Узурпатор Близнецов: Жизнь и приключения Уолтира Фрея

Как известно, после Первого восстания Блэкфайра уроженцы Речных земель не занимали должности в составе Малого совета – однако Уолтир Фрей сумел сохранить свой пост мастера над законами, несмотря на клятвопреступление, почти-что-предательство и прочие злодеяния. Теперь он становился не просто фигурой в игре престолов, а самостоятельным игроком... пускай пока не совсем осознавая данный факт. Быть может, данная гипотеза является ошибочной... И все-таки странно, поскольку нарушалась одна историческая особенность: не только лорды-речники, но и представители Севера, Долины и тем более Железных островов не допускались до власти при королях со времен Бриндена Риверса, бастарда королевской крови. Это дополняет точку зрения принца Визериса о том, что некоторые представители аристократии Семи Королевств плели интриги против трона в свою пользу – в частности, Принц-Лицедей был негативно настроен по отношению к таким домам, как Ланнистеры и Тиреллы. Почему? Быть может, южные лорды, когда-то бывшие представителями "зеленых" в Танце Драконов, действительно заключили этакий негласный договор с циничной целью: сделать все для того, чтобы "черные" и их потомки больше никогда не смогли устроить Второй Час Волка. Объяснить старательно насаждаемую на юге идею о присутствии дикарей среди домов Севера каким-то иным путем невозможно, а последний их представитель в Малом совете, Торрхен Мандерли, был отстранен королем Эйгоном III по окончании регентства. Та же участь постигла Изенбарда Аррена из Чаячьего города, а Долина с тех пор момента была оттеснена от Железного Трона: обитель рыцарства превратилась в крайне замкнутый край, практически не влияющий на процессы в пределах Семи Королевств. А представитель Речных земель лорд Амброз Баттервелл, ставший едва ли не единственным исключением спустя полвека после Танца Драконов, оказался тайным сторонником Деймона Блэкфайра и его наследников – чем окончательно разрушил доверие Железного Трона к своим землякам. Конечно, кто-то скажет, что столь оскорбительные подозрения – не более чем высосанные из пальца домыслы. Ведь король Эйгон V не имел ничего против других регионов как минимум потому, что его супругой была леди Бета Блэквуд... дальняя родственница Бриндена Риверса. Но ваш покорный слуга смеет напомнить, что к тому моменту принц Эйгон являлся лишь одним из последних претендентов на корону, а практически каждая последующая попытка Таргариенов заключить союз с другими великими домами потерпела неудачу. И при этом все лица, приближенные к королевскому двору, единогласно забыли о заключенном Криганом Старком и королевой Рейнирой "Договоре Льда и Пламени" – словно мечтали стереть саму память о том, что он вообще существовал. К моменту начала мятежа Визериса именно лорд Тайвин Ланнистер и леди Оленна Тирелл сосредоточили в своих руках власть над Западными землями и Простором соответственно, в то время как лорд Уолтир Фрей медленно, но верно становился претендентом на звание Хранителя Рек, а лорд Джон Аррен когда-то являлся Хранителем Востока, пусть и уже отошедшим от дел. Возможно, именно сделанные Рейгаром I роковые назначения и создали почву для измены со стороны Старого Совета, состоявшего исключительно из представителей Королевских земель – ведь власть окончательно ускользнула из их рук. А у Визериса появился реальный повод подозревать превращение брата в марионетку самых могущественных лордов. Впрочем, все это – пища для размышлений для Аллисера Торна, который не справился со своей работой как мастер над шептунами... пусть лорд Уолтир и считает иначе. А пока же мы перенесемся обратно в 296 год от Завоевания Эйгона Драконовластного, где продолжается очередная гражданская война. *** Чрезмерно активное использование дикого огня во время битвы за Королевскую Гавань вынудило Уолтира Фрея уделить внимание деятельности Гильдии алхимиков. Ее главой на протяжении последних двух десятилетий оставался пиромант Россарт: говорили, что еще при жизни Эйрис II хотел привлечь его в состав приближенных к трону лиц, однако Восстание Сумрачного Дола оборвало как его жизнь, так и все выстроенные планы. Сами по себе алхимики в давние времена обладали тайными знаниями о видоизменении металлов с помощью магии (так гласят легенды тех лет), но с исчезновением в Вестеросе драконов начала исчезать и сама мощь Гильдии... что было крайне выгодно