Мы соратники, пока ты мне нужен. Друзьями, как ты с Люпином, мы не станем. Так что радуйся, что я позволяю тебе быть с крестником рядом, и помогаю тебе очистить свое имя. Не нужно себе выдумывать того, чего нет и никогда не будет. Надеюсь, я выразился более чем доступно и подобного разговора больше не случится. Не нужно тебе меня злить, Блэк. Поверь, не нужно. Высказавшись, он отступил на шаг и, снова вернув на лицо непринужденное выражение, отвернулся. Сириус же почувствовал, что его облили помоями. Конечно, он понимал, что друзьями они с Малфоем никогда не станут, но и такого откровенного презрения он не ожидал. Продолжать разговор не имело смысла, да и не хотелось. Как не хотелось и находиться рядом с все еще недругом, хотя тот и назвал их соратниками. Но его "пока ты мне нужен" четко отпечаталось в голове Сириуса. Он получил ответ на самый главный для себя вопрос. Наконец, время перерыва истекло и, получив разрешение, маги стали возвращаться в зал. Последними зашли Малфой и Блэк, заняв места перед членами Визенгамота. Мадам Боунс взяла в руку молоток, готовая озвучить решение суда. В зале воцарилась тишина, все ожидали вердикта. - Выслушав сторону защиты, - начала глава Визенгамота. - И ознакомившись с доказательствами, предоставленными ею. А также выслушав признание подсудимого, судом Визенгамота было вынесено следующее решение... - она выдержала театральную паузу, оглядела собравшихся зрителей, а потом остановила свой взгляд на Люциусе, который усмехнулся ей. Эта усмешка так и говорила: не нужно трагично молчать там, где тебе нечем крыть. И, признавая победу так ненавистного ей надменного аристократа, она опустила взгляд и подняла руку: - Оправдан. По всем пунктам. Улыбка Малфоя стала еще шире, он победно вскинул голову, не скрывая своего превосходства. Собравшиеся маги вскочили со своих мест. Кто-то поздравлял, заявляя, что и не сомневался, что Блэка оправдают. Были и недовольные, но они не могли выступать против решения суда. К Сириусу тут же подбежал Люпин и, уже не скрывая, заключил друга в крепкие объятия, громко и искренне поздравляя его с победой. Блэк сердечно поблагодарил друга за поддержку, а потом обернулся и нашел глазами Дамблдора. Тот все это время оценивающе смотрел на бывшего воспитанника, а потом, получив ответный взгляд, благодушно улыбнулся и кивнул, присоединяясь к поздравлениям. Сириус кивнул в ответ, но поведение бывшего наставника все еще было для него загадкой. Загадкой, которую необходимо разгадать. Но сейчас не время для подобного рода разговоров. Сейчас душа требовала праздника. Долгожданная свобода, наконец, была обретена. И даже недавний неприятный разговор с Люциусом не испортил приподнятого настроения Блэка. Да, у всего есть цена. И чтобы, наслаждаясь свободой, он мог общаться с родным крестником, Сириус был готов заплатить любую цену. Впрочем, он был уверен, что то, что Люциус называет платой, для самого Блэка ею не являлось. Для него это было бесценно.