ее ключевому оппоненту. Цитадели. О том, что Конклав Архимейстеров не жалует тех, кто изучает не поддающиеся научному объяснению явления, было давно известно – и подтверждалось слухами, привезенными Хэйтемом Фреем после своего похода в Старомест. Что означало: либо мейстеры пересмотрели политику своих изысканий, либо же Визерис в очередной раз становился фигурой, которая интересовала слишком многих, включая и противоборствующие организации. Так что Россарт вполне подходил на роль этакого наставника по вопросам драконов и дикому огню, аккуратно отодвигая неудобные вопросы и теории с тезисом "огонь не может убить дракона". Пользуясь возвращенными ему полномочиями мастера над законами, Фрей потребовал ареста Россарта. Результатов он не достиг, поскольку пироманта по неизвестной причине не было в столице еще до штурма – зато бойцы лорда Стокворта, вынужденные исполнять обязанности Золотых плащей, привели на допрос его первого заместителя Поллитора. Тот рассказал, что заказ на сосуды с диким огнем поступил несколькими месяцами ранее... а все детали и личность человека, ответственного за этот договор, знал только сам Россарт. Уолтир Фрей не был бескорыстным и чрезмерно честным представителем Семи Королевств (о чем ваш покорный слуга сообщает по требованию самого рассказчика большей части этой повести). Как уже говорилось, он захотел получить рецепт дикого огня, не брезгуя использовать все имеющиеся для этого рычаги. Поллитор догадывался, что мастер над законами подвергнет его проверкам... но даже не мог себе представить, каким. Ведь Узурпатор Близнецов ничего не забывал – и о катапультах мятежников тоже. "Мой шурин, лорд Русе Болтон, частенько использует семейную поговорку: у человека без кожи нет секретов. Моя супруга разбирается в снадобьях и ядах, по сравнению с которыми маковое молоко выглядит несмышленым ребенком. Я хочу знать о диком огне каждую мелочь, ваша мудрость, иначе ответственность разделит вся Гильдия алхимиков – особенно если попытаетесь солгать". (С) лорд Уолтир Фрей на допросе пироманта Поллитора, Королевская Гавань, 296 год от З.Э. Поллитор упорно отказывался. Поначалу. А потом его соратники, Гаригус и Белис, вслед за ним угодили в темницы Красного замка, где никто из числа осведомленных о роли дикого огня в сражении – точнее, талантливо преподнесенной Фреем версии событий – не собирался проявлять к арестованным даже каплю жалости. Аналогичное упрямство алхимиков привело к тому, что солдаты лорда Уолтира окунули рыдающего Гаригуса в чан с диким огнем, едва не утопив, а как только тот отдышался и поверил было, что все позади... подожгли. Впечатленный расправой Белис выдал каждую тайну, которую знал: запасы денег Гильдии, тайники со всеми произведенными сосудами дикого огня и даже предположительное место пребывания Россарта. Самое главное, Фрей дотянулся до формулы изготовления субстанции – при этом выделив группу верных солдат, дабы те контролировали процесс и не позволяли Поллитору обмануть его. *** Запасы алхимиков, помимо захваченных орудий, резко усилили армию Речных земель: отныне Уолтир сам мог устроить любому противнику Пламенное поле. Золото же большей частью ушло на жалованье для солдат и усиление обоза, так что речники могли не переживать за ограниченные запасы провианта и снаряжения. Теперь Фрей переключился на выяснение местоположения войска мятежников – двадцать тысяч погибших позволяли предполагать, что выделил их именно Простор. И тем удивительнее было получить письмо от Мейса Тирелла. Лорд Хайгардена сообщал, что на поимку мятежников может выделить лишь группировку под руководством Квентина Тирелла и Рэндиила Тарли, поскольку остальные силы вынуждены рассредоточиться по западным территориям региона. В окрестности Староместа, не успевшего толком восстановиться после пиратского нашествия, вновь пришла смута – в виде возродившегося воинства с красной семиконечной звездой... и идущих к Высокой Башне лордов с пылающими сердцами на знаменах. "Ужас Староместа породил множество чудовищ, которые сегодня оказались на разных сторонах". (С) лорд Уолтир Фрей в разговоре с сыном Хэйтемом, Королевская Гавань, 296 год от З.Э. Новости о том, что армия из Штормовых земель под командованием Рейгара и лорда Роберта Баратеона приближается к Королевской Гавани, а группировке западников во главе с Дамоном Марбрандом осталось несколько дней пути до столицы... не обнадежили, а напротив, обеспокоили Уолтира: куда, в таком случае, могли отправиться уцелевшие сторонники Визериса? Неужели Хранитель Юга предал своего короля? Все размышления Фрея упирались в ключевой вопрос: кто смог бы предоставить принцу столько солдат, если в одной Битве за Королевскую Гавань мятежники выставили тридцать тысяч, не считая отряды наемников? Кто-то из великих домов, уставший от превосходства основных ветвей своего рода и сумевшие привлечь в свои ряды кого-то еще? А может, выходцы с Железных островов, мечтавшие стать нечто большим, чем отпрыски одной из многочисленных ветвей старых пиратских кланов? Отнюдь. Уолтир Фрей изначально ошибся в своих оценках относительно размеров армии Тиреллов: упомянутые семьдесят тысяч мечей принадлежали не им – а Простору в целом. В том числе домам, которые хотели приластиться к Визерису, способному изменить порядок вещей и разбить "тиранию" Хайгардена. Кто мог быть недовольным правлением "недалекого" лорда Мейса? Те же Мерривезеры, Рованы, Касвеллы, Фоссовеи, Редвины, Хайтауэры... и даже изломанные войнами Пики, втайне мечтавшие о Шестом восстании Блэкфайра. *** В эти минуты войско сира Гектора Браунхилла подошло к Грандвью. Судьба, как бы то ни было, после отступления благоволила рыцарю – мятежникам удалось осуществить план отхода на юг, разминувшись с штормовиками-лоялистами на день. Теперь предстояло решить, что предпринять дальше. Момент прибытия был крайне удачным: разведка доложила, что большинство солдат ушло с лордом Хью и сиром Нарбертом Грандисонами к Штормовому Пределу, а в замке остался лишь кастелян Джек Свигерт с гарнизоном в три сотни мечей. Дождавшись вечера, Браунхилл отправил отряд конницы к замку, и вскоре мятежники ворвались через главные ворота. Свигерт и большая часть его подчиненных погибли, а попытка мейстера отправить сообщение о нападении была пресечена еще до того, как старик успел добраться до клеток с воронами. Столь полезный приз помог командующему беспрепятственно пополнить обоз и использовать почтовое сообщение для выяснения обстановки в Вестеросе. Ответное письмо, доставленное с Драконьего Камня, гласило: принц Визерис сумел долететь на раненном драконе и не собирается складывать руки после первого же поражения. Теперь было решено создавать альтернативную ставку на материковой части Семи Королевств – Летний Замок, хотя и не был приспособлен для осады, действительно представлялся Визерису наиболее пригодным для этого местом и неким символом возрождения "настоящих Таргариенов". Также прояснилась судьба флота Кормака Гудбразера: еще до битвы за столицу он отошел к Дрифтмарку. Сегодня мы знаем, в чем заключался план предателя. Гудбразер разделил свои корабли на части и, пользуясь перекрытием Черноводного залива флотом Веларионов, должен был вывезти последние войска мятежников с Расколотой клешни (местом встречи на которой был Шепот, ранее упоминавшийся замок дома Крэббов) и западного побережья Крабьего залива. Дальнейший путь флотилии лежал к Каменному Шлему – Маршелл Харди и Роджер Аррен из Чаячьего города обязывались высадиться у родовой крепости Сваннов и превратить ее в мощный тыл мятежников. Захват южной части Штормовых земель и соединение с союзниками из Простора давал Визерису плацдарм для нового наступления. Уже на следующие сутки после получения приказов Браунхилл собрал отдохнувшие части для того, чтобы выгрести из закромов Грандвью все запасы и клетки с воронами. Присутствовавший сир Малегорн одним ударом обезглавил старого мейстера, аргументируя это следующими словами: "Он был слишком уж смышленым". Буквально через несколько часов вся колонна ушла в сторону Летнего замка. Вот так бесславно пала твердыня спящих львов. И даже ее ближайшие соседи Феллы, живущие всего в двадцати пяти лигах к востоку, об этом не узнали. Спустя годы, оценивая весь перечень сложившихся обстоятельств, можно задаться вопросом: почему же Визерис изначально не бросил все имеющиеся у него войска на штурм Королевской Гавани? Быть может, он полагал – и вполне обоснованно, – что столица не выдержит удара основной армии... и честно говоря, так и оказалось. Лишь речники лорда Фрея смогли переломить ситуацию, лишив Лицедея возможности использовать своих сторонников в другом месте, вроде тех же Долины и Речных землях. В сухом остатке: у Рейгара было преимущество на суше, у Визериса на море и в воздухе – а конец войны за трон не просматривался от слова "совсем".